***
И вновь бессонная ночь перед парами, а Олежа спит. Но Дима не возражал — даже призракам нужен отдых, а этому тем более. А пока дух спит, руки так и тянутся к «тому самому» конспекту. Не так давно Дима, как и любой другой студент, сказал бы, что это всего лишь тетрадка со списком «неотложных дел». Но сейчас он знал, что эта почти пустая тетрадка очень и очень особенная. Прямо таки крестраж. А хозяин её даже поднять с полу не сможет, если уронить; а если… Наточив карандаш и припомнив один хороший фильм, Дмитрий принялся писать. Когда он поставил последнюю точку, Олежа беспокойно заерзал по подушке, пока с громким воплем не провалился наполовину под кровать. — Ааа! Нет-нет-нет! — призрачный хвост заметался над матрасом, точно хвост замерзшей лисицы, застрявшей в сугробе. — Да ты под кроватью пыль собираешь, чудик! Оставив метания, хвост, точно капитан принимающий свою участь, утонул в недрах кровати. — Олеж, тебе там что, кошмар приснился? — почти вежливо полюбопытствовал у мертвеца живой. — Ппппросто ужас! И как такое детям показывают?! — донесся дрожащий голос из-под кровати. — Детям? — Помнишь тот фильм, про маленькое дружелюбное приведение?! * Там еще главная злодейка была, которая стала приведением и… и когда она исполнила все свои мечты, то пуф… — Так то же кино! Ты же мне сам рассказывал, что та старушка… — Я ппппомню, но все равно страшно… — Если хочешь, можешь спать рядом со мной, — спрятав конспект среди книг, Дмитрий принялся готовится ко сну. — Ха, с тобой? Ты и так вечно спишь на моей кровати… *** — Олежа, есть идея, — занося в комнату поднос с десятком пластиковых стаканчиков Побрацкий старался не пролить ни капли и не созвать на огонек других обитателей общаги. — Твои идеи уже поперек горла, Шашлык! — всё еще дуясь, призрак вылетел в окно и завис напротив комнаты общежития в паре метров. А злится он имел полное право, ведь его сосед опять написал хрен пойми что в «том самом» конспекте, и Олегсей был в кой-то веки счастлив, что никто, кроме Димы не слышал, как он почти весь день горланил песни группы Ленинград. А парень еще и оправдывался, что так лучший друг помог ему не хуже энергетика не уснуть на парах. — Я между прочим для тебя это всё принес, — крикнул в приоткрытую форточку Дмитрий. — Сам же хотел… — Так сам его и выполню, когда мне будет удобно, ты и так раз в неделю в хлам… Вот вселюсь и… — любопытство в конечном итоге взяло верх, и дух бесплотный прошел через оконное стекло на четверть. — Это что — ректорский коньяк? — Да, пару капель удалось умыкнуть с помощью того самого ключа.* Немного водки, пива, пара коктейлей… — Да тут алкоголя на дне стаканов не хватит на… Зачем тебе конспект? — Ты же сам говорил, что лучше всего у тебя получается вселятся в других людей, когда ваш душевный настрой совпадает, — открыв конспект на середине, Дима осторожно извлек из-под скрепок один двойной лист, вдоль и поперек исписанный именем на букву О. — Но ты же в любой момент можешь дать деру, правильный ты наш, — Олежа в напряжении принялся кусать ногти, пока Дима аккуратно, рвал тетрадный лист на аккуратные кусочки, после чего начал погружать их, точно лакмусовые бумажки, в пластиковые стаканчики. — Поэтому сделаем, чтоб уж наверняка… — Не получится, они уже не часть тетрадки… И… и… и… ик? — Ха, что и требовалось доказать! Ты же не нашел в тетради лист с песнями Шнура?! А я ведь написал всё ручкой и не стёр… Угадай с трех раз, где… — заметив, что щёки зубрили покраснели, бывалый тусовщик улыбнулся. — Повышаем градус?! — Ик счё спрашиваш?! Через полчаса стаканы пришлось сменить на кружку с водой и парой антипохмельных таблеток. — Неужели и третий пункт придется так же выполнить?! — страдальчески простонал призрак стоя, а точнее паря, в одном из углов комнаты вниз головой. — Если тебе хочется еще и попробовать сжечь себя заживо, вперед и с песней! — Дима бы с радостью посмеялся вслух, представляя картину маслом, да только синяк под глазом оставленный пьяным призраком никак не хотел рассосаться под полотенцем со льдом…****
Как показали опыты, «тот самый» конспект можно пополнять новыми листами и новые страницы не чуть не хуже оригинальных. Главное не рвать его на пополам — близнецы-заучки тот еще подарок для без пяти минут призывника! Как жаль, что Побрацкий Дмитрий не мог посвятить свою диссертацию паранормальным явлениям. Прости-прощай Нобелевская премия! Но до окончания измывательств над соседом по комнате осталось две идеи. Во-первых, чувства. Побрацкий уже убедился в том, что может заставить Душнова сказать, сделать, подумать о чем угодно. Но что насчет его чувств? И, во-вторых, оригами. Если сложить из бумажки журавлика и написать на его крылышке «Олежа», изменит ли приведение свой человеческий облик на звероподобный? Да он просто обязан это проверить! Что же касается самого испытуемого, то он уже просто спокойно ждал, когда у его пустоголового соседа пропадет интерес или скончаются все «оригинальные» идеи. Так что Олежа уже легко притворялся, что не слышит, как из его конспекта достают очередной лист. «Олежа смеется, — написал на листочке Дима и призрак заливисто засмеялся. — Это могло быть совпадением, мало ли что он там в окне увидел,» — и Дима перечеркнул второе слово заменив его на «грустит». Дух печально вздохнул, прислонившись к оконной раме. «И это работает? Ладно… — отрезав с помощью ножниц лишнее, Дима сложил из квадратика треугольник, а его острые углы загнул в разных направлениях. Получилось, что-то похожее на собачью голову и буквально через мгновение, как парень осознал это, на голове его соседа появились два поникших уха, а из-под клетчатой рубашки повис грустный лохматый собачий хвост. «Черт! Димон, да ты — гений! Ладно, игры кончились! Надо быть серьезнее,» — разобрав собачью голову и заметив, что уши и хвост исчезли, Дима заменил «грустит» на «влюблен» и собрал из тетрадного листа маленькую курочку и даже глазки ей нарисовал. — Олежа, смотри чё умею! — крикнул Дима и потянув курочку за лапки заставил её клевать носом воздух. Но призрачная голубая птица довольно заквохтала вокруг плюшевого медведя, валявшегося на книжной полке, которого одна фанатка подарила начинающей рок-группе на Рождество. Сделав пару кругов вокруг своего избранника, петух пригрелся в распростертых объятьях медведя, стараясь при этом усесться на краешек маленькой полки. — Он не живой, тупая ты курица! — хихикнул экспериментатор. Но птичьи чувства были задеты непоправимо. Издав боевой клич, Олежа навострил когти и полетел клевать своего Купидона. — Ой! Да я пошутил… Черт! Кыш! Да перестань ты! Я сейчас всё исправлю! Да не мешайся, — бросив «тот самый» конспект куда-нибудь подальше от себя, Дима разумеется отбросил нападавшего, но он выиграл себе лишь пару секунд. — Да успокойся ты, бля… Вот! Всё! Это просто лист! Олежа! Олеж?.. Но птица никак не хотела становится человеком. — Да, отцепись ты от меня, бройлер безголовый! — схватив в одну руку конспект, а в другую книгу по складыванию оригами, Шашлык лихорадочно стал перелистывать страницы одной рукой, а второй махать свернутой в трубочкой тетрадью во все стороны, чтобы очумевшая птица хоть изредка промахивалась по своей цели. — Человек, человек, чё ж все так замудрёно… О, ну хоть что-то! — отбросив конспект прочь, Дима вновь взялся за листочек и собрал его в нужную форму за секунду до того, как ему полбу мог прилететь очередной клевок. Но не прилетел. Не потому что перед ним вновь был призрак человека, а потому, что Олежа схватил его за свитер и жадно поцеловал. «Доигрался, Шашлык, забыл вычеркнуть самое главное… — мысленно похвалив себя, парень вдруг заметил, что призрак не парит как обычно, а стоит на полу на коленях. — Так ладно, проехали… И долго мы еще будем так?». Закатив глаза, но все же вспомнив про список, Дима нащупал на полу тетрадку и открыл её на нужной странице. Первый пунт, поцеловаться с однокурсникам (цей), был уже вычеркнут, но почему-то следующие пункты сползли вниз, уступая место новым: первый «а» — французский поцелуй, первый «б» — засос, первый «в» — мастурбация на брудершафт, «г» — сну-сну…* «Какой брудершафт? Что ещё за сну-сну?! На это я не подписывался!» — отбросив подальше конспект, а затем и призрака, Дима постарался побыстрее добраться до растреклятой бумажной куклы вуду, чтобы разорвать её в клочья, но Олежа, точно пушинку запросил его на свою кровать и сжал оригами вместе с ладонью соседа. — Один раз не контрабас! — припадая всем телом на соседа заметил дух. — Еще какой блин… харе… — и Дима, поняв что в этом есть хоть и небольшое преимущество, заехал кулаком в нос духу. — У тебя ни стыда, ни совести, — вытирая призрачную кровь с лица, призрак вцепился в чужие штаны. — Я в кой-то веки могу к тебе прикоснуться, как к человеку… — Рад за тебя, вот честно, и раз выпала такая возможность, шел бы и обжимайся со своим Антоном, — подняв руки над головой парень наконец разорвал листочек и вместо ног у Олежи вновь был хвост, как у джина из лампы. — Причем здесь он? — уставившись на чуть привставший член, дух о чем то задумался. — Не важно, — желая убедится, что все вернулось на круги своя Шашлык, попытался, и весьма успешно, прошел рукой сквозь грудь призрака. — Слушай… — ХвАтИтЬ рЕшАтЬ зА мЕнЯ! — разозлился Душнов и вселился в Побратского. Тело Димы, как и его разум, не желая принимать чужую душу задергалось в судорогах. — Да, ты прав… — одна рука вцепилась в рот, не давая и слова вымолвить, другая, дрыгаясь, точно под ударами тока, нырнула под нижнее белье. Мысли в голове смешивались и резонировали, не давая мыслить живому здраво. «Пусти, мудак, больно! Не умеешь — нечего из себя Казанову строить…» «И без тебе знаю, что надо делать…» «Валяй, хвастайся, теоретик сраный…» «Черт, как же давно это было, так…» «Заканчивай и выметайся…» «Размечтался…» Рука, затыкавшая рот, оставила свой пост и присоединилась к той, что уже взмокла от пота и смазки. Где-то на подсознании Дима забеспокоился о своей пятой точке. А что если он не сможет удержать духа в себе и тот воспользуется моментом? Но он же порвал бумажного Олежу, так что этого не произойдет, верно?! Призрак ощутил, что одержимое им тело открыло второе дыхание для сопротивления. «Стой… стой… нет-нет-нет…» «Дим, я не могу…» «Не сейчас… нет!» Но, какими не были бы законы физики касавшиеся призраков, Душнов всё-таки покинул тело Побрацкого. — Вот же… — пробив головой потолок и вдоволь накричавшись в перекрытия общежития на судьбу и прочее, Олежа, смущенно стуча указательными пальцами друг об друга, приготовился понести свое наказание. — Дим… ты… Весь мокрый и со вспухшими глазами, Дима, смотря на смущенное лицо призрака, всё никак не мог унять возбуждение и, прижав ладони ко лбу, застонал: — Иди на хрен… — Прости, я могу помочь… наверное… если ты позволишь… — Иди в жопу! Помощник херов… — Я где-то читал, что такое бывает, — видя, что тело его соседа никак не может прийти в норму, Олежа старался додуматься, как поступить. — У тебя просто мышцы свело… — Только попробуй кого-нибудь позвать на помощь, — Дима без сопротивления позволил снять с себя всю одежду, — и я спалю твою тетрадь к черт… как ты.? — и с удивлением уставился на обнаженного призрака. — Как бы это объяснить, я конечно выгляжу так, как умер, но вот я не думаю о том, что мне надо ходить, и ног у меня нет… — Перестань, — врезаясь пальцами в матрас, Дима с трудом терпел движения холодных пальцев проникших в его тело и медленно исследующих его ниж пупка, точно скальпели хирурга. — Не бойся, не простынешь… — и заметив, что тело призывно дернулось, Олежа убрал руки и ближе прижался к Диме, буквально лег на него. — Ладно, это точку нашли… Если тебе так будет удобнее, то можешь закрыть глаза и… — Вытащи свой хвост! — завопил Шашлык и еще сильнее сжал веки, почувствовав внезапный толчок и что-то застрявшие в своем теле. — Извини, но это не хвост… — А мне фиолетово! Сейчас же… — пристыженное лицо Олежи было так близко, что прожигать его взглядом у Димы не было никаких сил. — Просто мы должны это сделать… точнее, ощутить вместе… — перебирая пальцами каштановые волосы, Олежа зажмурился и пара призрачных пальцев скользнули под кожу. — Мозг человека такая крутая штука, что ты даже не представляешь… — Двигайся, черт бы тебя! — сдавленно прошипел Дима и его руки вцепились в плечи призрака, слегка проваливаясь в них. — Сейчас, я буду надавливать на прилежащие ядро* и предстательную железу…* — закрыв глаза, чтобы лучше сосредоточится на своих ощущениях, дух постарался не потерять эту хрупкую связь с чужим телом. — Это усилит нейронную связь и… и в момент разрядки… твое тело, как бы вытолкнет всю постороннюю энергию и тогда… — Сильнее… — Что? — открыв глаза, Олежа, чуть ли не всем телом краснея уставился на еще более раскрасневшегося Диму. — Шевелись тебе говорят, амеба прозрачная!.. Комнату наполнили неприличные звуки и, чтобы заглушить хоть некоторые из них, парни вновь поцеловались, пока выдох с громким криком не отбросил их рты друг от друга. Не чувствуя в себе к сил к левитации, Олежа обмяк в объятьях Димы, который тоже не хотел и пальцем пошевелить. — Черт! Я чуть кони не двинул… — Ты не поверишь, Дим, я тоже…