Ti amo anch'io, sciocco

Пейзажи за окном сменяются так быстро, будто кто-то специально перематывает фильм. Весь год Лука мечтал об этом дне. Делал пометки за плакатом «Vespa» и всё ждал, ждал встречи… Многое произошло за первый учебный год, но тоска по лучшему другу не проходила ни на минуту. Лука помнил абсолютно всё: непослушные, но очаровательные кудряшки Альберто, солнечный город, башню, свободу, приключения и новые чувства. Да, именно они наполняют маленькое двухкамерное сердечко Луки, не давая умереть от потери крови или ещё хуже: забыть об Альберто. Поезд заворачивает, и резко в небольшом вагоне наступает кромешная тьма. — «Этот туннель», — думает Лука и ладошки сами по себе начинают потеть, а пульс ускоряться. Они скоро встретятся! Спустя целый год писем и открыток, странных разговоров по телефону, сотни мыслей о встречах...совсем скоро! Поток мыслей прервал резкий толчок. Поезд остановился и с противным скрежетом открыл двери на ту самую остановку, где год назад они попрощались и обещали вновь встретиться. — Наконец-то мы… — слова, произнесённые в пустоту, от легкого ветерка, разлетелись по всему городу в поиске своего получателя. Покрепче подхватив свой чемодан, Лука отправился по знакомой улице прямиком к дому Джулии, где жил ее отец. Она чуть раньше уехала из города, а бедному мальчику пришлось задержаться в школе из-за вопросов по поводу жабр. — «Idioti…» — жалобно подумал Лука и свернул на площадь. — Здравствуй, Лука! — З-здравствуйте, signora! — кто это был? Лука без понятия, за год он помнил лишь одно лицо. Вот три шага и родная калитка. Пять шагов и родные лица. Семь шагов и… — Лука! — тёплые руки обхватили тело, голова, с родными завитушками, так тепло устроилась на плече, а запах… прекрасный запах океана... Глаза стало стыдливо щипать, а ладошки и до того мокрые, стали плавниками. — Альберто… Я так скучал, Альберто! Я столькому научился, ты бы знал! — Лука, стоя в объятьях, всё рассказывал и рассказывал ему что-то новое. А этот взгляд, полный любви и поддержки, окутывал Луку, пока тот не видел. Как же Альберто скучал по нему… По его волосам, рубашке, рукам, и комфортных объятий. — Ау? Земля вызывает Альберто! — Ха, я так заслушался, что даже пропустил половину. Давай обсудим это у меня. Я кое-что подготовил для тебя. — Теперь взгляд устремляется в землю. Ему не терпится показать подарок Луке, увидеть эту прекрасную улыбку на его лице, услышать милый смех. — У меня тоже кое-что есть для тебя. Щеки розовеют сами, — Но где..? — Джулия приехала на неделю раньше, поэтому мы успели и подраться, и покататься, и поруга… — Альберто! — перебивает того мальчик, недовольно уставившись на друга. — Я шучу! Но насчёт последнего не уверен… — Альберто задумчиво почесал затылок, — в общем, все было классно, а потом ее пригласили на ночевку к подругам и она бросила меня… Как котёнка, вышвырнула на улицу, не оставив и крошки на пропитание. — парень театрально вздохнул и упал в раскрытые объятия Луки. — А ты все такой же, Бруно, — улыбка появилась сама по себе, вызвав приятные воспоминания о том лете. — Ты всё помнишь… — Конечно помню! — Лука не выдержал долгого тесного контакта и покраснел. Румянец появился так быстро, что спрятать его было непостижимым испытанием. — Ж-жарковато сегодня, правда? — Альберто виновато отстранился, будто он собственной персоной рассыпал румяна на щеках мальчика. (Хотя по сути, так и есть). — Да уж… Неловкая пауза, вызванная долгой разлукой, дала о себе знать. Вроде лучшие друзья, по плавникам братья, а ведут себя как маленькие девочки в детском саду. — Ну что, поплыли? — Силенсио Бруно? — Да, друг мой, да… — загадочно произнёс Альберто и с разбегу прыгнул в воду. — Силенсио Бруно! — и вот снова родные плавники и хвост, которых так не хватало. Смех, раздался по всему причалу. Они играли, брызгая друг в друга водой, словно маленькие дети, пока не доплыли до берега, с которого и началась их дружба и приключения… А вот, дерево, с которого упал Альберто, а вот, лестница, по которой Лука впервые поднялся… а вот… — Нахлынули воспоминания, не правда ли? — спросил Альберто, присев на корточки рядышком. — Д-да… Я так скучал по всему этому. По нашим приключениям, и.. Горячая ладонь нежно накрыла влажную от слез щеку. — Эй, тсс. Я тоже скучал по тебе. — шёпот, словно порхание бабочек, раздался в животе. Какой же Альберто бывает нежный. Слёзы без остановки начали капать. Как же сильно он любил его. Стоит ли говорить об этом? — Иди сюда. — осторожно дёрнув за рукав рубашки, Альберто потянул друга к себе, и тот упал на землю, но оказался в любящих объятиях. Он сжал руки вокруг талии, и в ответ на такие телячьи нежности, неосознанно, поцеловал парня в ключицу. — Ай, хаха. Щекотно, малец, — не разлепляя объятия, произнес Альберто. — Прости, я просто... — Все в порядке. Сначала подарок, хорошо? Второй лишь кивнул и мальчики поднялись по лестнице в убежище, которое успело стать домом, не только для Альберто, но и для самого Луки. А их крепость вообще не изменилась. После того разгрома, Альберто тщательно убрался и даже починил некоторые вещи, которые в ходе гнева, были поломаны на мелкие кусочки. Пришлось постараться, постараться для Луки. Чтобы увидеть его ямочки на щеках, веснушки и благодарные, тёплые объятия. — Вау… — лицо опалил ветер, раздувая маленькие темные прядки у самого лба. Слов не нужно, чтобы как-то ответить на это «вау». Без них понятно, что башня рада двум друзьям и уже жаждет новых приключений и изобретений. — Мы скучали. — Альберто дёрнул за ширму, которая открыла взор на большое витражное окно с Веспой. От изумления рот открылся сам. На огромном окне висели их фотографии. Лука подошёл ближе и провёл пальцами по портрету. — Я-я сам нарисовал. — руки нервно стали перебирать края майки. Он очень переживал, вдруг Луке не понравится, или ещё хуже… В голове куча вопросов, но все они были прерваны невесомым поцелуем в щеку. Румянец со скоростью света появился на загорелых щеках. Не хотелось спрятаться под одеяло или в ужасе убежать. Хотелось сделать тоже самое. — Зря, да? Вместо ответа, Альберто аккуратно обхватил ладошками лицо Луки и заглянул в глаза, ища там одобрения. Он его нашёл. Оно было без грамма смущения или сожаления. Что-то ёкнуло внутри: парень будто не контролировал себя, не думал, что делает. В данные минуты, оно и не надо. Альберто притянул лицо к себе и прижался к губам напротив. Поцелуй не был грубый, взрослый, спонтанный или полный противоречий. Он был очень нежным, ласковым, тёплым, полным чувств, которые так давно таились в глубине сердца. Слёзы лились сами. Альберто всё с такой же заботой и теплотой начал сцеловывать одну соленую слезинку за другой. — Ну всё, перестань. — мягко оттолкнув друга, улыбнулся Лука. — Всё в порядке? — Д-да, думаю, да. — он готов был поклясться, что ждал этого момента целую вечность. Как же он любил его. — Я же сюрприз приготовил… Он заждался. Альберто взял друга за руку и мальчики поднялись на самый верх башни, где Луку ждал накрытый стол, на котором в тарелках красовались спагетти собственного приготовления и маленькая коробка, перевязанная зелёной лентой. — Ух ты!! Альберто, спасибо тебе огромное! — Ха, ты сначала подарок открой и спагетти попробуй. Я всю ночь готовил. — парень улыбнулся и невзначай поправил край скатерти. — Присаживайся, Лука. Тот лишь хихикнул и сел на своё место. В его голове промелькнула мысль, что всё это, очень похоже на самое настоящее свидание. От этого осознания, сердце пропустило удар. Альберто подготовил подарок специально для него. Подарком оказался журнал о «Vespa» и чудесный кулон, внутри которого плавало маленькое сердечко. Лука, наверное раз десятый за день, обнял Альберто. После вкусного обеда и миллион благодарностей, взявшись за ручки, парни поднялись на самый край башни и мечтательно смотрели то в небо, то на город, который уже во всю готовился спать. Время на часах показывало за шесть часов вечера. Ого, они целый день просидели на берегу. Лишь под вечер ребята отправились к отцу Джулии, чтобы переночевать на, (уже их собственном), домике на дереве. Разложив свои вещи, Лука и Альберто поднялись в деревянный домик, и, развалившись на досках, смотрели на небо, которое играло красно-оранжевыми оттенками. Скоро закат. — Спасибо тебе за день, Альберто, — Лука повернул макушку к парню, — Ты даже не представляешь, как я рад. А ведь ещё целых три месяца мы проведём вместе. — Они пролетят как один день, — ответил Альберто, грустно опустив взгляд. — Ну ты чего? Мы ведь можем в этот раз поехать вместе. Правда? — Я-я не знаю, но мне кажется я не готов для школы. Я больше люблю свободу. — Я тоже… — Но знаешь, что я люблю больше, чем просто свободу? — Альберто повернулся на бок и прикоснулся к щеке мальчика, и шепотом произнёс — «Vespa»... Мальчики звонко засмеялись и стали перекатываться в разные стороны от непрекращающегося смеха. — Каждый раз ты говоришь это! Я ведь тоже люблю ее. — Лука заправил выбившуюся прядку волос за ухо. — Это точно… Успокоившись, мальчики легли на спину и стали рассматривать уже ночное небо. Где-то внизу пели сверчки, а комары, избегая быть пойманными, улетали прочь. — «Не хватает лишь музыки, и вот тебе идеальный романтический вечер». — подумал Лука. — Знаешь, этот кулон… Он необычный. — М? — Он исполняет одно твоё самое заветное желание. Главное верить в то, что оно сбудется, и в скором времени так и произойдёт, — Альберто игриво подмигнул. — Можно я… Загадаю сейчас? — Конечно. Лука улыбнулся, и взяв кулон в ладошку, он посмотрел на самую дальнюю звезду и загадал желание. — «Хочу, чтобы мои чувства оказались взаимны». — Силенсио Бруно! — Что загадал? — Если я скажу, желание не сбудется. — Ха, ну ладно. Хочешь спать? Лука лишь зевнул в ответ. — Понял. — усмехнулся Альберто. Разлепив сплетенные пальцы, Альберто положил руку на талию Луки. Прикосновение было таким прекрасным, что хотелось хныкать в подушку. Как же им хорошо вместе. Альберто придвинулся ближе к спине и уткнулся носом между лопатками. — Доброй ночи, Лука. — сказал он куда-то в позвоночник. — «Силенсио Бруно, Силенсио Бруно, Силенсио Бруно, Силенсио Бруно…» — говорил про себя Лука, не слышав абсолютно никаких слов. — Спокойной ночи-и. — повторил Альберто громче, надеясь на этот раз получить хотя бы «мгм». Плечи вздрогнули. Не поднимая головы Альберто не выдержал:  — Ты же не мог так быстро заснуть, что случи.? —  Я люблю тебя .— быстро проговорил мальчик, будто скороговорку. Сердце сжалось в ожидании ответа, но его не последовало. Лишь горячее дыхание опалило затылок и снова те, самые тёплые объятия были не сном, а явью. Лука обернулся и тут же был расцелован губами напротив. Каждый миллиметр лица оказался помечен чувствами. — Ti amo anch'io, sciocco*… Альберто, не выдержав первым, втянул его во второй, но уже более долгий поцелуй. Хотелось целоваться вечность, настолько ему были приятны эти пухлые, немного обветренные, розовые губы. Нехотя прервав поцелуй, Лука сел напротив парня по-турецки, и спросил: — Почему ты не сказал раньше? — Я боялся. — Но чего? А как же Силенсио Бруно? — В этот момент я думал лишь о тебе. Размышлял, какой же может быть исход у моего признания, Dio mio!* — И долго… ты…? После секундной паузы Альберто смущённо поднял взгляд, а затем тихо сказал: — С нашего первого прыжка в воду, Лу.   Слез не осталось, Лука лишь подполз к Альберто и прогнувшись, крепко обнял его и поцеловал в подбородок. Силы были на исходе, неимоверно хотелось закрыть глаза, и оказаться где-нибудь в облаках. Спустя неизвестное количество времени мальчики всё же разлепили объятия, легли в обнимку и пожелали друг другу спокойной ночи. Надеясь, что хотя бы сейчас они точно заснут. Но не тут то было. — А анчоусы сегодня ярче обычного… — Альберто, спи! — Лука протянул ладонь к волосам парня, и мягко потрепал того по голове. — Мне считать это ответом? — Считай своих анчоусов, а я спать хочу! — Лука повернулся на бок. — Я… уже заметил. Альберто, хихикнув на этот спектакль, лишь пододвинулся ещё ближе, обняв того очень-очень крепко. Ни за что он его не отпустит. Теперь чувства оглашены. Бояться больше нечего. Всё решено. Лука покрепче сжал кулон в ладошке, и, улыбнувшись в пустоту, заснул. - • - • - • - — Ti amo anch'io, sciocco. * — я тоже люблю тебя, дурачок. * — Dio mio! ** — Бог мой! **