Чёртов лунный свет

Май 2020 Конец мая добивал Вик своей высокой температурой, напоминая, что летом будет еще хуже. Её комната не была оснащена кондиционером или вентилятором, поэтому единственным источником прохладного воздуха являлось окно, которого было чёртовски мало. Проснувшись посреди душной ночи, девушка пыталась заставить себя уснуть — завтра было завершающее интервью, которое вряд ли будет отличаться от двух предыдущих. Все те же вопросы, поздравления с попаданием в итальянские чарты спустя всего 24 часа и бесконечные гляделки с Дамиано, якобы случайные прикосновения, поглаживания плеч, которые должны только разогреть интерес публики. Отличный пиар-ход, как выразилась Марта. Только вот Виктория внутри раз за разом умирала и воскресала вновь от разряда тока, который переносил Давид на кончиках своих пальцев. Для них это было подобно необъявленной войны — нанести сокрушительный удар как можно быстрее, опасно балансируя над пропастью. Оказывается, тело может отдельно существовать от мозга, и Вик, почувствовав, что не уснет в скором времени, решила проветриться. Она тихо прошла мимо спящей мирно Чили и вышла с комнаты. Поднявшись по лестнице вверх, девушка оказалась на крыше. Свежий воздух приятно щекотал кожу, и де Анджелис без раздумий подставила лицо этим потокам. — Лунатизм? — хриплый голос заставил девушку подпрыгнуть от страха. Вик, пытаясь успокоить свое бешеное сердцебиение от испуга, посмотрела на едва заметный профиль Дамиано, который сидел у самого края, выпуская изо рта пары сигаретного дыма с привкусом гвоздики. За эти два дня они практически не пересекались. Лишь под объективом камер они создавали видимость лучших друзей, которые просто без ума друг от друга. А в глубоких коридорах дома она удостаивалась лишь короткого кивка головой и сухого «Здравствуй». — Нельзя так пугать, — тихо буркнула девушка, садясь напротив, — вообще-то это мое место, — она даже не попыталась скрыть свои эмоции в словах. Внутри зарождалась такая детская обида: Дамиано было мало отобрать её душевный покой, так он сумел дотянуться до её сокровенного места уединения. — Прости, Мисс-Я-Люблю-Все-Контролировать, но я что-то не вижу здесь таблички с твоей собственностью, — даже при тусклом освещении от уличных фонарей девушка столкнулась с холодной глыбой льда во взгляде. — Знаешь, я не Джорджия, могу и вышвырнуть тебя отсюда, — нарочито невинно пропела эту фразу на одном дыхании де Анджелис. В ответ Давид лишь громко рассмеялся, посылая вибрации в атмосферу. Интересно, как у девушки еще не наэлектризовались волосы от такого огромного количества напряжения в воздухе? — Ревнуешь? — Дам, тебя ревновать — словно ревновать вокзал: это ведь общественное место, — огрызнулась Вик, понимая, что эти слова звучат жестче чем положено. Любые признаки веселья на лице парня тут же улетучились, как и дым сигареты. Он медленно подвинулся ближе, сокращая максимально расстояние. Вот, стоит ему лишь протянуть руку, и он без труда ощутит её белее чем обычно кожу. — Иногда ты бываешь такой дурой, — прошептал Давид, туша сигарету об кирпичную кладку бортика. С этими словами он медленно встал и зашагал прочь с крыши, так и не услышав тихое «Прости», которое слишком поздно сорвалось с языка Вик. *** — И последний вопрос на сегодня, чтобы вы сказали себе шестнадцатилетним? — перспективный молодой ведущий заинтересовано посмотрел на них с экрана монитора. Это было завершающее интервью, по завершению которого на Вик ожидала встреча с Фредерико. Чему она была премного благодарна, ведь наконец-то получит шанс отдохнуть. — Идти всегда до конца, — привычно начал Дамиано под аккомпанемент кивков головой Итана, — не опускать руки, когда другие высказывают свою не конструктивную критику, ну и конечно, — парень сделал паузу, смотря на ребят, — всегда помнить, ради чего мы боремся, ведь у каждого с нас за спиной как минимум три любящих нас человека. Любящих. Ссылаясь на внутреннюю интуицию, девушка поняла, что Дамиано сейчас говорит искренне. Они все были взаимосвязаны цепкими нитями судьбы и аккордами. И басистке этого было достаточно — знать, что есть вторая семья, второй дом, ибо на самом деле мы все бездомные и находим свое пристанище, только когда встретим других людей… Еще раз высказав благодарности за приглашение, ребята благодарно выдохнули, когда монитор погас, а ассистенты начали снимать петличные микрофоны с одежды. Вик отчаянно надеялась, что Томас не продолжит свой спор с Итаном по поводу преимущества роботов-пылесосов, которые Торкио считал пустой тратой денег. Эти разногласия порядком поднадоели девушки, и она поспешила ретироваться в свою комнату, чтобы переодеться перед свиданием. Девушка остановила свой выбор на черном кроп-топе и расклешенном темно-зеленом костюме, который несмотря на внушительное количество ткани, ощущался на теле легко. У де Анджелис оставалось еще полчаса до приезда Бруно. Спускаться вниз не было никакого желания, поэтому она решила посетить балкончик, который был в конце коридора. Вечернее солнце приятно согревало, даря свое тепло каждой клеточке кожи. Умиротворение. Вот таким закатом можно визуализировать это слово. Когда ты вынужденно принимаешь все, что дает жизнь, но при этом такие мелочи, как закат, могут стать заменителем похода к психологу. Счастье можно найти в неприметных вещах. Кроме сигаретного дыма, который грозился впитаться в новую одежду и сопровождать его обладательницу приблизительно с вечность. — Чего ты добиваешься? — спросила Вик, не оборачиваясь. — Я всего лишь курю, Вик, — Дамиано прислонился к перилам, так же смотря на ярко оранжевый круг, который оставлял на небе огненные разводы. Не выдержав, девушка развернулась и окатила парня взглядом, который всегда видела в его глазах. Но сейчас у неё получилась лишь жалкая копия этого неповторимого оригинала, стоящего рядом. — Ты прекрасно держался на интервью, — вежливо произнесла девушка, стараясь удерживать в голове все рамки, — как и всегда. — Ты тоже, — Дамиано склонил голову немного ближе, позволяя девушки глубже вдохнуть его запах. Взгляд ненароком переместился на приоткрытые губы итальянца. Вик привыкла находиться в постоянной близости с парнем, и думала, что перестала быть восприимчивой к его аромату одеколона, смешанного с чем-то сугубо мужским. Но как же она ошибалась! Стоит Давиду повернуться к ней, и её обонятельные рецепторы начинают сходить с ума. — Ты тоже, — медленно повторил парень, будто бы дегустировал слова на вкус, — прекрасно играешь на камеру, — фраза, произнесенная шепотом, имела такой же эффект, как и вылитое на голову ведро холодной воды. Извращенная форма грёбанного Ice Bucket Challenge. Девушка попыталась отшатнуться от него, но Давид успел загородить своим корпусом дверь. Вик оставалось лишь чувствовать металлические поручни где-то в районе почек, уткнувшись взглядом в грудь парня. Ведь он не любил застегивать рубашки до конца. Какой сюрреализм: на улице воздуха, пригодного для рационального функционирования, практически не осталось. Вокруг басистки был только купол, сотканный из горько-древесных нот вперемешку с табачной гвоздикой. — Я не играла, — Вик пришлось задрать голову, чтобы он не чувствовал себя в доминирующем положении, — ты действительно много значишь для меня. Но это… — Но это никогда не перейдет ту самую чёрту, — закончил её фразу Дамиано. — Как скучно. Он подвинулся еще ближе, и девушка почувствовала спиной невесомость. Но высота никогда не пугала Викторию, скорее она опасалась реакции своего тела на грубое вторжение Дамиано в её личное пространство. — Вик, тогда скажи, отчего ты трясешься, словно осиновый лист? Почему я могу слышать, как твое сердце норовит вырваться из груди? Почему стоит мне сделать вот так, — Дамиано очертил рукой контуры лица блондинки, останавливаясь большим пальцем на нижней губе, — и все твои сомнения улетучиваются? Между их лицами оставалось всего несколько миллиметров, и девушка уже закрыла глаза, ожидая на поцелуй, но характерный для телефона звонок вернул молодых людей в реальность, разбивая на мельчайшие осколки момент интимности. Не обращая внимания на то, как клацнула челюсть Дамиано при взгляде на имя звонящего, Вик со второй попытки все же удалось принять вызов. — Фредерико? — она старалась нормализовать дыхание. — Да, я сейчас спускаюсь. Давид отступил на несколько шагов, незаметно приводя себя в норму. — Если с музыкой не повезет, то в театральное тебя точно возьмут, ведь для того, чтобы настолько профессионально вертеть парнями надо иметь настоящий талант, — зло выплюнул Дамиано, оставляя девушку в одиночестве. Глубоко вздохнув, Вик все же удалось сохранить самообладание, не давая этому яду превратиться в метастазы, которые норовили глубоко засесть под кожей. Поистине достойный гордости поступок. *** Спустившись вниз Дамиано был зол как чёрт. В его планах было опустошить запасы скромного винного погреба, который шел бонусом к их особняку. И сейчас он крайне радовался такому отличному подарку судьбы. Но парень услышал заливистый женский смех, доносящийся с улицы. Какого хрена? — Джорджия? — выйдя к бассейну он увидел странную сцену: Сольери, сидящая напротив этого кретина Фредерико. И она явно чувствовала себя комфортно. — О, Дам, ты освободился, — она аккуратно вытерла пальцем глаза, стараясь не размазать черные стрелки слезами, выступившими от смеха. — Не ожидал тебя увидеть с Фабрицио, — Давид саркастично улыбнулся кончиками губ, явно не будучи настроенным на любезности. — Фредерико, — поправил его мулат, подавая руку для приветствия. Стоит ли упоминать, что в целях уберечь мулата от сломанных пальцев, Дамиано не ответил на рукопожатие? — Что тут происходит? — Давид закатил глаза на вопрос де Анджелис, которая к ним подошла. Шведская, мать его, семейка собралась. — О, Джорджия, ты тоже здесь? — Да, мы с Дамиано решили провести этот вечер в Риме сегодня, — брюнетка обвила руку парня, явно не подозревая о степени его злости, — а потом встретила здесь Фредерико, — она снова рассмеялась, — мы с ним вместе учились в лицеи. — Я думала, ты переехал в Рим уже после того, как нашел работу, — Вик вопросительно посмотрела на Бруно. — О нет, мы учились в Милане, — не дав ответить парню, вставила Джорджия, — ты сейчас живешь здесь? — удивленно спросила брюнетка. — А у тебя сохранились те фотографии с… — Может вы устроите встречу выпускников и придадитесь в воспоминания в другой раз? — теряя терпение, цокнул языком Дамиано. — Джо, наш резерв столика не будет ждать вечность! Давид приложил немало усилий, чтобы не потянуть Сольери за руку и насильно не увезти подальше от этой парочки. — О, Дам, — её тон не предвещал ничего хорошего, — пока мы вас ждали, мы с Фредерико договорились сегодня о совместном ужине. Надеюсь, подобие двойного свидания для нас не проблема, мы ведь все друг друга знаем? — восторженно улыбнулась Джорджия. Дамиано покосился на рядом стоящую Вик. Её выражение лица было идентично тому, что и у парня. В голове не находилось ответа, был лишь один сплошной трехэтажный мат, когда он смотрел на светящуюся от счастья Джорджию. Тот поцелуй в её спальни был надежно запечатан за семью печатями. Но ни для него, ни для Джо он не нес особого романтического подтекста. Двое людей, которые знакомы вечность и разделяют общее прошлое, просто нашли утешение в друг друге. Её психическое состояние заметно улучшилось за эту неделю, и лишать эту девушку такой мелочи, как общение с давним товарищем, было бы настоящим кощунством. *** — Если что-то пойдет не так, это останется на твоей совести, Джо — предупредил Дамиано её взглядом, попутно выезжая на дорогу. Фредерико и Вик ехали в другой машине, которая грозилась развалиться на ходу. Нет, Дамиано точно не был снобом, но при виде этого Бруно у него прямо-таки чесались руки что-то сделать. — Дамиано, расслабься, — Джорджия прислонилась лбом на стекло, — я его знаю миллион лет. Ты слишком на него взъелся. — Больно мне надо этот Фабиан, — Давид одним глазом смотрел на экран своего телефона, что-то проверяя. — Фредерико, Дамиано, — окликнула его Сольери, — ты прекрасно знаешь, как его зовут. Прекращай этот детский сад! — на последнем слове её голос повысился от внезапного толчка машины: они проезжали ужасный участок дороги с кочками. — Сильно болит? — обеспокоено спросил Давид, видя, как девушка прижала руку к животу. — Терпимо, — едва выговорила Сольери. Дамиано хотел возразить, но упрямство девушки мало что могло преодолеть. Даже если Джо ночью будет корчиться от боли, на утро она не отменит никаких планов, с улыбкой преодолевая все трудности. *** Попросить внести изменения и предоставить столик на четверых вместо запланированного оказалось гораздо проще, чем открыть бутылку вина. В мире, где деньги решают всё, не было ничего невозможного. Компания разместилась на террасе, откуда открывался потрясающий вид на Тибр. Хоть столик располагался на улице, до их ушей долетала приятная мелодия с зала, которая сочетала в себе скрипку и фортепиано. — Итак, Фредди, чем ты занимаешься? — невинно спросил Дамиано, разрезая мясо. — Что? — Фредерико немного растерялся от прямого обращения. Казалось, что бедолага хотел бы оказаться в любом другом месте, но не за общим столиком с Давидом. — Я работаю литературным редактором в местном издании. — Значит, ты окружен все время текстами, от тщательности проверки которых зависит твоя зарплата? Выбираешь дальнозоркость себе в подруги уже сейчас? — как ни в чем не бывало Дамиано закинул последний ломтик мяса в рот и запил белым вином. — А по мне, это очень интересно, — Джорджия кинула испепеляющий взгляд на вокалиста, — ты можешь прикоснуться к первоизданию и оставить частичку себя. — Вообще-то я работаю больше с репортажами, там немного другая система коррекции текстов, мы не имеем права изменять что-то значимое… — затараторил Фредерико, но его слова потонули в реплике Дамиано, который начал заводиться. Будто бы Бруно был спичкой, которую нечаянно подожгли рядом с канистрой бензина по имени Дамиано Давид. — Ну да, проводить время с вычиткой больше, чем с девушкой, а по возвращению домой все время обсуждать… — Дамиано… — Сольери стукнула его ногой под столом, пытаясь достучаться до него. Но парень не останавливался, лишь набирая обороты. — Обсуждать тексты, которые будут лишь посредственными, ибо в местном издании вряд ли можно найти что-либо более приличное. Жить на минимальную зарплату, которой едва хватает на покрытия ипотеки. Выезжать на отдых за границу раз в несколько лет. А к 40 годам обнаружить проблемы со спиной и сердечно-сосудистой системой от сидячей работы и плохого питания, — Дамиано посмотрел на де Анджелис и фыркнул, — Вик, при всем уважении, — и продолжил свой монолог, — завести небольшую служебную интрижку, ибо поздно дома его не будет ждать на столе разогретый ужин и жена в прекрасном комплекте нижнего белья… — Хватит! — звенящий звук столовых приборов смешался с криком Виктории. Несколько людей обернулись на доносящийся шум. Кажется, даже музыканты затихли. Дамиано опешил от её голоса и медленно перевел на неё взгляд. В глазах блондинки стояли слёзы, которые уже тяжелыми каплями намочили лежащие на столе салфетки. Чёрт. — Вик, — Фредерико, покрытый красными пятнами, обеспокоенно взял её за руку, но она лишь выдернула её, вставая со стула и покидая террасу. Джорджия старательно избегала смотреть на Давида, концентрируясь лишь на своей тарелке. Бруно лишь молча сжимал руку в кулак, стараясь не ухудшить окончательно испорченный вечер. Дамиано удивился его выдержке, ведь будь он на его месте, то уже непременно заехал бы в челюсть. За столом воцарилось неприятное молчание, которое оставалось лишь запить вином и выкинуть навсегда из памяти прямо на дно бурлящего Тибра.