Улыбка

— Я тут думал насчёт дальнейшего плана действий «Клуба добрых дел»... — Расскажи и нам, Райнер. Примерно такие слова можно было услышать под тенистым деревом посреди коротко стриженного газона, где на большой перемене расположилась школьная элита. Король школы — Райнер Браун — с гитарой в руках воодушевлённо рассказывал о своих несомненно благородных, но сложно выполнимых идеях, а прихвостни, желающие заполучить собственную славу или просто быть поближе к верхушке школьной иерархии, — Бертольд Гувер, Хитч Дрейс и Марло Фройденберг — с интересом слушали его, порой поддакивая. И только двум людям в этой компании было абсолютно фиолетово на эти разговоры: Хистория Рейсс — королева школы — и Имир. Хистория, приблизив колени к груди, листала ленту соцсетей и, как обычно, откровенно скучала. Имир же, сидящая позади неё, перебирала её светлые волосы и нюхала их, вдыхая сладковатый цветочный аромат, который был то ли от дорогого шампуня, то ли от дорогих духов. И никто — ни элита, ни остальные ученики, прогуливающиеся вокруг — не обращали на них особого внимания из-за этого, потому что, во-первых, вопреки всем стереотипам, король и королева школы не встречались, а во-вторых, и это даже более весомая причина, все уже привыкли к подобному поведению Имир с Хисторией и реакции — а точнее отсутствию реакции — Хистории. — Ну сколько уже можно нюхать мои волосы? Хватит, — раздался тихий, чтобы никто кроме них не услышал, и абсолютно не раздражённый, несмотря на слова, голос Хистории. — Когда ты уже приступишь к моей домашней работе? — Потом, — протянула Имир с хитрой ухмылкой, положив подбородок на плечо Хистории и обхватив её талию руками. Та всё с тем же скучающим выражением лица, неотрывая взгляда от экрана, придвинулась к шатенке поближе. Райнер на долю секунды скосил глаза в их сторону, но тут же к разговору с Хитч, Марло и Бертольдом (хотя последний скорее просто слушал). — Имир, я же уже сказала: хватит. — Прости, ничего не могу с собой поделать, ты слишком восхитительно пахнешь. — Знаю. Опять эта скука в её голосе, опять это равнодушие на её лице. Имир это не нравилось, потому она сделала первое, что пришло ей в голову, чтобы хоть немного растормошить царевну Несмеяну: аккуратно повернула её лицо за подбородок и примкнула к её сжатым губам. Голубые глаза Хистории, обрамлённые густыми ресницами, удивлённо расширились, губы приоткрылись, а телефон выскользнул из рук. Имир, удолетворённая произведённым эффектом, отстранилась и, игнорируя ошарашенные лица Райнера, Бертольда и Хитч, сказала, глядя Хистории в глаза: — И губы у тебя восхитительные. Та тут же прикоснулась к собственным губам подушечками пальцев, будто пыталась найти этому подтверждение. — То есть... — начал Райнер, но запнулся, формулируя мысль. — Вы типа вместе? — сформулировала быстрее Хитч. — Это ведь очеви... — говорил ни капли не удивлённый Марло, пока его не перебила Хистория: — Это не ваше дело. Спорить с королевой никто из них не решился, поэтому медленно вернулись к своему предыдущему разговору, изредка поглядывая на недавно поцеловавшихся девушек. Хистория, подняв телефон и вновь открыв какую-то соцсеть, облокотилась на Имир и, позволив той себя обнять, прошептала: — У тебя тоже. — Что? —У тебя тоже восхительные губы. И Имир была готова поклясться, что Хистория улыбалась.