между нами километры

В Питере, кажется, вообще не темнеет. Белая ночь освещает город лучше всяких фанарей, которые всё равно зачем-то включают. Алишер любит Петербург. Жил бы тут с удовольствием, если бы не был так втянут в дела шумной Москвы. Там всё: концерты, ресторан, большая часть друзей, недвижимость. В Питере же только Даня. Он бы переехал ради него, правда. Если бы не постоянные съёмки в столице. За последний месяц Моргенштерн был в Питере раз пять: запись трэка, съёмки клипа и просто тусовки. Но он ни разу не встретился с Кашиным, хотя возможностей было много. Он даже звал его с собой на тусовку в честь выхода клипа, но тот вроде заболел и не горел желанием покидать свою кровать. И вот наконец Алишер находит день, когда едет в Питер с точной целью: встретиться с Даней. Он отменяет все встречи в Москве и выезжает утром, чтобы приехать в Петербург днём и до утра следующего дня быть с Кашиным, который, конечно же, ничего не знает. Он вообще не знает о происходящем за стенами его квартиры: за новостями не следит и телефон чаще всего использует только для того, чтобы записать сторис с инсайдами. Даня сейчас пишет альбом пятнадцать часов в сутки, спит по четыре часа, ест раз в день, если получится и курит. Много курит. Доставка продуктов три раза в неделю — понедельник, среда, пятница, и звонок в дверь в субботу становится для Кашина неожиданным. Он ещё и не услышал его с первого раза, так как был в наушниках. Даня встаёт, подходит к двери и открывает её, смотря вперёд. — Ты город попутал? — Кашин слабо улыбается, разглядывая Алишера. — Нет вроде, я сюда целенаправленно ехал. — Моргенштерн проходит в квартиру, отдаёт Дане две бутылки дорого шампанского и снимает обувь. — третью я разбил, когда выходил из машины. — Ты же знаешь, что я не пью такое? — Знаю, поэтому тебе мы потом купим пиво. — Лись, я пытаюсь не пить, когда пишу альбом. — Я тоже, так думается легче, но один раз можно, поэтому собирайся, мы поедем гулять. — Гулять? Ты предлагаешь мне выйти на улицу? Я же обгорю нахер, там такое солнце. — Даня идёт в комнату, чтобы выбрать более менее нормальную одежду, но в итоге опять надевает худи из своего мерча. — Мы будем в тени. Ну или в машине. Ну или хочешь, мы тебе крем купим, чтобы ты не обгорел? — Да ладно, успокойся, не надо. — Кашин выходит из комнаты, надевает обувь и смотрит на Алишера. — А куда мы тогда поедем? — Увидишь. — парень улыбается и выходит из квартиры. Кашин всё ещё не до конца понимал, зачем Алишеру столько машин, особенно если в них не удобно. Он смотрит на припаркованный новый McLaren и вздыхает. — Я же блять не влезу туда со своим ростом. Ты тоже так-то высокий, как ты ездишь? — Не, внутри удобно. — Моргенштерн открывает машину и садится за руль. Даня садится на пассажирское сиденье и осматривает салон. — Нет, места тут всё равно мало, мне больше нравилось в каддилаке, да даже в мерсе было лучше. — Ладно, ради тебя куплю ещё один мерс. — Не надо ради меня ничего покупать, у тебя и так много машин. Они почти весь день ездят по Петербургу, хотя, кажется, наизусть знают город, потому что каждую встречу гуляют. Даня бы, конечно, лучше дома сидел, парня обнимал и бесконечные истории из Москвы слушал, но так тоже неплохо. Алишер даже немного удивляется тому, как Кашин постоянно держит его за руку и жмётся к нему. Даня же просто очень скучал. Парни возвращаются к дому Кашина в два часа ночи. Машина заезжает на подземную парковку, они выходят из автомобиля и ещё десять минут стоят рядом с ним и просто обнимаются. — Ты точно не сможешь остаться на ночь? Поздно уже. — Данила целует шею парня и вдыхает терпкий аромат, вероятнее всего, очень дорогих духóв. — Не темнеет же, так что то же самое, что ехать днём. у меня просто дела непредвиденные появились, мне только что написали. — Ну ты спать же наверное хочешь, ещё уснёшь за рулём. — Так и скажи, что просто хочешь, чтобы я остался у тебя. — Ну да, я и не скрываю, мы же столько не виделись. — Я найду время и приеду к тебе на несколько дней. Или ты ко мне приезжай. — Алишер улыбается и садит Даню на капот машины, запуская руки под худи. — Я не люблю Москву. Я и тут на улицу не выхожу, потому что везде баннеры с рекламой твоих ебучих альбомов. А я не хочу видеть твоё лицо на картинке, я хочу видеть тебя перед собой. — Ты слушал альбомы? — Ал продолжает как ни в чём не бывало вести разговор, параллельно кусая шею рыжего и проводя руками по рёбрам. — Да. хуйня, мне не понравилось. — Даня шипит от сильного укуса. — да ладно тебе, я говорю правду, ты можешь лучше. Раньше делал лучше. А сейчас все эти твои битмари. — Они профессионалы вообще-то. — Моргеншетерн снимает с парня худи и кладёт рядом на капот. — Ты забыл, что мы на стоянке? — И что? Тут никого нет, тем более мы в самом конце, кто сюда пойдёт? — он ухмыляется и целует Даню, поглаживая его шею. — Мы можем подняться в квартиру. Это займёт пару минут. — Да чего ты боишься, ночь уже, не ходят тут люди. — Зато камеры есть. — Похуй вообще, — Алишер улыбается и стягивает с Дани спортивки и боксеры, проводя рукой по бледному бедру. — Я потом к охране схожу, видео на телефон перекину и тебе скину на память — будешь по вечерам смотреть, как мы на машине ебёмся. — Делать мне больше нечего по вечерам. — Кашин тихо смеётся, расстёгивает чёрную рубашку Ала и снимает её, оглаживая рукой торс. — Пиздец, музыку делает, спортом занимается — не мужчина, а мечта, жаль, что наркоман и алкоголик. — Ты не пизди, я завязал! Ну честно. С наркотиками точно. — Алишер отходит от Дани, открывает дверь машины и достаёт из бардачка презервативы и смазку. — Ты кого ебёшь в машине, что с собой это возишь? — Кашин, конечно, не серьёзно, он знает, что Алишер ему не изменяет. — Тебя. У тебя обычно этого дома нет, приходится с собой возить, — Морген возвращается к парню и раздвигает его ноги. Данила опускается назад, опираясь локтями на капот. Алишер выдавливает гель из баночки на пальцы и разогревает его, растирая по пальцам. Он вводит в парня один, покрывая его грудь поцелуями. Даня вздрагивает и жмурится от того, что давно не чувствовал внутри себя что-то, и сейчас это ощущение кажется не особо приятным. Алишер не торопится, отвлекает парня поцелуями и словами, растягивает его несколько минут. — Ты готов? — Моргенштерн расстёгивает ремень и спускает джинсы вместе с бельём, затем подвигает Даню ближе к краю капота. — Да хуй знает, наверное да, — Кашин улыбается, смотря Алу в глаза. Тот кивает, открывает упаковку презерватива, раскатывает его по члену и медленно входит, наблюдая за реакцией. — Нормально? Всё-таки больше трех месяцев прошло с нашего последнего раза. — Да, всё нормально, не переживай ты так, я веъбу тебе, если будет больно. Алишер смеётся и входит до конца, прикрывая глаза и прислушиваясь к тяжёлому дыханию Дани. Он скучал по этому и сейчас злится сам на себя за то, что не мог найти время, чтобы приехать раньше. Чтобы приезжать хотя бы раз в две недели. Парень увеличивает темп, когда Кашин хватается за его руку — своеобразный сигнал о том, что больше можно не сдерживаться. Ал вновь наклоняется и проводит языком по шее Данилы, одновременно с этим начиная дрочить парню. Кашин сжимает плечо парня, откидывая голову назад. Слишком много чувств, слишком много ощущений, слишком много прикосновений, слишком много Алишера, слишком много всего впервые за три месяца. Даня теряется в этом и кончает первым, обнимая парня и тяжело дыша. Меньше чем через минуту заканчивает и Алишер, выходя из парня и ложась рядом на капот. — Точно не останешься? — Прости, дела перенести нельзя. Постараюсь приехать в ближайшие свободные дни. — Ал одевается, провожает Даню до лифта и через несколько минут уезжает. Позже он скидывает Кашину два видео: запись регистратора из салона своей машины и запись с камеры на парковке. Данила давится пивом и пишет ему: «Я думал, ты пошутил». Алишер едет по городу медленно, так как не хочет уезжать, на пару минут даже останавливается у набережной. В Питере, кажется, вообще не темнеет.