Там, где цветут подсолнухи

Утренние язычки солнечного света неприятно бьют ему в лицо. Он нехотя приоткрывает глаза. 10:43. Хорошее субботнее утро. Чонин переворачивается и ласково смотрит на запутанное в льняных простынях тело. Губы невольно приняли форму полумесяца. Чонин наклоняется к фигуре, прикасаясь губами к затылку. -Доброе утро *** Кенсу рассматривает фотографию в рамке. Два подростка широко улыбаются на снимке. Один парень на фоне другого, стоящего рядом, похож на негретенка, словно его измазали в шоколаде. -Чонин, сколько лет этому снимку? Мне кажется, что твоей маме нужно хорошенько подумать, не было среди ее знакомых афроамериканцев. Через несколько мгновений парень получает мягкий удар от полетевшей в него подушки. - эй, Хоббит. Не пользуйся моим добродушием. -Добродушием? Ты только что зарядил в меня вот этим. Айщ, и как я терплю такого грубияна всю свою жизнь. Эй, дружок,- обращаясь к себе молодому на снимке, - что ты вообще делаешь рядом с ним. Тем временем, Чонин вытянул губы трубочкой и с соответствующим мычанием «у-у-у» направляется в сторону еще ничего не подозревающего друга с раскрытыми руками для объятия. Кенсу, заметив его, хотел спастись от своего захватчика, но был повержен, схвачен и повален на диван. Чонин ловко скрутил ему руки и придавил друга всем телом, тем самым полностью обездвижив его, стал кусать его ухо. -Чонин. Перестаааань,- через вырывающийся смех кричал Кенсу. Смуглый парень еще некоторое время «жевал» мочку уха и выпустил мелкого парня из своего плена. -Игры играми, но нам пора ехать,- приняв серьезное выражение лица, как не в чем не бывало, сказал захватчик и стал подниматься наверх. -Да неужели? Я думал что пришел к тебе затем, чтобы уйти без уха. Что еще не завтракал что ли? -Эй, мамочка, хватит ворчать. Пора ехать. *** Темнело. Из-за пробок парни долгое время не могли выехать из города. Их планы приехать в нужное место до темноты рушатся на глазах. Они молчали. Простояв несколько часов в пробках парни успели наговориться, подурачится, поругаться и помириться. Кенсу бегал за их любимым миндальным мороженным и бабл ти, который позже оказался на самом Кенсу и на сидении авто. Чонин за это легонько потрепал друга за волосы и измазал его лицо небольшим шариком холодного миндального лакомства. Он вовсе не злился за испачканные сидения его нового автомобиля- подарка буду свекра. Также Чонин не отказывал себе в удовольствии снимать сие действие на камеру и делать полароидные снимки. Ведь совсем скоро его жизнь изменится, и ребята не смогут так часто видеться. Ему хотелось оставить в памяти каждый момент, проведенный с парнем, измазанный мороженым и бабл ти. С тем, кого он гордо называл своим братом, хоть у них разные матери. Удаляясь от города радио барахлило, а потом и вовсе перестало издавать хоть-какие-то звуки. Это не было неловким молчанием, они никогда не чувствовали себя неловко друг с другом. Чонин внимательно смотрел на дорогу, а Кенсу разглядывал мелькающие пейзажи и изредка посматривал на своего водителя. -смотри, Кенсу, сейчас уже почти полночь, ни одного фонаря, но желтые поля подсолнухов все равно видны в темноте. Кенсу уже долгое время смотрел на бесконечное грязно-желтое море подсолнухов. Он любил эти цветы. Парень сравнил себя с ними: их красота простая, не кричащая, люди восхищаются этими полевыми цветами, им приятно на них смотреть. Подсолнух – далеко не бесполезный цветок, как и сам Кенсу. Он подумал о Чонине. Роза. Определенно. В мире цветов он был бы розой. Им можно только любоваться со стороны, не касаясь, или же обрекаешь себя получить глубокие раны и истечь кровью. Чонин прервал мысли Кенсу. -Хоббит -У-м -Это ведь наша последняя холостяцкая поездка с тобой. По крайней мере, с моей стороны. Ты кстати, предупредил маму , что мы приедем поздно ночью? -Нет, здесь не ловит. -эх, будет волноваться. Видел бы ты лицо Хёрин, когда я сказал , что не женюсь на ней без согласия твоих родителей. -о, я ее понимаю. Мне всегда казалось, что они любили тебя больше, чем меня. -Все может быть. Я бы тоже не любил такого неродивого сына, как ты. -Заткнись. Я из-за тебя весь сладкий и ко мне липнут мухи. Лучше бы так девушки липли ко мне. -А вот про девушек я согласен. Если в ближайшем времени не найдешь, то я перезнакомлю тебя со всем подругами Хёрин. Кенсу медлил с ответом. -Ну, это вряд ли. Про последнюю поездку ты верно сказал. Я переезжаю после твоей свадьбы. Через несколько дней. -Не понял. Это такой предсвадебный розыгрыш? Ну знай, твой юмор чернее, чем моя кожа. -Это не шутка. Я вообще не говорить тебе, как ты мне про свою свадьбу… сказал лучшему в другу в последний момент. Я думал, что так сделаю тебе так же больно как ты мне, но подумал подумал. Что ты даже не заметишь моего отсутствия. Поэтому сказал сейчас. -Ты бредишь? Посмотри срок годности мороженого, коробка на заднем сидении. -Со мной все в порядке, Чонин. Я лишь хочу перестать быть зависимым от тебя. Но даже это ты хочешь у меня отнять.. Когда появилась Хёрин ..я знал, что такое рано ли поздно случится, но я и не думал, что ты забудешь меня так скоро. В какой-то момент я чувствовал себя брошенной игрушкой. Но потом вспомнил, что все это только моя иллюзия, ведь с твоей стороны ничего серьезного не произошло… А для меня- все рухнуло. Я проклинал себя. Много раз. За то, что когда-то встретился с тобой, за то, что всегда прощал тебя и возвращался вновь, за то, что моё сердце не слушается меня, за то, что не признался в свое время.. Кенсу говори, не отводя глаз от лобового стекла. Этот монолог был похож на рассуждения, потоком мыслей, которые не должны были быть услышаны, но случайно сорвались с губ Кенсу. Чонин все это время ловил каждый звук, каждую букву, не отводя глаз от дороги. Парень догадывался, к чему ведет друг. Но хотел убедиться. - Признаться в чем? Чуть слышно спросил он. Кенсу наконец за все время перевел взгляд с лобового окна на человека, сидящего рядом. Он практически все высказал, и теперь ему не так страшно открыть правду. -Разве ты хочешь услышать? Ты ведь догадываешься, что я скажу Чонин повернул голову к Кенсу и теперь его взор темнокарих глаз устремлен в эти детские добрые глаза, которые он видел каждый день. -Скажи Чонин продолжал смотреть, не отрывая взгляда. Кенсу слегка улыбнулся. -Я люблю тебя, Ким Чонин. То, что произошло дальше, было неожиданно для них обоих. Кенсу медленно приблизился к лицу Чонина, нежно обхватил холодыми ладонями его лицо и прислонился своей щекой к его. -Теперь я не боюсь истечь кровью. Произнесенные слова не имели никакого смысла для Чонина. Он совсем забыл, что уже несколько минут не следит за дорогой. Кенсу тоже об этом забыл. Парень наслаждался теплом, исходившим от Чонина. Через мгновение резкий толчок разорвал их тесную связь. Последнее, что видел Кенсу, как Чонина швыряет по салону словно шар в лототроне. *** Кенсу не знал, сколько времени он был без сознания. Он на ощупь отстегнул ремень, и когда свалилсяя вниз на лобовое стекло понял, что автомобиль перевернут. От осколков он порезал руки. Чонина не было в машине. Кенсу с трудом выбрался из разбитого автомобиля, похожего на раздавленную аллюминевую банку. Когда ему удалось освободиться о осмотрелся.: они были далеко от дороги, и из-за широкой тропинки смятых подсолнухов стало понятно, что благодарпя высокой скорости, слетевши с трассы, машину кубырем понесло вниз по небольшому склону подсолнечного поля. Кенсу смотрел в темноту в поисках Чонина. Прислушиваясь к тишине, он услышал несколько всхлипываний недалеко от себя, но ему потребовалось время, чтобы отыскать друга в темноте и высоких растениях. Кенсу увидел Чонина в черной рубашке среди желтых цветов. Потом он вспомнил, что рубашка была белой. Он немедля достал из кармана телефон. На разбитом экране была надпись «Связи нет». Эта фраза эхом повторилась в его мыслях Они одни. В поле. Без помощи. Его глаза уже были заполнены слезами .что еще больше мешало видеть дорогу перед собой. Чонина выкинуло из машины. Когда они стояли в пробке, парень выходил из авто. И по возвращению не пристегнул его вновь. По крайней мере, так помнил Кенсу. Все лицо Чонина сочило свежими ранами, а из живота потоком лилась кровь . Кенсу даже в кромешной темноте разглядел торчащий штырь из земли. Он медленно подошел к другу и упал на колени. Слезы, крик- все разом вырвалось из него. Кенсу уже не слышал тяжелого дыхания Чонина, потому что его уже не было. Парень прижался к окровавленной груди уже безжизненного тела. Кенсу сам перестал дышать, чтобы услышать спасительные стуки. Но он слышал лишь свои собственные. Из глаз уже не текли слезы. Он еще не мог спокойно дышать. Дыхание было тяжелым и прерывистым. Глаза Чонина смотрели в небо. Кенсу медленно приблизил ладонь к лицу покойника, чтобы опустить веки. Прохлада. Вот что почувствовал Кенсу, коснувшись до него. -Ты замерз, дружище? Сейчас исправим. Парень снял с себя разорванный пиджак. Накинул его на окровавленное тело и накрыл его собой. Он хотел отдать свое тепло также, как Чонин давал его часом ранее. Щекой к щеке. Так и прошла ночь. Без мыслей, без сна, без друга. *** На рассвете Кенсу вышел обратно на шоссе. В том месте, где они слетели с дороги, большими черными буквами на ярко-желтом стенде светилась надпись «Аварийно-опасный участок. Скорость 40 км/ч ». Он равнодушно посмотрел на нее. Уже слишком поздно. Через минут двадцать ему удалось поймать авто. Еще через полчаса приехала скорая, аварийка, полиция. Он дал все показания. Конечно, скрыв истинную причину аварии. Кенсу стоял рядом, когда тело поковали в черный мешок. Теперь на месте, где только что лежал его друг, было кроваво-желтое пятно придавленных подсолнухов. Он оторвал от земли один. Кровь уже засохла на его желтых лепестках.. *** Проходили дни, месяцы, годы.. Кенсу ни на миг не забыл изуродованное лицо, которое любил. Он не мог видеть тех людей, у которых он забрал друга, сына, жениха. На ни секунду не прощал себя. Каждый год, каждый июль, 16 числа он ездит туда, где цветут подсолнухи.. На земле, пропитанной кровью, выросли новые цветы. Он часами смотрит на них. Зачем? Кенсу не знает ответа. Но он точно уверен, что вернется сюда.