История Кисэн

Всю ночь я не мог уснуть из - за волнения перед сегодняшним днём. Сейчас я стою перед зеркалом в своих покоях и трясущимися руками стараюсь завязать пояс на голубом халате, который надет на моё голое тело. Наконец, сделав узел, я поднимаю взгляд на своё отражение и первым же делом вижу свои голубые покрасневшие глаза. В них застыл ужас. Далее мой взгляд опускается на искусанные губы, которые до сих пор слегка подрагивают. Затем я смотрю на своё лицо целиком и протяжно выдыхаю. Это лицо...моё лицо, оно красивое...очень красивое, но должен ли я этим гордиться? Должен ли испытывать счастье от того, что моё лицо способно свести с ума абсолютно любого человека, если это и является моим проклятьем? Причиной, по которой я прожил большую часть своей жизни в этом огромном особняке среди роскоши, но не имея возможности выходить за пределы. Я должен быть счастлив, живя как птичка в золотой клетке? Дрожащей рукой я касаюсь своего отражения. Мои глаза...Должен ли я быть довольным тем, что даже покрасневшие и опухшие от слёз они до сих пор прекрасны? Мои волосы цвета молодой пшеницы растрёпаны, но так же продолжают блестеть. Я тянусь к расчёске и начинаю поправлять непослушные пряди, не отрывая свой взгляд от отражения. В руке, я крепче сжимаю гребень и, не сдержавшись, направляю его заострённый конец к своему лицу, но не осмеливаюсь причинить самому себе вред. Моя рука по - прежнему дрожит, а внутри происходит внутренняя борьба, из - за которой я не могу сделать хотя бы маленькую царапину на своей белоснежной ровной коже. — Ааа! — кричу я и направляю острый конец гребня в своё отражение, которое сейчас смотрит на меня сквозь потресковшееся зеркало. Я чувствую отвращение к самому себе, ведь не могу сделать абсолютно ничего. Я ненавижу свою беспомощность. — Если бы не ты, я бы жил так, как хотел, —холодно говорю своему разбившемуся отражению. Сделав глубокий выдох, я опускаю свой уставший взгляд на пол и медленно прихожу в себя. Кладу гребень обратно на туалетный столик, проходя к своей кровати. Совсем скоро мне придётся пойти вместе с Чимином и Чонгуком в спальню, где мы обычно удовлетворяем женщин, заплативших огромную цену за то, чтобы провести с нами хотя бы одну ночь... Но я бы совсем не волновался, будь сегодня моим партнёром девушка. Но реальность настолько жестока, что мне придётся заняться любовью с парнями, которых я считаю братьями. Вчера мы обсуждали, что и каким образом будем делать перед господином Хваном...Этой крысой. Но и тогда, и сегодня меня окружает неловкость. Уверен, что и Чимин с Чонгуком чувствует себя не лучше, чем я. Когда мы обсуждали наш "план", то было заметно, как сильно опухли глаза Чона, но он старался не подавать виду, делая безразличное лицо. Ох, этот парень...Он такой непредсказуемый. Чимин тоже старался не выдавать своих настоящих эмоций, делая вид, будто ничего не произойдёт, но вчера ночью , проходя мимо его покоев, я услышал громкие всхлипы внутри. Мне тогда захотелось зайти и успокоить его, но я понимал, что ему сейчас лучше побыть одному. Совсем уставший, я встаю с кровати и выхожу из своих покоев. Повернув голову, вижу Чонгука, идущего в мою сторону в шёлковых чёрных штанах и в халате из того же материала, но уже в золотом цвете. Слегка отросшие каштановые волосы зачёсаны назад, а карие глаза были по-прежнему опухшие, но в то же время они горели огнём, который подпитывался его ненавистью к господину Хвану. И я совсем не могу осуждать Чона за это, ведь целиком и полностью разделяю эти чувства. Стоит сказать, что именно Чонгуку было разрешено оставить свой натуральный цвет волос и глаз, ведь этот парень совсем не нуждался в изменении чего - либо. Некоторые парни даже в каком - то роде завидовали ему, ведь тому не пришлось проходить через эти ужасные пытки ради прекрасной внешности, Чон уже родился с ней. Не успел я открыть рот, чтобы поздороваться с Чонгуком, как услышал ещё одни приближавшиеся шаги. Взглянув через плечо Чона, мои глаза увидели Чимина, идущего к нам уверенной, но и грациозной походкой. Видя его таким, я почувствовал облегчение, что после вчерашнего дня и такой бессонной ночи он смог прийти в себя. Пак одет в белую шёлковые рубашку с немного углублённым вырезом за груди и чёрные штаны, а сверху парень накинул такой же тёмный халат, но, не завязав его. Светло - русые волосы аккуратно уложены, а голубые глаза равнодушно смотрят куда-то вдаль. — Почему вы тут стоите? Неужели не хотите побыстрее с этим покончить? — с вызовом спросил Чимин, смотря то на меня, то на Чонгука. Затем он с недовольным лицом прошёлся рукой по своим волосам, откинув их назад, но это никак не испортило его идеальный внешний вид. — Да, давайте быстро с этим покончим и забудем этот день навсегда! — также уверенно сказал Чон. — Хорошо, — ответил я с каменным лицом. Решительность и хладнокровие этих двоих в какой-то мере вселили в меня спокойствие, поэтому, сделав очередной глубокий выдох, я вместе с Чимином и Чонгуком пошёл в сторону главной спальни. *** Когда мы зашли во внутрь, Хван уже с самодовольным лицом сидел на широком кресле возле кровати. «Садист! Извращенец! Тварь!» — проносились ругательства в моей голове, при взгляде на рожу этой крысы. Мы втроём стояли возле двери, пытаясь выглядеть уверенными перед этим подонком, но я чувствовал, что точно так же, как и я напряглись Чонгук с Чимином. Никто из нас еще никогда не занимался любовью с другим парнем и тем более перед кем-то. Да, нам нет равных в ласках, но, всё таки, в этот раз всё абсолютно по - другому. — Чего встали как статуи? Неужели боитесь? — злорадно смеясь, хищно говорит Хван. — Тварь, — прошипел Чонгук себе под нос так, что мужчина его не смог услышать. — Начинайте! — властно приказал Хван, самодовольно подняв бровь. — Делаем всё так, как вчера обсудили, — сказал Чимин, скидывая свой халат на пол. Я, подойдя к широкому стулу с обивкой, сажусь на него и пытаюсь держать хладнокровное выражение лицо, чтобы скрыть свою неуверенность. Ко мне подходит Чонгук, на котором остались лишь чёрные штаны. Линии его тела были точны. Стоило признать, что самый младший из нас имел также лучшее тело. Далее ко мне подошёл Чимин, оставшись тоже в одних штанах. Изгибы тела Пака были изящнее, но так же точны, как и Чона. Я взглянул на парней и лишь на доли секунды смог разглядеть в их глазах небольшую растерянность и, возможно, даже замешательство, которые тут же скрылись за масками уверенности. Следуя нашей задумке, Чонгук, развязав пояс моего халата, закрыл мне им глаза. Сейчас я абсолютно ничего не вижу. Все мои чувства обострились, поэтому теперь я даже могу различить дыхание Чона и Пака. По касанию пальцев на моей коже, я понимаю, что Чонгук снимает с моих плеч халат. Его кожа на пальцах немного грубая. Сейчас я полностью обнажён, но из-за того, что совсем ничего не вижу, стыд внутри меня слабо ощущается. Чувствую, как кто-то из парней, скорее всего, Чимин, раздвигает мои ноги и устраивается между ними. Далее чувствую, как он начинает целовать мой торс, посасывая при этом кожу. Это приятно, но мне слишком стыдно это признавать. Теперь я чувствую, как другие губы, наверное Чонгука, приближаются к моему лицу и покрывают мои искусанные губы нежным, но в то же время требовательным, поцелуем. Изначально не хотя, но я отвечаю ему, пропуская язык Чона в свой рот. Он властно хозяйничает, но и я стараюсь показывать свои умения. Чонгук кладет руку мне на затылок и сильно сжимает мои волосы, от чего я непроизвольно издаю небольшой стон во время поцелуя, который Гук проглатывает. Далее я чувствую, как Чимин берет мой член в руки и, легко сжимая его, начинает снова и снова, то подниматься, то опускаться по нему, тем самым вызывая у меня внутри самое настоящее возбуждение. Чувствую, как его мягкие губы касаются головки моего органа и слегка посасывают, от чего я издаю еще один стон, но уже громче. Чонгук же в это время медленно опускается от моих губ к шее, грубо посасывая мою кожу. Сам того не зная, парень подбирается к моему самому чувствительному месту, на теле, - под правым ухом. Когда он оказывается на моей эрогенной зоне, Чонгук продолжает также грубо целовать, при этом оставив алую отметину. Я, не сдержавшись издаю громкий стон. Мое дыхание сбилось. Чон, видимо, понял, где я чувствителен больше всего, снова целует меня под правым ухом, но уже более нежнее. Мне стыдно...Безумно стыдно признавать, что мне нравятся манипуляции Чонгука с моим телом. Маленький дьявол! Он прекрасно знает, как доставить удовольствие абсолютно любому, хотя это неудивительно, ведь нас учили этому большую часть жизни. Начав рано половую жизнь, мы может практически сразу понять, как доставить своему партнёру высшую степень наслаждения. — Хватит этих нежностей! Я хочу услышать ваши громкие и дикие стоны! — слышу я грубый и немного хриплый голос Хвана. Видимо, этот сукин сын не мало возбудился, наблюдая за нами. — Тэхён, вставай, — хриплым голосом сказал Чимин. Послушавшись его, я, все еще с завязанными глазами и голый, встал со стула, после чего почувствовал, как кто-то, грубо взяв меня за руку, ведёт в какую-то сторону и толкает. Я понимаю, что теперь лежу на кровати, но не успеваю даже прийти в себя, как ощущая мягкие руки Чимина на своём члене снова. Он стал активнее двигать рукой и одновременно целовать головку моего твёрдого от возбуждения органа. Я стискиваю зубы, сдерживая внутреннюю дрожь в теле. В очередной раз меня окатывает волна стыда за то, что я испытываю такие сильные эмоции, занимаясь любовью с двумя парнями. Чонгука продолжает ласкать мою шею и торс. Он целует в мою самую чувствительную часть тела снова и снова, и всё сильнее и сильнее посасывает нежную кожу. Эти двое просто...Издеваются над моим телом. Я еще никогда не ощущал такого наслаждения с девушкой. Возможно, потому что они все были неопытными и не знали, как правильно удовлетворить меня. — Чёрт... — охрипшим голосом шепчу я, сделав тихий выдох. Я уже на пике, чувствую, как сейчас кончу, но внезапно парни останавливаются. Не знаю, что чувствовать сейчас: облегчение от того, что, возможно, всё кончилось или же раздражение от того, что я не смог достигнуть оргазма. Ощущаю, как парни, точно так же, как и я, тяжело дышат. Они отстраняются от меня. — Это всё? — тихо спрашиваю я с закрытыми глазами. — Не думаю. Эта тварь просто ненадолго вышла из покоев. Видимо, перевозбудился, — пытаясь восстановить дыхание, отвечает Чонгук. Мы втроём сидим на кровати, сохраняя молчание и пытаясь отдышаться, и успокоить внутреннее напряжение. В воздухе присутствует огромная неловкость. Мне хочется развязать свои глаза, но я не успеваю, так как двери в покои снова открываются. Чувствую, как Чонгук касается моей кожи, от чего по спине пробегает мелкая дрожь. Он заставляет меня встать на колени и выпрямиться. Из-за того, что я не знаю, что происходит, волна паники накатывает на меня с новой силой. — Прости, Хённим, — тихо шепчет Чон позади меня. Не успеваю я спросить ничего, как чувствую, что что-то твёрдое входит в меня сзади. От неожиданности и боли я вскрикиваю. Чон приобнимает меня за талию и прижимается еще ближе, от чего мне становится еще более неловко. — Чонгук...Пожалуйста, не держи меня так, — мой голос заметно охрип. — Прошу, прекрати это делать. Это...Это неправильно... — от напряжения я впиваюсь ногтями в кожу собственных ладоней. — Потерпи еще немного, хённим. Скоро это закончится, — дрожащим голосом просит Чонгук. — Тэхён, открой рот, — смущенным и слегка раздражённым голосом говорит Чимин. Я закусываю нижнюю губу, понимая, что вынужден взять в рот член Пака, хотя мне этого совсем не хочется. Слегка приоткрываю рот и сразу же чувствую, как твёрдая плоть Чимина входит в мой рот. «Чёрт, это так противно...Ненавижу» — думаю я, беря в одну руку горячий орган Пака, и заглатываю его всё больше и больше, периодически слыша пошлые шлепки позади себя, когда Чонгук всё быстрее и быстрее проникает в меня, и тихие стоны Чимина, стоящего передо мной. Чувствую напряжение в теле каждого из нас, но не могу до конца понять: это от смущения друг перед другом или же от подступающего оргазма. Дрожь в моём теле ощущается ярче с каждой секундой, но я стараюсь сдержать ее. Рукой ощущаю, как член Чимина стал еще тверже. Не успеваю я опомниться, как чувствую во рту соленый привкус, означающий, что он уже кончил мне в рот. Хочу выплюнуть эту жидкость, но не успеваю из-за собственного оргазма. Из моего рта вырывает громкий и протяжный стон. Следом я слышу стоны Чимина и Чонгука. Я еще никогда так ярко не ощущал оргазм. За все те годы, что я занимался любовью, еще ни одна женщина не могла доставить мне такого удовольствия в постеле, но от мысли, что это случилось с парнями...С людьми, которых я считаю братьями, мне становится безумно неловко. Хочется провалиться сквозь землю и забыть об этом дне. Чонгук осторожно выходит из меня и отстраняется. Моё уставшее тело падает на спину. Я пытаюсь отдышаться и успокоиться. Глаза по-прежнему завязаны, но мне совсем не хочется снимать повязки и смотреть в глаза парням. Слишком неловко и стыдно друг перед другом, но я чувствую облегчение от того, что это, наконец, закончилось. — Молодцы, отлично справились! — слышу злорадный голос Хвана откуда-то, после чего следом звучит звук закрывающихся дверей. — Чёрт! — услышал я раздраженный и даже злой голос Чимина. — Этот сукин сын, наконец-то, ушёл, мы можем уходить. Надеюсь, он будет гореть в Аду! — прошипел Пак, после чего я услышал звук громко захлопнувшейся двери. Видимо, он быстро оделся и ушёл. Я всё ещё пытаюсь отдышаться, лёжа на кровати, но тут же чувствую, как кто-то наклонился к моей шее. По горячему дыханию мне кажется, что это Чонгук, но я не осмеливаюсь сказать ни слова, чтобы убедиться в своей догадке. Когда моя рука тянется к повязке, я прекращаю ощущать палящее дыхание на своей коже. Должно быть, мне просто показалось. Наконец, сняв повязку, я открываю глаза и первым же делом вижу Чона, стоящего в халате у дверей. Он смотрит на меня виноватыми и растерянными глазами, затем выходит из покоев, оставив меня здесь в одиночестве. Я никогда еще так не стыдился ничего в своей жизни, как сейчас. Не представляю, как буду смотреть в глаза Чимину и Чонгуку, хотя...Смогут ли они так же, как и раньше, смотреть на меня? Надеюсь, что нам удастся рано или поздно стереть этот день из нашей памяти, как страшный сон.