Разгром в казино

Когда Игорь поймал в казино рыжеволосого альфу с сильным запахом, которого кто-то случайно мощно толкнул, то ни на благодарность, ни на понимание не надеялся. Потому что он хоть и майор, но всё же омега. И тем неожиданнее стало принятие помощи, и приятный комплимент в сторону скорости реакции и силы. Его личное пространство даже не нарушили, хотя Гром и видел, как, вдохнув чуть глубже, альфа облизнул губы. Обычно после такого ему делали неприличные предложения, но сейчас… сейчас ему лишь улыбнулись и пожелали хорошего вечера. — Вижу ты познакомился с Разумовским, Игорёк, — сзади из ниоткуда возник дядя Федя, с которым они присматривали за одним из невидимых условных участков казино по просьбе владельца: тот опасался, что в день открытия что-то может пойти не так. — И как он тебе? Хороший? — Разумовским? — медленно переспросил омега, привычно игнорируя попытку сводничества от своего начальства и, по совместительству, родительской фигуры. Его взгляд озадаченно заскользил по залу в поиске ярких, огненно-медных волос. Их обладатель нашëлся довольно быстро, более того — Сергей тоже смотрел прямо на Игоря. Растягивая губы в слабой улыбке, едва заметно кланяясь с каким-то озорством. Необычное поведение для успешного альфы-миллиардера, но… фальши Гром не увидел, а потому неуверенно кивнул в ответ, после чего поспешил, под заинтересованный взгляд Прокопенко, вернуться к работе. Только вот несмотря на возвращение к своим прямым обязанностям, Игорь то и дело бросал незаметные взгляды на Разумовского, который словно намеренно оказывался в его зоне видимости. Сам же Гром будто чувствовал, куда кинуть взгляд, чтобы обнаружить объект своего неожиданного интереса. Это можно было бы списать на профессиональную привычку и развитую внимательность, однако лгать себе майор не хотел. У Игоря мурашки по спине поползли от неловкости происходящего. Он вспоминал сильный запах альфы и морщился, пытаясь одëрнуть самого себя. Стыдно было признавать, но Сергей его заинтриговал, хотя полицейский зарëкся связываться с альфами ещë несколько лет назад, предпочитая компанию бет, которые вели себя значительно адекватнее. Гром вышел на балкон, вдыхая сравнительно чистый воздух ночного города. Хотелось немного проветриться и прочистить мысли, да и обстановку снаружи следовало разведать. У входов и выходов владелец казино поставил «своих ребят», а те, в свою очередь, доверия у служителя закона не вызывали. Движения не те, внимательность тоже. Видно, что упор на грубую силу. — У вас всë хорошо? Бархатный голос за спиной оказался даже ожидаем. Игорь не был дураком и теперь, вынырнув из мыслей преимущественно о задании, решал, как будет лучше себя вести. Дать шанс или с самого начала пойти в нападение, чтобы миллиардер понял — тут ловить нечего. Да, конкретно этот альфа казался другим и зарождающихся намерений не скрывал, демонстрируя только хорошее, но это-то и напрягало одновременно с подкупом. Слишком складно и идеально. — Всë нормально, — вежливо произнëс майор, поворачиваясь к Разумовскому. — А у вас? — Прекрасно, — миллиардер мягко улыбнулся, из-за чего лицо стало совсем мальчишеским. Омега задумался о том, сколько же тому было лет. Игорь слышал о Сергее, как талантливом и богатом программисте, чуть ли не гении современности. Кажется, Юля говорила, что он довольно активно участвует в благотворительности, да и в новостях пару месяцев назад мелькало что-то про реставрацию детского дома. — Вы позволите составить вам компанию или мне лучше уйти? — Странно слышать такой вопрос от альфы, — всё же не сдержался Гром, прислоняясь поясницей к прохладному бортику балкона. — Вы привыкли к другому обращению? — Да, — не стал скрывать омега, пожимая плечами. — Мне жаль. — Почему? — Не могу соответствовать высокому уровню или же не так неотëсан. В любом случае - я вам не подхожу? Игорь лишь усмехнулся, чуть прищурившись, что было не особо заметно. Разумовский действовал тонко и мягко, не давя, но добиваясь желаемого: заинтересовывая Грома сильнее. И не потому, что майор был омегой, даже будь полицейский бетой, такой подкат был бы оценëн не менее положительно. Но где-то рядом был дядя Фёдя и самому продуктивному работнику уже какого-то там месяца подряд совсем не хотелось выслушивать расспросы относительно того, насколько он заинтересован в известном миллиардере, который наверняка являлся очень завидным женихом. Тëтя Лена бы вообще с него живого не слезла. — Не заинтересован, — сухо ответил Гром, отводя взгляд и надеясь, что резкая перемена не вызовет сильного перепада настроения у альфы. — Как скажешь, — голос Разумовского был, к удивлению, таким же мягким, пусть и с грустными нотками. Игорь ожидал бури и урагана: противоположный пол зачастую крайне негативно реагировал на его отказы, ведь Гром был видным, хотя и далеко не стандартным. Он поднял глаза, устремляя взгляд в спину уходящего альфы и заставил себя не двинуться следом за рыжеволосым мужчиной с таким интересным запахом. Запахом, который отчего-то манил, заставляя дышать глубже. Разумовский вызывал любопытство, интерес и лëгкое недовольство. Странная смесь, лишь подогревающая желание сделать хоть что-нибудь. В глубине души Гром подозревал, что стоит чего-то большего, чем «как скажешь». Но Сергей был первым альфой, который принял его «нет» с первого раза. Полицейский задумчиво поглаживал мраморный бордюр, когда услышал шум под балконом. Несколько человек в масках пробирались сквозь кустарник. Игорь достал рацию из внутреннего кармана и отошëл в глубь балкона, чтобы предупредить коллег о вторжении с северной стороны. Внутри казино послышались испуганные крики и Гром чертыхнулся, просачиваясь сквозь толпу, ближе к спускающимся по лестнице вооружëнным людям. Игорь с неудовольствием отметил их молодость. Юношеский максимализм делал из банды в масках серьëзную угрозу — они не руководствовались здравым смыслом и стычки с такими персонажами выходили на редкость кровавыми. Молодые альфы сходили с ума, не умея сдержать свой гонор и желание покрасоваться. Гром мимоходом поискал в толпе рыжую макушку и тихо простонал, замечая Разумовского, который вышел из толпы, поднимая вверх ладони, пытаясь успокоить нападающих. Смело, но Игорь уже имел дело с уличными бандами, у Сергея не было шанса, особенно с таким мощным запахом. Он оказался прав. Феромон сильного альфы лишь раззадорил лидера банды и Гром с ужасом заметил устремлëнный на Разумовского ствол. Игорь схватил стакан, крепко сжимая в руке, как единственное своë оружие, не реагируя на предупреждающий взгляд Прокопенко, который отдавал жестами приказы. Гром чувствовал подступающее к горлу бешенство и мгновенно метнул стакан в голову лидера банды, стоило тому дëрнуть винтовкой. Дальше начался форменный беспредел, отряд спецназа в гражданском не мог протиснуться сквозь обезумевшую толпу, бандиты стреляли по живым мишеням и Игорь пропустил удар, когда искал глазами Разумовского, сцепившегося со страшилой в маске. Гром ответил своему противнику и разбил о его голову бутылку шампанского. По рукам побежали мокрые дорожки и Игорь снова посмотрел туда, где недавно находился Сергей. Это было ошибкой. Затылок опалило болью от удара и Гром повалился на пол, чувствуя под собой осколки стеклянного столика. Игорь заметил замах и прикрыл голову локтëм, но удара не последовало. — Игорь, живой? — хриплый голос Разумовского Гром узнал бы из тысячи. — Жить буду, а этот? — майор приподнялся, высматривая тело поодаль. — Понятия не имею, — шумно выдохнул Сергей, подавая руку и осматриваясь в поисках угрозы. Спецназ скрутил большую часть бандитов, остальных успокаивали показательные выстрелы в воздух. Игорь сморщился от боли и присел на диван. Разумовского позвал вусмерть напуганный хозяин казино и тот вынужден был отойти от Игоря. Мужчина причитал, но Сергей только кивал и в конце концов присел рядом за барную стойку. Игорь встал, заметив всклоченного Прокопенко, который пробирался к нему через разруху. — Фух, ну ты, Игорёк, удачливый засранец, — полковник похлопал Грома по плечу. — Только давай ты в следующий раз не будешь стаканами бросаться, а дашь спецназу со всем разобраться, — уже не особо надеясь добавил Фёдор Иванович. — Времени не было, — рыкнул майор, аккуратно трогая разбитый затылок в попытках примерно оценить нанесённый ущерб. Как выяснилось, бандитов было много и они заходили с нескольких входов, обезвредив охрану. Не зря хозяин открывшегося казино так пекся о своём драгоценном, вычурном детище. Благо, хоть гости особо не пострадали и отделались в основном только лёгким испугом. Игорь покосился на Разумовского, который так храбро выступил перед захватчиками. Гром едва успел перехватить стакан и шарахнуть по ублюдку, который навëл ствол на миллиардера. — Игорь, как голова? — дядя Федя попытался осмотреть повреждения, но Гром отстранился, ворча, что всë в порядке и направился к Сергею, который обосновался за барной стойкой. Это, почему-то, стало его первым порывом, хотя он мог бы заняться чем-то более полезным. — Ты как? — Гром приземлился на стул рядом, наклоняясь к бледному профилю и ощущая, как его бросает в жар от потяжелевшего запаха. По плечам прошлась волна тепла, скатившаяся по позвоночнику вниз. Сергей вздрогнул и повернулся к Игорю, жадно раздувая ноздри. — От тебя кровью пахнет. — Угу, — ухмыльнулся Игорь, чувствуя, что его немного ведëт от усилившегося феромона Разумовского. — А от тебя яростью. — Тебе, — Сергей облизнулся, смотря на Грома напрочь потемневшими глазами, — стоит уйти. Игорь мазнул носом по носу, глядя на Разумовского такими же шальными глазами: — Куда идëм? Сергей наклонился сильнее, впечатываясь носом в шею Игоря и глубоко вдыхая запах омеги, смешанный с потом и кровью. Он издал глубокий гортанный рык ярости, обращëнной к тем, кто посмел ранить Грома. И от этого звучания, наполненного опасностью, Игоря едва не повело. Вся его кожа моментально покрылась мурашками, а принятое ранее решение окончательно потеряло любую актуальность. Может это было ошибкой, а может лучшим решением в его одинокой жизни, он узнает лишь со временем. В тот момент, пока майор пытался прийти в себя, он не замечал направленных на них удивлённых взглядов — в основном от коллег и Прокопенко, хотя несколько гостей, переживших стресс, тоже были шокированы, ведь сам неприступный Разумовский… Сергей попытался немного успокоиться. Потому что не трогать омегу больше дозволенного при их уровне знакомства было невероятно тяжёло, а смешавшийся с природным ароматом запах крови не улучшал ситуацию, только раздражая инстинкты и возбуждая желание защищать. Держать при себе. Этот полицейский так быстро ему, им, понравился, что-то из области фантастики. Никто из них так и не заметил образовавшейся рядом пустоты после низкого угрожающего рыка. Игорь пытался понять, что делать дальше и как отсюда уйти на дрожащих ногах, а рыжеволосый миллиардер старался вернуть себе больше контроля и не прикусить чужую манящую шею. Осознание того, что альфа держит себя в руках даже в таком состоянии, сильно подкупало Грома, ведь несмотря на его силу, телосложение, рост и характер, он всё ещё оставался омегой, который где-то в самой глубине души немного хотел чего-то такого, что было у других, но не у него. Игорь ласково провëл рукой по огненным волосам и Сергей жадно облизнулся, случайно мазнув мокрым языком по шее Грома. Игорь вздрогнул от сладкой дрожи, растворившейся по телу, оседающей пряным пеплом на губах. — Поедешь ко мне? — хрипло выдохнул Разумовский, немного отстраняясь. На языке был вкус Грома, а внутри разрастался огонь желания, подстëгнутый адреналином недавней свары. Игорь машинально кивнул и в подтверждение своих слов поднялся со стула. Живот тянуло и он не был уверен, что сможет сдержаться и не вжать альфу в ближайшую поверхность самостоятельно. Сергей двинулся следом. Они проигнорировали изумлëнные шепотки, пробираясь к выходу — сейчас на всё было плевать, разве что только не друг на друга. Прокопенко приказал своим людям расступиться и Гром старался не смотреть в сторону дяди Феди, чтобы не смущаться весëлых огоньков в его глазах. Разумовский тронул его ладонь и Игорь на автопилоте переплëл их пальцы. — Машина. — Альфа потянул его на стоянку, где был припаркован автомобиль. Достал ключи из кармана штанов и чуть не уронив, отключил сигнализацию открыл заднюю дверь, чтобы Игорь не был с ним слишком близко, пока Сергей сидит за рулëм. Разумовский не хотел натворить лишнего. Птица никогда не принимал кого-то настолько близко, было невероятно чувствовать единение со своей тëмной стороной. Зверь миллиардера однозначно воспринял Игоря, как подходящую омегу. Это было удивительно. Игорь был удивительный. С самого начала, когда поймал Сергея, и во время нападения, действуя быстро и решительно. Сергей жутко за него волновался, а Птица с восхищением следил за омегой, рискуя своей головой в толкотне казино. Гром вывел Разумовского из задумчивости осторожным прикосновением к животу, частично накрывая рукой пряжку ремня. — Игорь, я не железный, — выдохнул Сергей, кладя свою руку на ладонь майора и поглаживая пальцы, стараясь не задевать сбитых в кровь костяшек. — Я так себя никогда не вëл, — попытался объяснить Гром. — Ты бы знал, как я польщëн, — хрипло шепнул альфа. — Я чувствую, — с волнением рассмеялся Игорь, кусая губу и опуская руку чуть ниже. — Что ты со мной делаешь? Я не хочу делать это в машине. — Сергей осторожно поднял обе руки Грома и нежно поцеловал фаланги пальцев, избегая ссадин. Аккуратные прикосновения на грани невесомости согревали душу и подкидывали углей в костёр желания быть ближе, кожей к коже. — Почему? — зрачки полицейского заполняли почти всю радужку, будто он был под чем-то. — Хочу тебя в своей кровати на шëлковых простынях и никак иначе, хочу свой запах на тебе. Игорь, я сейчас умру, если ты не сядешь, пристегнëшься, и мы не поедем. Гром нежно поцеловал Разумовского в уголок губ и подчинился. Впервые в жизни последовал желанию альфы с таким стремлением и согласием, при этом не испытывая влечения сделать что-то наперекор. От того, что на него не попытались надавить запахом и сущностью, собственное возбуждение лишь сильнее скручивалось внизу живота. Может, он должен был волноваться по поводу предстоящего, но всё, о чем омега был в силах думать, так это о словах Сергея. Он окажется там, где всё рыжеволосым буквально пропахло. И сделает это только потому, что сам захотел, его никто ни к чему не принуждал. Сергей дождался, пока Игорь пристегнëтся и прикрыл дверь. Сердце заполошно билось под рëбрами и он передал сообщение Марго, чтобы заказала ужин на двоих в номер, но затем прикусил нижнюю губу и уточнил у Грома, выезжая с владений при казино. — Игорь, что ты будешь на ужин? После недолгого молчание майор недоумëнно пояснил. — Да я не хочу ничего. — Сейчас, но потом? — Ну-у… — Макароны, роллы, суши, пицца, рыба, может быть ты любишь сладкое? — перечислил Сергей. — Я бы шаурму купил по дороге, но это не стоит беспокойства, просто выбери на свой вкус. Голос подала Марго. — Я могу заказать шаурму. Игорь вздрогнул, недоуменно уставившись на панель управления. Разумовский улыбнулся удивлению Игоря, наблюдая за ним через зеркало. — Это моя разработка — виртуальная помощница, — представил он ИИ. — Марго, поздоровайся. — Здравствуй, Игорь! — отозвалась послушная виртуальная девочка. — Здравствуй, — восхищëнный взгляд, обращëнный к Сергею, подарил миллиардеру невероятное тепло. — Ну, с ужином разобрались, — также улыбался Разумовский, вдавливая педаль газа на положенный этой дороге скоростной максимум. Мимо мелькали редкие машины и огни ночного города, а Игорь мог только сидеть, откинувшись на заднем сидении и принюхиваться, наблюдая за Разумовским, который периодически посматривал на него через зеркало, но не решался заговорить. Тишина в салоне расслабляла, а запах Сергея наполнял лëгкие и хотелось зарыться носом в огненные волосы, замереть и дышать, дышать, дышать. Гром облизнул губы, впиваясь пальцами в свои колени, чтобы хоть немного остудить свой пыл. Когда машина стала сбавлять скорость, Игорь быстро отстегнулся и покинул автомобиль даже раньше Разумовского, которому открыл дверь и буквально вытащил альфу из машины. Сергей ухмыльнулся так безумно, что Гром понял — понял — он не перегибает. Вероятно, даже наоборот, и от этой догадки сердце забилось быстрее. Он думал, что пока они ехали, то немного поостыл, но это оказалось иллюзией. Омега вновь стоял вплотную с миллиардером, запах которого по ощущениям напрочь забил лёгкие. Аромат был сильным, резковатым и немного специфическим, но раздражения совершенно не вызывал. Разумовский подхватил Игоря за талию, притянув ближе и несдержанно выдохнув в шею. Это было неприлично, но им обоим было плевать. — Вкусно пахнешь, — с протяжным рокотанием проговорил альфа, наконец-то прикусывая упругую кожу, недостаточно сильно для метки, но ощутимо. Тело прошибло волной ликования, но не совсем его собственного — Птица дал о себе знать. Выпускать его было рано: Грома пугать и ухудшать их отношения излишним напором не хотелось, а вторая личность, обычно скрытая в тени, по-другому не совсем умела. Особенно учитывая, что омега пока пах им слабо, что Птице не нравилось. В этом Сергей свою другую часть прекрасно понимал. Такого замечательного майора полиции хотелось пометить собой, их запахи бы прекрасно смешались. — Ты тоже ничего, — хмыкнул Игорь, не до конца смирившись с тем, какой эффект на него производил феромон Разумовского. — Всего лишь ничего? Сергей пропустил пальцы сквозь чужие волосы, направляя омегу склониться к изгибу между его шеей и плечом. Он не давил и не вынуждал, лишь своеобразно предлагал, подталкивал к интимному жесту и из-за их расположения не заметил, как зрачки майора сильнее расширились, оставляя от радужки только тонкую полоску. Гром тихо зарычал, прильнув к бледной коже. С каждой секундой возбуждение лишь усиливалось, а с тем и запах крепчал, становился более крышесносным. — Если мы не пойдём сейчас же, то придётся вернуться в машину, — хрипловато выдавил шатен, вопреки своим словам став вылизывать шею альфы, препятствуя смене дислокации своим телом. Эти слова отрезвили довольного чужой инициативой Разумовского, которому подобная ласка неожиданно сильно понравилась. Хоть они и находились на территории Вместе, а удалить из сети он мог практически что угодно, стоило зайти в здание, но Игоря до искр в глазах хотелось видеть в своей кровати не только из-за вида, но и удобства. Гром заслуживал лучшего. Наконец-то оторвавшись от машины, Сергей подтолкнул своего компаньона ко входу. Они шли наравне, что заставляло омегу усмехаться, так как обычно противоположный пол стремился идти пусть и немного, но впереди. Филантроп был огромным исключением из правил, его будто создали персонально для майора. Даже то, как миллиардер сжимал его талию, обозначая своё присутствие и желанность Игоря, было приятно. Заходили они через чёрный вход, где не было посторонних, потому что Разумовский даже на приличном расстоянии не оценил запах других альф поблизости. Гром о таком только слышал, а теперь, будучи причиной такой реакции, дышал через раз из-за чувства, что феромон рыжеволосого сведёт его с ума. До лифта они добирались попеременно зажимая друг друга у стены с азартом и тихими стонами, будто были озабоченными школьниками, а не взрослыми и не так долго знакомыми людьми. Их взаимное влечение с каждой секундой нарастало, выходя за любые границы. — Хочу тебя. Очень. Ни один не понял, кто первый это сказал. Они кое-как ввалились в лифт, впервые целуясь. Оба потонули в ощущениях. Игорь вновь подталкнул альфу к ближайшей поверхности и прижал к ней собой. А Разумовский и не против, он только хищно просиял глазами и усмехнулся, не давая омеге отойти от себя больше, чем на несколько сантиметров. Никого из них не волновал внешний вид, потому что здесь, оказавшись наедине, они были поглощены друг другом полностью. Не было ни других людей, ни никаких дел, из запахов существовал только запах партнёра. Никого никогда ранее так не вело от природного естественного аромата настолько, что хотелось вжаться в чужую шею и просто глубоко вдыхать. Так, чтобы въелось в лёгкие, кожу и память. Для миллиардера противоположный пол пах слишком сладко и не так, но Игорь… Игорь был другим во всем. В каждой мелочи и не только. Игорь знал чего хотел и не жеманничал, не притворялся и не отталкивал, чтобы повысить самооценку. Он был настоящим: искренним в желаниях и действиях, его руки гладили альфу, трогали не стесняясь, отчего Птица внутри сходил с ума от страсти. Как же он хотел сделать Игоря своим. Прямо сейчас, пока тот не передумал. Мысль о том, что Гром может решить, что это лишь интрижка, заставила Разумовского зарычать и окончить гулкий рык несмелым поскуливанием, которое потонуло в успокаивающих поцелуях. Игорь словно понял причину, сбавляя темп и наслаждаясь близостью с нотками гурмана, изучающего достойное блюдо. Сергей потянул омегу за собой из лифта, затем влево, отрываясь от желанных губ и находя руками ручку двери в гостевую спальню. Гром толкнул Разумовского на кровать, а сам остался стоять, развязывая бабочку, которая сдавливала шею в течение всего вечера. Майор по привычке незаметно осматривался и жадно вдыхая носом воздух отметил, что в комнате отсутствуют запахи, положенные быть в обитаемом помещении. — Я хотел… — Игорь прервал себя, но Разумовский, жадно наблюдающий за ним снизу вверх, поднялся и встал рядом, с тревогой вглядываясь в светлые глаза. — Если передумал, — Сергей тяжело сглотнул, сжимая челюсть, чтобы не дать волю Птице, — я не буду настаивать. Гром очертил подушечками пальцев упрямо сжатую челюсть и приподнял альфу за подбородок, заставляя поднять на себя тëмные от желания глаза. — Не обращай внимания. — Что-то случилось? — Разумовский перехватил руку Игоря и, несмотря на явное возбуждение, не планировал отмахиваться от изменения настроения своего партнëра. Игорь не понимал, как его, такого идеального, ещë не затащили под венец. — Я хотел чувствовать твой запах, но тут так стерильно, — смущëнно прошептал Гром, признаваясь в слабости. Сергей распахнул рот, выдав удивлëнное: — О! — и потянул омегу на выход, проводя в другую комнату, оказавшуюся невероятным по красоте кабинетом, который украшали произведения искусства… и запах. Запах Разумовского пропитал всë вокруг, несмотря на действие кондиционера. Особенно сильным запах оказался у дивана, на который присел альфа и следом опустился Гром. — Ты спишь тут, — утвердительно кивнул Игорь и Разумовский отзеркалил его кивок. — Здесь не слишком удобно, — пожал плечами Сергей, но Гром только подался вперëд, приникая своими губами к губам Разумовского. — Хочу чувствовать твой запах. — Как пожелаешь, — согласился Сергей и взволнованно произнëс, чуть отстраняясь. — Сразу говори, если я сделаю что-то лишнее и не бойся использовать грубую силу, хорошо? — Почему ты так говоришь? Сергей серьëзно сверлил его взглядом, словно взвешивая свои слова, отмеряя столько, чтобы не отпугнуть, но быть максимально честным. — Я могу стать очень настойчивым, чересчур настойчивым и ты должен остановить меня, как только решишь, что я перегибаю. Пообещай мне, что сделаешь всë, что потребуется? — Обещаю, — нахмурился Игорь, но просветлел взглядом и снял пиджак, вновь напрашиваясь на поцелуй, которые Сергей с восхищением ему подарил. Они избавляли друг друга от одежды, стукаясь носами и глупо хихикая, словно подростки, которые не могут и не хотят скрывать своих восторгов. Среди всех скульптур и картин, обнажëнный Игорь был прекраснее любого произведения искусства. Сергей позволил повести Птице, вырывая обещание, что он не причинит вреда их омеге. Разумовский гортанно пророкотал Игорю в шею и стал уверенно наклонять к дивану, покусывая шею. Запах Игоря стал тяжелее и острее, вторя тягучему феромону Сергея, отзываясь на своего альфу. Гром приподнял ноги, позволяя стянуть с себя штаны и мокрые от смазки трусы. Омега тяжело дышал, краснея от того, как смазка стекала из сжимающегося сфинктера, желая скорее принять в себя член Разумовского, который теперь, не скрытый одеждой, прямо говорил о желаниях своего обладателя. Игорь и Сергей были возбуждены, но смотрели друг другу в глаза, решаясь преодолеть последний рубеж. Руки альфы водили по телу Игоря, трогая везде, задевая грудь, отчего тот нетерпеливо облизывался и поскуливал. Когда пальцы Сергея скользнули за яйца, Игорь шумно выдохнул, облизываясь и разводя ноги. Его прожигал тяжëлый взгляд и в темноте комнаты казалось, что радужка Разумовского сверкает золотом. Пальцы проникли во влажное лоно и Гром протяжно скульнул, призывая продолжать. — Скажи мне чего ты хочешь, — хриплый голос Птицы срывался на рык, открывая безумие страсти и нетерпения, в котором пылали оба. — Тебя, — мгновенно отозвался Игорь, инстинктивно открывая шею, чтобы успокоить своего альфу и показать покорность. Ни перед кем Гром не чувствовал себя настолько беззастенчиво. Он знал, чувствовал — Сергей скорее откусит собственную руку, чем причинит ему вред. — Ты станешь моим? — вопрос был с подвохом, потому что Сергей имел в виду метку. Когда омега соглашался принадлежать альфе, то с юридической точки зрения такое подтверждение служило заключением помолвки. Игорь медлил с ответом, потому что весь сегодняшний вечер стал словно сном, неожиданностью для него. Гром не верил, что однажды снюхается с кем-то подходящим и тот окажется таким — таким идеальным с самого начала. — Мы мало знакомы, — мягко произнëс Игорь, подрагивая от желания, но стараясь держать себя в руках, чтобы не пожалеть впоследствии. Его омежья сущность боялась потерять расположение альфы, но гордость и осторожность не позволяли броситься в омут с головой сильнее, чем сейчас. — Тебе нравится мой запах, ты дрожишь от моего голоса, — перечислял Разумовский, нащупывая внутри Игоря бугорок, отчего омега вскрикнул, запрокидывая шею и сжимая ноги вокруг талии альфы. — Я никогда не хотел альфу. Ни за что и никогда, — рвано дыша признался Гром, покрываясь пятнами стыда от признания, сорвавшегося с губ и отозвавшегося у Сергея звериным рыком. Он развëл бëдра Игоря, проникая в желающую его дырочку с мокрым хлюпаньем. Смазка обильно вытекала белëсыми сгустками. У Грома пережало голос от избытка ощущений и чувств. Сергей замер, давая обоим передышку и ощущая, как его любовник дрожит под ним, тихо шепча: «пожалуйста». — Что, мой хороший, что такое? Очень больно? — неподдельная нежность в голосе Разумовского окатила волной тепла и Игорь начал длинно лизать альфу в шею, сглатывая капельки пота вместе с феромоном. — Я хочу сделать глупость. — Я поддержу тебя, если это то, чего ты желаешь, — даже Птица, к удивлению Сергея, не смел отказать их омеге. — Я хочу метку, — словно бросаясь с обрыва, признался Игорь. — Хочу чтобы сегодняшняя ночь никогда не заканчивалась, — он ранимо фыркнул. — Это так наивно для взрослого мужика, не находишь? — Нахожу? — усмехнулся Сергей в безумной улыбке. — Я нахожу, что никого никогда не хотел оставить себе в безраздельное… — Птица остановил фразу, понимая, что окончанием может обидеть Грома. — Пользование? — продолжил за него Игорь, — Боюсь, ты не один. Ума не приложу, почему у такого как ты до сих пор нету пары. Птица толкнулся и оба мучительно сладко простонали, крепче обнимая друг друга. — Какого такого? — хрипло уточнил Птица, глазами впиваясь в бьющуюся жилку на шее любовника. — Богатого, умного или красивого? Гром закатил глаза на кривляние Разумовского, он с самого начала отметил, что тот любит манерничать, но теперь мог оценить всë в приватной обстановке. — Я хотел сказать нежного и внимательного, но теперь добавлю ещë и эксцентричного. — Игорь подтянулся и сам укусил альфу, стискивая зубы и оставляя свой след, расцветающий омежьей меткой. — Звучит, как самый лучший комплимент, — с дрожью в голосе поведал Сергей, стоило Грому отпустить его шею, наклоняясь и водя носом по ключицам партнëра. — Ведь ты точно такой же. Разумовский мягко прикусил шею Игоря и начал постепенно двигаться в жаркое тело, слушая болезненное рычание, переходящее в захлëбывающийся удовольствием крик. Было узко, но постепенно стенки поддавались, позволяя двигаться легче. — Никто не считает меня нежным, — простонал Гром, сминая пальцами рыжие волосы. — Тупые слепые ублюдки. Никому тебя не отдам! — яростно прошептал Птица, начиная мощно двигаться в готовом к такому омеге. Тело Игоря словно было создано из тëплого камня: красивые рельефные мышцы напрягались от их движений, а узор метки, расцветающий печатью их клятвы, дарил ни с чем не сравнимое удовольствие. Гром любовался Сергеем, его острыми скулами, птичьим носом и тонкими губами, которые расплывались в чеширской улыбке, когда Разумовский замечал его любующийся взгляд. — Хочу слышать твои стоны всю оставшуюся жизнь, — признался Сергей, жадно целуя шею Игоря, оставляя яркие пятна, словно стремясь не оставить ни одного нетронутого места. Каждый участок кожи подвергался ласкам, поцелуям, укусам, пока Гром царапал спину Сергея, насаживаясь на разбухающий у основания член альфы. — Мне нужно ходить на работу, — со смешком муркнул Игорь. — Там моих стонов не оценят. — Боже упаси, я не позволю кому-то ещë тебя слышать! — обиженно разрычался Разумовский, прикусывая Игоря за нижнюю губу. Его руки сжали омегу за талию, чтобы зафиксировать. — Сейчас будет неприятно, потерпи, мой хороший. — Гром постарался расслабиться, понимая, что за этим последует и шумно выдохнул, помогая Сергею протолкнуть в себя плотный узел. Разумовский поднял на Игоря невообразимо пьяный от ощущений взгляд и начал двигаться дико и мощно, сжимая Грома в своих объятиях, способный лишь рычать, слыша ответное ласковое поскуливание своего омеги, с готовностью обхватывающего его длинными ногами и сладко сжимающего его член вместе с узлом. Игорь чувствовал как снизу по животу и позвоночнику поднимается горячая волна. Жар заполнял всë его нутро, толкая к пику удовольствия вместе с Сергеем, чьи сильные руки удивительно крепко, но нежно держали омегу практически на весу. Оба вскрикнули, перейдя за грань, застывая в искривленной позе, настигнутые мощным оргазмом, от которого закладывало уши. Гром в порыве чувств прикусил Разумовского в плечо и тот лизнул Игоря в ухо, чувствуя довольство, растекающееся вместе со своим семенем. Сергей жадно вдыхал их смешанный запах и лëг на Игоря, отчего тот всхлипнул, сильнее сжимая узел и вновь кончая. — Хороший, маленький мой, — трепетно прошептал Разумовский в местечко за ухом, оставляя тëплый поцелуй на влажной коже за ушной раковиной. — Так крепко меня держишь. Никто, кроме дяди Феди и тëти Лены, не обращался к Грому с такой домашней нежностью. Игорь глубоко вдохнул терпкий запах альфы и поцеловал Сергея в губы, пытаясь вложить и передать свою благодарность. За вечер в казино, за внимательность, уважение, за защиту, которую предложил Разумовский, спрашивая позволения поставить метку. Ведь омега долго хранит в себе чужой запах, а к омегам с альфа-феромоном, но без метки относятся не лучше, чем к общественному туалету. И всë-таки Игорь был готов принять подобное отношение, чтобы не сковывать себя обязательствами, не надевать ошейник чужого внимания. Но Разумовский был другим во всëм: он спрашивал, предупреждал, был тактичен, умëн и предусмотрителен. И он видел в Игоре его самого, а не омегу или полицейского при исполнении. Он видел человека и Грому, всë ещë находящемуся под впечатлением от случки, было невероятно интересно узнать, почему миллиардер и гений Сергей Разумовский оказался именно таким, а ещë на дне души скреблось сожаление, что так безапелляционно отверг его при первом обращении. А ведь альфа имел право послать Игоря ко всем чертям, когда сам подсел к Разумовскому и нахально напросился уехать с ним. Сейчас, когда они оба приходили в себя, периодически накрываемые остаточными волнами удовольствий, Грому становилось неловко от воспоминаний. — Ты не был неподходящим, когда подошëл в первый раз, — подал голос Игорь. Сергей не ответил и Гром решил, что они опустят эту тему, но спустя время альфа всë-таки отозвался. — Тогда почему ты не захотел? Игорь смущëнно спрятал нос в шею Разумовского. — Тебя полковник Прокопенко порекомендовал, как хорошего альфу. Сергей довольно ухмыльнулся. — Из гордости не захотел? — Нет! — возмущëнно рыкнул Гром и пискнул, когда шевельнулся на члене любовника, тот сдавленно выдохнул нечто поощрительно-матерное. — Что же тогда? Я, признаться, за тобой по всему казино курсировал в течении долгого времени, пока подойти решался. — Так вот почему я твою рыжую макушку постоянно видел. Думал уже, что рехнулся, с подачи дяди Феди. Сергей довольно хмыкнул и прищурился. — Боялся? — Думайте, что говорите, господин Разумовский, пока ваш член находится внутри меня, — отчитал его Гром и подмахнул бëдрами, вырывая гортанный стон Сергея, который потонул в жарком поцелуе. — Игорь, я теряюсь в догадках, — Разумовский нежно пригладил взлохмаченные волосы Грома. — Люди, которые меня воспитывали, перегибают со своим желанием устроить моë долго и счастливо, — пояснил Игорь, удобнее устраиваясь в объятиях Сергея. — Не хотелось попасть под перекрëстный огонь неосторожным интересом. — Не переживай, я готов принять на себя огонь внимания твоей семьи и взять всю ответственность за твой интерес и свою взаимность, — высокопарно произнëс альфа. Гром постарался придать своему лицу максимально постное выражение, но наблюдая перед собой светящуюся довольством рожу Разумовского, Игорь не выдержал и расхохотался. — Никто не тянул тебя за язык. — Наглая ложь и провокация, — разулыбался Сергей, воркующе зацеловывая Грому лицо. — И за язык и за кое-что другое, тебе тоже придëтся взять на себя ответственность, товарищ майор, ведь вы безбожно меня окрутили, соблазнили и я настаиваю на заведении дела! — Уголовного? — выгнув бровь, поинтересовался Игорь. — Нет, родной, — вкрадчиво ответил Разумовский. — Брачного.