Королева Мая

До того, как стать королевой Логрии, Гвиневера была королевой Мая. Утром в Бельтайн она разбудила свою будущую сестру еще до восхода солнца, и Моргана заплетала волосы будущей королеве, скрепляя своими лучшими заклятьями — на удачу, юность и красоту, — сложные узлы с багряными цветами, что они с другими дамами собирали накануне; Моргана сама позаботилась, чтоб цветы остались такими же красивыми и свежими, как девушка, которая будет их носить. В окна прокрался рассвет; легкий ветерок шевелил тонкие занавеси, похожие на трепещущих призраков, пока девушки сидели вдвоем на постели Морганы. — Осталось еще много цветов, и я могу вплести их тебе в волосы, как закончишь с моими. Ты будешь очаровательна в незабудках, с первоцветами у висков. Умелые пальцы Гвиневеры в ее волосах, нежное дыхание на шее… Отнюдь не по-сестрински. — Не думаю, что мне пойдет. Гвиневера рассмеялась — утонченно, будто дорогая певчая птичка: — Ладно, раз ты так хочешь быть мрачной. Но ты же хотя бы пойдешь со мной? Без тебя все будет не так, как надо. Есть магия, которой не владеет даже величайшая чародейка — однодневная власть, какой Гвиневера обладала в Бельтайн. Чувство жизни, бытия, словно она становилась воплощением весны — цветы в волосах Гвиневеры цвели ослепительно ярко, ее улыбка была ясной и заразительной, ноги без устали танцевали с рассвета до глубокой ночи, глаза неистово сияли в свете костров, как само солнце. Ни за что в мире Моргана не пропустила бы это. — Пожалуй, да. И они пошли, и Гвиневера была Майской королевой, и ни одна из девушек не могла ей завидовать, так счастливо и нежно она улыбалась — и венок на голове Гвиневеры был так легок по сравнению с ожидавшей ее короной. А встретив рассвет и наконец удалившись в покои Гвиневеры, они отпустили служанок и сели отдыхать, слишком усталые, чтоб заснуть — ноги болели от танцев, а глаза затуманились от света костров, мерцавших в темноте. — Они меня любят, — полувопросительно сказала Гвиневера, при неясном свете раннего утра ее маска соскользнула, обнажив острый взгляд, и всего на миг Моргана увидела в этих глазах расчет, сложную работу мысли, что воздвигла тщательно созданный образ, покоривший все сердца. В этот миг Майская королева стала холоднее зимы — и Моргана поняла, что тоже любит ее. — Нынче Бельтайн, — сказала Моргана, хотя на самом деле уже наступил второй день мая, — а ты еще ни разу меня не поцеловала. Дурная примета. Королева улыбнулась и сонно встала со своего кресла, откуда смотрела, как первые солнечные лучи пробиваются в окно; ее босые ноги беззвучно прошлепали по каменному полу. «Умная девица, она воображает, что я теперь в ее власти, — подумала Моргана, а Гвиневера, все еще улыбаясь, коснулась ее губ невинным поцелуем, — и она права».