Теряй

      Всё происходит в какой-то нелепой пародии, похожей на тот постапокалиптический кошмар, приведший их всех к смерти. Только здешний Майки знает всё, он сдержал обещание, все их друзья живы, нашли своё дело… в будущем, которое наступило на короткий миг, похожий на иллюзию. И Такемичи снова в прошлом, которое раз за разом кричит и искривляется, не желая подчиняться.       Почему всё не может быть хорошо? Почему они все не могут остаться в живых? Почему кому-то приходится умереть или пропасть в пучине страданий? — Я правда пытался, изо всех сил, снова и снова… Майки!       Такемичи не хочет хоронить друзей. Не хочет видеть смерть Хины снова и снова. Не хочет чувствовать остывающее тело Майки на своих руках. Не хочет смотреть, как Наото, Чифую, А-кун и другие, почему-то снова и снова умирают. Из-за его неправильных решений, поспешных выводов, преждевременной радости и собственной слабости. Такемичи знает, что в нём нет ничего особенного, ничего выдающегося. Всё, что он хочет — просто спасти их, дорогих ему людей. Неважно, насколько ему будет больно, неважно, как это отразится на нём самом, неважно.       Пусть там, в будущем, в взрослой жизни у вас всё будет хорошо.       И кто настоящий триггер этой истории? Кисаки? Хина? Майки? Гопники? Сам Такемичи? С чего вообще у него появилась эта способность? — Если бы я не узнал о смерти Хины тогда… Наверное, я бы всё ещё работал на той дрянной работе, целыми днями смотрел телевизор и так прожил бы всю жизнь… Но я здесь, в этом припизднутом прошлом, пытаюсь изменить всё к хуям, — Такемичи смазывает льющуюся кровь из сломанного носа, не чувствуя лица совсем. Снова. Как всегда, почти привычно, почти правильно. — Так какого хрена, Майки?! Почему всегда кого-то не хватает? Почему ты не можешь остаться со всеми?!       Такемичи действительно ненавидит то, как работает эта уёбская способность. Почему десять лет, а не двенадцать как всегда? У неё есть триггер и со временем? Как-то Майки говорил ему о чём-то с разницей в десять лет… способствовало ли оно этому триггеру?       Майки стоит в стороне безразличный. «Чёрный импульс». Это ослепляющая ярость? Или животное желание убивать? Безразличие ко всему живому? Такемичи хорошенько отпиздили шестёрки из новой банды Майки, но он ещё может стоять на ногах. Ещё может кричать. Попробовать докричаться, чтобы понять хоть что-нибудь.       Такемичи не хочет, чтобы всё закончилось так.       Чёрный импульс — это не раздвоение личности, вроде как. Скорее потеря себя, во власти одного чувства. Майки может прийти в себя, может вернуться, может победить это. Не один, не с этими кровожадными ублюдками, а с друзьями. С теми, кто так бережно поддерживали его. — Если продолжишь вставать, то умрёшь, Такемучи.       Такемичи скалится, широко распахивает глаза и смеётся. Смеётся глухо, гортанными звуками, похожими на крик падающих птиц. — Я не боюсь, Майки, ты же знаешь, я уже умирал! Умер вместе с тобой! Но… Если убьёшь в этот раз, то всё будет по-настоящему, навсегда, да?       Такемичи говорил, что всё в порядке, уверял себя в этом, теряясь в мыслях и игнорируя трясущиеся руки. Всё смотрел на них после возвращения — всё ещё не в силах поверить. Живые. Настоящие. Счастливые.       Что если всё вокруг — бесконечный кошмар, которому никогда не будет конца? Как в плотном, липком тумане, в полном одиночестве. — Я вернулся из-за тебя, Майки! — Такемичи сплёвывает кровь, качает головой и мягко улыбается. — Я мог жениться на Хине, забыть о тебе, оставить в прошлом и игнорировать в настоящем, но не смог. Пиздец, ха-ха. Выбросил счастливое будущее ради того, кому хочется убивать, но ты не убийца, Майки. — Да неужели? Я не тот, кого ты знал. Я изменился и больше не стану прежним.       Майки крутит пистолет в руках как игрушку. Сомнительно, что он из того будущего, но было бы иронично.       Кто был убит из него в тех вариантах будущего? И кому предстоит сейчас? — Два года назад, после роспуска Свайстонов, я не рассказал тебе кое-что важное. Может быть, в этот раз у меня получится, — Такемичи улыбается так сильно, что выглядит жутко.       У кого из нормальных людей могут найтись силы улыбаться с таким разбитым лицом и побитым видом? Такемичи давно не в себе, он знает это и перед ним остаётся всего пара вариантов. Умирать страшно, но умирать за дело — совсем нет, даже приносит какое-то облегчение.       Я больше не могу пытаться. У меня не хватит на это сил. — Я лишь хотел, чтобы Хина была жива… и сам же пустил это будущее в пизду, — Такемичи подходит ближе, пуля свистит у уха. — Так чего же я добиваюсь теперь, да? Я не думал, что всё изменится так, но я счастлив этому, по-настоящему был рад тому времени. — Бесполезно, — Майки качает головой, смотрит мёртвыми глазами сквозь него, подходит близко, так, что пистолет утыкается в грудь, прямо в сердце.       Такемичи почти чувствует как вздрагивает, как хочет отскочить в сторону. Сердце бешено колотится, потому что мозг помнит, как его прошили те пули. Почти помнит, как оба сорвались с здания.       Практически живёт в воспоминаниях смерти. — Ты просил спасти себя, Майки, и я сделаю это, спасу…       Удар сносит в сторону, заставляет повалиться на бетон, стерев везде кожу. Голова идёт кругом, а мир отплясывает, двоится, но Такемичи надо встать. У Майки подрагивает рука, распахнуты глаза, наконец хоть что-то кроме безразличия. — Ты не хочешь быть один! Ты просто боишься причинить боль своим близким!       От тяжёлого пинка Ханагаки отбрасывает на несколько метров. Он корячится на земле, не в силах вдохнуть, отдышаться или приподняться на руках. — Ничего подобного… Этого не произойдёт… - Майки бормочет полупотеряно, будто в бреду. — Я могу… Могу!       Пусть и не знаю, что делаю, просто надеюсь, что это поможет.       Такемичи подскакивает к Манджиро рывком, заставляя последнего неловко отшатнуться и отскочить, в лёгкой заминке выпуская пистолет из рук. Тот шлёпается вниз гулом отдаваясь в ушах. Такемичи поднимает его и смотрит на Майки. — Ты же всё понимаешь, Майки. И моё желание тоже понятно для тебя. Неважно сколько раз, я хотел спасти всех. Ты должен остаться с друзьями, Майки. Вы все стали очень дороги мне.       Плачет Такемичи как всегда щедро, слёзы стекают по лицу вместе с кровью, собираясь на подбородке и медленно срываясь вниз. Такемичи улыбается добро и ломано, отчаянно, а взгляд у него никакой. — Ты знаешь, как всех защитить, Манжиро, но не тем путём. Ты сильный, сильнее этого…       Мутная пелена Чёрного импульса медленно зарывается где-то внутри, истошно вопя и царапая всё изнутри, оно хочет остаться, хочет упиваться жестокостью, но Майки подобного не желает. Когда он осмысленным взглядом видит Такемичи, у того дрожащая рука с пистолетом прислонена к виску. Глаза полны слёз, а улыбка почти радостная.       Я не хочу умирать, но сколько это ещё будет продолжаться? Я… только это не пробовал… — Такемичи!       Майки срывается с места, видит «прости» на чужих губах и оглушающий выстрел.