Выдыхай.

Вдох- Выдох сделать не получается. "Ладно, - говорит Феликс сам себе, - ладно, ничего страшного. Сейчас попробую ещё раз" Новый вдох меньше предыдущего - лёгким некуда больше раскрываться, но Феликс упорно старается выйти за пределы своей грудной клетки. Вдох- Выдоха нет. Конечно, Феликс выдыхает так или иначе. Он ведь живёт все-таки, а на одних вдохах долго не протянешь. Феликс, безусловно дышит, он человек, а не мистическое существо. Но поганое ощущение, что он не может в ы д о х н у т ь, не покидает его. Феликс с высоты вдоха оглядывает свою жизнь. Свою работу в кофейне, небольшой и уютной, свой танцевальный класс в музыкальной школе, свое холодное общежитие с горой неразобранных вещей. Своих друзей - потрясающих таких друзей: Минхо, работающего в кофейне вместе с ним, и Чана - тоже австралийца, случайного знакомого по выступлению. Феликс оценивает все это, милостиво кивает головой сам себе и говорит: - Чудесно. Всё чудесно. Не выдумывай, Ликси. Все у тебя чудесно. (где-то внутри у него есть опасения, что это отголоски старой Болезни, но он упорно не обращает внимания на эти мысли.) Феликс моет голову под краном и шипит, переступая с пятки на пятку - вода холодная для неженки Ликса. На тщательную просушку феном времени нет - со своими глупыми выдохами Феликс потерял половину времени, отпущенного на сборы. Он скачет на одной ноге до кухонной тумбы, второй ногой пиная все вещи по дороге в стороны, чтоб создать видимость уборки. Суёт в рот печенье из пакетика детского питания, хватает со стула потрепанный рюкзак, бегом направляется ко входной двери, да так и застывает на месте. На миг ему кажется, что в зеркале мелькает что-то до боли родное. Феликс смотрит в это несчастное зеркало, теряя последние минуты до электрички. Он так пытливо смотрит на свое отражение, что вот-вот прожжет дыру. Вроде бы ничего не меняется, наконец решает он. Золотистые волосы мокрыми прядями неаккуратно липнут ко лбу, уши торчат острыми концами, как у эльфенка, кончик носа красный из-за холодной воды, а на щеках все такие же глупые надоевшие веснушки. -  Утёнок, - недовольно фыркает Феликс, только сейчас понимая, почему к нему прицепилась эта кличка, - утёнок, да и только. Он хлопает по выключателю, хватает с полки ключи и выбегает вон. До электрички остаётся ровно одна минута. * Из кофейни Феликс бредет уставший и разбитый. Весь день он только и делал что бегал - от дома до электрички, от электрички до универа, от универа до работы, и, наконец, от столика номер семь к столику номер двенадцать. Феликс правда чувствует себя уставшим, запыхавшимся. (и он правда чувствует, что не может сделать полноценный Выдох.) Где-то в глубине крошке Ликсу кажется, что он знает ответ. Во времена Болезни - во время постоянных врачебных осмотров, капельниц, уколов и операций, - он, наверное был самым странным пациентом. Во всяком случае, Феликс помнит, как медсестры говорили про него: - Посмотри на него.. Вот это жизнелюбие. Да этот парень, несмотря на эту ужасную Болезнь, так хочет жить. Он будто жрёт жизнь кусками. А он не откусывал. Феликс жизнь вдыхал. Он так сильно хотел выжить, что забыл, что такое жить. Он так сильно хотел сделать новый вдох, что совсем забыл о выдохе. Медсестры повторяли про то, что Феликс слишком жадно поглощает жизнь, после каждой операции. У Феликса было девять операций. Феликс совсем-совсем не понимает - (не помнит) - ради чего он так отчаянно боролся за жизнь. Кофейня, безусловно, классная, Минхо и Чан тоже; танцевать весело, а в универе иногда интересно, но- (Но выдыхать все равно почему-то не получается.) В наушниках начинает играть Goner, с неба начинает накрапывать дождь, и Феликс начинает хлюпать носом. На его хрупкие плечи вместе с крупными холодными каплями вдруг обрушивается вся тяжесть мира, и, спустя пару секунд, Феликс уже тоскливо плачет, размазывая слезы и дождь по веснушчатым щекам. Он плачет, плачет, плачет, а люди по улице идут и идут, не глядя на крошку Феликса совсем. Он отчаянно хлюпает носом, в голову лезут мысли, как сильно может он заболеть под дождём, со своим ослабленным после Болезни иммунитетом, как вдруг- Кто-то тёплый впечатывется в Феликса сзади и обнимает за ребра. Незнакомец явно выше, он коконом своих рук укутывает Феликса от дождя. - Не плачь, - шепчут сзади, - Не плачь, ладно? Господи, я нашёл тебя. Я нашёл тебя. Я нашёл. Господи, только не плачь, пожалуйста. Всё будет хорошо. Феликс становится тепло, а незнакомец с умоляющим шёпотом, полным любви, не кажется страшным, он обнимает Феликса как самое хрупкое сокровище в мире, и все это так неожиданно и похоже на сказку, и наверное поэтому, - других причин у крошки Ликса нет, - он разворачивается в кругу рук незнакомца и выдыхает. - Я Феликс, - голос его немного дрожит, а веснушки будто прыгают по щекам. Феликс улыбается. Феликсу очень-очень тепло. - Хенджин. *** Спросите Хенджина что с его жизнью не так. Он не ответит. Но вы спросите. Хенджин живёт с самого детства во всем золотом. Родители у него - лучшие, игрушки - лучшие, одежда - лучшая, оценки - угадайте какие. Хотя, Угадывать ни к чему. Ведь у него всё и всегда Лучшее. Но в этом великолепии Хенджин никогда не чувствует себя в порядке и это несоответствие сильно пугает его. Он с самого детства пытается высмотреть в своём окружении что-то, что поможет ему. Что-то очень знакомое, близкое и родное. Хенджин ищет. Но не находит. Однажды он видит сон про златовласого мальчика. Мальчик сидит на ветке дерева вместе с самим Хенджином и смеётся. Звезды над ними почему-то розовые, а в воздухе летают сиреневые светлячки. У златовласого мальчика острые ушки и невесомые крылышки за спиной; смех его будто соткан из воздуха, такой искренний и звенящий, что Хенджин забывает как дышать. Забывает и не вспоминает, проснувшись. Там, во сне, грудь сдавливало очарованием и каким-то бешеным барабанным ритмом. Здесь, в реальности, на ребра давит горечь. У Хенджина много золота, но ему нужно лишь то, что на макушке у того чудесного мальчика. Хенджин отстраняется от всех и все чаще покупает снотворные. Во снах он видит все тот же дуб (или не дуб?), все те же розовые звезды. Того же мальчика с острыми ушками. Правда теперь Хенджину удаётся рассмотреть крохотные точечки на его щеках, от чего Хенджин приходит в дикий восторг. И даже после пробуждения глупая полуулыбка не сходит с его лица. Хенджин не верит в реинкарнацию. И в фей не верит. И в эльфов тоже. Он вообще предпочитает иметь дело только с фактами. А факты гласят, что если он не найдёт золотоволосую крошку, то буквально погибнет. Звучит ужасающе сопливо и отвратительно, он и сам кривится, но- Хенджин и вдоха не может сделать без него. Пять лет проходят впустую. Хенджин перелопачивает кучу сайтов знакомств, обходит, кажется, весь Сеул. Золотоволосых мальчиков много. Волшебных крошек с веснушками - ни одного. Хенджин торопится, очень торопится, хоть и не знает, что именно надо делать. Он почему-то чувствует, что чем скорее крошка найдётся - тем лучше. Он устал жить с грузом на ребрах. В Пусан Хенджин едет с неохотой - Джисон просит поехать вместе с ним к какой-то интернет-подружке по имени Минхо, и Хенджину, если честно, совсем неинтересно. Он почти пропускает самолёт и почти улетает обратно на неделю раньше. Тем восхитительнее и безумнее становится момент, когда недалеко от кофейни, куда ускакал Джисон, Хенджин видит златовласую макушку, и хрупкие плечики, и- Он пока не видит веснушек, рассыпанных по щекам, и ушей, немного заостренных, и не видит улыбку, и не слышит смех, он просто Он просто знает. Он с размаху обнимает такую родную крошку, и вот только после этого Хенджин Делает Вдох.