***
Они заканчивают где-то через час. Сынмин устало откладывает камеру, садится на стул, начиная жадно глотать воду из бутылки, пластик которой уже погнулся от того, насколько сильно из неё высасывали воду. - Спасибо большое, Минни. Сынмин чуть ли не давится от такой фамильярной клички, пытаясь откашляться. - Что-то не так? - Хёнджин надувает губы и хлопает по спине. - Просто, больше не называй меня так, - недовольно проворчал парень, начиная снова пить воду, но осознаёт, что в бутылке воды больше нет. "Это явно не к добру. С чего бы Хван так себя ведет?" - парень сделал пометку себе в голове, что нужно быть осторожней. - Ладно, - делая максимально безразличное лицо отвечает ему Хван и вновь дует губы, но уже от якобы "обиды". Они оба выходят из студии и вдыхают свежий воздух. Сынмин слегка отстаёт, не хочет идти рядом. Ему проще наблюдать за парнем со спины и что-то подмечать для себя в голове, как это делают творческие люди. На ступеньках у входа Хёнджин внезапно тормозит, а через пару секунд поворачивается. Солнце ласкает его черные, как уголь волосы, руки спрятаны в карманы брюк; пиджак ему слегка велик, но всё равно сидит отлично, а начищенные до блеска туфли бросаются в глаза. И Сынмин опять подмечает про себя, что Хёнджин никогда такие не носил. Ким всегда любил смотреть и оценивать образы парня, когда они были ещё в старшей школе и на его ногах всегда красовались белые кроссовки, потрепанные конверсы или на крайний случай резиновые тапочки Adidas. Что же его так изменило? Так же внезапно Хван говорит: - Не хочешь сходить со мной в кафе? Сынмин 5 секунд мнется и всё же соглашается. Сам не зная зачем. Когда они заходят в какое-то заведение, Ким даже не обращает внимания на интерьер. Он знает что тут больше не появится, чтобы лишний раз не напоминать себе о старшем. Они присаживаются где-то у окна. Твердые спинки стульев впиваются в спину, так же как Хёнджин впивается в Сынмина взглядом. Но он не может понять, что именно тот сейчас чувствует? Сам Ким сейчас перед собой видит другого парня, кажется будто того прежнего, - беззаботного Хёнджина больше нет. - Что будешь? - спрашивает парень, рассматривая меню напитков. - Без разницы - отмахивается Мин и смотрит куда-то за спину парня. - Тогда я закажу нам айс американо. В теплую погоду он отлично помогает. - Я ненавижу американо, люблю зелёный чай с лимоном, - решает выпалить Сынмин, хотя ему тоже немного симпатизирует американо. Просто не хочет, чтобы его перебивка между чаем стала снова напоминать о том Хване. Хёнджин выгибает бровь, хмыкает, но отвечает только сухое "Ладно". Вскоре приносят напитки, и Сынмин концентрирует всё внимание на изящной кружке с напитком перед собой. Хван же в это время на своей волне, - бурно рассказывает что-то о будущей карьере, шутит, рассказывает нелепые истории из его жизни и громко смеётся, как будто они давние друзья. Сынмин пропускает всё мимо ушей и упорно игнорирует присутствие парня. Почему-то Хёнджин начинает жутко раздражать. Может просто резкая смена настроения? - Ты в порядке? - Хван подмечает, что собеседник ведёт себя странно - Тебя как будто подменили... - голос парня напряжён. - Просто чувствую, что пока сижу здесь, что-то теряю. Что-то важное. Что-то, что я упустил из виду. - Ким тяжко вздыхает и отпивает немного напитка, продолжая терроризировать белую плитку в полу, словно она что-то ему расскажет. И тут в голове Кима возникает образ того самого парня, с гитарой у дерева. Казалось бы, Хван внешне выглядит гораздо дружелюбней, чем он. Конечно, всё можно списать на творческий процесс, который поглотил незнакомца в тот день. Тут же захотелось просто взять и убежать подальше от пронизывающего холодом взгляда. И плевать, что Ким не знает ничего, что помогло бы найти парня с гитарой. От мыслей его отрывает лёгкое прикосновение руки. Мин переводит задумчивый взгляд на собственную руку, которую сверху накрывает ледяная ладонь парня, затем смотрит в его глаза. И сталкивается с Хёнджином. На душе становится как то неприятно, по телу идут мурашки. Пелену улетевшей, как шлейф духов влюбленности как рукой сняло. - Послушай, я улетаю завтра утром в Америку и так хотел с тобой встретиться, - и снова Хван звучит уверенно в себе как никогда. Возможно, именно за это тогда он и полюбился Сынмину. Он убирает руку и отпив немного прохладной жидкости, как ни в чем не бывало продолжает: - Потому что ты мне нравишься, - хитрый взгляд скользит по лицу Мина, от которого становится плохо и очень не комфортно. - Всегда такой недоступный, закрытый, таинственный, мне нравятся такие, - следует ехидная ухмылка, что снова показывает полное господство над ситуацией, в которой они оба оказались, - Я предлагаю тебе полететь со мной. Там работу хорошую найдешь, я помогу устроиться, познакомлю с нужными людьми, мы сблизимся и... - Нет, - парень не понимает его. Это не тот простой и уверенный парень. Это другой человек и парню он явно не нравится. Его голос звучит твёрдо и холодно, словно предупреждает, что лучше не напирать. - А с чего ты вдруг решил, что я захочу? Мне и тут хорошо. Почему ты думаешь, что какой-то самонадеянный самозванец вроде тебя, может ставить мне условия? - резко, даже для Сынмина, который был тихим парнем в школе; уже стало обыденно в эту секунду для нового Сынмина, который сам выстроил свой внутренний стержень. Ким заранее знал, что если не оттолкнёт от себя Хвана, то будет только хуже. Сынмин шумно встаёт из-за стола, благодарит за чай и ретируется в сторону выхода. Но неожиданно Хёнджин цепко хватает его за руку. Всё тот же взгляд, Сынмину становится страшно, но всем своим видом старается показать обратное. -Ты ещё пожалеешь о своем решении - сквозь зубы цедит Хван, у которого внутри истерика от того, что его так просто отшили.***
Сынмин с дрожью в руках направляется к нужному месту, но паника накатывает обливая вновь и вновь холодным ведром воды. Кажется, будто за ним следят, хотя это не так, ведь это всего лишь пустые угрозы. Ким на это свято надеется и верит. Громкий плюх на землю и парень не может сдержать истерику. Сидит и тихо плачет. По дороге сюда даже не обратил внимания на присутствие кого-нибудь. Опустошение - вот что было на душе. Сынмин хотел было уйти домой, всё таки общественное место, но чужая рука приземляется на его плечо. - Парень, ты в порядке? - послышался голос со стороны. Очень серьезное лицо, но добрые глаза смотрели в упор. Необъяснимым теплом отдавало покалываниями во всём теле. Заботливый взгляд или же скорее обеспокоенный? Нет, наверное, ему кажется и всё это нереально. Мин грустно улыбается и смотрит в никуда. - Ладно не хочешь, не говори. Я тут присяду? Тут вроде как тень, а повсюду пекло, так что... - незнакомец не успевает закончить, как его перебивают фразой: - Ты настоящий? Он на секунду зависает и начинает звонко смеяться: - Нет, я призрак. - А у призрака есть имя? - у Кима теперь глаза горят и улыбается он по-настоящему. После мимолетного всплеска эмоций, наступила полная эйфория. - Со Чанбин - протягивает руку вместе с салфетками. "Теплая и шершавая на ощупь" - отмечает про себя Ким только первое, потому что кажется, что он в безопасности. Хотя так оно и есть. - Ким Сынмин, - представляется парень по всем правилам этикета. - Так ты не против? - снова спрашивает Чанбин, поджимая сумку к себе. - Буду не против, если сыграешь мне что-нибудь, - Юноша с любопытством теперь рассматривает парня, который листает блокноты. - Тогда подожди, - сразу отвечает Со, - Совсем чуть-чуть, я почти её написал. Сынмин кидает заинтересованный взгляд. -Хорошо, сколько хочешь. Теперь это и твое место.***
Тик-так, тик-так. Тишина в пустой квартире которая прежде не раздражала, начинает сильно мозолить уши. Хочется взять и сломать эти идиотские часы. Ким уже минут пять сидит и ломается. Позвонить или нет? Пальцы скользят по кнопке вызова. Назад пути нет. После протяжных гудков слышится легкая музыка и голос. - Чанбин? - Да. - Ты сильно занят? Можешь приехать? Тот задумчиво мычит. И Ким уже думает, что его пошлют куда подальше, но этого не происходит. - Что-то случилось? - Не то чтобы... Просто я, наверное, скучаю? - смущённо бубнит практически себе под нос парень, тысячу раз краснея и боясь заикнуться. - Скинь адрес. Сынмин смущенно улыбается в трубку. И хорошо, что Чанбин не видит его залитого краской лица. Через полчаса раздается звонок в дверь. Мин открывает дверь и видит перед собой брюнета одетого во всё чёрное с гитарой и пакетом еды в руках. - Ох, хён, зачем ты столько еды купил? - заглядывая в пакет, спрашивает младший. - Я не ел с утра, - коротко отвечает Бин, пока снимает свои ботинки и переобувается в заранее подготовленные Сынмином тапочки. - Тогда я приготовлю тебе что-нибудь! А ты располагайся, - оживленно заговорил Ким, и Чанбин кивнув, проследовал за младшим.***
Они сидят на кровати друг напротив друга. Чанбин поудобнее устроился в позе лотоса, а Сынмин упёрся подбородком в колени, обняв собственные подобранные под себя ноги. - Вообще, ты просил сыграть тебе что-нибудь, так что я написал песню для тебя. - Что? Правда? - Сынмин удивленно смотрит щенячьими глазками на парня напротив. - Ты так удивлен? - Чанбин усмехается и раскладывает листки с текстом перед собой. - Если честно да. Никто прежде так не делал, - Сынмин задумчиво смотрит на стену и продолжает, - Наверное, я просто не заслуживаю. Песни посвящают либо с разбитым сердцем, либо будучи влюбленным. А мне попадались только самовлюбленные идиоты, - Ким нервно смеётся, а у самого боль в глазах и сожаление. Чанбин не знает, что ответить, но знает, что после того, как Сынмин услышит его песню, ему полегчает. Однозначно. Со начинает водить пальцами по струнам, глаза полуприкрыты и иногда устремляются то на текст, то на самого парня. Губы движутся так, будто он не поёт, а музыка сама льется из его уст и Сынмин залипает конкретно. Какого целовать его губы? Чанбин последний раз проводит по струнам и замирает в ожидании. - Ахуеть. Со начинает громко смеяться и, убирая гитару на пол, валится на кровать. -Да, такой реакции я не ожидал, - вытирая слезы смеха говорит он, - Я думал, ты не материшься. Сынмин смущённо улыбается и падает рядом. Они лежат в тишине глядя в потолок. Будто там можно увидеть космос, но космос блестит у них в глазах. Мириады звёзд искрятся в влюбленных глазах Чанбина. - Сынмин? Тот плавно поворачивает голову и смотрит так, что у Со сердце в пятки уходит. Сейчас. - Ты мне нравишься. Чанбин не отводит взгляд. Испытав на своей шкуре кучу отказов, ему всё равно. Или нет, но он никогда себе в этом не признается. Сердце делает кульбит, когда Сынмин продолжая улыбаться тянется к нему. Глазами начинает изучать губы парня и, придвинувшись совсем близко, шепчет заветное: - Ты мне тоже. Чанбин и понятия не имеет с каким трудом Сынмину даются такие слова. - Тогда я? - Как хочешь. Со сокращает расстояние и целует еле соприкасаясь губами, а когда не чувствует сопротивления, целует более уверенно. От Кима не остаётся ничего, и Со собирает его по крупинкам. Сынмин нежно прикусывает нижнюю губу старшего и получает желанный стон, проникая языком внутрь, пока Чанбин путает руки в волосах Кима. Отстраняясь он видит раскрасневшееся лицо младшего, беспорядок на голове, и уверен, что выглядит сейчас точно так же. - Будешь моим парнем? - спрашивает Чанбин. Сынмин лишь смущённо проводит по чужим губам большим пальцем, целуя ещё раз. - Это значит да? - и улыбается как дурак, потому что ответ очевиден.