***
Стрелка вечно немного спешащих часов Критика только-только перевалила за полночь, когда раздался протяжный звонок в дверь. Но не на того напали, Бальзак успешно игнорировал эту на ночь докучающую всему подъезду трель. Он продержался две минуты, но затем злость на бесцеремонного визитера взяла верх, и он, нехотя выбравшись из уютного кресла, пошел поглядеть, кого же к нему принесло. Хотя, что толку было глядеть, если так трезвонить в дверь умел лишь один человек? Да и кто, кроме него, мог искать встречи с угрюмым затворником? По правде сказать, Бальзак и в глазок-то смотреть не стал, а сразу отворил дверь, надеясь быстро отделаться от навязчивого гостя. Пустые надежды. Наполеон лучезарно улыбнулся и приветственно вскинул вверх руку, которой он еще секунду назад подпирал стену. Этот жест заставил его пошатнуться, но улыбку с лица не стер. В ответ Бальзак лишь поморщился от запаха алкоголя, вмиг став мрачнее обычного, если только это вообще возможно. - Хлам, - процедил он сквозь зубы. - Баль, ну не ругайся, - голос Политика звучал убаюкивающе и немного хрипло, - подумаешь, немного выпил с приятелями, мне что уже и отдохнуть нельзя? - Вот и отдыхай, - Бальзак брезгливо оттолкнул бедолагу и собирался было закрыть дверь с другой стороны, но Политик вдруг судорожно в неё вцепился и потянул на себя. - Балька, не выгоняй! Куда я такой веселый пойду? - он беззаботно рассмеялся, как будто вопрос о его пребывании здесь уже давно был решен. Наверное, именно его непоколебимая самоуверенность и фантастическая наглость заставили Бальзака сдаться. Он молча отступил, скрестив руки на груди. А когда Наполеон, издав вздох облегчения, ввалился в квартиру, тот запер за ним дверь. Бальзак, отправившись на кухню, по дороге задел плечом косяк двери, в очередной раз проклиная незваного гостя, который без ложной скромности располагался на кровати и ждал, когда же ему принесут воды. И, дождавшись, жадно опустошил стакан. - Учти, - Критик забрал у него стакан и поставил на столик рядом, - Кровать у меня одна, так что без глупостей. Попробуешь приставать – выгоню ко всем чертям. - Какой там приставать? Да ты посмотри – меня ж, вон, ноги не держат, - для пущей убедительности Наполеон развалился на кровати, раскинув руки и ноги в стороны. Бальзак лишь щелкнул выключателем и недоверчиво хмыкнул в темноту: - Спокойной ночи, морская звезда. Несколько минут слышался лишь звук шаркающих бальзачьих ног, шорох простыни и дыхание обоих, а потом «морская звезда» накинулась на Критика и, без труда отыскав в темноте его губы, впилась в него поцелуем, словно и не слыша протестующих мычаний...***
Скверное солнечное утро перерастало в еще более скверный и уж просто знойный день, а рядом, не замечая этого, храпел счастливый по уши влюбленный Наполеон.