С разбегу

В тату-салоне «Aurora», как обычно, царит по всем фронтам ебанутая — самая лучшая для этой компашки друзей, вообще-то — атмосфера. Минги, по стандарту уже, подъёбывает своего парня Юнхо, который старательно, аж высунув кончик языка из чуть приоткрытых от усердия губ, выводит очередной шедевр на плече любимого и грозится сделать завитушку не в том месте, если тот продолжит его отвлекать. Ибо нехуй. Сан и Уён горячо шепчут друг другу на ушко, пирсинг в каких местах друг друга они хотели бы зацеловать или ещё чего, но этому уже никто не удивляется. Всё-таки эти двое вместе чуть ли не со школьной скамьи, и все уже привыкли к тому, что их отношения похожи на нехило так затянувшийся конфетно-букетный период, приправленный доброй порцией безудержной страсти, которая, вроде как, должна хоть чуть-чуть остывать по прошествии такого количества времени. Ёсан всеми силами пытается отделаться от заебавшего его в край Чонхо, который уламывает возлюбленного на парные татушки, ведь: «Это так романтично и на всю жизнь, прям как наша любоф до гроба, солнышко мой котик зайчик ну давааай!» — хотя сам далеко не отличается тонкой романтичной натурой, как тот же самый Ёсан, у которого, на самом деле, все эти сопли в сахаре уже в печёнках сидят. И один Хонджун улыбается, наблюдая за этой вакханалией и одиноко сидит в углу студии, прорабатывая очередной эскиз. Но все знают, что у этого скромняшки лютых размеров краш на их постоянного клиента, слюнки на которого пускают все, кому не лень. Ну и те, кто не в отношениях, чего нельзя сказать о его друзьях, чему этот самый скромняш невероятно рад. Ведь у того же Уёна было бы на тысячу шансов больше завоевать такого нереального парня, благо, парень у него и свой есть, и за мужиков драться с друзьями ему не придётся. А вот с эмоциями бороться приходится каждый раз, стоит этому нереальному парню появиться в его поле зрения. И каждый чёртов раз он сковывает свои чувства стальной цепью и закапывает подальше внутри своей души, чтобы держать себя в руках и ненароком не поддаться им. Потому что нервы-то не железные, но контролировать себя необходимо, ведь он татуировщик. Не дай бог ручки подрагивать начнут в процессе нанесения тату — беды не миновать. Благо, с руками проблем у него всё же не наблюдается. А вот с остальным — определённо. Мысли путаются, отвечать начинает немного скомкано, буквально мямлит что-то себе под нос. О, да, суровый тату-мастер, над которым из-за этого подтрунивают его друзьяшки-ебанашки. — О, кстати, Сонхва ведь на сегодня к тебе записан? — вот ну совсем не кстати спрашивает Ёсан, таки отлепив от себя мелкое приставучее чудо, именуемое его второй половинкой, с каким-то ехидством в глазах смотря на старшего. — Вот же чёрт. — карандаш дрогнул в руках Джуна, прочерчивая неровную линию на почти готовом эскизе. Который он, вообще-то, делал как раз для его постоянного клиента. — Может, уже пора действовать как-то, не думал? — на этот раз подначивает Уён, который как никто переживает за личную жизнь лучшего друга. Потому что вот оно счастье — хватай и беги, только старший этого по какой-то причине не понимает. — Да почему я должен что-то делать вообще? Вы меня бесите. Может, меня и так устраивает! — Хон действительно бесится. По большей части от того, что ребята абсолютно правы, но он ссыкло последнее, даже вымолвить что-то помимо рабочих разговоров не может в присутствии объекта воздыхания. — О, ну да, знаем мы, как сильно тебя устраивает сидеть тихонько в уголочке и влюблённо вздыхать, представляя как прекрасно этот рисунок смотрелся бы на ваших запястьях, — закатив глаза и приправив свою речь лошадиной долей сарказма, проговорил Минги, пока Юнхо, вычерчивая очередной узор на коже парня, боролся с желанием воткнуть ему иглу по самую кость, потому что его раздражало. Кажется, он единственный здесь, кто придерживался позиции, что Хонджун разберётся со своими чувствами сам. Поддерживать — всегда и во всём, но не лезть так навязчиво, как это делают все остальные, за что старший был безмерно ему благодарен. Но Ким и сам понимал, что чем больше он тянет кота за усы, тем сильнее чувства сжигают его, обгладывая душу до последней частички. И он было решительно настроился предпринять хотя бы какие-то попытки по завоеванию своей личной крепости, как в помещение зашёл тот самый Пак Сонхва, закрывшаяся дверь за которым утянула вместе с частью тёплого воздуха и пресловутую решимость Хона, которую тот и так наскрёб еле-еле. — А мы как раз о тебе говорили, — садясь за стойку и вычёркивая что-то в журнале, с улыбкой проговорил Ёсан, бросая насмешливый взгляд в сторону старшего татуировщика. — Надеюсь, только хорошее? — улыбаясь в ответ Ёсану и переводя взгляд на Кима, спрашивает Сонхва, а у Хонджуна коленки подгибаются лишь от его мимолётной улыбки. Только бы голос не дрогнул при попытке сказать хотя бы одно чёртово слово. — Безусловно, — чуть кивая в знак приветствия, проговаривает Джун и указывает старшему в сторону кресла. Всё-таки он выбрал правильное дело своей жизни, ведь погружается в работу и отдаётся ей настолько, что все мысли отходят далеко на задний план, и даже присутствие здесь человека, в которого он влюблён по самое не балуйся, нисколечки не выбивает его из колеи. Разумеется, пока работа не заканчивается. Рассматривая получившийся рисунок, Хонджун будто снова ныряет в пучину своих переживаний, которые накрывают его с головой. И сердце неистово колотиться начинает, пока он находится в ожидании реакции старшего на свою работу. — Шедеврально, как и всегда, — и сердце Джуна, в бешеном темпе колотившееся секундой ранее, внезапно останавливается, прихватывая с собой дыхание и способность мыслить здраво. Потому что слышать похвалу от него — будто самое приятное, что только может быть в жизни Кима. Поняв, что он немного подвис, Хон тупо кивает, не способный на большее, но и давая хоть какую-то ответную реакцию. Вот только на сегодня переживаниям явно не суждено было закончиться. — Выйдешь со мной ненадолго? Хочу кое-что спросить. — нервозность, пропитывающая каждую клеточку тела Хонджуна, звенела в воздухе, и он был готов просто отговориться и сбежать, и было вообще не важно, на какую тему хотел поговорить старший. В любом случае, народу тут много, кто-либо другой из них мог бы помочь не хуже. По крайней мере, если это касается их работы, а Хонджун был уверен, что тема разговора будет именно такая. Но всё же когда-то надо делать хоть крохотные шажочки по перебарыванию себя и своих страхов, поэтому он пошёл за хёном на выход из помещения. И отчаянно старался не смотреть на друзей, которые как-то подозрительно притихли, но всеми силами старались не палиться и даже не подавать вид, что хоть как-то в этом заинтересованы. А Сонхва уже успел убедиться, что актёры из них абсолютно херовые, зато друзья, кажется, прекрасные. — Насчёт нового эскиза? Кстати, я уже набросал парочку вариаций, что насчёт места? Ты, кажется, на икроножной хотел. — затягиваясь фруктовым дымом ашкьюдишки, проговорил Хонджун, удивляясь тому, что не запнулся ни разу и произнёс это не дрожащим голосом. Всё-таки когда речь идёт о его любимом деле, все переживания будто улетучиваются, чему он непомерно рад. — А, нет, немного не об этом. Как смотришь на то, чтобы сходить куда-нибудь? — да, рядом с этим человеком здоровью Хонджуна точно конец. Он чуть было дымом не подавился от неожиданности произнесённой Паком фразы. И каких сил ему стоило спокойно выдохнуть и не выплюнуть свои лёгкие к чёртовой матери. — На свидание меня зовёшь? — стараясь казаться невозмутимой скалой, но внутренне пища от восторга и давая себе пенделя за то, что даже не подумал, прежде чем ляпнуть, задал встречный вопрос Джун. И прикусил язык, чтобы не спиздануть ещё чего лишнего. — Да, Хонджун. Ты пойдёшь со мной на свидание? — да за одно произнесённое таким голосом его имя он готов пойти с ним хоть на тысячу свиданий. — Пойду. Что насчёт послезавтра? — А что насчёт прямо сейчас? — чёрт. К этому он совсем не был готов. Только-только решил попытаться хотя бы говорить с ним без заикания, а тут так сразу. Тараканы в голове Кима беспорядочно носились в панике, пытаясь придумать, что вообще делать в такой ситуации. Но получалось откровенно плохо. Но ведь упускать такую возможность нельзя. Хер с ними, с маленькими шажочками, лучше уж с разбегу сразу. Как в прохладное озеро заходить: проще резко нырнуть, чем полчаса привыкать. Да и на сегодня записей к нему не было, так что, почему бы и нет. — Только зайдём предупредить ребят, ладно? — справляясь с волнением, говорит Джун, всё-таки стараясь хоть чуть-чуть оттянуть немного пугающий момент наедине с объектом его космических размеров влюблённости. — А телефон тебе на что? Да и больше клиентов у тебя нет сегодня, если я не ошибаюсь, — слишком хитро ухмыляясь, говорит Сонхва и тянет младшего в противоположную от дверей студии сторону. — Откуда? — Прости, не могу раскрыть своих информаторов. — Ну, конечно, — закатывает глаза Хонджун и мысленно обещает себе поотрывать голову каждому из этих шести потенциальных «информаторов». Ну а пока у него немного другие заботы, поэтому Джун просто черканул в беседу их компании что-то вроде: «Добились, молодцы. Я на свидание с Хва. Можете не ждать». И, взяв хёна за руку, отправился с ним в тернистый, но не менее прекрасный путь в их личное «долго и счастливо». А тем временем весь район мог слышать, как в одной тату-студии под названием «Aurora» открылась бутылка шампанского, а обитатели этой самой Авроры закатили праздник в честь наладившейся личной жизни их любимого хёна.