/flashback/
— Блять! — кричит Чонгук, когда понимает, что Тэхён слишком хорошо бегает, как для только бросившего курить человека. Он определённо любит дразнить и издеваться. Лекции только-только закончились, а он уже выводит Чонгука на нервы. Сегодня даже ничего существенного, просто слова. Слова, за которые слишком сильно захотелось врезать, от чего двое сорвались на бег. Сказать честно, Чонгуку нравится Тэхён, он однозначно испытывает к нему симпатию. Молодой, красивый, весёлый, душа компании, инициативный. Чудо, а не человек. Но когда ты видишь, что шутки слишком частые и порой даже не уместные, что распиздяйству уже нет придела — симпатия потихоньку стихает. Немного бы серьёзности добавить этой персоне. Чонгук перепрыгивает через невысокий забор, что был ему буквально по пояс (а то и меньше) и, не удержав равновесие, опускается на колено, царапая его через джинсы об асфальт. Не больно, но пару секунд проиграл, навряд ли уже догонит. Но, к удивлению, из-за угла выходит Тэхён, который, видимо, услышал звук падения. — Ты как? — слегка обеспокоено спрашивает и понемногу подходит ближе. — Да нормально, — он смотрит на джинсы, что слегка испачкалась в пыли от асфальта, а подняв взгляд, встречается с тэхёновым. Тэхён максимально аккуратно отряхивает грязь с джинс, позже приобнимает слегка пострадавшего одной рукой и гладит того по спине. — Неряха, — ласково улыбнулся и взглянул парню в глаза. — Всё точно нормально? — чуть наклонился вперёд, дабы ещё раз осмотреть колено. — Мы можем немного посидеть здесь, если тебе больно. Чонгук не ожидал такой заботы. Ему даже не удобно из-за сложившейся ситуации. Он ещё толком не видел и не знал Тэхёна таким. Таким воспитанным и заботливым. Может он на самом деле даже лучше, чем мог показаться изначально? — Да, всё в порядке, — отвечает уверяюще и приятно улыбается, поймав на себе очередной обеспокоенный мягкий взгляд. — Тогда пойдём понемногу назад? — улыбнулся слегка виновато, но в то же время якобы посмеиваясь с ситуации. Он продолжает держать руку на талии Чонгука, а чуть позже смещает её на плечо./end of flashback/
Приятный ком возбуждения уже перерастает во что-то большее. Во что-то, чему нужно помочь. Чонгук обхватывает свой ствол рукой и надрачивает, чтобы хоть на секунду забыть о желании завести руку за спину и самостоятельно вставить в себя член. — Хочешь? — томно спрашивает Тэхён на ухо, ведя рукой по груди. — Давай уже, — силы терпеть на исходе. Хочется действий. Хочется так, как они делали это раньше: долго, страстно, жёстко, с громкими стонами и откуда-то взявшимися нежными поцелуями. — Хочешь мою сладость? — по телу проходит дрожь. Он мастер говорить что-то даже немного противное, но возбуждающее. И этого он тоже давненько не делал. Чонгук никогда бы и не подумал, что соскучится по таким его словам. — Ты только попроси и я с радостью поделюсь. — Блять... Чонгук беспомощен. Он целиком и полностью во власти уверенных горячих рук, которые наверняка знают, где и как нужно потрогать. Когда Тэхён проводит двумя пальцами по головке — парень начинает молится, чтобы данная пытка продолжалось вечно. — Это значит «Да»? — издевается. — Да, — он не мог это больше терпеть. Он снова проиграл в этой жалкой игре. Снова не смог вытерпеть такое издевательство. Тэхён не пальцем деланный, моментально реагирует на сказанные слова. Он обхватывает свой член и водит по нему рукой пару раз, пока вторая тянется за смазкой. Парень обильно смазывает ствол, после чего то ли аккуратно, то ли всё же с напором входит в Гука. Сам же Гук только начинает осознавать нереальность происходящего. Ему практически не больно, он будто предварительно был растянут членом побольше. Возможно, он не замечает боли, концентрирует внимание исключительно на удовольствии, которого, к слову, давненько не было, но что-то не так. Что именно пока не знает, но в данной ситуации грех жаловаться. Он то и дело извивается, тянется к ласке, ожидая ещё один мокрый поцелуй. Руки же то опираются об стену, то стремятся к горячему телу позади, что усердно работает бёдрами. Тэхён входит до основания, блуждает руками по всему подкачанному телу перед собой и периодически останавливается, чтобы подарить ещё одну серию поцелуев. Он говорит всякие нежности, вперемешку с тошнотворными пошлостями. Контраст заводит ещё больше. Он ненавидит показывать, что и вправду сильно хочет Тэхёна. Чонгука подобное очень смущает. Он не привык говорить о своих желаниях, но его парень специально об этом постоянно просит. Просит сказать вслух свои интимные хотелки. Сейчас Чонгук привык к нему, так что такое даётся чутка легче. Да и сам теперь молча просит о внимании, бегая за Тэхёном при любой возможности. Раньше было не так. Раньше Тэхён бегал за ним, пока тот был ещё более зажатым./flashback/
Идея поехать летом в лагерь в качестве вожатого — сама по себе неплохая, испортила её лишь мысль рассказать об этом Тэхёну. Никто ни сном, ни духом, а он уже тоже устроился туда вожатым. Ещё и так повезло, что их поставили в один отряд. В который раз Чонгук закатывает глаза на то ли подкат, то ли стёб со стороны Тэхёна. Они вместе месяца два, но Гук не хочет, чтобы кто-либо знал о их отношениях. Тем более зачем это здесь? Конечно подросткам интересно наблюдать за этими цирками, смеяться над клоуном и клоунадой, которую он устраивает. Но сложно не подметить, что всё же мимолётные и никому не видные нежности Чонгуку очень нравятся. Ему нравится, как тот играет с его пальцами под столом, пока дети едят, нравится, что когда они остаются наедине — Тэхён мягко целует в щёку, а особенно сильно нравится то, как он иногда переживает. От этого прям крышу сносит. Со стороны такой весь шут, а на самом деле часто переживает и ревнует. Чонгук сидит в комнате у девочек, обсуждая с ними конкурс талантов, что должен состояться сегодня вечером. В помещение заходит Тэхён с гитарой, предлагая идеи с ней. Он перебирал струны, периодически играя разные короткие мелодии, пока остальные обсуждали конкурс. — Ты умеешь играть? — спросил Чонгук, который уже минут пять-десять внимательно наблюдал за игрой. — Что-то не особо сложное — умею, но я давно уже не играл. — А чего забросил? — Да не знаю, — парень рассматривал струны, думая о чём-то своём, иногда посматривая на Чонгука. — Как-то забыл об этом деле. Чонгука почему-то завораживало, как он играет. Его пальцы сами по себе красивые, ничего не скажешь, но когда он ещё и играет ими на гитаре... Божественное зрелище. Он вообще пальцами умеет много. И если это прозвучало слегка двухсмысленно — переживать не стоит, так оно и есть. Его пальцы подходят буквально для всего. — Сыграйте Чонгуку серенаду, — в шутку сказала одна из присутствующих девочек. Тэхён поднялся на ноги, усмехнулся и, видимо, решил, что это не плохая идея. Он ведь любит смущать Чонгука, сейчас — как раз отличная возможность. Сам же Чонгук сильно напрягся, так как понимает, что снова придётся испытывать стыд. Но с другой стороны очень интересно услышать такую импровизацию. — Щас будет серенада для Чон Чонгука, — улыбнулся ещё шире и снова посмотрел на гитару. — Ох, как романтично, — саркастично говорит Чонгук. Тэхён начинает играть на гитаре и на ходу придумывать слова. — Чонгуки... Почему ты такой? Как будто крутой, а на деле атстой. В медляке отказываешь, в постели не даёшь. Ты моя комета, ты мой метеор, — бред неимоверный, но забавный. Отсутствие рифмы в принципе никого не смущает, тут всё внимание направленно именно на смысл, а не на звучание. Девочки хлопают в ритм, а Чонгук лишь прикрывает лицо и широко улыбается. Признаться честно, ему даже не особо стыдно. Ему смешно, но не стыдно. Да и сам Тэхён лыбится во все тридцать два. Они относятся к друг другу не так, как думают остальные. Между ними взаправду какая-то химия. Это довольно забавно. — Чонгук крутой, но почему-то халастой. А потому что он мой и любимый мной./end of flashback/
Тэхён обнимает Гука со спины и ведёт к кровати, чтобы было удобней. Там он решает испробовать ещё одну вещь, с которой они экспериментировали раньше. Он достаёт из прикроватной тумбочки вибратор и, включив его, наклоняется ниже, играя языком с яичками своего парня. Вибратор же Тэхён прислоняет к головке, что заставляет Чонгука вздрогнуть от резких ощущений. Тело пронзило мелкой судорогой, а потом снова и снова. Ноги хоть и не совсем приятно дёргались, но ощущения, что приносили махинации Тэхёна того стоили. Они часто экспериментировали в плане секса. Раньше. В один момент Тэхён прекратил проявлять интерес, словно Чонгук перестал стимулировать его говорить заветное: «Я тебя люблю». Может повлияло на это то, что оба уже год как не студенты, каждый нашёл себе работу, а возможно один из них попросту остыл. И этим одним стал явно не Чонгук. Чонгук наоборот всеми силами пытается привлечь внимание, провести время вместе, но отдачи он не чувствует, от чего на душе, мягко говоря, не легко. Как говориться, надежда умирает последней. Возможно, всё же не зря надеялся, что это временно и скоро всё наладится. Возможно, сейчас они занимаются не началом нового эпизода, а фееричным окончанием прошлого. Тэхён вбивает того в кровать жёсткими, но ритмичными толчками. Он мнёт ягодицы Чонгука в руках, сминает их и шлёпает до покраснения. Интересно, что он всегда бил своего парня по заднице не для того, чтобы доставить ему боль, не для звука шлепка, не для красивой красноты. Он жаждал стона. Сдержанного стона, дополненного красивым голосом, который, как он когда-то говорил, готов слушать вечно. Тэхён опаляет своим дыханием ухо, немного кусает и шепчет всякие противные пошлости. От таких слов аж воротит, но член почему-то реагирует по-своему. — Слышишь меня? — шепчет и облизывает ушную раковину. — Прекрасно слышу, — ноги начинают не выдерживать столь сильного давления, кажется, ещё немного и он попросту растечётся по кровати. В принципе неплохо, ведь Тэхён и так найдёт удобное положение для идеальных толчков. — Я люблю тебя, — Чонгук поднимает взгляд на часы, понимая, что не может узнать время: только лишь на половине круга есть цифры, это невозможно понять. На душе становится невообразимо тяжело и неприятно. По сердцу вдруг растекается режущая боль. — Я тебя очень сильно люблю. Чонгук просыпается, резко распахнув глаза. Боль лишь усилилась от осознания, что ничего не изменилось. По всему телу прошлась неприятная дрожь, а на душе ещё тяжелей, чем было раньше. Когда окунаешься в хорошее, главным становится не утонуть в плохом. Всё не как прежде. Все его проблемы снова с ним, главная из которых — Тэхён, а точнее его холодность. В комнате ещё нет и намёка на утренний свет, но парень в состоянии увидеть обычные часы, что всегда висели не далеко от его кровати. Он привстал и уставился на них, пока в глазах накапливались слёзы, что не заставили себя ждать и горячими каплями спускались сначала по щекам, а потом капали на спальную футболку. Он чувствует, как комок собирается в горле, как ему хочется издать хоть какой-нибудь звук, но не может. Чувствует, как его переполняет то, что переполняет и все последние дни и ночи. Но больше всего ему не нравится безысходность. Ему снова придётся бегать за Тэхёном, унижаться, не получая ничего в замен. Как же это достало. До слёз достало. До тихого, но слишком болезненного рёва. Ночь предстоит длинная.Я опять не хочу проснуться и встать, Ноги как будто для жизни негодны. Окунуться бы мне хотя бы на час В мир иной, где заботы пустотны.