Тебе знакома вечность

      Блаженная тишина укрыла лес, захватывая его в свои пустые объятия. Ни души вокруг, абсолютно никого. Только он стоит у озера. Водопад несет свои воды, разбиваясь темной пеной у его ног. Точно его душа, рассыпалась мелкими волнами, словно языками. Они пытались слиться воедино, поглотить слабого. Темная фигура лишь фыркнула такому сравнению.       «Все как у людей», — подумал было бес, складывая руки на груди и отводя взгляд от воды.       Темное небо, лишь звезды временами выглядывали из-за мрачных туч, посмеиваясь над колдуном, мол, «посмотри на нас Ноэ, взгляни, насколько мы счастливы, а твоя пустота? Как же она, ведь это часть тебя. В районе груди пустота жила в тебе постоянно».       Мужчина взорвался. Его лицо исказилось, показывая тяжелую складку между бровей, такой же взгляд, пропитанный то ли грустью, то ли вселенской тоской смешанной с желанием провалиться сквозь землю.       Виноват. Чертовски виноват и перед ней, и перед другом. Ему никогда не было дела до прощения, но… черт! Тяжело следить за тем, чтобы многовековая жизнь не катилась в самую настоящую бездну. В ту самую, где тебе нет прощения и ты одинок, где ты видишь в зеркале собственное отражение и понимаешь, что это всего лишь маска. Маска, скрывающая всю боль и страдания.       Стоит втянуть холодный ночной воздух гор и становится немного легче, но всего на несколько мгновений. Он приходил в это место часто, особенно после того, что натворил, что сделал дабы раскрыть глаза одной неразумной, но смелой девушке.       Потерянная в сведениях прошлого и будущего. Куда она двигается? Догадывается ли мисс Бёрнелл в какую передрягу ее втянули в этот раз? Наверное, спустя неделю, девушка могла догадаться.       Сейчас Лайя в Лэствилле. Уже давно спит, а может и решила в который раз поговорить с Владом. Король Карпат заврался. Любитель правды погряз во лжи, но кому-то стоило сорвать маску.       — И это оказался я, — полы кремового пиджака развевались по сторонам. Это место теперь напоминает ему о многом. События кружатся в голове, застывая на уровне глаз, чтобы смотреть их вновь и вновь, словно фильм.       Обрывки фраз щекотали слух, крик Лайи. Она просила, чтобы Влад не позволил убить Ноэ. После всего того, что он говорил ей, девушка молила Короля Карпат о спасении его же друга.       Это место для него сродни святыни. Блондин потешался сам над собой, посмеиваясь в голос. Атмосфера располагала к грустным мыслям. Хотелось разбиться, ведь столько лет жить на земле бес просто не может. Ему надоело. Он обещал, но ему надоело.       Родители всегда рассказывали и напоминали о его важности. Никогда не упрекали в любви ко всему потустороннему, мистическому. Именно этот подтекст искали в те времена.       «Сынок, мы поддерживаем тебя, кем бы ты не оказался — гладила его ладонь женщина, лежа на кровати. Ее морщинистое лицо казалось бледнее мрамора. — То что нас нет рядом с отцом — это не значит, что ты будешь одинок. Мы рядом и Он, несмотря на твою темную суть. Он тоже поможет. Ты можешь все. Один ты справишься, но не привязывайся ни к кому, будет только хуже», — хриплый голос затих, а пустые глаза искали спасения, но не находили. Это была последняя минута жизни его матери.       Ноэ долго тосковал и горевал по родителям. Первым ушел отец, когда защищал парня перед поселением деревни, где они обитали. Маленького мальчишку с разными глазами и силами пытались сжечь на костре. Вовремя вмешался господин Локид. Тогда он поплатился своей жизнью, защищая беса. Но для него, как и для матери, блондин всегда оставался самым родным и любимым. Его способности не пугали пару. Они отдали жизнь ради него.       После инцидента с отцом, мать забрала маленького Ноэ и поселилась с ним на краю леса, отчего он мог позволить себе довольно странные для остальных вещи. Этот мир тяготил его, но он держался ради женщины, которая когда-то нашла именно малыша Ноэ, лежавшего на стылой лесной земле.       Казалось бы, прошло столько лет, но горевать никто не прекращал. Мужчина все также находил время для своих родителей. Пускай, они не были его родными, но за столько лет остались самыми близкими людьми в жизни беса. А в голове постоянная мысль-наставление из века в век жила, расцветая новыми красками: «Один ты справишься, но не привязывайся ни к кому, будет только хуже».       — Вы были безумно правы, — шумный выдох смешался с горечью слов.       Пришел Влад. Такой же темный. Он понимал, насколько тяжело было его приятелю, принимать смерть родных, ведь вечная жизнь — крест. Тяжелый крест, если ты не хладнокровное животное, конечно же, для которого смерть человека — это лишь пыль в пустыне.       А за Владом пришла она. В который раз Ноэ пришлось убедиться в том, что вокруг его друга крутятся тайны, о которых он никогда не узнает. Король Карпат довольно скрытная личность, но не это ранило иллюзиониста. Столько лет прошло, а он не заслужил даже крупицы информации.       — Что же было и что будет? — произносит Локид, глядя в глубину двух льдов Влада. — Ведь я как никто другой понимаю, что это не предел. Темных не устраивает положение дел Короля. Они просят вернуться тебя, но они не входят в твои планы.       Атмосфера накалялась, а пространство вокруг сгустилось тучами. такое вязкое и звенящее, что вероятнее всего, его можно было резать ножом. Он помог ему вернуть все: замок, человеческий облик, состояние. Вот только вместо благодарности получил лишь звенящее непринятие правды со стороны Влада. Друг потерялся, вслед за собой потянув этого светлячка.       Прошлое навсегда осталось где-то позади, вот только Ноэ не простит себе ее смерть никогда. Лале пришла к нему с криками о помощи. Влад снова превратился при людях.       — Сделай что-то! — осипшимы голосом умоляла восточная красавица. Она с силой притянула мужчину за его одеяние. — Мой друг не в себе, а я знаю, Ноэ, ты помогаешь ему ужиться с тьмой внутри.       Локид сокрушенно качал головой и спросил:       — На сколько ты отлучилась? Сколько гостила у своей семьи?       — Месяц. Меня не было месяц, — отчего-то с досадой шептала девушка, нервно поправляя складки ткани на своем платье. Пальцы не слушались.       — Тебя не было долгое время и дело именно в этом. Именно ты помогаешь ужиться ему со внутренней тьмой, не я. Я лишь посредник, который откачает его чарами, не больше.       — Тогда сделай так, чтобы он никогда не разлучился с моим светом, Ноэ, я знаю, подобное тебе под силу! — бес сокрушенно качал головой из стороны в сторону.       — Для этого нужен обряд, а я подобного не делаю, — его брови сошлись на переносице. Выражение лица помрачнела, показывая все острые, невидимые ранее черты.       — Так сделай, чего тебе это стоит, нечистый?! — слезы полились из ее глаз, но мужчина был непреклонен. Его ранее спокойный и холодный, пробирающий до костей голос, сорвался на высокие ноты в сем действе:       — Тебя! Это будет стоить мне тебя, дорогая. Я убью себя первым, если сделаю подобное с тобой. Ты не представляешь, какими методами орудуют темные. Мне очень жаль, но я ничем не смогу помочь, — Ноэ отступил на шаг, осматривая ее красные от соленых слез глаза.       Он не убьет ее ради друга. Еще одного темного, который не может контролировать себя. Владу нужно время и понимание того, что девочка не будет с ним вечность. Людям свойственно умирать. Он как никто это знал, но промолчал, указывая даме на выход.       — Лале-хатун, я ничем не могу тебе помочь!       — Тогда мне поможет кто-то другой! — с вызовом воскликнула девушка и моментально выбежала из излюбленного в лесу домика для охоты. Мужчина любил проводить время в одиночестве именно здесь, в глуши.       — Не поможет, — прошептал уже сам себе. Лале не было. Она удалилась. Вдали была видна лишь ее фигура, облаченная в самые дорогие ткани. — Только дурак согласится связывать себя в ритуале со смертью человека.       Спустя время дурак нашелся! Лале, которая ранее частенько наведывалась к Локиду в охотничий домик, больше не приходила. В ее груди поселилась надежда на спасение Влада, страдающего от напасти. И она побежала в объятия огня, как и сказала ей девушка. Вот только она не предупредила о последствиях.       Именно в тот день он не находил места. Метался из угла в угол, но когда почувствовал жжение на левом запястье, то поднялся на ноги и со всех сил побежал вглубь леса. Амулет, подаренный ранее Лале жег, указывая ему правильный путь. Что-то не так! С ней что-то случилось!       Что им двигало в тот момент? Наверное, страх. Он так привязался к девушке, беззаботно живущей в этом грешном мире. Она — его луч света в самой кромешной темноте, как и для Влада, но это совсем другая история. Так случилось, что ему посчастливилось подружиться именно с ней, связать жизнь клятвой.       — Я хочу, чтобы ты поклялась, — как-то попросил Ноэ, отвлекаю девушку от работы над очередным трактатом. Лале подняла на него удивленные глаза.       — Скажи, что ты никогда не будешь жертвовать собой ради кого-то другого, ради их же блага, в ущерб себе, — колдун поднялся на ноги.       — Я не стану такое говорить, — твердо шептала османка, поднимая взор на друга. — Ради вас троих я пойду в самое пекло. Мне не будет жизни, если я буду знать, что кому-то из вас грозит опасность. Ты, Аслан, Влад — дороги для меня. Я не стану, можешь даже не начинать уговаривать меня!       — Мы с Владом темные, Лале, нам ничего не грозит! Осталось, чтобы он смирился со своим выбором. Вот что насчет Аслана… Нет, я не скажу тебе того, чего не стоит, — помотал головой блондин.       — Тогда и ты клянись, — девушка поднялась с вызовом, глядя в разные глаза. — Клянись вместе со мной. Я не готова смотреть и на твою смерть, зная, что могла как-то поспособствовать спасению. пусть это будет и на твоей совести, Локид.       — Хорошо, — в горле пересохло, но мужчина достал нож и полоснул себя по левому запястью. К девушке же подошел и уколол краем острия. Из-под кожи вырвалась алая капелька, к которой притронулся бес, а затем коснулся своей раны, подбирая кровь с нее. — Я, Ноэ Локид, бес и темный, клянусь, что не смогу пережить жертв со стороны этой несносной и вредной османки, — затем наткнулся на злой прищур карих глаз и добавил, — и обещаю не заниматься спасением в ущерб самому себе.       Получив удовлетворенный кивок, девушка произнесла похожую речь. Затем порылась в своих вещах и завязала на руке беса ниточку с крупной монетой. На ней были огранены дивные символы и два павлина под древом жизни.       — Из империи привезла. Означают Солнце и Луну под пологом вечной жизни, — задумала, а затем отступила, усаживаясь на свое место. — Хотя, тебе ли не знать…       Не прошло и нескольких минут, как в домик наведались Аслан и Влад.       На поляне разложены ритуальные вещи, травы и отвары. Посредине горел костер, языки пламени игрались, заставляя трескаться под своими силами хворост. Серп проходил над огнем несколько раз, а незнакомка склонилась над костром, шепча заклинания. Дело дрянь.       А где-то вдали ходила Лале. Он видел ее бледную фигуру. Такая светлая, но не держит собственных слов. Именно клятва привела его сюда. Он знал, что подобное случится. Когда-то точно, когда-то такое произойдет, но не сейчас!       В спехе бес начал, кто бы мог подумать, вспоминать слова всех мыслимых и немыслимых молитв! Это так непохоже на него. Жестокий темный и вдруг молитвы с его уст.       Вот только, это не помогло бы. Девушка позвала Лале и кивком головы указала на пламя, в которое ей нужно ступить. Та согласилась и лишь посмотрела на приближающегося беса, вдали от всей процессии. Еще немного… Еще чуть-чуть!..       — Лале, нет! Постой и немедленно отойди! — воскликнул Ноэ, глядя как одна миниатюрная ступня оказалась в костре.       — Прости, — произнесла девушка одними губами, так чтобы мужчина увидел это, — но так нужно.       — Коли не помогал ты мне никогда, так помоги ей и забирай меня! — зло шептал бес. Добежав до цели он оттолкнул девушку, проводящую ритуал. Она сыпала очередную дрянь под ноги Лале.       Пламя вспыхнуло ярче, восточная красавица вскрикнула от боли. Все же, огонь пытался запечатлеть ее образ в своей памяти, жадно забирая девушку к себе. Мужчина силой попытался высвободить Лале, но та уже медленно превращалась в камень светло-голубого окраса.       Он слышал ее последний вздох, но не успел ничего сделать.       Луна в зените смотрела также, как и сегодня. Она помнила все, как и темный, разделяла его печаль и утирала невидимые никому, кроме нее слезы. Ноэ сжимал в руке амулет с двумя павлинами настолько сильно, что рисунки отпечатались на его руке.       — Привязался… так скажи мне, — бледное лицо поднялось к пепельному диску над горами и водопадом, — зачем ты привела ее в сей мир снова? Неужели, чтобы девочка страдала или ты даешь мне шанс исправить все?       Слова уносил неумолимый ветер, украдкой убирая влажные дорожки души. Будто именно он был посланником Луны сегодня. Порыв вновь прошелся, волнуя озеро, заставляя его гладь содрогаться.       Вот только звезды ошибались, насмехаясь над иллюзионистом. Его душа не пуста. Она преисполнена болью и страхами, неведение будущего пугало его до безумия, текущего по венам.       Луна одобрительно глядела вниз, распылив свой яркий бледный свет. Когда-то она видела, как Ноэ поднимает камень и прижимает к сердцу, а затем со злостью бросается на колдунью, девушку, которая помогла устроить эту безумие. «Один я не справлюсь, если все будет развиваться в подобном ключе, да и Бог мне тогда не помог, хотя мне говорили обратное», — подумал иллюзионист.       — Тебе знакома вечность, — мужчина хмыкнул, улыбнувшись кончиками губ и растворился, как умел только он.