Пейзаж пастелью.

      Кейе казалось, что он ещё никогда в жизни не вставал так рано. На часах было лишь восемь с чем-то утра, а встал он пару часов назад, чтобы собраться. Хотя с Альбедо они договорились встретиться только к часам одиннадцати.       Утро началось с того, что Альберих старательно пытался привести себя в порядок. И хотя желание выглядеть хорошо перед кем-то сопровождало его всегда, но перед Альбедо хотелось не просто “хорошо”, а “прекрасно”.       И он, конечно, ловит себя на этой мысли уже перед выходом. Альберих поправляет волосы, ещё раз смотрится в зеркало, убеждаясь, что выглядит лучше обычного, выпивает бокал красного вина и выходит из дома.       Погода была безветренной, это не могло не радовать Кейю, что потратил на укладку волос достаточно долгое время. Уже стуча в дверь соседнего дома, Альберих слышит торопливые шаги и радуется тому, что его уже ждут. Проходя в дом Альбедо, Кейа смотрел на его еле заметную улыбку и, поздоровавшись с ним, спрашивает могут ли они сначала попить чай.       Кли, как сказал Альбедо, ушла к местной подруге, с которой мечтала увидеться чуть ли не с сентября, а потому им никто не помешает при написании подмалёвка. За чаем он говорит, что много времени не уйдёт - максимум минут двадцать, а потом уже они смогут просто поболтать о чём-то другом. Кейа на это без особых раздумий соглашается, компания Альбедо точно не могла оказаться неприятной. — Кстати, Кейа. — Начинает Альбедо, ставя кружку с чаем на стол. — Я тут подумал… Как ты смотришь на картину в стиле "Ню"? — Всё-таки решается спросить художник. — Конечно, я позволю тебе прикрыться простынью если станет холодно, просто… Мне хотелось бы потренироваться в этом.       И это звучит как самое настоящее оправдание. — Да, почему бы и нет. — Недолго думая соглашается он и, также допивая чай, ставит кружку рядом со второй.       Через ещё небольшой разговор о том, в какой позе будет находиться Кейа, они идут в сторону мастерской. Альберих внимательно осматривает всё, а после наблюдает за тем, как Альбедо надевает фартук, что был частично в уже несмываемой краске. Но от этого фартук выглядел лишь лучше и как-то уютнее, теплее. — Я уже подготовил несколько стульев, как ты видишь. — Отмечает он, заплетая волосы в высокий хвост, чтобы те не мешались. — Тебе будет удобнее стоя или сидя? — Думаю, что стоя. — Как-то неуверенно отвечает он, ведь опыта в позировании у него не было, что вполне ожидаемо. — Хорошо, тогда можешь раздеться за той занавеской. До нижнего белья.       Альберих, уже будучи за занавеской, неспешно раздевается. Но при выходе на взгляд Альбедо он ощущал себя достаточно уверенно, хотя ещё никто не разглядывал его на столько пристально. — Ага… Можешь повернуться спиной? — После недолгого рассматривания Кейи просит он. На спине он замечает несколько тёмных родинок и думает, что обязательно изобразит их на картине. — Хорошо. Я бы хотел нарисовать тебя со спины так что… сядь спиной ко мне на высокий стул так, чтобы одна нога не полностью касалась пола, а вторая стояла на перекладине.       Кейа, немного подумав, садится на стул и слышит, что Альбедо подходит к нему. — Правую руку заведи за спину, немного прогнись в спине. Так… — Альбедо немного поправляет волосы Кейи, чтобы спину было видно лучше. — Вторую руку можешь оставить так, я сейчас дам тебе бокал с вином, можешь пить его, но постарайся сильно не двигаться. Если устанешь, то скажи.       Альбедо, наливая Кейе фужер сладковатого одуванчикового вина, отдаёт бокал ему. Подходя к этюднику, художник начинает разбавлять масляные краски. Они необходимы были в жидком, словно акварель, состоянии. Заканчивая с этим, Альбедо, смотря на Кейю, берёт кисть побольше и начинает отмечать основные формы. Иногда парень смотрел в сторону Альбериха, а тот, стараясь не двигаться, медленно пил вино.       Легко проводя кистью по холсту Альбедо намечал талию, бёдра. Он старался не думать о том, что тело Кейи и правда очень привлекательно. Решает, что лучше скажет об этом потом, а сейчас лишь молча продолжает работу. Но иногда он спрашивает, не холодно ли Кейе и не устал ли он стоять так.       Время пролетает незаметно и, делая последний мазок, Альбедо немного отходит от холста. — Ну… вроде готово. Но подожди немного, я хочу ещё зарисовать тебя сепией.. Можешь пока что размяться немного. — Говорит художник, хотя это было достаточно спонтанное решение.       Убирая холст с этюдника, Альбедо ставит его у стола, берёт лист с немного зернистой фактурой и несколько сепии в виде карандашей разных оттенках. Сейчас ему не хотелось слишком долго заморачиваться с более привычным видом в брусках и лишь сделать небольшую зарисовку.       На этот раз времени уходит чуть больше, но даже так Кейа ни разу не сказал об усталости, хотя она явно присутствовала даже несмотря на то, что он чуть подвигался, пока художник искал другие материалы. Когда Альбедо говорит о том, что уже закончил, Альберих встаёт со стула и, вновь немного разминая мышцы уже получше, подходит к художнику, смотря на работу. — Сейчас только лаком побрызгаю, чтобы не осыпалось и… можешь забрать себе, я не против.       Зафиксировав слой карандаша Альбедо, взглянув на работу, отдаёт её Альбериху, что с улыбкой рассматривает почти каждый аккуратный штрих. — Тебя приятно рисовать. И… у тебя красивое тело, думаю, что я бы хотел нарисовать тебя ещё раз после того, как закончим с этой картиной. — Да? Думаю, что я не против. Попьём ещё чай? — Альбериху кажется, что он даже немного смущается от этих слов, ведь звучали они как явный комплимент к его телосложению.       Оставшаяся часть дня проходит прекрасно: они выпили ещё вина, хотя в основном пил его именно Кейа, а Альбедо отдавал предпочтение чаю. Он был не против того, что Альберих так нагло опустошает бутылку, а оправдывал это тем, что выглядел Кейа с бокалом в руках ну уж слишком эстетично и рисовать его хотелось всё больше.       Хотя, если бы Альбедо был достаточно смел, он бы согласился и с тем, что каждое действие Альбериха было словно создано для того, чтобы запечатлеть их в картинах, а после повесить на самое видное место, дабы любоваться постоянно. От этих мыслей Альбедо не замечает, что смотрит на Кейю уже слишком долго, но всё-таки подливая себе в кружку ещё чая, тихо вздыхает и переводит взгляд в сторону окна. — Мы уже почти больше месяца знакомы, а так нигде и не гуляли. — Говорит Альбедо невзначай. — Нужно будет как-нибудь прогуляться… тут красивые поля, а особенно сейчас, летом. — О, ты ведь покажешь их мне? А то я дальше ближайшего магазина и не хожу. — Смеётся Альберих. — Устроим пикник. — Обязательно. — Улыбается Альбедо допивая оставшийся в кружке чай. — Я, скорее всего, снова на неделю уеду. Оставлю Кли у мамы и пойду к брату… — Ты его уже предупредил? — Нет, но… он всегда меня ждёт. — Более серьёзно добавляет парень. — Он иногда разговаривает с моим психотерапевтом. Ну, я дал на это согласие так что наверное он знает, что я иду на поправку. — Напишешь мне, когда приедешь? — Конечно.       Ещё некоторое время, они продолжают говорить уже о чём-то менее важном. Альбедо рассказывает воспоминания из их с Кли детства, а Кейа тихо слушает и смотрит на улыбку Альбедо, что появлялась на его лице всё чаще и слишком сильно завлекала внимание Альбериха.       Вскоре Кейа говорит, что ему всё-таки пора уходить и, забирая написанную сепией зарисовку, прощается с Альбедо, что проводил его до двери. Закрывая за ним дверь он вздыхает и, решая приготовить чего-нибудь на обед, идёт обратно в сторону кухни.       Вскоре с прогулки возвращается Кли. За обедом она рассказывает брату о том, как провела время с Дионой, а Альбедо же делится с ней тем, что начал работу над картиной для Кейи. На это Кли хитро смеётся и просит поиграть с ней в уже другую, но от этого не менее интересную настолку.       Альбедо, смеясь и вздыхая, проигрывает сестре уже вторую партию, а та всё твердит, что он поддавался и предлагает ещё одну. И на этот раз Кли всё-таки хмурится на брата, что всё-таки смог обыграть её и уже скорее не смеётся, а усмехается над сестрой. Кли немного сердито утверждает, что выиграла больше раз, чем Альбедо, а потому просит сделать ей какао.       Сидя рядом с сестрой, пока та радостно пила уже вторую кружку какао, Альбедо вспоминает как не так давно тут сидел Кейа, который радовал глаз одним только своим видом, таким расслабленным и спокойным, что парень невольно улыбался. — Слушай, Кли. — Начинает он спокойно и тут же получает отчего-то удивлённый взгляд девочки. — М? — Заинтересованно наклонившись вперёд она ставит кружку на стол. — Возможно… ты права. — В чём это? — Может быть Кейа и правда мне не безразличен.       Кли удивлённо смотрит на брата, но тут же улыбается. — Ну вот! я же говорила! — Восклицает она и даже вскакивает из-за стола. — Обязательно скажи ему… завтра! Он же будет нас провожать на остановке? — Да, но… — Уже более неловко говорит Альбедо. — Я не совсем уверен в этих чувствах… Думаю, что стоит немного повременить с этим. Вдруг он вообще плохо относится к подобным отношениям? Я ведь не хочу рушить нашу с ним дружбу… оно того не стоит. — Альбедо! Ну… может быть ты и прав, но точно не в последнем. Я точно уверена, что даже в плохом случае вы останетесь друзьями! — О, Архонты, Кли… Если бы всё было так просто.       Альбедо гладит сестру по голове и нежно улыбается ей. — Пойдём я почитаю тебе что-нибудь. Что вам там на лето задавали?