*
— Хай Лин, вместе! — Да! В следующее мгновение водяной ураган сбивает с ног волну агрессивно настроенных протестующих. Люди испуганно кричат, но стражницы Кондракара редко доводят ситуацию до кровопролития, потому Корнелия глуха к молитвам. Она бьет руками в землю и направляет свою силу умеренным потоком, чтобы обездвижить противников. Лианы ювелирно оплетают тела, крепко связывая по рукам и ногам. Вилл одобрительно кивает. Восстание подавлено. Теперь дело за малым. Стражницы Кондракара становятся за спиной своего лидера, когда Вилл подходит к организатору восстания в мирке, так похожем на Меридиан своей инфраструктурой и укладом жизни. Корнелия снисходительно хмыкает. Чертово магическое средневековье. — Каковы Ваши требования? — бесстрастно начинает Вилл. Очередные дипломатические переговоры с очередным антагонистом в очередном мирке. Стражница земли подавляет усталый вздох и абстрагируется от происходящего. Спустя столько лет работы в команде каждая из них знает свою роль наизусть. Например, Вилл — лидер. Та, кто говорит за всех, потому что прекрасно осведомлена о мнении каждой из стражниц. Миссис Олсен давно не та девочка, что поступала импульсивно при принятии важных решений, поэтому сейчас она и отвечает за переговоры. Незачем оппоненту видеть даже намек на расхождение во мнениях их команды. Это только создает дополнительные сложности, которые никому не нужны. Потому Корнелия полностью доверяет ведение переговоров их лидеру. Правда, если быть совсем уж искренней, то ей и не особо есть дело до политических дрязг этого отсталого мирка. Однако, раз он под защитой Цитадели — стражницам Кондракара необходимо уладить возникший конфликт. Корнелия подавляет зевок и переглядывается с подругами. «Как думаете, Вилл согласится пойти к совету для отчета одна?», — мысленно обращается к не участвующим в переговорах подругам Тарани. Хай Лин пожимает плечами, не отрываясь от созерцания местной флоры. «Было бы круто», — отзывается Ирма, присоединяясь к мысленной беседе, — «я с удовольствием приняла бы сейчас ванну». «Кто бы сомневался», — хмыкает Корнелия. Стражница воды самодовольно улыбается. «Да-да, блондиночка, не завидуй. У тебя такой огромной ванны нет». «Мне не нужен твой мини бассейн дома», — снисходительно замечает девушка. «Только представь — опуститься в теплую воду с ароматом мелиссы и апельсина, ощущая, как усталые, напряженные мышцы расслабляются», — мечтательно закатывает глаза Ирма. У Корнелии перед глазами предстает эта картина, будто вживую. Только в главной роли совсем не она… Вот Ирма медленно опускается в воду. Расслабленно откидывается на бортик. Глубоко вдыхает запах мелиссы и апельсина. Небрежно перебирает пальцами, направляя потоки воды для мягкого массажа напряженного тела. Густые русые волосы волнами лежат на влажной коже ритмично вздымающейся груди, из которой вот-вот вырвется блаженный стон… Корнелия коротко трясет головой, пытаясь избавиться от навязчивых и таких волнующих образов. «Представила?» — игриво уточняет стражница воды. «Да», — мысленно отвечает Корни, попутно радуясь, что разговаривают они не вживую и никто не может услышать, какой глухой у нее сейчас голос из-за странного кома в горле. «Кстати», — вдруг вспоминает Хай Лин, — «у меня через две недели показ. Билеты достать?». «Разумеется», — в унисон соглашаются подруги без промедления. Показы мод Хай Лин последние семь лет являются одним из самых популярных мероприятий в Хезерфилде. И если раньше стражницы приходили на показ, чтобы поддержать подругу, то теперь наслаждаются статусом богемных дам, приближенных к ведущем модельеру. «Тара, возьмешь с собой Найджела и Бекку?» — напоследок уточняет Хай Лин. Стражница огня медленно качает головой. «Бекка еще слишком мала для подобных мероприятий. Дети в ее возрасте быстро устают от шума». На этом их разговор завершается сам собой. Вскоре и Вилл наконец приходит к соглашению с организатором восстания. Начинается волокита с решением проблемы, которая для Корнелии уже давно является рутиной. Они перемещаются в местный дворец правителя и следуют за миссис Олсен, как свита. Веселье, одним словом. Спустя пару часов с делами покончено и к этому времени Корнелия зевает каждые двадцать минут. — Открыть вам портал в Хезерфилд? — спрашивает Вилл, прекрасно понимая состояние подруг. — Ты все-таки слышала наш разговор? — виновато улыбается Тарани. Вилл усмехается и утвердительно кивает. — Я сама предоставлю отчет совету, а вы идите. Хай Лин тут же оказывается рядом с девушкой и порывисто ее обнимает. — Фантастика! Вилл, ты же знаешь, что мы тебя любим? Хранительница сердца Кондракара с улыбкой закатывает глаза, но благосклонно позволяет и дальше себя обнимать. Как только Вилл отменяет трансформацию, Корнелия кладет руку на плечо Ирме и уточняет: — Ну что, ты все еще планируешь принять ванну? Та отмахивается. — Хочу спать, — почти внятно произносит Ирма, зевая. — А завтра еще и на работу, — утомленно вздыхает Тарани, а после поправляет себя: — Точнее, сегодня. Корнелия с Вилл и Ирмой обреченно стонут в унисон. — Не напоминай, Тара, — морщится мисс Лэр. — Я планировала вспомнить об этом после звонка будильника. Корнелия чувствует волну негодования, распространяющуюся в груди медленным, но неотвратимым потоком. Снова. Снова их «супергеройская» часть жизни мешает обыденности. Как неожиданно и приятно. Корнелия действительно устала, хочет домой, под одеяло и спать, но она не может сдержать слова, неумолимо рвущиеся с языка, даже, если то, что произойдет дальше, задержит их в этом отсталом мирке еще на полчаса, даже, если ее слова станут выдернутой чекой из гранаты, которая перевернет не только ее собственную, но и жизни всех стражниц Кондракара: — Может нам пора сделать выбор между геройствованиями и нормальной жизнью? Три. В холле дворца, где никого, кроме стражниц, нет, становится неестественно тихо. — Корнелия… — предостерегающе начинает Вилл. — Зачем ты говоришь об этом сейчас? — хмурится Ирма, нервно поджимая губы. Корнелия неопределенно ведет плечом, тоже хмурится, но продолжает держать спину прямо и вываливает на окружающих то, что давно ее грызет: — Мне уже тридцать. Я устала жить вечной борьбой. Устала придумывать отговорки на работе. Устала быть всегда настороже. Скажите, у вас еще остался былой запал? — горько спрашивает девушка у своих подруг и чуть более эмоционально, чем обычно себе позволяет, продолжает: — У меня — нет. Пусть эту Вселенную спасают те, у кого еще остались силы спасать кого-то, кроме себя. Я устала хронически недосыпать, врать близким людям. Устала от ответственности, которая лежит на наших плечах вот уже как шестнадцать лет за мир во всем мире. Мне надоело. Тарани делает глубокий вдох, выдох и говорит: — Поддерживаю позицию Корнелии. Два. — Тарани?! — удивленно восклицает Хай Лин. Миссис Эшкрофт устало трет переносицу, но поясняет спокойно: — У меня есть маленькая дочь, муж, работа и не до конца реализованные амбиции. С таким графиком, как сейчас, едва хватает времени на работу, про семейные обязанности я вообще молчу. Бекка видит маму хорошо, если раз в день. Моих ресурсов не хватает для супергеройской жизни, извините. Ирма дергает щекой, но пока молчит. Корнелия незаметно переводит дыхание. Она приятно удивлена сдержанностью подруги, хоть и понимает, что это временно. Тик-так, тик-так. — Вы готовы оставить пост стражниц Кондракара? — бесстрастно уточняет Вилл, глядя себе под ноги. По задумчивому лицу девушки видно, что подобные мысли для нее не в новинку. Корнелия сглатывает, старательно не смотрит на обескураженную Ирму. — Да. Один. — Вы шутите?! — взрывается Ирма. — Девочки, — растерянно зовет Хай Лин, — мы же команда… Тарани печально качает головой. — Столько лет… — неверяще тянет Ирма. — Столько лет мы вместе спасали мир, а вы хотите отказаться от всего этого?! Корнелия не спешит отвечать. Как ей объяснить, что отказ от вечной борьбы и опасностей не означает отказ от дружбы? Не означает отказ от Ирмы? На мгновение безысходность с головой топит Корнелию в бездонном болоте. Девушка поднимает глаза и встречается взглядом с подругой, которую ранила своим решением. Ирма кривит чувственные губы, хмурит брови, крепче сжимает кулаки. Да. Ожидаемая реакция. Корнелия десятки раз представляла этот момент. Представляла, что скажет, как выразит свои чувства. А что в итоге?.. А что в итоге? Корнелия хмыкает. Глупо молчать, когда от тебя так ждут объяснений. — Вы мои семья, — твердо начинает стражница земли, наконец взяв себя в руки. — Мы столько вместе прошли, это правда. Но, поймите, я больше не хочу складывать свою жизнь на жертвенный алтарь ради мира во Вселенной. Вилл наконец поднимает глаза от ботинок. — Шестнадцать лет мы сражались, стараясь сохранить равновесие. Думаю, этого достаточно. Пришла пора жить для себя. — Есть более молодые кандидаты на роль спасительниц миров, — добавляет Тарани, подкрепляя свои слова твердым кивком. Хай Лин с Ирмой растерянно переглядываются. Вилл дергает уголком губ, неявно выражая свою солидарность. — Ваша позиция ясна, — задумчиво хмыкает миссис Олсен. — И, в целом, я со многим согласна, но… — Привыкла к ответственности? — понимающе улыбается Тарани, в жесте поддержки сжимая плечо подруги. Вилл коротко кивает и открывает портал в Хезерфилд. — Я передам совету ваши пожелания. Корнелия выдыхает. Все закончилось. Девушка бросает быстрый взгляд на Ирму, что до сих пор с силой сжимает кулаки. Или нет?.. Когда они выходят из портала в центре Хезерфилда, город спит. Стрелки часов неумолимо приближаются к четырем утра. Занимается рассвет, раскрашивая светлые высотки нежно-розовыми и ярко-оранжевыми тонами. — Ирма… — тихо зовет Корнелия. Ирма обреченно качает головой, смотрит себе под ноги и уходит. Лишь обычно русые волосы горят рыжим в лучах рассвета. — Хай Лин, а ты?.. — чуть более просяще, чем ей хотелось бы, спрашивает Корнелия. Стражница воздуха смотрит устало, но она намного мудрее всех своих подруг. И намного светлее, как человек. — Я понимаю. Тарани шумно выдыхает. — Прости, но наша супергеройская жизнь затянулась. Хай Лин слабо улыбается, тихо прощается и уходит в сторону дома с явной задумчивостью в глазах. Они с Тарани остаются вдвоем посреди пустынной улицы. — Так будет лучше, — едва слышно говорит стражница огня. Корнелия без слов сжимает теплую ладонь подруги. Она знает, что это самообман, что они обе будут дико скучать по приключениям, по магии, струящейся по венам, по чужим, но таким знакомым мирам. Нет, лучше не будет. Корнелия это знает наверняка. Но так будет правильно.*
Следующий день начинается с противного звона будильника и раздражающих лучей солнца. На улице весна, мир цветет, но единственное, чего хочется Корнелии — упасть лицом в подушку и не видеть этот цветущий мир еще часов шесть. Впрочем, никто ее не спрашивает. Хочешь успешную карьеру? Выкладывайся на полную. Она поднимается с кровати, ставит чайник на маленький огонь и идет в душ. Типичное утро, если бы не странное давление в грудной клетке в совокупности с сухостью глаз после трех часов сна. Утро, как и все предыдущие, проходит в привычных хлопотах и ритуалах. Завтрак, чашка травяного чая на балконе, неторопливый выбор одежды, легкий макияж. Для Корнелии подобное, словно медитация. Но сегодня… Сегодня иначе. Корнелия едва замечает, как проходит рабочий день. Все вопросы пролетают мимо, а коллеги, видя ее состояние, дают возможность не грузиться еще больше. За что Корнелия любит свою работу, помимо объективного освещения событий в мире и достойной зарплаты, так это за коллектив. Эрика, ее помощница, молча приносит в кабинет ароматные булочки с шоколадом из соседней пекарни и заваривает ромашковый чай, а Джейн и Кристиан, рядовые журналисты и, по совместительству, хорошие приятели стражницы, берут на себя весомую часть задач, что лежат на Корнелии. Девушка благодарно улыбается, старается помочь, чем только может, но с тревогой, засевшей где-то в районе солнечного сплетения, тяжело даже дышать, что уж тут говорить о продуктивной работе. — Если я могу еще чем-то Вам помочь, только позовите, — мелодично произносит Эрика, глядя на своего руководителя с беспокойством. Корнелия кивает, благодарит за заботу и, наконец, остается наедине с самой собой. К сожалению, сейчас быть в одиночестве довольно непросто. Иррациональный страх перемен на то и находится в «ТОП-10 проблем каждого мыслящего существа», чтобы решить его нельзя было по щелчку пальцев. Всегда тяжело менять уклад жизни, особенно, если ты на протяжении многих лет существовал именно в таком ритме. Да еще и Ирма… Корнелия тяжело вздыхает, опускаясь в кресло за рабочим столом. Ирма светлая девушка. Оптимистичная. Добрая. Веселая. Но у нее есть один существенный минус — неуверенность в себе. И это все усложняет. Корнелия готова поставить свою зарплату на то, что Ирма восприняла отказ от места стражницы Кондракара, как отказ от ее общества. Девушка крутит в руках телефон, периодически начинает писать сообщение, но каждый раз стирает, так и не закончив мысль. Потому что все выглядит так нелепо, потому что с Ирмой надо говорить в живую, чтобы у той не осталось даже места для малейших сомнений в искренности Корнелии. К концу дня мисс Хейл все-таки решается и отправляет одно лаконичное сообщение. Но на ее «Надо встретиться» никто не отвечает. Только лишь пометка едва видными буквами показывает, что адресат прочел текст. Корнелия устало трет глаза, откладывает телефон и работает последние два часа в усиленном режиме. Когда электронные часы на руке Корнелии показывают девять, она начинает собираться. Складывает документы и не вычитанные до конца статьи на специально выделенные для этого полки, выливает в раковину недопитый ромашковый чай, выключает ноутбук и выходит из офиса в прохладу майской ночи. Корнелия подставляет лицо теплому ветру, ощущая, как колышутся в странном танце выбившиеся из прически пряди волос. Приятная свежесть немного сбивает усталость тревожного дня. — Корнелия. Мисс Хейл вздрагивает от неожиданности. Она до последнего старалась не надеяться, чтобы потом же и не расстраиваться из-за собственных нереализованных ожиданий. Но жизнь умеет удивлять. О да, еще как. Корнелия поворачивается на голос и улыбается. — Добрый вечер, Ирма.*
Девушки ужинают в тишине на уютной кухне Корнелии. И если по дороге из офиса они обе еще пытались завести разговор ни о чем, то сейчас просто наслаждаются компанией друг друга. Даже несмотря на немного напряженную атмосферу, Корнелию так и тянет улыбаться. — Спасибо, что пришла. Ирма поднимает глаза от тарелки, дергает уголком губ в едва различимой улыбке. — Спасибо, что написала. Корни чувствует, как улыбка на ее лице сама собой становится шире, а в груди разливается тепло. Поэтому она решается продолжить беседу. — Как работа? — Немного заторможено, — с заминкой признается Ирма, неловко ероша волосы. — После вчерашнего нужен еще один выходной. Корнелия несколько раз утвердительно кивает, выражая солидарность. Ее до сих пор преследует небольшая сонливость, несмотря на более ли менее продуктивный вечер. — У меня то же самое, — признается мисс Хейл, поднимаясь из-за стола и убирая тарелки в посудомоечную машину. — Если бы не коллеги — я была бы убита сейчас. Они еще немного обсуждают рутину, пока прибираются на кухне, после чего Корнелия предлагает: — Пойдем в гостиную? — Да, давай, — чуть сковано соглашается Ирма. Когда обе стражницы устраиваются на диване, вновь наступает тишина. Никто из них двоих не знает, как правильно начать сложный разговор. Впрочем, Корнелия прекрасно помнит — кто не рискует, тот не пьет шампанского. Этого хватает, чтобы выскрести из себя немного смелости для пяти важных слов. — Ты для меня важный человек. Ирма молчит, даже глаз не поднимает от собственных сцепленных рук. Корнелия решается продолжить: — Но я… Я хочу спокойной жизни. Хочу семью, рутину, тихие вечера у камина. На мой век достаточно приключений. Во всем нужна мера, понимаешь? — Это твой выбор, — глухо отвечает мисс Лэр. — Просто… Мне будет тебя не хватать, Корни. — Звучит так, будто ты прощаешься. Ирма неопределенно пожимает плечами и это начинает слегка раздражать Корнелию. Все действительно просто. Она отказывается только от места стражницы. Но не от своих подруг. И уж точно не от Ирмы. — Ничего не изменилось со вчерашнего дня, — медленно произносит Корнелия, вторя собственным мыслям, — я устала жить на пороховой бочке. И это означает только то, что кто-то другой будет исполнять обязанности стражницы земли. Я не отказываюсь от нашей дружбы. Я не отказываюсь от Тарани, Хай Лин и Вилл. Я не отказываюсь от тебя, Ирма. Стражница воды как-то болезненно хмурит брови. — Но… — Помнишь, когда-то я сказала, что действительно счастлива только тогда, когда ты рядом? Ирма на мгновение замирает, а потом как-то деревянно кивает. У Корнелии ускоряется пульс от приятного осознания. Прошло так много лет со времен старшей школы, но они обе помнят… И это то, что действительно важно. — Со временем многое изменилось. В моей жизни появились люди, с которыми приятно находится рядом. Появились занятия и хобби, которые наполняют меня. Появилась уверенность в себе, цельность. Но, даже спустя столько лет, ты делаешь меня очень счастливой просто одним своим присутствием. Ирма резко поднимает глаза. То ли из-за освещения, то ли из-за состояния девушки кажется, что они пылают разгорающимся огнем. Совсем, как раньше. — Что ты имеешь в виду? Лицо мисс Лэр выражает некую воинственность. Но Корнелия не обманывается. Она знает, что Ирма скрывает за этой маской. Знает, что Ирма, как и многие в этом мире, просто напросто боится быть до конца искренней. Боится боли. Корнелия подсаживается ближе, практически вплотную. Приобнимает за плечи ту, что уже столько лет вызывает в ее душе столь противоречивые эмоции. Едва касаясь нежной кожи лица, обводит контур скул подушечками пальцев. — Что я имею в виду? — задумчиво переспрашивает девушка, пряча улыбку. — Даже не знаю… И Корнелия целует ее. Невесомо, едва-едва, но у обеих перехватывает дыхание от подобного, а в груди щемит от не совсем понятных чувств. Ирма отстраняется первая. Смотрит ошарашено, явно смущенная таким исходом событий. — Все хорошо? — нежно уточняет Корнелия, аккуратно убирая выбившуюся из прически прядь за ухо своей собеседнице. — Я… да, — выдыхает Ирма. Чужой пульс скачет у Корнелии под пальцами. — Это хорошо, — облегченно улыбается девушка. Ей тоже страшно быть настолько искренней. Когда-то, очень-очень давно, Корнелия часто задавала себе вопросы, на которые никто не мог дать ответа, кроме нее самой. Что есть любовь? Влюбленность? Симпатия? Она так старательно пыталась понять себя. Теперь Корнелия не использует эти слова, чтобы описать собственные чувства, потому что они настолько многогранны, что кажется, еще немного и задохнешься. Теперь она понимает себя на интуитивном уровне и не навешивает на чувства и потребности ярлыки. Теперь она прислушивается к себе в первую очередь и только потом обращает свой взгляд на других. И именно поэтому она говорит: — Я так хочу тебя поцеловать еще раз. Что ты об этом думаешь? Ирма усмехается, вновь похожая на саму себя. Прямо на глазах уходит ее меланхолия и появляется что-то, что еще незнакомо Корнелии. Что-то невероятно притягательное. — Думаю, что это хорошая идея. Что ж. Раз так, то… Корнелия улыбается, склоняется ближе и наконец целует Ирму. Потому что так правильно.