Смерть всегда представляли как что-то ужасное. Однако она приносит облегчение, ведь ты больше не страдаешь и не чувствуешь той боли, что была раньше.
Не хотелось бы жаловаться на свою жизнь, но даже так, наверное я всё же была рада смерти. Хотя, у меня было хорошее детство. Мы с семьёй много путешествовали, но отец редко когда к нам присоединялся. Я с мамой и бабушкой повидали половину мира, когда мне и десяти не было. Мне всегда нравилось учить что-то новое, поэтому пользовалась ситуацией по полной, водя маму по различным музеям и картинным галереям. Я получала всё, что хотела. Простыми словами, меня очень быстро избаловали. А потом, как и у всех, в подростковом возрасте жизнь стала полной страданий.
В двенадцать лет я обозлилась на своих родителей, которые слишком строго ко мне относились, злилась на отца за то, что тот вёл себя агрессивно и неадекватно, из-за чего потеряла их доверие. Как и они потеряли моё. Дело в том, что они карьеристы с тяжелым прошлым, выросшие во времена, когда в очередях надо было стоять по много часов, о чём они постоянно напоминали мне. Поэтому, в их ожиданиях, я должна была стать такой же успешной, закончить школу на отлично, поступить в лучший университет страны и много зарабатывать. В то время как я хотела жить обычной жизнью.
Спустя пару лет я всё же поняла, что родители не проживут мою жизнь за меня, и решила поступить на лингвистический факультет, следуя мечте, так как мне очень нравилось изучать различные языки. Тогда моя жизнь превратилась в сплошную рутину. Утром завтрак, учёба с занудным учителем, домашнее задание, дополнительные занятия по биологии, и наконец-то сон. Всё повторялось каждый день, за исключением выходных. Тогда я училась только половину дня, другую половину посвящая рисованию и пению.
А когда пришло время работать, я переехала в Ирландию, так как ирландский был третьим языком, который я знала. Устроиться учителем я всё же смогла, но тоска почему-то никак не хотела меня покидать. То ли тоска по дому, то ли по знакомым, которых у меня было немного, было непонятно. Однако она присутствовала. И моя жизнь стала абсолютно однообразной и скучной, полной боли от одиночества.
Поэтому, когда смерть пришла, я приняла эту информацию спокойно, надеясь, что ада всё же не существует, а если и существует, то я окажусь в раю. Но открыв глаза, меня встретил не свет в конце тоннеля и не пламя из преисподней, а самый обычный потолок.
Сначала я подумала, что это какая-то ошибка, но пару раз моргнув, и протерев глаза, для достоверности, убедилась в том что это действительно потолок, а рядом со мной находится стена.
Всё тело ломило и, опустив взгляд вниз, я поняла почему, тут же завизжав. Моё тело лежало в ванной, полной крови, а на трясущихся руках, красовались порезы, которые на моих глазах затягивались, оставляя после себя видные шрамы. Я постаралась встать, но получилось у меня только с третьей попытки. Всё тело шатало, было холодно и одежда неприятно липла к телу, своим цветом напоминая, что только что произошло. Я тут же сбросила её на пол, оставаясь в нижнем белье.
Бросив очередной взгляд на ванну, я увидела пробку, которая закрывала слив и быстро вытащила её, стараясь не заплакать. Было больно. В горле застрял ком, от чего было сложно дышать. Я опёрлась руками о колени, присев, пытаясь выровнять дыхание. Спустя какое-то время стало легче, а ванная опустела, всё же оставив после себя неприятный оттенок красного.
Второй раз я закричала, когда взглянула в зеркало. Всё же это было не моё тело. На вид, мне было где-то восемнадцать лет, но тут точно сказать нельзя было. В отражении моё лицо было в кровавых следах, скорее всего из-за того что я потёрла глаза ладонями. Я тут же поспешила смыть всё это, не обращая внимания, что из крана текла ледяная вода. Приведя себя хоть в какой-то порядок, я ещё раз взглянула в зеркало. Светло-фиолетовые волосы, едва ли длиннее плеч, прилипли к спине и шее. Глаза были более тёмного оттенка, но примерно такого же что и волосы. Под глазами огромные мешки, выделяющиеся сильнее всего. Видимо, бывшая владелица тела не очень хорошо заботилась о нём.
Становилось холоднее, и я решила поискать какую-нибудь сухую одежду, надеясь что с той стороны двери никого нет. За мной по полу тянулись красные отпечатки ног, которые потом стоит оттереть, когда всё проясниться. Дверь из ванной вела в одну большую комнату, и прямо передо мной возник круглый стол, а за ним небольшая область выделенная под кухню. За аркой был зал, с диваном и телевизором. В углу стояли коробки. На одной из них было написано «лето», и я недолго думая, открыла её.
— Бинго, — произнесла я, доставая первую попавшуюся футболку и, кажется, домашние шорты. Стало немного легче, но я понимала что всё равно с ног до головы покрыта кровью, так что одежду придётся стирать.
Всего дверей в квартирке было три. Одна в ванную, другая как я поняла вела в подъезд, и последняя должна была быть дверью спальни. Так что, осторожно толкнув дверь, я прошла в комнату, облегченно вздохнув, радуясь, что здесь никого не было.
Но стоило мне расслабиться, как я услышала плач, тут же повернув голову в сторону звука.
— Да ладно, — я в страхе уставилась на детскую кроватку.
Не может быть чтобы у меня ещё и ребёнок был! Это же… Боже, я даже не хочу думать об этом сейчас.
Делая небольшие шажки, я подошла к кроватке, осторожно заглядывая внутрь. В ней крутился ребёнок, уже переставший плакать, найдя игрушку для жевания. Я же была в полнейшем шоке. Давайте проанализируем то, что я сейчас поняла.
Я вылезла из ванной полной крови, что значит, владелица этого тела убила себя, очевидно не выжив, ведь тогда меня бы здесь не было. У неё есть небольшая квартира, с минимумом вещей и нераспакованной одеждой. Так что, либо она недавно переехала, либо она бедная. Но я склоняюсь ко второму варианту, ведь даже та мебель что тут была, выглядела старой и потрёпанной. А также ребёнок. Чёрт подери, ребёнок! Эта дура убила себя, когда у неё был ребёнок в квартире. Он же мог умереть!
Пока я размышляла, уйдя в себя, ребёнок снова заплакал. Руки всё ещё были мокрые, да и я грязная, поэтому самым верным решением было, завернуть его в одеяльце, на котором лежала моя маленькая копия.
— Привет, малыш, — тихо произнесла я, стараясь укачать его. — Ты такой маленький…
Мелкий в самом деле был ужасно на меня похож. Такого же цвета волосы и глаза, так что либо он мой нынешний сын, либо брат, учитывая, что я вроде как молодая.
Спустя пару минут моего бормотания и просьб уснуть, младенец и правда уснул, чему я была безумно рада. Положив его обратно в кроватку, я в ускоренном режиме стала обыскивать комнату на наличие каких-нибудь документов, или хотя бы телефона, чтобы узнать собственное имя. Искать не пришлось долго, и под кроватью наконец нашлась заветная коробка, со всем что мне было нужно. Первым делом я достала паспорт, тут же потеряв дар речи.
Я в Японии… Я нахожусь в Японии, и я японской национальности. На паспорте большими буквами было написано «JAPAN». Не знаю, повезло мне или нет, но ещё в прошлой жизни я выучила японский, так как была ярой фанаткой аниме. И попрошу не осуждать, я не одна такая. Так что, мне было понятно почти всё здесь написанное. Как минимум собственное имя точно.
Моё имя — Акира Шинсо. Если верить паспорту, конечно. Посмотрев в календарь, я сравнила год рождения и нынешний, и проведя небольшие математические расчёты, поняла что мне недавно исполнилось восемнадцать, так как пятнадцатое июня уже прошло. В принципе, больше меня ничего особо не интересовало, кроме того, что собственная фамилия что-то отчаянно пыталась мне напомнить, но я никак не могла понять что. Не иначе, летний кретинизм.
После информации о себе взгляд упал на папку, которую я тут же открыла, обнаружив там различные бумажки. Первым был диплом об окончании школы, с отличием. Значит в этой вселенной я задрот, понятно. Это объясняет мешки под глазами. Хотя, это можно списать на ребёнка, который сейчас спокойно спал в паре шагов от меня. Перевернув страницу, я обнаружила мой сертификат о рождении, но к сожалению, имена родителей были перечеркнуты маркером, и я не смогла определить их имён. Эх, а ведь всё могло быть куда проще. Следующим шёл сертификат о рождении Хитоши Шинсо, полученный чуть меньше года назад. А под именем матери значилось… Акира Шинсо. Замечательно, всё-таки он мой сын.
Имя отца не было подписано, возможно он меня бросил. Предполагать, что меня изнасиловали не хотелось. Но если так и было, значит нужны ещё доказательства.
Однако голову тут же прострелило внезапное осознание. Это блин Хитоши! Тот самый Хитоши Шинсо, из манги по МГА. Других фиолетововолосых Шинсо я не знаю. Руки судорожно стали копаться в документах, достав оттуда, кажется, что-то вроде удостоверения личности.
«Имя: Шинсо Акира.
Причуда: Чтение памяти.
Дата рождения: …»
Дальше я не читала, находясь в шоке от понимания, где нахожусь. Я в аниме. Сложно поверить, но отрицать это невозможно. К тому же, у меня ещё и причуда была. Я конечно, не чувствовала её от слова совсем, но возможно это не тот тип причуд? Чтение памяти. Звучит не очень хорошо.
Спустя минут десять, на всю комнату вновь раздался детский плач, отвлекая меня от рассматривания бесполезных вещей, которые также лежали в коробке. Там были мои фотографии, фотографии Хитоши и какая-то детская игрушка. Но сейчас не до этого.
— Что же мне с тобой делать? — спросила я сама себя, понимая, что в этот раз его не удастся усыпить так легко. От подгузника не пахло, так что он скорее всего хочет есть. — Надеюсь что твоя мама не была совсем дурой.
Под этими словами я имела ввиду то, что она должна была купить бутылочку и детское питание. Как-то же Хитоши выжил практически до года.
Одной рукой придерживая малыша, я открывала полки на кухне. Посуды было не так много, и детская смесь с бутылочкой и чайником нашлась очень быстро. Залив в чайник воды, я поставила его кипятиться на электрическую плиту.
Шинсо в моих руках не затыкался, голося на всю квартиру. Теперь я понимаю, почему у Акиры… то есть у меня, такие мешки под глазами.
Из чайника повалил пар, и я тут же отключила плиту, залив воду в бутылочку. Закрыть её одной рукой было тем ещё испытанием, поэтому чуть подумав, я уложила мелкого на диван, понадеявшись, что он оттуда не скатится.
Смесь получилась горячая, поэтому пришлось ещё и ждать когда вода остынет. Пока ждала, успела сама проголодаться, но в холодильнике мышь повесилась, так что пришлось терпеть.
Ребёнок заткнулся сразу же, когда у него во рту оказалась соска. Я вздохнула с облегчением, устало откинувшись на диване. Только оказалась в этом мире, и уже такое испытание.
Однако, взглянув ещё раз на Хитоши, который так мило кушал, хотелось только улыбаться.
— Маленький комочек радости, — прошептала я, приглаживая его волосы. И всё-таки он такой милашка. — Теперь ты мой сынок…
Малыш оттолкнул бутылочку, посмотрев на меня и агукнув что-то на своём, детском.
Пришлось быстро принять реальность. Новая жизнь. Такого я, конечно, не ожидала, но дарёному коню в зубы не смотрят. Да, жизнь явно будет не лёгкая. Это подтверждал Хитоши, которому внезапно захотелось повертеться у меня на руках.
— Прости, но тебе придётся ещё немного полежать, — произнесла я, относя его обратно в кроватку.
Аккуратно обернув его одеялом, чтобы не стукался о кроватку, оставила дверь в спальню открытой, чтобы если что услышать плач.
Времени на слёзы и страдания больше не было. Я теперь ответственная за две жизни, значит придётся много работать. И начну пожалуй с того ужаса, который сейчас был в уборной.
Открыв дверь, дыхание спёрло, но я взяла себя в руки, и стала искать какую-нибудь тряпку. Она нашлась за унитазом, вместе с чистящими средствами. Хах, как удобно…
Принявшись оттирать ванну, я подумала, и сняла с себя одежду, чтобы не запачкать её ещё сильнее. Хотя, после такого, вряд ли я стану её носить. Может быть выброшу, чтобы не навевала неприятные воспоминания. Радовало, что сама ванна представляла из себя типичную японскую. В таких обычно сидят, а не стоят. К тому же, многим известно что у японцев одни из самых удобных ванн. Так и эта, включала в себя душ, систему подогрева воды да ещё и представляла из себя один цельный кусок вместе с полочками для всяких средств.
Спустя пару часов я всё же закончила отмывать ванну, еле разогнувшись. Спина адски болела от того положения, в котором я находилась, а вместе с ней и колени, на которых осталось несколько синяков.
Следом я отмыла те отпечатки ног, что оставила по всей квартире. Последней в списке оставалась одежда, которую я забросила в стиральную машинку, надеясь что кровь отстирается. После чего, я могла позволить себе помыться самой, конечно же с открытой дверью. Вдруг с Хитоши что-то случится.
Под потоком горячей воды, я всё-таки позволила себе сползти вниз по стенке и разревелась. Слишком много было впечатлений за сегодня. И даже так, спасибо тому, кто дал мне второй шанс. Спасибо тому, кто отправил меня в это тело, ведь по другому Хитоши мог бы и не выжить. Из оригинальной истории его жизнь и так была несладкой. Не хотелось, чтобы её вообще не было!
Быстро помывшись, я оделась в новый комплект одежды, и вернулась в спальню. Мелкий вновь уснул, и я решила последовать его примеру, упав на кровать.
— Теперь всё будет хорошо, — пробормотала я.
Сон пришёл, стоило голове коснуться подушки.
