Это того стоило

Гермиона умерла. Умерла вместе с родителями в той аварии, произошедшей на перекрестке возле их дома. Удивительно, сколько метров им не хватило доехать, прежде чем на страшной скорости в них врезался пьяный водитель. От пары ничего не осталось. Всё вмиг сгорело в этом проклятом новом автомобиле, на который семья Грейнджер копила не один год. Полиция, прибывшая на место аварии, подтвердила, что причиной автокатастрофы было нетрезвое состояние одного из её участников. Просто несчастный случай. Однако от этого никому не было легче. Так как это произошло в достаточно людном месте, то все жители рядом стоящих домов и просто гуляющие решили посмотреть на это событие. Запах горящей плоти был просто отвратительным, но это не остановило зевак от того, чтобы подойти ближе и утолить своё любопытство. Люди порой бывают кровожадны в силу своей чрезмерной любознательности. Чувство пустоты никогда не ощущается самим человеком. Больной психиатрической больницы никогда не признает, что болен хронической депрессией или имеет биполярное расстройство. Так случилось и с Гермионой. Письмо с новостью о смерти четы Грейнджер пришло вместе с остальной почтой во время завтрака. Гермиона, не ожидавшая весточки от родителей в это время, несказанно обрадовалась: Джин и Вейланд были до умопомрачения занятыми людьми, так что, скорее всего, данное письмо было коротким, но насыщенным. Так и произошло. Первые пару секунд девушка не понимала прочитанное. Лист пергамента с шуршанием выпал из дрожащих рук, глаза наполнились скорбными слезами, а панический писк вырвался из каменной груди. Гарри и Рон сразу поняли, что вести плохи. Но не думали, что настолько. Пронзительный крик заставил оборваться весь шум и смех в Большом зале. Девушка с ревом встала и принялась судорожно смотреть по сторонам, словно ища решение этой проблемы. Дыхание стало прерывистым и тяжелым. Все ученики и преподаватели смотрели на внезапное сумасшествие Грейнджер и гадали, что же такое могло произойти, раз это выбило из равновесия столь стойкую и решительную девушку. Мальчикам потребовалось десять секунд, чтобы пробежаться глазами по строкам документа и, выловив из контекста слова «смерть», «соболезнования», «Министерство» и «завещание», сложить пазлы в своих головах в жуткую картину. Родители Гермионы мертвы. Гарри, сидевший по правую руку от девушки, вскочил именно в тот момент, когда её колени начали подгибаться. Он успел подхватить Гермиону в последнюю секунду и опустил ее прямо на холодный пол помещения. Действие разворачивалось прямо у всех на глазах. Зрители сидели на своих местах и с интересом наблюдали развернувшуюся картину. Все недоумевали. Рон вскочил вслед за Гарри. Он схватил Гермиону за руки, несильно сжав её хрупкие запястья, прежде чем она успела бы нанести кому-либо вред. У гриффиндорки началась настоящая истерика. Её била крупная дрожь, она выкрикивала обрывки фраз, которые нельзя было разобрать. Внутри девушки словно взорвалась бомба. Агония полностью её захлестнула. Боль рвалась и жаждала своего освобождения. В голове была кромешная, захватившая разум и не дававшая здраво мыслить тьма. В зале было все ещё тихо, не беря в расчёт крики и стоны, которые доносились из прохода между столами Гриффиндора и Слизерина. Макгонагалл была первой из преподавателей, которая осознала всю сложившуюся ситуацию. Она торопливыми и размашистыми шагами дошла до “золотого трио”. Дамблдор и Снейп поспешили за Минервой. Наконец люди отмерли. Коллективные перешептывания и обсуждения наполнили Большой зал тихим нарастающим шумом. Ученики Пуффендуя и Когтеврана делились своими переживаниями по поводу состояния лучшей ученицы со своими сокурсниками, в то время как Слизерин охватила волна веселья и смеха. Змеи только и успевали перебрасываться шутками о «сумасшедшей зубрилке, которая свихнулась из-за объема информации в её голове». Но приход декана факультета заставил их притихнуть. Никому не хотелось попасть под горячую руку. Гермиона выпала из реальности. Белёсая пелена из слез застилала ей глаза. Она чувствовала людей вокруг себя, знала, что рядом её друзья, но отчаяние, медленно перераставшее в неконтролируемую ярость, начинало медленно убивать Гермиону изнутри. Гарри поднял тело девушки на руки, в то время как Снейп наложил обездвиживающее заклинание, чтобы она не сопротивлялась. Юноше было приказано отнести гриффиндорку в медицинское крыло к мадам Помфри, надеясь, что она сможет помочь. Через мгновение после того, как Гермиону унесли, в Большом зале начался ад. Такого шума не было даже когда в школу приехал знаменитый Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил. Пергамент письма едва не порвали от любопытства: всем хотелось знать причину поведения девушки. А после осознания масштаба катастрофы садились на места и высказывали свои скорбные чувства другим ученикам. Всем было жаль, но они же не знали этих людей! Не жили с ними рука об руку шестнадцать лет, не писали им письма, в надежде получить ответ как можно скорее, и даже не смотрели фильмы по телевизору в те редкие моменты, когда все члены семьи были дома! Лицемеры, двуличные твари, придурки! Да что вы об этом знаете! Ажиотаж только возрастал, шума становилось всё больше и больше. Ученики факультетов Гриффиндор, Когтевран и Пуффендуй хотели бы посочувствовать и подойти к Грейнджер, но её здесь не было, так что приходилось просто высказываться в никуда. А что же четвертый стол? Слизерин, сколько он существует, всегда казался факультетом изворотливых и хитрых лгунов, которые пойдут по головам ради своей цели. Считалось, что серебристо-зелёные не имеют ни друзей, ни сердца, ни жизненных ценностей. Они никого и никогда не приглашали в свою гостиную, расположенную в сыром и мерзлом подземелье, просто потому, что никому не доверяют. Однако всё это не из-за их скользких характеров, нет. Они уважают только своих друзей и семью. Только их и никого более. Как бы всем не казалось иначе, но слизеринцы очень ценят семейные узы и старинные традиции, формировавшиеся веками. Это им прививается с малых лет, поэтому жить по-другому они попросту не умеют. Представители этого факультета сидели тихо. Из общего гула до учеников долетали обрывки фраз, которые помогли понять, что произошло. Теперь никому из Слизерина не хотелось шутить. Да, может они не знали, что такое гибель родителей, но знали, что семья важнее всего, и её потеря — это катастрофа. Даже если Грейнджер грязнокровка. Даже если её родители магглы. Возгласы в помещении только увеличивали громкость. Всем хотелось внести свой вклад в обсуждение.

***

Ресницы затрепетали и, медленно открыв веки, девушка уставилась в старый обшарпанный высокий потолок. Медицинское крыло. Здесь пахло травами и мазями, запах которых был крайне специфичный. Рядом раздавались приглушенные голоса — кто-то спорил. Подслушивать не особо хотелось, но это получилось скорее неосознанно, ведь разговор проходил прямо за ширмой возле больничной кровати Гермионы. Из ругающихся она узнала голос Снейпа и Макгонагалл — третий человек ей не был знаком. Уловить суть Грейнджер не удавалось: в голове был полный бардак. Кроме того, перед глазами все расплывалось, речь других иногда становилась эхом, а попытка сесть в первый раз потерпела крах. Второй раз стал более удачным, но, оперевшись на располагающуюся справа от кровати тумбочку, Гермиона не заметила и смахнула банку с зельем. Ёмкость упала вниз и покатилась в неизвестном направлении. Голоса стихли; перегородка резко дёрнулась, тем самым открывая вид на говорящих и ещё троих человек, которые молчали. Ими оказались мадам Помфри, профессор Дамблдор и незнакомец в форме. — Деточка, Гермиона. Тебе нельзя вставать, ты ещё слишком слаба. Ложись обратно, — целительница подлетела к кровати и настойчиво надавила на плечи девушки. Увидев сопротивление во взгляде она добавила. — Быстро. Поняв, что женщина, работающая в этой сфере, гораздо лучше знает, что необходимо для молодого организма, Гермиона сдалась и снова приняла горизонтальное положение. Но любопытного взгляда от споривших не отвела. — Мисс Грейнджер, вы помните, что с вами произошло? — наконец произнесла Макгонагалл. Воспоминания, которые до этого момента мозг так старательно старался забыть, вспыхнули в голове у девушки. И все это поняли. Слез уже не было. — Конечно, профессор. Я помню всё, что прочитала в письме и что случилось после этого. Я прошу прощения за свою истерику у всех на виду. Не смогла сдержать эмоции. Логический ум гриффиндорки сразу начал размышлять о родителях, о её будущем, об опекунах. Казалось, за то время, что она провела в потемках своего разума, она невольно смирилась со своей потерей. Нет, не так. Ей было безумно тоскливо, она обожала своих родителей. Она всегда будет их любить, и память о всех светлых моментах навсегда останется в её сердце. Но, пережив уже слишком много смертей, Гермиона понимала — родители не восстанут из мёртвых. Никто не возвращался с того света. — Не волнуйтесь по этому поводу, все ученики проинформированы о вашем состоянии. Утром, после того, как мы вернулись в Большой зал, я лично предупредила все факультеты, что вы отсутствуете по причине плохого самочувствия. Не переживайте: эту тему никто не поднимет без вашего согласия. Надеюсь, у некоторых учеников хватит благоразумия хотя бы на простое молчание. Утром? — Сколько сейчас времени? Сколько я была без сознания? — Всего пару часов. За это время все уже успокоились, кроме мистера Поттера и мистера Уизли, разумеется. Они упорно не желали оставлять вас один на один со своим недугом, но их пришлось выставить из лазарета. Слишком шумели и мешали работать. Я отправила их на уроки, но скоро они должны здесь появиться, не переживайте. — Минерва, не пытайтесь отвлечь её. Сейчас все только и делают, что обсуждают эту новость, а многие захотят высказать своё сочувствие, как только увидят вас в полном здравии. Вам этого не избежать, — профессор Снейп, голос которого был как всегда низок и суров, обратился непосредственно к Гермионе. — Северус, вы же понимаете, что этим вообще не помогаете. Ей и так плохо, а вы ещё больше нагнетаете. Будьте милосердны хотя бы сегодня. — Именно это я и делаю, Минерва. Я готовлю её к тому, чего стоит ожидать. Строя иллюзию о всеобщем спокойствии и сдержанности, вы ей не поможете. И ещё, мисс Грейнджер, раз вы наконец взяли себя в руки и можете вновь мыслить рационально, выскажите свою точку зрения по поводу посещения Министерства для оглашения завещания и разбора других документов. Гермиона вновь окинула взглядом присутствующих и посмотрела на человека в костюме. Он абсолютно точно был ей не знаком. Каштановые волосы с ярко выделяющимися седыми пробелами были аккуратно зачёсаны назад; усы, имеющие странную форму, были красиво уложены и закручены вверх; взгляд прямой и черствый. Мужчина производил впечатление строгого и прямолинейного, скорее всего он таким и является. Нетрудно было догадаться, что он является работником Министерства Магии. — Здравствуйте, мисс Грейнджер. Я Крофорд Олдридж, заместитель главы отдела по работе с несовершеннолетними волшебниками. Рад с вами познакомиться. Сочувствую вашей утрате, — Гермиона быстро пожала сухую широкую ладонь и поспешила убрать её обратно. Она еще не знала, можно ли доверять Олдриджу, так как непростая ситуация в Министерстве в отношении магглорожденных была широко известна. Словно прочитав по лицу девушки эти мысли, Дамблдор, который был до этого времени лишь молчаливым слушателем беседы, решил оправдать мужчину в глазах Гермионы. — Крофорд мой старый друг, он часто помогал мне в работе с юными магами как вы, мисс Грейнджер. К нему точно можно обращаться за любой помощью, — и как бы невзначай добавил, — Он всегда на стороне закона и справедливости. — Конечно, Альбус. Буду рад помочь, чем смогу. Но сейчас я здесь не ради дружеских бесед. Вы, мисс Грейнджер, находитесь в крайне трудном положении, которое может значительно ухудшиться. Вам необходимо в срочном порядке посетить нотариуса в Министерстве. Он зачитает завещание ваших родителей, а вы должны будете подписать имеющиеся документы. Все договоренности по поводу опекунов решат уже на месте. Я успел ознакомиться с вашим делом, мисс, так что могу заверить, что именно с этим пунктом могут возникнуть проблемы. — Почему же? — Насколько я помню, у вас больше нет родных ни по линии отца, ни по линии матери. В комплекте с завещанием прилагается запечатанный конверт, открыть который можете только вы. Мы предполагаем, что в прилагаемых документах находятся сведения о возможных оставшихся родственниках. — Но если их не окажется? Меня сдадут в детский дом? — К сожалению, скорее всего да. Можно попробовать получить опеку над вами семьей Уизли. Насколько мне известно, они довольно дружны с вами. Но это будет крайне проблематично. Будем надеяться на лучшее, мисс Грейнджер. В любом случае вам необходимо посетить Министерство, желательно прямо сейчас. — Это невозможно, — заявила мадам Помфри, — Гермиона слишком слаба для перемещений. Тем более, я боюсь, что она еще не до конца оправилась. Придется подождать несколько суток. Гермиона скинула с себя одеяло, ухватилась за тумбочку и медленно встала. Она немного покачнулась, но в целом вполне уверенно стояла на ногах. — Я пойду сейчас, если это так необходимо. Но я же не могу отправиться туда сама, правильно? Может ли кто-то меня сопроводить? — Мисс Грейнджер, вы с ума сошли? Лягте обратно, немедленно! — Со мной уже все в порядке, честное слово. Немного болит голова, но это скоро пройдет, я надеюсь. — Мерлин, дай этому ребенку ума! — Сопроводить вас может только профессор Снейп, у всех остальных сейчас уроки, а я вынужден отлучиться по делам в другую страну. Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? Я думаю, мистер Крофорд может подождать один день. — Я говорю правду про свое самочувствие. Так что, мы отправляемся сейчас? Или что-то еще надо сделать? — Нет, мисс Грейнджер. Прямо сейчас. Мы выйдем с вами и профессором Снейпом за пределы замка и трансгрессируем рядом с Министерством. А дальше я все расскажу уже там. — Хорошо, можно я переоденусь и приведу себя в нормальный вид? Это займет всего несколько минут, не более. — Конечно, мисс. Ждем вас за дверью. Профессор Снейп и мистер Олдридж двинулись прочь из помещения, в то время как директор и преподаватель трансфигурации подошли ближе. — Гермиона, мы очень сожалеем о твоей утрате. Не хотелось, чтобы ты узнала об этом так. Ты освобождаешься от уроков на сегодня и завтра. Утром, если захочешь, мы сможем посетить твой дом и взять пару вещей родителей с собой, хорошо? — Хорошо. Спасибо большое, директор. Альбус кивнул, и вместе с Минервой они оставили девушку с целительницей, которая позже тоже ретировалась к себе в кабинет, дабы ее не смущать. Палочка Гермионы лежала на тумбочке слева вместе с вещами. Быстрым взмахом руки она сменила на себе одежду и собрала волосы в хвост для удобства. Выйдя из медицинского крыла она увидела только профессора и работника Министерства. Они синхронно посмотрели на нее и кивком показали направление. Крофорд шел впереди, а профессор Снейп и Гермиона отставали от него на несколько шагов. — Соболезную, мисс Грейнджер. Девушка удивленно взглянула направо и прошептала: — Спасибо. Больше они не разговаривали. Дойдя до точки аппарации, мистер Олдридж протянул старые часы. Схватив цепочку от них, всех троих сжало в вихре и выбросило на пустынную улицу. Вот оно. Министерство.