***
Арс с самого начала заметил Антона среди других людей на съёмочной площадке. Он какой-то светлый, очень-очень необычный для тусклого мира вокруг мужчины. Он Арсению сразу понравился. Антон, казалось, искренне воспринимал его шутки; поддерживал любую идею как в импровизации, так и на любой общей гулянке (когда они все вместе отправлялись в бар, например); искрился детской непосредственностью, но при этом не казался ребёнком из-за своих ста девяноста семи сантиметров роста. И смеялся он очень много, буквально со всего, что ему могли сказать. С ним было очень легко работать. Арс думал напускное, искал пути отхода или семя чего-то злого и страшного в этом юном мальчике. Ну не может человек быть настолько светлым, что аж глаза слепит. Может, Шастунишка заигрался в святошу? Как оказалось со временем — нет.***
В выпусках они выглядели как парочка идиотов, а иногда — просто как парочка. А все эти сцены, где они друг друга трогали и оговаривались как только невозможно по-гейски, толкали фанатов на теории и множество творческих работ про их дуэт. «Артон» — так их прозвали. Через какое-то время все эти штуки начали доставлять беспокойство и неудобства актёрам, даже другой паре «Дирёжа», которая каким-то образом затесалась в этих гейско-фанатских играх. Но потом к этому появились претензии и у девушки Антона, с которой всё уже шло к свадьбе. Нина сильно заревновала, хотя Антон старался убедить её, что ревность на пустом месте. Он правда воспринимал Арса как друга — хорошего друга, который был готов к любому кипишу (конечно, не за собственные деньги), и просто весёлого и своеобразного человека. Ну Попов, конечно, был симпатичен Шасту как типаж человека: красивый, умный там и ещё очень непредсказуемый. Но Шастун же не гей. А у Арсения назойливым комочком поселился в голове Шастун, так что мысли о нём проскакивали даже тогда, когда они были абсолютно неуместны. Тут он и начал замечать что-то неладное: мысли перестали быть просто надоедливыми, они стали согревать сердце и приносить частичку спокойствия во время любых трудностей.***
Антон очень резко изменился с осознанием своего положения. Ему нужно было теперь больше работать, он ведь молодой актёр свежего комедийного шоу, и, чтобы быть успешным хотя бы где-то, хотя бы какое-то время, нужно действительно стараться и почти что выпрыгивать из штанов на радость публике. В жизни, за сценой, он стал чуть суровее, чуть спокойнее. Он вроде как немного повзрослел. И стал холоднее к Нине, так уж получилось. Девушка не выдержала заметного холода в свою сторону и разругалась с Шастом. Сказала, что между ним и его коллегой что-то наверняка есть, что безумные фанатки были правы. И слушать ничего не хотела. В итоге их отношения разорвались на очень недружелюбной ноте.***
Внезапное расставание с девушкой повлекло за собой последствия. Антон почти перестал смеяться и шутить, отстранился от привычной комедийной среды, лишь иногда отшучивался в защитной реакции, когда кто-то пытался с ним поговорить о бывшей. Благо съёмки были лишь через несколько дней и на работе это к тому времени не отразилось. Но неполной недели чертовски мало для восстановления его настроя, который нёс за собой риск провала на шоу. За такое по головке его никто не погладит. Арсений, когда узнал через Диму об этом серьёзном развороте жизни задницей к Шасту, всеми силами постарался поднять настроение парню: шутил, показывал псевдофокусы и пару раз даже грозился сломать ему нос, если тот не улыбнётся. А потом Арс стал просто заботиться, поняв, насколько тяжело Шасту выдавливать улыбку на его подбадривания: начал подвозить до дома; подарил шарфик, мол: «Чтобы холодно тебе не было. Антош, следи хотя бы за здоровьем, тебе сейчас нельзя болеть. Как ребёнок, ей богу»; таскал специально для Шаста его любимые конфеты; и по просьбе парня покупал ему сигареты, хотя был вообще-то против. И Антон сорвался, когда в очередной раз заботливый и грустный взгляд Арса проводил его до мягкого кресла в гримёрке. Он много рассказал о тяжести своего расставания, когда они остались наедине между съёмками. Тогда Попов всунул в руку замученному парню сухую салфетку, потому что с его лба лились крупные капли пота: они сыграли импровизацию, где им вдвоём нужно было кататься по полу из-за очередных выкрутасов Попова. Рассказ длился долго, прерывался только в моменты, когда парню нужно было сделать вдох, чтобы не умереть от нехватки кислорода. Они счастливо проводили время вместе. Антон рассказал о том, что скоро ему может повезти и он наконец устроится в очень хорошее место, где он будет заниматься любимым делом. Он наконец получил работу (которой они оба тогда были рады). Появились фанатички «Артона», и это испортило отношения между ними. Нина бросила его из-за своей дурацкой ревности. У Шаста что-то перемкнуло в голове, и он замолчал, уставившись на Арса. Тот очень внимательно слушал, как будто ему действительно было дело до любовных проблем Антона, а потому, ощутив заминку, сощурился и качнул головой, как бы спрашивая, в чём причина остановки его монолога. Взгляд парня замер на губах коллеги. Ведь Арс и правда неплохой человек, который был ему очень хорошим другом до этого момента. Если он один раз попробует, то ничего же не будет… Один раз — не… Арсений заметил, куда направлены глаза юноши, но не принял попыток ни к побегу, ни к чему-то ещё, что могло бы разрушить их пошатнувшуюся в этот момент дружбу. Он не представлял, чего сейчас ожидать от Антона. Он не знал, чего сейчас от него ждёт Антон. Как бы парень ни был толерантен (иногда толерантнее самого Арсения), он не говорил, что готов к чему-то большему, чем дружбе с мужчинами. Шутки шутками, но в реальной жизни Антон встречался только с девушками. А Шаст и считал себя натуралом. Он не геюга, как его друг, который однажды признался в том, что у него были «некоторые отношения» с людьми своего пола. Но что-то потянуло его к губам Арсения, и он утонул. Утонул в тепле его губ, его взгляда и его рук. Они оторвались друг от друга, только когда кто-то громко протопал мимо гримёрки. Дверь была не заперта, и их могли увидеть, поэтому было принято почти негласное решение уехать в отель, когда они закончат сегодняшнюю запись выпусков. «Потрахаемся?» «Шаст, ты…» «Сегодня. Поедем на такси». «С ума сошёл?» «Да». Но у Арса ведь жена, годовалый ребёнок, а у Шаста… у Шаста теперь никого. Тут Антон и призадумался над своей возможной принадлежностью к радужному миру. Ну, а вдруг? Почему не попробовать? Нет, правда, почему? Один раз — не… Как говорится. Они вылетели из гримёрки, потому что время перерыва подходило к концу. Им, как важным персонам, на съёмочной площадке находиться было необходимо. В любом состоянии (но не бухими и не под наркотой, иначе можно схватить люлей от режиссёров). В общем, если нужно будет, их накрасят и переоденут. А на сцене, во время импровизаций, в напряжение между ними можно было втыкать миллионы ножей. Это заметили и их коллеги, которые много смотрели на них, да ещё и таким взглядом, что было видно: думают о странности их поведения. Но всё равно ничего не сказали. Для зрителей же изменилось немногое, потому что они не знали актёров лично, а химия «Артонов» присутствовала всегда. После съёмок Серёга и Дима вдвоём ушли отмечать успешное завершение каждой отдельной импровизации. По тому, как они орали в гримёрке, что будут пить по новому стакану алкоголя за каждую игру, которую они сегодня сыграли, легко было понять, что они много всего намешают и трезвыми не останутся. Как они спелись за такое короткое время, никто не понял. Впрочем, Антон и Арс не хуже. Вопросов зато неудобных задать не сможет никто. Хотя они ведь могли это сделать, вместо обсуждения планов на ближайший вечер, действительно могли. Антон не гей, но в отеле что-то заставило его подставляться под поцелуи Арса. А потом трахнуть мужчину так сильно, что на следующий день тот не мог нормально сидеть: его задница прыгала по стульям, как мяч. И они ни о чём не поговорили. Ни сразу после секса, ни на следующий день, ни даже через неделю. Шаста как будто это не парило совсем, а Арсений весь извёлся. Он надеялся на то, что Антону действительно важен. Потому что совсем ничего не значить их секс не мог. На Арса накатили чувства, он не испытывал такого уже много лет. Хотя то, что он испытывал когда-то, даже рядом не стояло. Он понял, что влюбился. Просто пропал. Не лёгкая дрожь, а прям колотило как от холода. Он начал процесс развода с женой, потому что не смог бы быть ей хорошим мужем из-за Антона и собственной всплывшей симпатии. А Алёна, хорошая женщина, не закатила скандалов, спокойно согласилась на развод. Зачем всё усложнять, если человек сам пришёл и сказал, что хочет подать документы?***
Антон много думал. Ему нравился Арсений, нравилось его чувство юмора, его аристократичная физиономия и его неизменная неожиданность. Он даже мог бы предложить ему встречаться. Но он же не гей. Зачем ему мужик, когда жопу подставлять он свою не хочет, как в прямом, так и в переносном смысле. Его загрызёт пресса, его живьём проглотят фанатки. И Арсу тоже достанется. Ему на самом деле на миг стало противно от того, что они живут в мире, где нельзя просто быть. Нужно соответствовать многим стандартам, чтобы быть нужным хотя бы кому-то. Арсения Попова он, видимо, за кого-то не считал.***
Антон заговорил, когда они в очередной раз остались вдвоём. О том, что он не гей и это ошибка, что он не будет с Арсом никогда, что они не могут быть вместе по ещё каким-то там причинам. О том, что на телевидении будет трудно скрываться, под тяжёлым прессингом продюссеров и зрителей, а ему проблем не надо. О том, что никто не примет их отношения, разве что помешанные и ненормальные фанатки. И просто ушёл. Накинув куртку, вышел из здания, где располагалась студия. А Арс так и не смог сказать, что любит. Правда любит, как никого и никогда до этого.***
Развод прошёл успешно, Алёна узнала истинную причину, но ничего не сказала. Совсем ничего. Ну, разве что то, что ребёнку без отца будет трудно, и речь здесь совсем не про материальную ситуацию. Арс пообещал, что они с дочкой будут получать деньги и что малышка не останется без его внимания. Тем временем, девочке шёл второй год.***
Через месяц у Антона появилась девушка. Антон решил сойтись с Ириной, девушкой очень красивой, доброй и интересной. Девушкой. Он же не гей. Но когда он крупно поссорился с Ирой, то снова прибежал к Арсу. А тот принял Антона в свои объятия и ничего не потребовал взамен. Спас от напастей всего мира и сложностей в отношениях с Ирой. Они снова не смогли сдержаться рядом друг с другом. И на этот раз Антон неистово вколачивался в горячее тело под собой, отдаваясь на милость мужчине полностью. Утром Антон как верный парень побежал мириться с девушкой. Арсений разбился изнутри.***
Было начало третьего сезона, трудное время съёмок первых выпусков. Арсу смешно от абсурдности их с Шастом ситуации, хочется в истерике биться. До того смешно, что грустно. А Антон продолжает отношения с Ирой. Она понимающая и не ревнует к Арсу, хоть и догадывается о том, что между ними была небольшая интрижка. Позже даже узнаёт, что всё закончилось парочкой перепихонов. Но ничего не говорит. Удобно и правильно. Они вроде счастливы, а Арс только сейчас осознаёт, понимает, какой Шаст всё-таки человек. Он человек, который не может пойти против системы, даже вместе с ним. Даже когда есть что-то внутри, что ощущается лёгким покалыванием на кончиках пальцев и тяжестью в груди. И они оба это ощущают, тут без вариантов. Арсений не может перестать любить. Не может отпустить всё это. Второй раз — не пидорас, а вот поматросить и бросить — самый что ни есть настоящий.