Cloud 9

То, насколько продвинулись их отношения, возможно, не было загадкой даже для жителей города. Мэриан предпочитал думать, что мэр задаёт странные, неуместные вопросы из-за беспокойства, и совсем вовсе не потому, что о чем-то догадывается. Персиваль думал, что это не их собачье дело – ни мэра, ни кого либо ещё. То, насколько продвинулись их отношения порой заставляло его внутренне трепетать от восторга. Ну, или не только внутренне. Делить постель уже не был в новинку. Не то чтобы это происходило слишком часто, но со временем они привыкли друг к другу. Брадшо почти не проявлял инициативы, конечно, но эти редкие моменты вампир ценил особенно сильно. Сам же старался особо не навязываться, лишь усилием воли заставляя себя не липнуть к охотнику на следующий же день. И, возможно, лишь вероятно, контролировать себя с каждым днем удавалось чуть труднее, чем в предыдущий. Сегодня Брадшо просто занимался своим оружием, разбирая и собирая его заново, чтобы проверить механизм; явно наслаждаясь процессом. Хотя Кюри не разделял подобного восторга и сам отдавал беспрекословное предпочтение холодному оружию, главное, что Мэриану это нравилось, а ему – нравилось наблюдать за ним, иногда присоединяясь к кропотливому делу. Ну, вернее, не иногда, а почти всегда, потому что своих дел у него особо не было. Он лежал на спинке дивана за спиной охотника, вальяжно расположившись на ней, подобно бродячему коту. Весьма к образу способствовали и поблескивающие в легком сумраке глаза, неотрывно следящие за человеком. Когда у того перед лицом повисла выбившаяся из прически прядь рыжеватых волос, Персиваль тут же заправил ее за ухо одним легким движением. Парень, до этого увлеченный, машинально повернул голову в его сторону. Возможно, потому что было раннее утро, Персиваль еще не уложил волосы назад в привычной манере, или ему просто не захотелось, так что теперь черные пряди просто свисали на лицо, скрывая его черты. А еще они немного отросли за последнее время, кончиками касаясь белоснежной рубашки. С обильным количеством пышных рюшек и, видимо, без пуговиц – через вырез, идущего вплоть до области живота, виднелась тонкая полоска бледной кожи. Вкупе с загадочной полуулыбкой (Мэриану честно никак не удалось интерпретировать ее однозначно), которой Брадшо только что одарил вампир, это произвело весьма должное впечатление. Отложив оружие, неожиданно для самого себя он протягивает руку к лицу мужчины напротив, очерчивая большим пальцем линию острых скул. Кюри тут же накрывает чужую ладонь собственной, задерживая теплое прикосновение. Это было приятно. Наверное, он мог бы просидеть так вечно. Чего, однако, не было в сегодняшних планах! Вампир отстраняет руку охотника и подносит к губам, мягко касаясь костяшек пальцев. Своеобразная прелюдия к последующим действиям – Персиваль сползает со спинки дивана прямо на колени Брадшо, сокращая дистанцию, и примыкает к губам уже напрямую, кладя одну на руку на плечо, а второй зарываясь в волосы. Пока руки Мэриана неуверенно оплетают его талию, он углубляет поцелуй, параллельно расстегиваю пару верхних пуговиц на рубашке парня. Они отстраняются друг от друга ненадолго, переводя дыхание. – Мог бы сразу сказать, – Мэриан делает паузу и вздрагивает, когда Персиваль отодвигает воротник, легонько прикасаясь к открытой шее губами – там, где виднелся едва заметный след от укуса, – что просто хотел посидеть на коленях… – Хотел. Но не совсем. Не только это. В отличие от Брадшо, острой необходимости восстанавливать дыхание у вампира не было, поэтому голос его звучал так же бодро, как и обычно. Впрочем, при произнесении следующей фразы он снизошел почти до шепота: – Гораздо больше мне хотелось прикоснуться к тебе. Например, здесь. Или здесь. Или, – Персиваль склоняет голову так, что Мэриан чувствует опаляющее дыхание над ухом, – чтобы ты прикоснулся ко мне. У тебя красивые руки. Это совсем не помогает выровнять дыхание, наоборот, кажется, с каждым вздохом оно становится только более сбивчивым. Пользуясь кратковременным замешательством, Кюри слегка надавливает на плечи парня, вынуждая лечь на спину. Старый диван неприятно скрипит под весом, и остается только надеяться, что он не развалится, и более того – что в нем нет клопов. Когда Мэриан откидывается назад, то волосы вьющимися локонами рассыпаются по подушке, поблескивая в тусклом свете свечей. Видя, как тот тянет руку, Персиваль сам убирает мешающие пряди со лба, откровенно любуясь. Даже в сумраке видно, как у него красным горит лицо и уши, и Персиваль был бы самым большим лжецом, если бы не признал, насколько обворожительно это выглядит. Он снова запускает одну руку в волосы, перебирая рыжеватые пряди в пальцах. Недовольство Мэриана собственными волосами вызывало у него вполне искреннее недоумение. Чужое сердце под ладонью гулко бьется, и на какое-то время это единственное, что слышится в комнате, перемешиваясь с рваными вздохами. Пока вампир, в общем-то, бездействовал, просто позволяя себя гладить в ответ, но вскоре решил отстраниться и по-быстрому избавиться от перчаток, закидывая их на спинку дивана. Руки Брадшо, тем временем, спустились чуть ниже – с талии на бедра. Мэриан не без радости для себя заметил, что наконец-то и Кюри покрылся легким румянцем. В темноте почти незаметно, но это придало немного уверенности – он приподнялся на локтях, принимая полусидячее положение и продолжил поглаживания, чувствуя дрожь под руками. Персиваль собирался было сделать то же самое, как только что осознал, что пуговицы на рубашке закончились – дальше шла сплошная ткань. Эту рубашку он терпеть не мог, если честно. Мужчина покосился на Брадшо, на что тот неловко кашлянул и отвел взгляд: – Сам же порвал прошлую... – Не рвал я. Просто швы плохие были! Не специально, конечно, но иногда случалось и такое. Просто ухватился слишком сильно, вот она и затрещала по швам, с кем не бывает? После он, правда, предложил свою – но, во-первых, рюшки были не совсем таки в стиле охотника, а во-вторых… перед жителями города у него бы явно не нашлось больше оправданий. Невзирая не препятствия, вампир поступил иначе – просто выудил подол рубашки из-под брюк, предварительно расправившись с ремнем, и проник под нее рукой. На разгоряченной коже холодное прикосновение чувствовалось особенно ярко и непривычно. Мэриан резко выдохнул, свыкаясь с ощущениями. Ладонь Персиваля скользнула выше, останавливаясь на грудной клетке. Он проводит подушечками пальцев по тонкому шраму где-то в середине ребер и вслушивается в учащенные вздохи. Недолго думая, задирает рубашку повыше и наклоняется, чтобы оставить поцелуй на этом самом шраме. И снова поднимается выше, оставляя мокрую дорожку на коже. – Ты же знаешь, что даже если пытаешься скрыть свою реакцию, то я все равно слышу? – вампир поднимает голову, когда вроде как стон резко обрывается и видит, как Брадшо прикрывает рот рукой. – Но это мило. Спустя пару-тройку судорожных вздохов парень все-таки убирает от лица руку, возвращая ее на прошлое место – на довольно четко выраженную чужую талию. – Хороший мальчик. В этот раз Кюри легонько касается губами сосков, а еще – сидит прямо там, и все это только окончательно подливает масла в огонь. Мэриан снова краснеет (хотя куда еще сильнее?) и с губ все же слетает тихий стон. Персиваль слегка улыбается и тянется вперед за очередным поцелуем; в ответ его приобнимают за шею и он чувствует, как чужие пальцы нащупывают повязки. – Можешь снять, – говорит он, отрываясь от губ охотника и вытирая тонкую нить слюны между ними. Брадшо действительно снимает бинты, аккуратно складывая все туда же на спинку дивана, и нерешительно задевает обнаженный шрам кончиками пальцев. – Ты очень красивый, Перси. Кажется важным сказать это вслух, хотя у вампира и было достаточно времени, чтобы смириться с дефектом. Вроде как целая жизнь. А считая человеческими годами – даже целых четыре. Сперва застыв на мгновение, Персиваль снова расплывается в улыбке, на сей раз какой-то особенно нежной, почти что щемящей от переизбытка чувств. Мэриан поддается вперед и целует выпирающий кадык, а затем – место рядом с артерией. Шрам оборачивается вокруг шеи обручем из рубцов, и парень старательно покрывает его невесомыми поцелуями. Под незатейливой лаской дыхание Кюри… нет, не учащается, скорее наоборот – слышится через раз. Тело пробивает мелкая дрожь. Сидеть становиться чертовски неудобно, а одежда как будто начинает чересчур жать там, где оно совсем не нужно. Приходится неловко повозиться, пытаясь уместиться вдвоем на узком диване, прежде чем лечь лицом к друг другу очень-очень близко. Рубашка Персиваля соскальзывает с плеча, обнажая еще больший участок кожи, включая острые ключицы, однако, все еще скрывает более сокровенное под объемными рюшами. Выглядит довольно заманчиво, и Брадшо, не силясь противиться соблазну, аккуратно раздвигает мешающую ткань, проникая под нее рукой. Ладонь скользит по телу напротив, медленно изучая, как в первый раз. Мягкие размеренные поглаживания кажутся обжигающими, будто плавят тонкую кожу, но это даже приятно. Спустя довольно приличное количество времени, когда Мэриан прикасается к соскам, до этого словно намеренно избегая, Персиваль шумно сглатывает и жмется еще ближе, хотя ближе уже совершенно некуда, отчего возникает опасность падения с дивана на пол. Пожалуй, им стоило сразу перейти в спальню… – Мы можем упасть… – Тогда продолжим там, – шепчет мужчина, обхватывая лицо охотника ладонями и сминая его покрасневшие губы своими. Из-за близкого положения они буквально трутся пахом друг о друга, вызывая чей-то (от гула стучащего сердца в ушах было трудно распознать) несдержанный стон прямо в поцелуе. Мысли о возможном падении как-то быстро улетучиваются из головы. Думать в принципе о чем-то кроме всепоглощающего жара и желания становилось категорически невозможно. Очевидно, что возбуждение обоих уже находится на пике. Персиваль проводит рукой вдоль тела парня и останавливается на выпирающем бугорке. Мэриан крупно вздрагивает, но, тем не менее, повторяет движение и накрывает собственной ладонью чужой напряженный член сквозь ткань. На брюках Персиваля нет ремня и это… проблема. – Что? – спрашивает Кюри, замечая, что у его любовника видимо какие-то проблемы с застежкой. Брадшо заливается краской так густо, что невольно возникает вопрос, в какое место кровь у него приливает сильнее. Он кое-как расправился с парой пуговиц, но их так много, а вампир все время отвлекает его своими движениями и руки совсем не слушаются… В две руки от пуговиц же удалось избавиться гораздо быстрее. Когда все препятствия исчезли, то комната закономерно наполнилась вздохами и тихими стонами. Хотя Персивалю порой искренне хотелось поторопить, но он все же подстроился под неторопливый ритм охотника, сам действуя значительно уверенней последнего. В один момент он прикрывает глаза, полностью отдаваясь ощущениям и просто вслушиваясь в чужие стоны. – Тебе… нравится? – это немного неловко, но Мэриан не может удержаться от гложущего вопроса. – Мне нравится все, что ты делаешь, – неожиданно отвечает Персиваль, и его полуулыбка с затуманенный взглядом кажется опьяняющей. Мэриан сам инициирует поцелуй, на что в ответ его с жаром обнимают за шею и зарываются пальцами в растрепанные волосы. Снова они прижимаются друг к другу, и через пару ловких движений вскоре приходят к кульминации. Какое-то время они просто лежат в обнимку, тяжело дыша. Немного после, когда дрожь утихает, быстрее в себя приходит Кюри, выудив откуда-то платок. Аккуратно, чтобы не потревожить, вытирает сперму сначала с Брадшо, а затем с себя. Диван, к счастью, не пострадал. Ему-то, конечно, все равно, но охотник наверняка потом не смог бы совладать с желанием его поскорей почистить… Считай, лишняя работа исчезла. Мэриан терпеливо сносит неожиданную процедуры гигиены и ненадолго закрывает глаза, видимо, чтобы окончательно перевести дух. Персиваль видит, как у него слегка подрагивают ресницы в мягком освещении, его полуоткрытые и покрасневшие губы с точно таким же раскрасневшимся лицом, вьющиеся слегка влажные волосы, которые кажутся еще рыжее от света свечей, то, как пряди ниспадают на него, и… этого хватает, чтобы снова затвердеть. Вампир поспешно отсаживается в другой конец дивана, бросая взгляд на какую-то тусклую картину на стене. Ни в какое сравнение с прошлым видом. – Все в порядке? – моментально реагирует парень, замечая, что вокруг стало как-то много свободного пространства. – Помимо того, что у меня снова встал? Просто замечательно. Это… не так сильно удивляет, как в первый раз. Наверное, это даже ожидаемо. Если у него хватало сил после и без того изнурительных уроков фехтования, то о чем тут можно говорить? На самом деле, у Мэриана есть идея. Просто для того, чтобы сказать о ней вслух, нужно немного времени. И сил. И храбрости, пожалуй. – Я мог бы… помочь. – Принести лед? – Нет! Нет, – Брадшо мнется, но все-таки продолжает: – Я имею ввиду, как ты в прошлый раз, ну… ртом?.. Персиваль склоняет голову набок и… молчит. Но прежде, чем у охотника разрослась бы внутренняя паника, все же подает голос первым: – Надеюсь, ты в курсе, что чем больше ты даешь, тем большего мне хочется, – вампир криво ухмыляется, сверкнув острыми клыками. – Настолько серьезно настроен сегодня? Видимо, это намек на то, что спальню им таки придется посетить. И, вероятно, скоро. – Это плохо? – М-м, нет. Конечно, нет. Получив разрешение, Мэриан не очень решительно, но поднялся с места, на ходу поправляя одежду. Уже оказавшись перед вальяжно раскинувшимся на подушках мужчиной, сомнения снова одолели его. – Нет нужды делать это, если не хочешь. Я бы и сам справился. – Я хочу, – поспешно заверил охотник, – сделать тебе приятно. – Твоя забота уже для меня приятна, – Персиваль притянул парня к себе, обхватывая за талию – сидя выше дотянуться уже не получалось. Мэриан мягко улыбнулся уголками губ, смотря на любовника сверху-вниз. Лицо того снова наполовину закрывали черные волосы, и тогда Брадшо аккуратным движением заправил их за слегка заостренные уши. Невинный жест, но от него вампир зарделся сильнее, чем за все утро. В этот же момент Брадшо опустился ниже. В памяти всплыли события о том, как это делал Персиваль. Тогда он справился довольно… ловко. – Просто… скажи, если что-то пойдет не так. Персиваль, возможно, и хотел что-то ответить, но когда охотник губами прикоснулся к внутренней стороне бедра, то изо рта вместо слов вырвался только судорожный вздох. Руки машинально потянулись к чужим волосам. Он только слегка погладил их, почти невесомо, но вскоре убрал руки подальше, а для надежности еще и отвернулся, дабы не смущать парня взглядами лишний раз, и запрокинул голову назад. Но на потрескавшийся потолок ему смотреть совершенно не хотелось. Только заметил, что стало светлее – солнце взошло окончательно и его лучи теперь немного просачивались сквозь шторы. Мэриан чутко подмечал любую реакцию, краем глаза улавливая движения: например, когда вампир чуть сводил ноги или немного прогибался в спине. То же самое касалось и звукового сопровождения, естественно. – О-отодвинься… Брадшо послушно отстранился и Персиваль подтянул колени к себе, полностью забираясь на диван, наверное, чтобы случайно не испачкать. Выражения лица не было видно, так тот уткнулся им в колени, но заметно, как вздрагивающее тело выходило из напряжения, постепенно расслабляясь. А когда все прошло, то мужчина сразу же принялся вытираться. Поразительно дотошная чистоплотность, и что странно – распространяющаяся исключительно на себя, в то время как его же дом без присмотра охотника пребывал в совершенном убытке. – Тебе, – начал охотник после недолгой паузы, – понравилось? Вместо ответа его тут же затягивают в поцелуй – вампир слез с дивана и сейчас они оба оказались на полу. – Ты отлично справился, – произносит Персиваль прямо в чужие губы, – ты такой молодец. Парень чувствует, как кровь приливает к щекам и его снова охватывает жар. Наверное, это правда – когда с каждым разом, получая одно, то хочется большего. Но разве это плохо?