Ничего сверхъестественного

- Хрень какая-то, - неуверенно идентифицировал Димка. Чертополоху было здесь никак не место. От него почти ощутимо веяло солнечным летним полуднем, изнывающей от жары обочиной, сверчанием насекомышей в траве, тяжелым, сладким духом разнотравья. Стекающие по крепкому стеблю холодные капли совсем не шли жизнелюбивому кусту. - Да что за хрень! - уже более уверенно рявкнул Димка и полез к кусту. Схватил голой рукой, ойкнул, уколовшись. - Дима! - предостерегающе воскликнул брат. - Ниче не Дима! Похоже, несчастный, неуместный куст стал последней каплей в чаше его терпения. Димка втянул руку в рукав и так, с защитой, крепко ухватил чертополох, со всей злости дернул. Куст неожиданно легко поддался, во все стороны с обнаженного корневища полетели комья земли. К ногам Семена вместе с брызгами грязи упало что-то сверкнувшее серебром. Сёмка машинально наклонился, поднял. - Что это? - Димка подошел, воинственно размахивая чертополохом с устрашающей амплитудой. - Полегчало? - скептически осведомился Сёма. - Ты знаешь, да. Очень рекомендую. Так что там? Сёмка раскрыл ладонь. Маленькая, корявая, но на удивление яркая и чистая монетка с изображением того же чертополоха лежала посредь довольно таки испачканной Сёмкиной лапищи. - Бля. Подарочек. Выбрось его, - все еще в азарте расправы над невинным растением порекомендовал Димка. - Дурак что ли? Таким не разбрасываются. Сёмка срочно зажал кулак обратно, пока брат коварно не подбил руку, чтобы монетка выпала. - Ну, смотри. Валим уже, а? Достал этот погост. - Валим, - согласно выдохнул Сёмка, сжимая подарок мертвеца - или еще кого-то, совсем другого, неведомого - в кулаке. В Волжанке оказалось холодно, как в морге. Промокшим от лазанья через дождливые кусты братьям показалось, что даже еще холоднее. Димка торопливо завел движок и включил печку - замерзнуть было страшней, чем потратить лишнего бензин. - Домой? - стуча зубами, спросил Сёмка. - Домой. Димон вытер грязные руки о штаны и задним ходом двинулся обратно к трассе. *** Однако приключения и испытания на пути домой еще не закончились. Конечно, пустой бак и при этом ни одной АЗСки по пути - это вам не призрака в лесу встретить, однако по-своему тоже неприятно. - Как так? - возмущался Димка. - Столько километров отмахали и ни одной заправки. Вместе с угасающим днем закончились и все ресурсы, последние метров пятьсот Волжанка тянула уже на парах в бензобаке, но все же довезла братьев до человеческого жилища. Жилище, однако, было по-своему не менее колоритным, чем старый храм отца Бориса. - Походу, старая мельница, - поделился мыслью Димка, разглядывая строение около запруды в реке. Одиночное расположение дома в нестандартном месте настораживало, свет в окне внушал оптимизм. Даже если бензинчика не нальют, хоть не задрыгнуть ночью. Проситься на постой братья намеревались до победного результата, чего бы им то не стоило. Но особо настаивать не пришлось. В ответ на серию энергичных ударов дверь открыла старушка - божий одуван. Очень похожая на тех, что давеча признали в Сёмке Антихриста. Димка мимоходом глянул на брата: тот ничем не напоминал врага рода человеческого, кровью не истекал, даже наоборот, выглядел вполне здоровым и приличным юношей. Конечно, насколько это позволяла походная жизнь на колесах. - Здрасти, бабуленька, - Димка улыбнулся фирменной улыбкой, покоряющей своим простодушием детишек и женщин постарше. Для молоденьких и привлекательных представительниц прекрасного пола у него в запасе имелось кое-что другое. - Бинзинчика не продадите? Димка без особой надежды на успех коммерческой сделки продемонстрировал канистру, прихваченную на всякий пожарный. - Здорово, милок, - бодро откликнулась бабулька. - Не держим бензинчика-то. - Аааа… - Димка подставил ногу в закрывающуюся перед его носом дверь. - Переночевать не пустите? А мы по хозяйству чего надо поможем. Дров там нарубить, воды натаскать. - А ты, мил человек, не супостат часом? - хитро прищурилась бабка. - Ну что вы, бабушка. Мы очень порядочные. Я Дмитрий, это брат мой, Семён. Мы домой едем, в Загорку, да вот незадача, бензин закончился. - Тогда другое дело, - очень подозрительно похоже на смех закхекала бабка, отворяя дверь шире. - Входите чтоль. Братья переглянулись, да делать нечего, не замерзать же ночью в машине, и по очереди шагнули за порог. Внутри было... да обычно было. Дом как дом. Бабка ушаркала куда-то вперед, и братцы поспешили за ней, бросив канистру в сенках. - Внук утром с работы приедет, - шамкала бабка, не оборачиваясь на благодарных слушателей, - бензину вам нальет, до заправки доберетесь. Слушатели пришли в восторг. - Гостевых кроватей нема, матрасы вам кину в дальней комнате. Слушатели одухотворенно кивали. - Яишню зажарить вам чтоль? - бабка обернулась. Слушатели в душе аплодировали стоя, а наяву, сглотнув слюну, Димка выдавил счастливое: - Зажарить, бабушка. *** - Видишь, Сёмыч, мир не без добрых людей, - потянуло на сиропные размышления Димку. После горячей, вкусной яичницы, которой было досыта, лежа под теплым одеялом на - комковатом, но все же - матрасе, почему и не поговорить о прекрасном, пока спать не срубило. Дождь закончился, за окном даже виднелась яркая луна. Иногда по ней пробегали тонкие, как траурная вуаль, облака, и становилось темно. Но когда всю эту муть сдувало, луна снова светила, что твой фонарь. - Угу, - глухо, как филин, откликнулся Сёмка, отвернулся к стенке, натянул одеяло на плечи и, судя по ровному сопению, моментально заснул. - Даааа, - удовлетворенно сказал Димка и тоже хотел было задрыхнуть до утра. Луна заморгала, как перегорающая лампочка, погасла, загорелась снова, а в комнате, кроме Калашниковых, старого серванта с зеркальными дверцами и трех поломанных стульев, оказалась бледная девица. - Ух ты, - заморгал Димка, приподнимаясь на локтях. - Наше вам здрасти. Девица неуверенно улыбнулась и пошла плавно, как поплыла, между уложенными на пол матрасами, к окну. - Как звать, красавица? Я вот Димон например, - продолжал заводить знакомство Димка. Девушка кивнула, махнула рукой в окно, и луна выключилась окончательно. А Димка услыхал шуршание и через секунду почувствовал, как девица лезет к нему под одеяло. - Ээээ... Мадемуазель, фройляйн, сеньорита, - такое было слишком даже для вовсе не стеснительного Димки. - А как же познакомиться, выпить чаю и потом уже... Ух ты! Последний задушенный вопль был вызван вовсе не раскрепощенностью сеньориты, а ледяным холодом от узкой ладошки, которая залезла Димке под свитер и прошлась по груди. - Тщщщщ, - то ли прошептала, то ли прошипела девица. - Замерзла, милая? - Димка совладал с первоначальным недоумением, вспомнил правила куртуазного приличия и тоже распустил руки. Девица была холодная везде - под тонкой шелковистой сорочкой, руки, ноги, лицо. - Давай согрею? - Димон сцапал обе ледяные ладошки и горячо подышал на них. Девушка вроде бы хихикнула. От волос, куда Димка уткнулся носом, пахло стоячей водой. - Ну, как звать то? - продолжал пытать Димон. – Вдруг угадаю? Маша? Катя? Дашенька? Девица никак не желала официально знакомиться. - Неужели Фросенька? - пошутил через силу Димка, чувствуя, как ледяная гостья заползает на него сверху. Нет, инициативные девушки ему безусловно нравились, но любая инициатива должна быть в меру, нет? - Лизавета! - незнамо почему рявкнул Димка следующее имя, пришедшее ему на ум. Луна выкатилась из-за очередной тучки... Господи, лучше бы он этого не видел. Плотно оседлавшая Димкины бедра "Лизавета" была теперь страшна, как смертный грех - вроде молодая, а вроде старуха, зубья острые, когти как у медведицы, сквозь рваную сорочку проступают трупные пятна. А глаза то, глаза - провалы с фосфоресцирующими гнилушками внутри! "Лизавета" открыла зубастую пасть и зашипела, ужасно крутя острым длинным языком. Димка соответственно заорал, почти не помня себя от ужаса. К счастью от его вопля наконец-то проснулся Сёмка, который благополучно продрых всю предыдущую возню. - Что случилось? - не соображающий спросонок Семён сбросил с себя одеяло и закономерно остолбенел, увидев, с кем и как развлекается ночью его братец. Страшная девица, заметив, что к вакханалии готов присоединиться еще один участник, крабом сползла с Димки и на четырех конечностях очень резво метнулась к Семёну, но на подлете ударилась о пустоту, словно об стену, завертелась на месте, отползла подальше, а потом, став туманом, утянулась в щель под дверью. - Что это было? - Димка дрожащей рукой пригладил торчащие в разные стороны волосы. - А я знаю? Ты же тут... хм... кувыркался, - деликатно сформулировал Семён. - Да уж, покувыркались... Слушай, она же там сейчас бабку сожрет! Димка подскочил на ноги. - Пошли, пошли, пошли, - стал подгонять он брата. - Жалко бабку-то, может, отобьем. Старушонку действительно было жалко отдавать кровожадной нечисти, и братья спешно выскочили из комнаты, не имея ни малейшего представления, как будут отгонять "Лизоньку" от старушки. В доме было все не так. Обойдя комнаты, Калашниковы убедились, что ни бабки, ни кровожадницы нигде нет. Сам дом выглядел давно заброшенным - грязные окна, покосившиеся двери, пыль и мышиный помет на полу. Правда, на столе стояла все еще теплая чугунная сковорода с пригоревшими остатками яичницы, а в сенях - Димка нарочно выглянул - валялась канистра, едва различимая впотьмах. - Я так понимаю, - почесал репу Димка, - внука с бензином мы утром не дождемся. - Пошли спать, - вздохнул Семён и добавил банальнейшее, но совершенно справедливое в их ситуации: - Утро вечера мудренее. - А если эта вернется? - Не вернется, - уверенно заявил Сёмка. Спать в доме под сухим одеялом все лучше, чем в намертво заглохшей машине замерзать или неизвестно куда брести в ночи в поисках заправки - не мог не согласиться Димка. Даже не взирая на мизерный шанс повторного визита "Лизоньки" - если нечисть окажется достаточно настырной или непонятливой. *** Разбудил братьев даже не подкрадывающийся со всех сторон холод нетопленного дома - на этот случай они спали, прижавшись друг к другу и укрывшись обоими одеялами сразу - а шум двигателя. Калашниковы синхронно подорвались и бросились к окну. На улице уже рассвело, а рядом с их Волжанкой стоял москвичонок поновей. Подле ошивался какой-то здоровый мужик. Видать, Волжанка озадачила его основательно. Наскоро обувшись и похватав куртки, Калашниковы вывалились на крыльцо. Димка еще канистру по дороге прихватил. - Слышь, мужик, здорово! - радостно налетел Димка. - Бензину не продашь? Бабка сказала, у тебя есть. И тут осекся, сообразив, что бабки-то как бы и нету. Как и ночью, сейчас они пронеслись по пустым комнатам нежилого дома. - К...какая бабка? - ошалел от напора мужик. - Да это... Я так ляпнул, - заюлил Димка, не желая объясняться по поводу ночных происшествий. - А что это за дом, а? - У нас бензин кончился, мы здесь заночевали, утром хотели идти заправку искать, - более внятно объяснил Семён. - Так это... - мужик был явно вальяжный и не слишком сообразительный. - Мой дом вроде как. В глазах обоих братьев синхронно засветился вопрос "в смысле?" настолько отчетливо, что даже мужик его срисовал, вздохнул и принялся отчитываться: - Наследство... вроде как. Я внучатый племянник последней хозяйки. У нее никого не осталось, а потом и сама померла. Эта... дочка... Лизка... ребеночка мертвого родила, после сгинула. На слове "Лизка" Димон насторожил уши. Это как же ему повезло так угадать, а? - Бабанька, значит, горе одна помыкала, да с тоски померла. Более наследников у ней нет. А мне дом без надобности был. Налог только плати на недвижимость эту. Вот приехал поглядеть, что тут сделать можно. Чтоль продать или я не знаю. У пруда этого жить, водяной я что ли? А бензина налью, чего не налить. - Благодетель, - умилился Димка. - А дом снеси к чертовой матери, однозначно. Там только сквозняки и мыши. И ночевать тут не вздумай... Братья переглянулись. - ... Замерзнешь, - добавил Димка. *** Мужик действительно нацедил бензинчику сколько-то литров и показал, в какую сторону ближайшая заправка. Напоследок Димка настойчиво посоветовал дом снести, а лучше даже сжечь, и ни в коем случае не оставаться там ночевать, оставив внучатого племянника в полном недоумении. - По-моему жечь там бесполезно, - задумчиво поделился соображениями Семён, когда братья, заправив Волжанку, решили подзаправиться и сами в относительно приличной придорожной кафешке. Приличность была именно что относительна, поэтому Димка, поглощая третий очень масляный беляш, не менее задумчиво произнес: - Интересно, из чего пирожки? Ты хоть одного тузика в округе видал? Не видал. Вот и я о том же. А почему жечь бесполезно? Сёмка отхлебнул кофейного напитка. Кофе там и близко не лежал. Зато горячий. - Я в одной... ну... книге читал про теток, которые родами умерли или детей теряли. Они становятся духами, называются богинки. И привязаны они не к домам, живут у водоемов. - И никак не убрать? - В той книге ничего об этом не говорилось. - Черти полосатые, - возмутился Димон. - Они теперь что, валом валить к нам будут? Неупокоенные мертвецы, богинки, чокнутые священники? Чертополохи? Сёмка только пожал плечами. - А знаешь, что интересно? - не унимался Димка. - Меня Лизонька похоже с удовольствием употребила бы так или иначе, а к тебе приблизиться не смогла. - Это как раз не удивительно, - помотал головой Семён. - Оберегает меня от нечисти. - Она? - Она.