А правду люди говорят!

В небольшой кухне на кресле сидела девушка. Её не давно красивый, аккуратный хвост, съехал на бок. Резинка отдалилась от своего " поста " на добрых 7 см. Одежда оставляла желать лучшего. И без того короткая футболка задёрнулась выше. Правый рукав был порван. А на спине красовалось красное пятно крови. Шорты тоже были изодраны. Девушка наложила ногу на ногу и рисовала. На ручке кресла лежал телефон с повер-банком, а от него тянулись фиолетовые наушники. Музыка была настолько громкой, что в 2 метрах без затруднений можно было ей наслаждаться. Но не детям. Из наушников донасился сплошной мат с редкими передышками. На столе стояла коробка с печеньками в ввиде грибочков с хрустящими ножками и шляпками из белого и молочного шоколада. Стояла кружка тёплого, ароматного кофе. Так же лежали 2 пенала набитые принадлежностями. - Готово... - прошептала она и по щеке покатилась слеза. На альбомном листе был изображён портрет парня с обворожительной улыбкой. Он был затушован. Только глаза и губы были чуть видно покрыты синим и красным карандашом. Девушка вдруг наклонилась и чмокнула портрет в губы. Слеза капнула на футболку. Потом ещё одна и ещё. Девушка уже сидит и плачет чуть ли не на взрыд. - Ты опять... - раздалось какое то тихое и сочувственное предложение. Художница повернула голову и увидела сестру, которая присела на противоположную от телефона ручку кресла. - Василиса... Не плачь, пожалуйста...- выдавила из себя новоприбывшая. И приобняла сестру за плечи. На её глаза навернулись слёзы. Вдруг одна слезинка всё же потекла по щеке белобрысой, но она быстро промакнула её плечом футболки. Обе девушки не выдержали и расплакались. Так же бесшумно, как и близняшка за спиной девушек возник парень. - Василиса, Дейла, простите...- белобрысый положил руки на плечи сестёр. - Угу... Но пообещайте, что больше не будите драться. Ради родителей. Всех троих... - Дейла с надеждой смотрела на брата и сестру. - Обещаю.- первая ответила Василиса. - Обещаю.- повторил Норт. - Но почему троих?- спросила рыжая.- Лисса же вам не была матерью. - Не родной, но была.- ответил брат девушки.- Когда наша мама, Нира, умерла от рака, нам было всего по 7. Мы нуждались в маме. И Лисса, нам заменила нашу родную мать. - Да... Но когда мы смирились с мыслью, что у нас новая семья, мы потеряли обоих родителей. - Как и я...- опустила голову Василиса.- Я, кажется в машину больше никогда не сяду... - Я тоже. Но надо жить дальше. Да, автокатастрофа забрала наших родителей, но мы целы и должны идти дальше! - Как думаете, а бабушка будет дальше нас в интернете навещать и на выходные забирать?- задала вопрос Дейла. - Конечно! Конечно будет!- начал учешать её брат. - Но он... Он не придёт... Я его больше не увижу. - Жаловалась белобрысая. - Марк эгоист. Тебе такой не нужен. И Маришка не лучше. Я вот по ней не скучаю! - Но кто натравил на нас Органы Опеки?- рыжевласка пошатнулась, вновь переживая тот день. - Кто?.. Кто?!- повторяла словно в забытии Василиса. С этими словами близнецы потупились. Девушка с васильковыми глазами заметила это. - Если вы знаете кто это... Скажите.- умоляюще произнесла рыжевласка. - Это...- Дейла тяжело вздохнула.- Фэшиар Драгоций. - Я ВАМ НЕ ВЕРЮ!!!- закричала Василиса и выбежала из комнаты обронив альбом. Норт поднял его и открыл на первой странице. На листе был изображён парень с чёрными волосами и голубыми глазами. Близнецы листали страницы и на каждой встречали своего одноклассника. Только тогда, Дейла поняла, что любовь к Драгоцию, о которой сестра рассказывала ей со второго класса была, далеко не детской симпатией, а истиными, горячими, сильными чувствами, сохранившимися на года. Белобрысая сорвалась с места, в догонку за сестрой. Она нашла её в дальнем углу дачного участка, на который привезла из Марта Михайловна на выходные. Дейла присела рядом с Василисой под кустом смородины. - А я, как дура, засыпаю, просыпаюсь с мыслью о нём. Не было ни одного дня, что бы я не мечтала о нём! А он...- рыжая ревела на взрыд. Дейла решила оставить сестру и пошла в домик. Надо было обработать рану брату, полученную, во время драки с рыжей. В то время, проплакав 8 часов, Василиса лежала под кустом и думала: " А правду люди говорят, " От любви, до ненависти, один шаг."