Хорошего человека должно быть много

Арсений любил и был любим в ответ, и он мог честно, отринув всю свою любовь к драме, положа руку на сердце, сказать — он никогда еще не был таким счастливым, как рядом с Антоном в их съемной квартирке, где из мебели была только приставка да надувной матрас. Они все еще не съехались окончательно, жили по разным общежитиям, но постепенно проводили там всё больше и больше времени. Арсений заканчивал последний курс театрального, уже вовсю играя на сцене, и был моделью на региональном уровне, рекламируя своим лицом текстиль, тренажерный зал и, как ни странно, шаурмичную Сережи. Антон был студентом менеджмента, работником МакДональдса и самым лучшим в мире парнем. Именно его идеальность вызывала у Арсения подозрения. Он всегда находил на него время. Не оправдывался учебой — хотя Арсений бы понял — или работой — тем более, понял бы, ну или хотя бы вечером с друзьями. Один звонок — и Антон был рядом. Утешал после неудачной репетиции, встречал поздним вечером из театра, целовал за ухом и фотографировал у странных граффити. И как бы Арсений ни любил Антона всей душой, он не мог не признать, что он был либо гением тайм-менеджмента и богом всех продуктивных блогеров в инстаграме, либо не спал вовсе. Иначе Арсений не мог понять, каким образом он умудрялся гулять с Арсением почти каждый вечер, работать в ближайшем МакДональдсе, писать диплом и — по словам Димы — рубиться с ним в фифу каждый вечер. Как бы Арс ни хотел быть единственной фифой в его жизни, с этим он конкурировать не мог. Сначала он решил, что Антон просто очень шустрый — знает, какую пару можно прогулять, может быть, работал по ночам, по вечерам гулял с ним, где-то днем писал диплом, но вскоре он осознал, что это чисто математически — даже не физически — невозможно. Нельзя в день пять часов уделять фифе, полную смену отработать в забегаловке, сходить на пары — это уже больше двадцати часов, а Антон любил дрыхнуть все восемь. И при этом он с неизменной широкой улыбкой, иногда с коробкой конфет, цветами, придурошными носками или пакетом огурцов — «ну ты ж говорил, что любишь, а мне бабушка привезла с огорода» встречал его из театра. — Арсюх, не забивай себе голову херней, опять что-то надумал и сидишь, заморачиваешься, — привычно уже закатывал глаза Сережа. — Так половина России живет и ничего. Сережа его, конечно, не убедил. Арсений любил Антона, но он очень не любил тайны. Он был собственником и хотел быть единственной загадкой в жизни Антона. Всё это попахивало мистикой — ну или братьями-близнецами. И всё же Арсений не желал строить свою теорию только на предположениях, поэтому он поступил максимально просто. — Дим, привет, — прощебетал он в трубку, стоя у здания знакомого МакДональдса. — А Шаст сейчас с тобой? — Нет, он изменяет тебе одновременно с комендой и буфетчицей, — лениво отозвался лучший друг Антона — студент-медик по имени Дима. — Да отлить пошел, хочешь, позову? — Нет, спасибо, не говори ему, что я звонил, хочу устроить сюрприз ему в квартире, пока его нет, — поспешно остановил его Арсений, на полном ходу влетая в здание обители фастфуда. — Если честно, мне сейчас стало очень страшно… Но Арсений уже сбросил трубку и принялся искать взглядом знакомую физиономию. Антона было трудно не заметить даже в оживленном кафе — его почти два метра роста возвышались над всей этой серой массой, пока он бодро орал что-то за кассой. Сначала Арсений почувствовал ликование — его теория подтверждалась, а потом на него невольно накатило сомнение — разве мог один человек быть в двух местах одновременно? Арсений прикусил губу, задумчиво разглядывая плиточный пол, пока на него не наорала уборщица — не заказываешь, вали отсюда, не занимай место, — и он назло ей взял маленький стаканчик апельсинового сока и уселся на диванчик. Игнорируя прожигающий взгляд уборщицы, он задумчиво размышлял об Антоне. Сначала мозг привычно влюбленно начал вспоминать его чудесные зеленые глаза — словно первая весенняя трава посреди серой скучной земли, а еще солнечную улыбку и очаровательные кудряшки, но Арсений строго его прервал — нельзя быть влюбленной нищенкой, он детектив. Мог ли Дима ему соврать? Наверняка. Арсений никогда не звонил ему просто так, и Дима мог решить помочь другу и скрыть его возможный проёб. С другой стороны — Дима никогда не стал бы покрывать измену. Но если он был честен, то как Антон умудрялся быть в двух местах одновременно? Это не укладывалось в голове. Но прийти прямо к Антону… — Угадай кто? — прозвучал знакомый голос за спиной, и большие ладони закрыли ему глаза. — Мужчина моей мечты? — Арсений ничего не мог поделать с тем, каким становился мягким его голос, когда рядом был Антон. — Угадал, — Антон спустил руки ниже, крепко обнимая его со спины, его челка щекотала Арсению шею, и он не смог не улыбнуться. — Погоди, а где Том Хиддлстон? — Эй! — Антон отпустил его и в притворной обиде погрозил ему пальцем. И тут же уселся рядом, глядя на него мечтательно. — Что ты здесь делаешь? Соскучился уже? — Вообще-то Дима мне сказал, что вы с ним собирались сыграть в эту вашу игру про футбол, — с легким намеком ответил Арсений, позволяя Антону взять его за руку. — А я так, пришел… поесть. — его полупустой стаканчик из-под сока выглядел очень убедительным. — Мне предложили сегодня смену, Ира не смогла выйти, — беззаботно ответил Антон, пожимая плечами. — И я решил, что зарабатывать деньги тебе на корейские маски и фужеры из Ленты это важнее, чем Фифа. Арсений чисто физически не мог начать сейчас разбор полетов — такая волна нежности затопила его. *** — Антон, ты уверен, что ты успеешь? — взволнованно повторял Арсений, наглаживая прямо на полу его рубашку — гладильную доску они тоже пока не купили. Зато недавно завезли шкаф, уже полностью заполненный рваными джинсами, шортами, брюками, футболками с дурацкими надписями и худи Антона, которые Арсений приватизировал себе. Сейчас он, например, стоял в одном длинном худи поверх трусов — штаны он еще нагладить не успел. Антон с довольной котячьей улыбкой явно не возражал. — Ты сомневаешься во мне? — Антон приподнял бровь. — Я успею на премьеру твоего спектакля, я просто закончу защиту диплома пораньше, не парься. После этих кислых рож увижу тебя. — Ты собираешься защищать диплом две минуты? — с сомнением произнес Арсений, проходясь отдельно по воротничку. — Диплом не секс, не вижу смысла на него тратить больше времени! Арсений закатил глаза, но волноваться не перестал. Антон бы обнял его, чтобы убедить, что все будет в порядке, но горячий тяжелый утюг в руках его любимого немного останавливал. В день премьеры Арсений заставлял себя силой не искать Антона взглядом среди публики, собирающейся в зале, но ничего не мог с собой поделать. Эта постановка значила для него многое, но он не обиделся бы на Антона, если бы тот не пришел — защита диплома стояла всего на десять минут раньше, чем начало. К тому же, Антон и так уже был на прошлых премьерах, неизменно поддерживая его и служа опорой одним своим теплым взглядом. — Эй, Арсений! — худрук Стас хлопнул его по спине. — Вон твой ненаглядный, опять мешает своей головой людям смотреть, — Антон и правда сидел на месте, в руках его практически светилась охапка пионов. Арсений не сдержал счастливой улыбки, но вскоре она немного померкла — часы указывали, что защита диплома еще даже не началась. — Ну все, хватит глаза мозолить, после налюбуешься. Эх, голуби влюбленные… *** — Антон, — Арсений ставил цветы в банку из-под соленых огурцов, подаренную бабушкой Антона — и тщательно отмытую. — Как ты умудрился успеть? Ты не пошел на защиту? — Я заранее сдал, — широко улыбнулся Антон, целуя его за ухом. — Не мог же я пропустить выступление моей звезды, верно? — И комиссия пошла тебе навстречу? — недоверчиво-удивленно спросил Арсений, нежась в его руках. Он осторожно высвободился, чтобы повернуться и смотреть ему в глаза снизу вверх. — У меня есть связи, — Антон подмигнул ему, а потом втянул в тягучий медленный поцелуй, и Арсений слегка приподнялся на носочках, чтоб целовать его в ответ. Разговор забылся так же легко, как и прошлый. *** Однако это совершенно точно не остановило его желание выяснить правду. Здесь дело было явно нечисто — а прочитанные в детстве все старые книги о детективе Пуаро не давали ему отступить от интересного дела, а сибирская упертость не умирала в Питере. Поэтому, пока Антон комфортно дрых на их матрасе, Арсений не спал — он строил коварные планы в тишине ночи. Ну хорошо, где-то за пару этажей кто-то тоскливо подпевал «Девочка, танцуй», Антон жарко сопел ему в ухо, изредка похрапывая, а на улице кто-то не мог припарковаться уже минут десять — атмосфера располагала к планированию. — Чего не спишь? — хрипло прозвучало справа, и Антон прижался к нему ближе, сжимая в теплых объятиях. — Зло не дремлет, — флегматично отозвался Арсений, довольным котом подаваясь в его руки. Он даже в самые холодные ночи был горячий как печка — зимой он был его спасением. Летом — проклятьем, но Арсений был готов нести этот крест. — Это ты мне щас намекаешь… — Антон широко зевнул. — Что ты хочешь быть злодеем, а я типа герой, который тебя схватил? — его руки, несмотря на сонливость, проворно полезли в сторону задницы. Еще один плюс собственной квартиры. — Могу провести допрос… и трахнуть во имя справедливости. — Как прекрасно российское правосудие, — хихикнул Арсений, чувствуя как две большие руки довольно сжимают его задницу. — Антон, а вот если бы ты был супергероем, то какие ты бы хотел себе силы? — Фантастический вопрос для часа ночи, звезда моя, — хмыкнул Антон, но явно задумался. — Даже не знаю. Стрелять лазерами из глаз классно, но очень непрактично. Может быть, суперскорость как у Флэша, я бы накатал свой диплом за секунду. О, или телекинез, сидишь себе такой, держишь джойстик, а рядом летает пиво. Или как у Доктора Осьминога — тентакли. Хотя, я думаю, ты бы оценил это больше. — Фу, — Арсений демонстративно скривился, хотя в темноте Антон не мог оценить его актерских способностей. — А что насчет… телепорта? Успевать в любое место всегда, путешествовать по миру без виз и долгой дороги, жить на два города, да хоть на десять. Согласись, было бы здорово? — Ага, — Антон потянул резинку его пижамных штанов вниз. — Но тентакли эффектнее. А теперь — сдавайся правосудию! — О нет, господин следователь, вам меня не одолеть, — со смешком отозвался Арсений и одним плавным движением перебрался на Антона. Руки Шастуна приятной тяжестью опустились на бедра Арсения. — Готовьтесь — сейчас вы увидите свой конец! — Кончайте с этим! *** Версия с телепортом была отброшена Арсением как невозможная. Он вызубрил расписание Антона наизусть — даже выпросил у Иры расписание его смен в МакДональдсе, и все чаще назначал свидания тогда, когда Антон чисто физически не мог явиться. Антон не пришёл всего однажды — когда спеша съел пирожок с рисом и весь раздулся, но во все остальные разы был на месте совсем не раздраженный, немного запыхавшийся. Арсений сперва решил, что он к чертям прогуливал пары и работу, но и эта теория разбилась. — Нет, Попов, он ни разу не пропустил работу, кроме того раза, когда он траванулся рисом, — пробурчала Ира, убираясь на соседнем столике. — Что за подозрительность? То ты выпрашиваешь его расписание, то следишь за посещением, то ошиваешься здесь просто так… Ты думаешь, что он тебе изменяет? Арсений даже замер на секунду от шока. Он не сомневался, что Антон что-то скрывает от него, но он никогда бы не уличил своего парня в измене. Арсений был склонен не доверять никому и ничему — он даже не мог быть на сто процентов уверен, что Земля круглая, и всё же Антону он верил больше, чем самому себе. Они любили друг друга. А когда любишь — об измене даже не думаешь. — Хотя да, чего это я спрашиваю, он на тебя смотрит и слюни пускает, — закатила глаза Ира. — О чем бы твоя бедовая голова не думала — прекрати. Антоха нормальный парень. — Ир, а можно еще одну просьбу? — его жалобный взгляд особо ее не смутил. — Ну пожалуйста? Задержи его завтра под конец его смены и не давай ему никуда уйти, хорошо? Хотя бы минут двадцать. Пожалуйста. — И почему я должна это делать? — недовольство так и сочилось в ее взгляде. — Я дам тебе сфоткать шикарный букет в инсту, — тут же зашёл с козырей Арсений. У Иры была одна слабость — она вела невероятно идеальный инстаграм, которому могли бы позавидовать даже некоторые звезды. А еще Ира была обычной студенткой, работающей в МакДональдсе и всю эту красоту она буквально творила из говна и палок или фотографировала у знакомых. В частности — у Арсения, по профессии всегда одаренного цветами. Видя, что Ира пока не идет ему навстречу, он повысил ставки. — Мой друг проводит речные экскурсии по Питеру и тебе устроит. — И хочу за кулисы театра, — тут же заявила Ира, почуяв, что Арсений почти в отчаянии. — Ладно, только задержи его. Скажи, что тебе надо выбрать подарок Дарине или еще что, ты врать умеешь, — быстро согласился Арсений. Конечно, пускать чужих людей в родную альма матер не особо хотелось, но ради высшего блага… *** План был продуман. Антон чисто физически не мог быть сейчас рядом с ним, пока Ира его отвлекала, а Арсений назначил ему свидание буквально десять минут назад под предлогом фотосессии «бегом, Антон, бегом, а то стемнеет!». Да, не самый гениальный план, но и Попов не Шерлок. Всё, что в нем есть на «ш» — это шик. И Шастун. Арсений нетерпеливо постукивал кончиками пальцев по коленям, а Антон всё не появлялся. Ира отчитывалась, что они только пошли в цветочный выбирать букет для Дарины. Арсений почти поверил, что он себе всё это надумал, успев замерзнуть под холодным вечерним солнцем, медленно растворявшемся в мареве заката, и тёр руки друг об друга в попытках согреться. И тут — внезапно, как Гендальф Белый, как развязка в романе «Десять негритят», как сообщения от Стаса в телеграме — появился бегущий Антон. Он тяжело дышал, держась за бок, а потом рухнул на скамейку рядом с Арсением. — Я-я несся как сумасшедший, меня чуть менты не остановили, — скороговоркой проговорил Антон. — Надеюсь, меня за это ждет какой-то приз? — Я картошечки нажарил, — мягко ответил Арсений, поправляя прилипшую ко лбу челку Антона. — Она такая золотистая, ароматная, с корочкой, целая сковородка — и вся тебе. — А ты умеешь заманить, чертовка, — хохотнул Антон. — Ну показывай, где тебя щелкнуть? — он критично осмотрел локацию, а потом задержал взгляд на Арсении. — Ну и что это такое? Ты же замерз, дрожишь как суслик. Ну уж нет, мы тут не Снежную Королеву играем, — он стащил с себя кожанку и накинул на плечи Арсению. — Будешь у нас панк. А как ты относишься к чулкам, кстати? Арсений кутался в большую куртку, которая пропахла фритюром и одеколоном Антона, и чувствовал себя самым счастливым. Пока телефон не пиликнул о пришедшем сообщении — это Ира прислала ему фото Антона с букетом гипсофилов напротив цветочного киоска. Арсений растерянно перевел взгляд на Шастуна, потом вновь на фото. Они были идентичны вплоть до родинки на носу, и Арсений почувствовал себя совершенно потерянным. Он сунул телефон в карман джинсов, не зная, что с этим делать. — Антон, у тебя случайно нет брата? — осторожно спросил он, понимая, что это звучит бредово. — Неа, — Антон явно немного напрягся. — Только сестра. Я обязательно вас познакомлю, как мы на каникулах соберемся в Воронеж. А теперь отставить разговоры — вставай. Тебя как фоткать? В полный рост, по пояс, может спиной? О, или можем задницу на фоне заката — очень красиво! — А вы, батенька, эстет. *** — Ну чего, убедился? — бодро болтала Ира в телефон. — Понятия не имею, что ты ищешь. — Да я и сам конкретно не знаю, — пробормотал в ответ Арсений, прячась от спящего Антона на лоджии. — Только не говори, что подозреваешь его в измене? — даже по голосу было понятно, что собеседница закатила глаза. — Не тупи, Попов, он от тебя без ума. Он мне все мозги вынес с тем, какая у тебя в голове необыкновенная планета. Он тебе изменит разве что с твоим клоном, но… Арсений застыл. Единственное объяснение всего оказалось простым и вместе с этим совершенно невозможным. Его парень, его необыкновенный Антон оказался по-настоящему необыкновенным — он как-то освоил технику теневого клонирования и поэтому умудрялся быть в нескольких местах одновременно. Но как...? Арсений слышал, что существуют в мире люди с паранормальными способностями — не те, что с «Битвы экстрасенсов», а по-настоящему. У них в Омске во дворе жил парень, который умел управлять снегом — не снежки лепил, а прямо замки, мог заморозить воду или устроить маленький снегопад, но вскоре его родители увезли его куда-то на Дальний Восток. Арсений верил, что это его детский разум придумывал невероятные картинки, но сейчас он не был в этом уверен. Он слышал о провидице, всегда верно ставящей на победу команды в любом виде спорта, но считал ее просто мошенницей. Или тот блогер, который утверждал, что умеет проходить сквозь стены — и никто не мог его раскрыть. Если так подумать, то он знал целую команду Людей Икс. Только лысеющего профессора Стаса с телепатией не хватало. И все же… Антон. Разве мог его Антон, его любимый человек, простой парень из Воронежа… Нет, это ложь, никакой он не простой, он — невероятный. Суперсилы подходили ему и его неуемной тяге трудиться как никому другому. Но почему он не рассказал об этом Арсению? Может, боялся напугать? Или не доверял? Это кольнуло неприятно, но Арсений отбросил эту мысль — Антон всегда был с ним искренен и делал всё ради него и сомневаться в нем было бы преступлением. Скрипнула балконная дверь, и Антон в одних трусах подошел к нему, беспрестанно зевая. Арсений взглянул на него по-новому. Перед ним словно был другой человек — по-прежнему самый родной, но скрытый какой-то туманной дымкой появившейся между ними тайны. Арсений не знал, как с ним заговорить об этом, это даже в голове казалось нелепым. Это был его Антон, со следом от подушки на лице, который работал, чтобы покупать ему подарки, который подыскивал себе работу получше, чтобы выкупить эту квартиру, который любил кусаться, который… — Ты чего жопу морозишь? Арсений слегка вздрогнул от звука его заспанного голоса, опустил взгляд в пол лоджии и молчал в нерешительности — обычно, он был мастером слова, но сегодня красноречие его покинуло. Антон подошел ближе — от его внимательных глаз явно не укрылось, как напряжен был Арсений. Он аккуратно, но властно взял его за подбородок и слегка приподнял голову, заставляя посмотреть себе в глаза. Арсений поддался ему непривычно послушно. Антон смотрел так пристально, словно старался прочитать мысли в голубых глазах — а может и это он умеет? Арсений поежился. — Ты ведь знаешь, что можешь мне рассказать всё что угодно? — тихо спросил Антон, обнимая его за талию. — Мы со всем справимся вместе. Тебя кто-то обидел? Кому идем навалять? Позову Макара — и мы сможем навалять даже твоему худруку. — Антон, а ты будешь любить меня, если я стану параноиком с безумными идеями? — игнорируя его браваду, спросил Арсений с надеждой. — Арс, я буду любить тебя любым, — заверил его Антон. — Если ты наденешь шапочку из фольги и пойдешь ломать 5G вышки, я надену следом и прихвачу с собой топор, чтоб удобнее было ломать. Арсений сдавленно хихикнул, и напряжение постепенно отпустило его. Антон никогда не стал скрывать что-то от недоверия к нему — но он мог молчать от неуверенности в самом себе. Это осознание переменило настроение Арсения совсем на другой лад, и он шкодливо улыбнулся, оставляя мимолетный поцелуй на небритой щеке. — А как ты относишься к сексу втроем? — игриво шепнул ему на ухо Арсений, кончиками пальцев ведя по его груди. Антон слегка вздрогнул — хотя скорее от прикосновения холодных рук, чем от возбуждения. — Согласись, звучит… волнительно. Едва ли когда-нибудь я мог бы стать таким же заполненным. Ты бы мог трахнуть меня сзади, как ты любишь, чтобы до синяков схватиться за бедра и кусать загривок, и одновременно с этим держать за волосы, пока мои губы обхватывают твой член… — Антон дышал тяжело, кончики его ушей горели. Арсений улыбался, чувствуя странную власть в своих руках. — Но я никогда бы не пустил никого третьего в нашу постель. Потому что я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. Иногда стоит отдаться фантазиям, — Антон криво усмехнулся и прижал Арсения всем телом к застекленному окну лоджии. — Но пока тебе придется довольствоваться одним мной. *** Арсений чувствовал себя каким-то детективом из сериалов, составляя доску с доказательствами на их стене. На булавках держалась распечатка скриншота сообщения Иры с фотографией Антона — девушка из печати странно на него смотрела, но Арсению было плевать — и рядом распечатка фотографии, сделанной Антоном спустя всего две минуты. Ленточкой были скреплены расписания пар и смен в МакДональдсе, чуть левее — скриншот сообщений от Макара, однокурсника Антона, утверждавшего, что Шастун явился на защиту диплома вовремя, и афиша со спектаклем. Арсений ещё раз придирчиво осмотрел свое расследование, убеждаясь, что ничего не забыл — а потом добавил пару уравнений, пока пытался сосчитать, как Антон успевает работу, учебу, парня и фифу. Было бы интересно послушать, как Антон собирался это объяснять. Арсений чувствовал триумф от разгаданной тайны в сочетании с волнением от того, что ему расскажет Шастун. Что бы там ни было — его укусило много радиоактивных людей, он ниндзя из деревни скрытого листа, у него был маховик времени или хорошего человека должно быть много — он был уверен, что их любовь выдержит всё. — Арс? Ты где? — прозвучало из прихожей. Антон скинул свои кроссовки на коврике, где и положено, чтобы не пачкать пол, а потом начал поиски суженого. Помыл руки — не трогать же Арсения грязными, даже скинул худи, оставшись в футболке, и только тогда зашел в гостиную. В глаза сразу бросился стенд. Сначала Антон решил, что это просто милое сборище их фотографий, но присмотревшись, он увидел расписания, скриншоты и подсчет часов. Он замер, явно шокированный, глаза его комично расширились, а рот непроизвольно приоткрылся. Он глазел с изумлением настолько честным, что Арсению стало неловко. Антон рассматривал все доказательства долго — даже чересчур, и в комнате повисло тяжелое молчание — но не настолько тяжелое как взгляд, которым его наградил Шастун. — Что ж, — с заминкой проговорил он, отходя от стенда. Взгляд его на Арсения был невероятно оценивающим и вместе с тем — потерянным. — Я знал, что ты умен, любовь моя, но чтобы настолько… Диме на это открытие потребовалось почти восемь лет дружбы, а ты справился куда быстрее. Никогда не сомневался в тебе. Он отвернулся от стенда, будто он ничего не значил, и с удовольствием приземлился на диван. Антон смотрел только на Арсения — долго, будто выискивал что-то в его образе. Может быть, страх? Недоверие? Арсений расправил плечи и с готовностью взглянул на него в ответ, пытаясь вложить в этот взгляд всю поддержку и уверенность, какой у него никогда не было. Антон кривовато усмехнулся и хлопнул на место рядом с собой. — Кажется, нас ждет разговор. Ну рано или поздно, мне бы пришлось сказать, так что… — он повел плечами, собираясь с мыслями. — Как ты думаешь, кто я? — Человек со сверхспособностями, — предположил Арсений и предложил ему свою руку. Антон тут же сжал ее так сильно, что перехватило дух. — Умеешь творить… свои точные копии? Клонов? — Что-то вроде того, — кивнул Антон. — Это началось в классе так восьмом, когда я разрывался между школой, первыми отношениями и КВН. Я вдруг обнаружил, что я могу создавать свои точные копии — с моими знаниями, навыками, способные обучаться, воспринимать информацию и чувствовать то же самое, что и я. У нас нет телепатии, скорее… эмпатия, наверное. И я начал этим пользоваться — сначала аккуратно, но вскоре я мог контролировать до пяти клонов одновременно, а после соединения я получал их знания и опыт себе. Весьма удобно. И никто не мог раскрыть меня. Кроме одного умом непостижимого человека, — он оставил короткий поцелуй на его лбу. — Ты знаешь, откуда у тебя эта способность? — спросил с искренним интересом Арсений. — Нет, — Антон покачал головой. — Дима заставил меня сдать кое-какие анализы, сообщил мне о мутации в гене, из-за которого я способен к репликации абсолютно любых клеток, а не только цепей ДНК, но что там за мутация, отчего она и почему — тайна. Возможно, это неизбежное движение эволюции, и скоро мы все такими станем. Твои глаза так явно из будущего, — Антон ему подмигнул. — А ты можешь... показать? — закусив губу, пытливо продолжил допрос Арсений. — Тебе — что угодно, — честно ответил Антон. — Но если честно, чувствую себя подопытным кроликом. Он прикрыл глаза на мгновение — и рядом возникли очертания, постепенно обретающие объем и цвет, кровь и плоть — и появилась его точная копия до малейших деталей. Арсений жадно впитывал в себя все знакомые черты заново. Сотворенный Антон смотрел тоже на него и протянул ему ладонь — мол, трогай, не бойся. Арсений невесомо коснулся его кончиками пальцев, будто боясь обжечься, завороженный видом двух его Антонов с идентичными улыбками и самодовольными взглядами. Внутри все замерло в предвкушении. — Почему-то вспоминаю наш первый секс, — рассмеялся Антон и подтолкнул его ближе. — Не бойся, я не кусаюсь, и другой я тоже. — Лжец, — поддразнил его второй Антон, указывая на следы преступления на шее Арсения. Того вдруг пронзила мысль до того запретная, что ему сразу она понравилась. — А вы целовались? — не удержался Арсений с волнением. Сердце заходилось в диком ритме. Антоны с одинаковым изумлением уставились на него. — Что вы так смотрите? Неужели никогда не было интересно, каково это? — Это как-то извращенно, — неуверенно ответил Антон ближе к нему. — Да вообще, мерзость какая, — фыркнул второй. — Но если бы у тебя были копии, вы были бы очень горячими вместе, — признал он. — Вот видишь, — не сдержал усмешки Арсений и вернулся к любованию Антоном. Пальцами он касался знакомых черт лица, заново впитывая его по крупицам, даря незамысловатую трепетную ласку, а потом приподнялся на носочках и поцеловал в обветренные губы. Антон зарылся ладонью в его волосы и прижал крепче, с жадностью отвечая на робкое прикосновение губ. Он целовал напористо, как и его оригинал, он не был эфемерным, сотворенным из света и магии, он был горячим, тяжелым, настойчивым и наглым, он выцеловывал его душу, пока другой Антон смотрел на них то ли с ревностью, то ли с голодом. — Ну хватит, я тоже хочу, — Антон примостился сзади, руки его застыли на пояснице. Губы коротко поцеловали шею, а потом он слегка прикусил тонкую кожу. — Вы такие… одинаковые, — в чистом восторге произнес Арсений, чувствуя прикосновения четырех рук. — А еще можешь? — глаза его блестели как у безумного ученого на пороге открытия. — Кто-то хочет побольше? — рассмеялся Антон спереди. — Я не могу ему отказать, — признался Антон с широкой улыбкой, и рядом появился еще один клон. — Но не больше. А то мы тебя затрахаем. — Да мы и так… — новенький не терял времени даром, и рука его привычно легла на пах Арсения. Сквозь ткань домашних штанов ладонь сжала возбужденный член, и Арсений подавился воздухом, изгибаясь в руках Антонов. — Ты точно этого хочешь? — ласково спросил Антон. — Ты не обязан… Мы можем просто полежать вместе. Тебе нужно со многим свыкнуться… — Я выгляжу как человек, который хочет всё остановить? — недовольно спросил Арсений, чувствуя, как клоны методично раздевают его. — Антон. Я же тебе говорил, что я хочу попробовать. Неужели ты не исполнишь мою мечту? — Разве твоя мечта не разрисовать стену в спальне граффити? — вдруг спросил Антон, стоящий на коленях у его члена. — Я разносторонняя личность, — с полузадушенным стоном ответил Арсений, когда длинный язык лизнул его плоть по всей длине и чужая-родная рука обхватила его, надрачивая так, как надо — Антон выучил его тело наизусть. Он знал и о чувствительной шее, что терзал сейчас, и о том, как он любил поцелуи, и о том, что ему невыносимо нравилось, когда кто-то держал его волосы — но никогда этого всего не происходило одновременно, и Арсений плавился в многочисленных руках. Он боялся, что свихнется от постоянной интенсивной стимуляции всех эрогенных зон, но он бы всё отдал, чтобы это никогда не заканчивалось. Антон оторвался от его рта, провел языком до ключиц и принялся терзать тонкую кожу на них, оставляя свои метки. Другой Шастун месил его задницу, раздвигая ягодицы шире, но не проникая внутрь, и Арсений вздрагивал от каждого из касаний, запрокинув голову и позволяя делать все, что им вздумается. Он бы хотел ответить, поддразнить тоже, но он совершенно потерялся в ощущениях, едва понимая, где в квартире пол, а где потолок. Он как-то упустил момент, когда его бережно уложили на матрас, окружив со всех сторон. Арсений смотрел на них мутным взглядом, ожидая, что они сделают дальше. Даже не говоря друг с другом, они решали, как будут делить его тело, и от этого по коже прошлась колючая дрожь. Устав дожидаться их реакции, Арсений встал на непослушные как желе колени, чуть покачиваясь, и обхватил обеими руками члены стоящих ближе всего Антонов. Шастуны смотрели на него с нетерпением и интересом — и что ты сделаешь дальше? Арсений судорожно облизнул пересохшие губы и плавно, стараясь в едином ритме, провел ладонями по всей длине. Это привычное движение, выученное наизусть, но одновременно с этим — все по-новому. Он прижался ближе, щеками касаясь горячей плоти, нежная кожа испачкалась смазкой — и он нетерпеливо взял один из них в рот. У него не было ни времени, ни желания дразнить — он старался хоть как-то собрать мысли в кучи, надрачивая один член и позволив другому зайти головкой за щеку, пока сзади Антон на контрасте ласково гладил его спину. Над головой совершенно не в такт простонали, и Арсений с энтузиазмом расслабил горло, чтобы позволить Антону толкнуться дальше, но он не успел. Сильная рука отстранила его от одного члена и заставила взять другой — сразу до середины, и Арсений едва не подавился от неожиданности, слюна брызнула на его подбородок. Оставшийся без внимания второй Антон несколько раз ударил его головкой по щекам и губам, размазывая по лицу смазку, а третий Антон обвел ладонями талию и вдруг спустился ниже, оставляя яркий укус на его бедре, одновременно с этим наощупь поглаживая возбужденный член. Арсений блаженно закатил глаза, колени его разъехались, и Антону пришлось самому направлять его послушный рот, трахая глубже, но аккуратно, справедливо опасаясь, что у Арсения и так голова пошла кругом. Слюна стекала по грязному подбородку, пошлые влажные звуки мешались с хриплыми стонами и невнятными вскриками, но Арсению хорошо — Арсений не прислушивался. Когда его отстранили от члена, он почувствовал себя почти преданным. Большими мокрыми глазами он взглянул вверх. — Тсс, вставай, — тихо прошептал Антон ему на ухо, помогая ему встать на четвереньки. — Вот так, да, руки сюда… Ладонь надавила на его поясницу, Арсений покорно прогнулся, как его и просили, наконец, понимая, чего от него хотят. Он сейчас тоже много чего хотел — и вернуть член в рот, и вернуть прикосновения к своему члену, а может и сесть кому-то из них на лицо, но на это еще будет время. А сейчас он прикрывает глаза, когда знакомые, уже черт знает, чем смазанные пальцы проникают внутрь — сразу два, немного поспешно, но Арсений глухо застонал, перед зажмуренными глазами заискрило. Антон растягивал быстро, разводя пальцы на манер ножниц, привыкшие мышцы покорно растягивались с лёгким жжением. Другой Шастун опустился рядом на колени и аккуратно протиснулся к его члену. Широкий язык прошёлся по всей длине. Арсений всхлипнул, пытаясь удержаться на разъезжающихся безвольных ногах, пока его трахали пальцами и отсасывали небрежно, грязно, с оттяжкой, заставляя выгибаться на матрасе. Последний Антон не настаивал на внимании к своему члену. Его слегка потряхивало от возбуждения, но он лишь мягко поглаживал Арсения по взмокшим от напряжения волосам, а потом поцеловал во влажные губы, ни капли не брезгуя, и Арс жадно целовал его в ответ. В этот момент к колечку мышц, раскрытому уже от пальцев, прикоснулась головка горячего члена, и Арсения пробило дрожью. Антон успокаивающе целовал его крепко стиснутые губы, потом скулы и лоб, покрывая все лицо поцелуями. Шум в голове сменился потрясающей тишиной, когда вглубь толкнулся толстый член. Антон едва сдержался, чтобы сразу не сбиться на быстрый и жесткий темп, мокрые ладони крепко держали Арса за раскрасневшиеся бёдра. Он сделал новый толчок — глубокий, на всю длину, и Арсения подбросило на простынях. Головка его члена уперлась в стенку горла Антона, и тот едва не подавился. Арсений бы извинился, но в голове застыла пустота, когда член резко ударил его по простате, выбивая тихий скулеж, а к его губам прижалась головка, и он, не думая ни о чем, на чистом автомате обхватил её губами. Антон сзади сдавленно простонал, ему тоже сносило крышу — он не знал, как умудрялся держать под контролем клонов, пока удовольствие от узкого жаркого отверстия, так тесно сжимающего его член, било набатом в его голове. Арсений никогда не был настолько полным. Его трахали сзади до исступления, перед глазами темнело с каждым ударом по простате, пошлые шлепки кожи о кожу звучали громче взрывов в его голове, его рот брали так, как хотелось Антону, держащему его волосы, его член был погружен глубоко в рот последнего клона, и Арсений потянул руку к чужой плоти, чтобы не оставлять никого обездоленным. Рука свободно скользнула по напряжённой плоти, но Арсений едва осознавал, что творил. Все его тело было как натянутая струна — слишком много, слишком интенсивно, слишком… Адреналин смешался с его новым, почти извращенным удовольствием, член требовал разрядки — в этой неясном аккомпанементе чувств, ощущений, касаний он едва ли мог держать себя на коленях и если бы не придерживающая его рука Антона, он рухнул бы без сил. Первым кончил Антон спереди — с гортанным стоном он нетерпеливо вытащил член изо рта и, слегка подрагивая, залил спермой раскрасневшееся лицо, высунутый язык и раскрытые губы. Лишившись члена во рту, Арсений наконец-то мог закричать. Крик сорвался до самой высокой ноты, когда Антон взял его член до горла, и он тоже кончил, заполняя чужой рот белесой жидкостью, бёдра его тряслись от изнеможения. Арсений бессильно рухнул головой на простыни. Задница его оставалась высоко сверху, Антон крепко держал её обеими руками, вбиваясь в покорное разгоряченное тело до самого конца. Арсений задыхался во влажные простыни, когда член застыл глубоко внутри, ладони грубо сжали ягодицы, и с губ Антона сорвалось какое-то грязное ругательство вперемешку со стоном, и задница Арса заполнилась горячей жидкостью, выплескивающейся внутрь него толчками. Антон, которому он все это время дрочил, пока не упал, оттолкнул своего идентичного собрата дальше от пульсирующей дырки и погрузился в неё сам без промедления. Арсения тряхнуло. Растянутое отверстие поддавалось легко, чужая сперма выплескивалась наружу пачкая бёдра, но Антон не брезговал, втрахивая его в матрас. Всего пары быстрых движений ему хватило, чтобы кончить тоже, заполняя до краёв. Больше не удерживаемый руками, Арсений полностью рухнул, едва ли оставаясь на границе сознания. Он никогда не был настолько сытым. Антон что-то говорил ему, но слова слышались как сквозь вату. Арсений прикрыл глаза и тут же погрузился во тьму. *** Пробуждение было не самым приятным, но и не ужасным. Тело болело, покрытое укусами, синяками и чужим семенем. Его явно попытались обтереть салфетками, но вышло не очень. Зато простыни сменили на сухие и чистые, за что Арсений был безмерно благодарен. В голове сохранилась блаженная пустота. Антон был только один, и он носился с ним как курица наседка. — Я принёс чай, обезболивающее, сок, омлет и печенье, — затараторил он. — Ты как себя чувствуешь? — Оттрахано, — пожал плечами Арсений, пока Антон помогал ему принять сидячее положение. Задницу прострельнуло болью, и Арсений застонал сквозь стиснутые зубы. — Извини, извини, я сейчас, — Антон сам вложил ему в рот таблетку и дал запить прямо полулежа на боку. — Я тебя накормлю. — Какая ты у меня мамочка, — фыркнул Арсений. — Даже не верится что этот человек в трех экземплярах меня вчера трахал. — Арсений! — Что? Слушай, а ещё одна копия надеюсь, не стояла за кассой в маке? А то ему наверное обидно… — Арсений зевнул. — Тебе понравилось? Потому что мне — очень. Я не против как-нибудь повторить. Если ты хочешь. Через месяц хотя бы. Мы ещё многого не попробовали… — Арсений, я тебя умоляю, ешь омлет. У Антона покраснели кончики ушей, и Арсений знал, что он уже на все согласен.