Договориться с самим собой

      Жалкая, трусливая и мелкая пародия. Так описывал Президент свой менее удачный вариант, который в данный момент устроился в уголке бункера, битком набитого другими Локи. Он жался подальше, с каким-то обречённым выражением лица оглядывая пёструю компанию трикстеров, что безустанно галдели друг на друга.       Президент лишь вздохнул от этого жалкого зрелища и, вновь зацепившись взглядом за Локи, оглядел его фигуру с ног до головы. Идеальное внешнее сходство добавляло несколько баллов, но не делало его шибко выше в глазах Президента. Локи то и дело дёргался в сторону люка, косясь на своих таких же жалких дружков — старика, ребёнка, темнокожего Локи и зелёного слизня. Что-то его точно тревожило.       — Локи! — все присутствующие разом вперились вопросительным взглядом в Президента, глупо хлопая глазами. — Да не вы! Тот, что в углу. Да, ты, подойди!       Локи-из-угла состроил оскорблённую моську, но из интереса приблизился к трону, остановившись спереди. Он поднял подбородок, чтобы не выглядеть подчинившимся, что было бессмысленно, учитывая то, что Локи выполнил приказ Президента.       — Судя по твоим непрекращающимся судорогам по направлению к выходу, ты хочешь отсюда смыться. Но, учитывая превосходящее количество врагов, обладающих магическими способностями в равной степени, эта возможность тебе недоступна.       — О, нет, я лишь...       — Не надо врать. Я тебя знаю. Я — это ты. Хоть и получше, — гадко хихикнул Президент на оскалившегося Локи, сжавшего кулаки.       — Давай ближе к делу!       — На чём это я... Ах, да, ты хочешь уйти. Я предлагаю сделку. Глаза Локи загорелись интересом, а тело, уже готовое к драке, показательно расслабилось. Сделка. Знакомое поприще Локи. Доверять Президенту Локи он, конечно, не собирался, если только сделка не будет представлять из себя что-то такое, что будет не шибко выгодно Президенту.       — Я слушаю, — Локи деловито сложил руки на груди.       — Отлично! Всем покинуть помещение! Никаких возражений, ты, ящерица-переросток! — в ответ послышалось озлобленное рычание, но Кид Локи усмирил оскорблённое животное и, водрузив его на плечо, скрылся в соседнем помещении, бросив взгляд на Локи перед троном.       Когда послышался глухой утробный звук закрывающегося отсека бункера, Президент Локи хлопнул в ладоши и облизнул губы.       — Итак. Условия сделки просты. Думаю, что ты понял, как здесь туго живётся и прочее-прочее, удобств совершенно никаких, а иногда хочется банально расслабиться, — он расплылся в зубастой улыбке, не предвещающей ничего хорошего.       — И как это должно относиться ко мне?       — Я дам тебе свободу, но взамен... ты ублажишь меня.       Локи открыл рот и поднял указательный палец, словно хотел что-то сказать, а потом коротко рассмеялся, пройдясь по нижней губе внезапно сухим языком.       — Что?       — У твоей версии меня что, проблемы со слухом? На колени предо мной!       — Подожди-подожди, ты всерьёз думаешь, что я поведусь на это? Где гарантии, что после того, как я тебя ублажу, — он выделил саркастическим тоном последнее слово, — ты выполнишь свою часть сделки? К тому же, я не собираюсь унижаться перед фриком в клоунском костюме.       — Посмотри на меня и скажи, лгу ли я. Мы ведь одно и то же! Даже наши лица идентичны.       Локи вгляделся в лицо Президента, отметил положение его рук и жесты. Исходя из знаний Лафейсона о самом себе — он не лгал. Это ещё ничего не значило, однако давало смутный шанс на то, что бог всё же выберется отсюда и сможет прийти на помощь Сильви.       Но — самое главное — отомстит за Мобиуса. При мысли об агенте в крови заиграла решительность. В теории, мужчина должен быть где-то в этом странном, всеми забытом мире вне времени и пространства, а значит был шанс найти его и выбраться вместе.       — Ты ведь не просто так хочешь выбраться наружу... Тебе что-то нужно. Или кто-то нужен, — Президент хитро глянул на непроницаемое лицо Локи.       Лафейсон почти дёрнулся от проницательности этого ублюдка. В самом деле, на кону стояла жизнь Сильви и свобода Мобиуса, а он тут колебался и не мог решиться. В своей жизни Локи приходилось всячески изворачиваться, чтобы получать желаемое, и, в конце концов, перед ним был он сам, поэтому конечный ответ бога становился для него всё более и более очевидным.       — У меня заканчивается терпение. Я сейчас позову всех обратно, и они самолично поставят тебя на колени, и будут держать, пока ты будешь давиться моим...       — Довольно! — прошипел Локи и в два шага оказался у трона, но, прежде чем опуститься на колени, руками опёрся об подлокотники и наклонился к довольному лицу Президента. — Если ты меня обманешь, я...       Президент слушал угрозы с широкой раздражающей улыбкой, издевательски кивая на самых интересных местах. Локи закончил свою небольшую тираду, зло сверкнул зелёными глазами и опустился на колени так, будто собирался совершить какое-то повседневное дело; лицо выражало несломленную гордость и презрение, а руки резкими, грубыми движениями принялись за молнию на тёмно-зелёных брюках Президента.       Локи-на-троне, тем временем, устроился поудобнее, поёрзав по шершавой поверхности трона, и расставил ноги шире, когда другой Локи наконец обнажил его полувставший член, влажный на конце.       Лафейсон с теперь уже плохо скрываемым отвращением оглядел возбуждённый орган в руке, и замер через секунду. Он держал в руке абсолютно идентичный своему член, и было странно испытывать омерзение при его виде. Локи будто бы самоудовлетворял себя, а самоудовлетворение никогда не вызывало неприязнь. Когнитивный диссонанс ситуации заставил Локи в остервенении погладить орган.       Вызвать вздох удовольствия у Президента было легко, учитывая то, что Локи знал все точки и движения, от которых пальцы на ногах поджимались от наслаждения, а внизу живота жаркий комок закручивался сильнее. Локи ещё некоторое время ограничивался поглаживаниями, пока его не осёк Президент.       — Давай уже, чего ты ждёшь? — Президент призывно толкнулся бёдрами вверх, проходясь членом в критической близости от лица Локи.       Лафейсон лишь сжал челюсть, но сразу же её расслабил, когда наклонился, чтобы отработать свою свободу. Он мысленно напоминал себе, что перед ним сидит его точная копия и можно было подумать, что это Президент делал ему минет, однако от таких раздумий голова шла кругом.       Первое прикосновение к головке уже полностью вставшего члена было не таким ужасным. Локи за всю свою жизнь никогда не приходилось пребывать в подобном положении — слава Вальгалле — поэтому он ощущал несвойственную для себя скованность движений. Всегда уверенный в себе, знающий как поступить Локи сейчас был потерян, но он старался не показать этого. Вероятно, Президент знал об этом, поэтому решил немного помочь и направить:       — Возьми сначала только головку, да... вот так, — он промычал что-то одобрительное и пальцами зарылся в мягкие, но спутанные волосы своей копии, поглаживая макушку. — Теперь оближи его полностью, с самого основания.       Локи делал всё, как ему говорил Президент, потихоньку вливаясь в процесс. Пока что это было не так сложно, а от былого чувства презрения осталось лишь зудящее ощущение в глубине сознания.       Лафейсон широко проводил языком по всей длине, смакуя свой солоноватый вкус, попеременно неглубоко заглатывая головку. Сверху слышались отчётливые отрывистые стоны и ахи, которые Президент даже не пытался приглушить, а словно выставлял на показ то, как сильно ему нравилась работа Локи.       — У тебя хорошо получается. Ты просто создан для того, чтобы подчиняться. Счастливый тот, ради кого ты это сейчас делаешь.       Локи почти подавился с членом во рту, когда услышал последнюю фразу. Вот только думать о Мобиусе сейчас не хватало. Он зажмурился и хотел было отстраниться от промежности Президента, чтобы высказать ему пару ласковых, но был остановлен настойчивой ладонью, которая с силой сжала чёрные локоны.       — Судя по всему, я попал в точку. И кто же она? Или, скорее, это он. Такому прирождённому сабмиссиву как ты, всегда нужен хороший член, чтобы держать тебя в узде, — Президент не оставлял Локи выбора и уже сам толкался ему в рот, глубоко вдыхая раскалённый кислород.       Когда Лафейсон совсем разбушевался, Президент позволил ему выпустить член изо рта.       — Ты не знаешь, о чём говоришь!       — О, я как раз-таки знаю, — Президент покосился на руку другого Локи, вопреки всему продолжающую стимулировать налитой орган, но потом поднял взгляд в стеклянные глаза Лафейсона. — Тебе это нравится. А теперь заткнись и продолжай, — Президент, вразрез с грубыми словами, нежно погладил черноволосую голову.       Лафейсон в резком порыве вернулся к начатому, проклиная всё сущее, которое привело его к тому, что Локи отсасывал у себя же и, к тому же, ощущал смутное возбуждение. Слишком хорош был вид Президента Локи, властно расставившего ноги в стороны, упивающегося своим превосходством над богом на коленях; а член во рту ощущался донельзя правильно, хотя на деле это было сущим извращением.       Локи как мог заглатывал ствол, приостанавливаясь, когда крупная головка члена норовила задеть заднюю стенку горла, затем отстранялся, чтобы вновь погрузить член в себя. Президент шептал комплименты его мягким губам и умелому рту, подмахивая бёдрами наверх всякий раз, когда Локи шёл по члену вверх.       Челюсть Лафейсона жутко устала от минета, а Президент как будто и не собирался заканчивать, поэтому Локи решился на крайние меры — ему потребовалось собрать всю свою выдержку, чтобы, насадившись ртом на член практически до конца, не закашляться. Вверху одобрительно зарычали, погладили длинными пальцами и послышалось разгорячённое «Хороший мальчик». Локи не выдержал того жара, с которым было сказано непривычное для бога прозвище, и ему нестерпимо захотелось угодить больше, показать, что он действительно достоин зваться таким образом.       Лафейсон, давясь, погружал член в самое горло, от привычной строптивости не осталось и следа, когда до слуха то и дело доносились восхищённые стоны. Локи поднял слезящиеся глаза, сталкиваясь взглядами с Президентом, с победной ухмылкой взирающим на усердные старания Локи.       Видимо, картина Лафейсона в коленопреклонённой позе с членом во рту подействовала на Президента очевидным образом. Почувствовав, как орган во рту дёрнулся, а Президент застыл в предоргазменном спазме, Локи поспешил отстраниться, но уже две руки в его волосах не дали шанса этого сделать. Чёрные волоски у самого основания члена жёсткостью коснулись кончика носа Локи, и он отчаянно замычал от болезненного давления на горло и горячей жидкости, разливающейся внутри него.       Он отстранился сразу же, как появилась возможность, кашляя и отплёвываясь, что было бесполезно, когда сперма уже была внутри, любезно доставленная членом прямо в горло.       — Будь на то моя воля... — хрипло начал Президент, лениво заправляя мягкий орган в штаны, — я бы не отпустил тебя. Потерять такой рот — какая жалость...       Локи, всё ещё стоя на коленях, опираясь одной рукой перед собой, измученно засмеялся абсурдности произошедшего. Он потёр свободной рукой ноющую челюсть, усердно не обращая внимания на напряжение в собственных брюках.       — И как же я поступлю? — расплывшись в хитрой улыбке вопрошал Президент самого себя, поймав испуганный взгляд зелёных глаз Локи.