Замкнутый круг

      Гриша находился в каких-то непонятных отношениях со Славой. Между ними было какое-то непостоянство, но они всё равно сходились и продолжали быть вместе. Причём инициатором их ссор был именно Ляхов, он вообще не был уверен в чём-либо. И ссылал всё на какую-то нездоровую привязанность, которую сам же не мог объяснить. Наверное его притягивали эти ореховые глаза, пухлые губы и хрупкое телосложение мальчишки. Но и в тоже время отталкивали. Буда совсем не понимал своих чувств к Михайлову. Но возвращаться к нему стало привычкой.       А Слава напротив, любил и очень сильно, и не знал почему тот причинял ему боль этими ссорами, которых было побольше, чем счастливых моментов. Он был просто заперт в этих отношениях и сильно устал от всего, что между ними происходило. Эта любовь убивала его. Морти ненавидел себя за то, что постоянно прощал Ляхова, который приходил с дорогим вином и виноватым, прожигающим взглядом.

***

      Час ночи. Звонок в дверь. Слава не спал, рубился в приставку, а рядом энергетик, который помогал ему играть дальше. Устало протерев глаза, он знал, кто стоит за дверью и совсем не торопился открывать дверь. Противный звук звонка не собирался прекращаться, а после поступило сообщение на телефон:

Гриша Малыш. Я знаю, что ты дуешься, давай поговорим, открой дверь. : ( Я тебя люблю.       Раз знаешь, что я обижен, чего приперся, блять, — язвительно подумал Слава и продолжил играть.       Буда совсем не хотел уходить и продолжал надавливать на звонок квартиры, он не из тех, кто быстро сдаётся, но прекрасно знал, что терпение у младшего быстро лопнет. Так и случилось. Отпив энергетика он поднялся с бинбэга и пообещал себе, что прямо сейчас пошлёт Гришу нахуй, а после продолжит играть в приставку. Открыв дверь и просто подняв глаза на старшего он будто язык проглотил и был не в силах сказать что-либо, как хотел перед этим. Он смотрел в эти зелёные глаза, которые гипнотизировали его. — Малыш, прости, я такой дурак, — извинился Гриша, не отводя глаз от младшего.       Слава чувствовал лицемерие со стороны другого, он уже не верил ничему, что тот говорил, но и послать напрямую не получалось никак. Оглядев Гришу он снова увидел любимую бутылку вина, которое Михайлов обожает, кто же сомневался, блять. — Я могу войти? Мы сядем и всё обсудим, сладкий.       Гриша знал Морти, как пять пальцев, знал, как ему нравятся эти прозвища: сладкий, малыш. Он буквально давил на него. Михайлову ничего не оставалось кроме как отойти в сторону, чтобы Ляхов зашёл в квартиру и поставил бутылку на пол. Он легко снял свои кеды, отбросив их в сторону и обнял Славу, который стоял как вкопанный, после взял его за руку и повёл за собой. Они прошли в просторную спальню куда Буда сел на кровать и потянул на себя Славу, чтобы тот разместился у него на коленях. Не успев сесть Ляхов начал целовать шею младшего, местами покусывая. — Гриш, подожди…       Старший отвлёкся непонятно подняв взгляд на Славу, который выглядел хмурым и недовольным. — Что? Малыш, расслабься, — бросил Гриша и продолжил своё дело, Михайлов хотел начать возмущаться, как Буда надавил на эрогенную точку младшего и тот сладко простонал, — всё ещё хочешь что-то сказать? — Н-нет, продолжай, — сдался Слава и разочарованно хныкнул из-за того, что Гриша перестал приносить удовольствие, смотря с улыбкой на Морти, — ты серьёзно?       Огорчённый Слава понял, что ему придётся просить выпрашивать продолжения у Ляхова, поскольку тот любит, когда его просили о чём-то, особенно, когда это делал Слава. Он выглядел просто невъебически красиво и пошло, когда умолял что-то сделать в постели. — Прошу, папочка, — растянуто произнёс Слава, облизнув губы.       У Гриши с такой сцены чуть крыша не поехала, и конечно же, он прильнул к губам младшего одновременно гладя его бедро. Слава чувствовал орган, упирающийся ему прямо в зад и начал ёрзать на коленках Буды, который простонал парню прямо в губы, прошептав: — Блять, не издевайся, сладкий.       Эти слова заставили лукаво улыбнуться Морти и спустя мгновение он повалил старшего на кровать. В спальне горел неяркий свет, но было точно видно, как у Гриши глаза горели, он нереально хотел Славу в этот момент. Полностью. Ему так нравилось осознание того, что этот мальчик принадлежит ему. Морти выглядел таким желанным и сладким сейчас. И Буде надоело задерживать время, ему хотелось заполучить его прямо сейчас.       Он начал снимать футболку со Славы и его взор пал на молочную кожу младшего, которая была покрыта татуировками. Сколько раз они уже трахались, но Гриша всегда зависал на этом моменте, разглядывая миниатюрное тело, лежавшее под ним. Он так любил трогать эти татушки, оглаживая каждую, а в это время Морти от каждого прикосновения Буды стонал и чуть ли не плакал, потому что хотел большего. Ляхов вёл себя как дьявол, он знал, как Слава любит поцелуи больше, чем прикосновения.       Раздев младшего до нижнего белья Гриша снял с себя тишку, кинув куда-то в сторону двери спальни, прижался к драгоценным губам Михайлова, который торопил события и щупал руками ремень Буды. Он быстро его нашёл и мастерски с ним расправился. А Гриша быстро стянул с себя джинсы. Отлипнув от сладких губ младшего, который уже успел снова разочароваться и жалобно хныкнуть, он порыскал в прикроватной тумбочке шустро найдя там смазку с презервативом, принялся дальше целовать везде Славу. Он снял с него бельё. После залил два пальца смазкой, преподнося их к дырочке. Кратко поцеловал Морти за ушком, произнёс: — Будет слегка больно, ты знаешь, — предупредил Гриша, вставляя один палец. Внимательно наблюдая за лицом Славы, который зажмурился с жалобным стоном. — Тшш, мой малыш, скоро пройдёт.       Спустя время, добавляя второй палец, Ляхов заметил, что его сладкий сам насаживается, он быстро вынул их, и покончив с презервативом, заменил на свой член. Морти, почувствовав совсем другую замену, вскрикнул. Буда попытался отвлечь его поцелуями и разными милостями, которые шептал на ушко своему возлюбленному. Задев простату младшего послышались сладостные стоны с его губ. — Я хочу быть сверху, — внезапно подал голос Слава, что аж Гриша остановился. — Без проблем, принцесса, — легко ответил Ляхов, отдавая руководить процессом младшему.       Морти быстро оказался сверху и начал потихоньку опускаться на член со стоном. Буда охуел от того, как сексуально Слава выглядит сейчас. Слегка прилипшие волосы к лбу, приоткрытый рот с пухлыми от поцелуев губами, да тут бы любая девушка позавидовала. Опустившись до предела он начал медленно набирать темп, Гриша хотел ему помочь с этим, взяв за бока, но Михайлов остановил: — Я-я сам, н-не трогай, — заикавшись заверил он и продолжил насаживаться.       Теперь прозвучали блаженные стоны Ляхова и Слава даже не хотел их сбить, не лез целоваться, чтобы насладиться ими. Через некоторое время кончил Морти, а за ним и Гриша. Они приземлились рядом, отдышавшись. Буда сразу повернулся к Славе и погладил его лицо, бережно убрав пряди. И глянул на него проникающим взглядом: — Ты же знаешь, что я люблю тебя. И так по кругу.