Это и есть "счастье"?

– Боже, – высокий парень крутился перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон. – Какого красавца мать родила, я не могу! – он проводит рукой по идеально уложеным волосам, даря улыбку своему отражению. – Для кого это наш павлинчик так вырядился? – спрашивает другой парень, который сидел за столом в небольшой каюте марлийского судна. – Хах, ну хоть не конь, – усмехнулся тот и присел рядом. – Ты конечно не конь, но грива у тебя шикарная, – слышит он подкол уже от брюнетки рядом, которая спокойно размешивала сахар в горячем чае. – Спасибо, дорогая Пик, твои комплименты так греют мне душу. Ты не представляешь, золотце. – Будешь молоденьким девчушкам на Парадизе последующие несколько дней так зубы заговаривать, а не мне, – она делает глоток чая, смотря на парня. – Рядом со мной есть уже одна прекрасная молодая девушка, зачем мне ещё? – Жан, не беси. Каюта заливается тихими смешками, а Жан влюблённым взглядом всё также сверлит бедную Пик. – Жан, ты конечно не промах, но я бы сам тебе не дал, – сквозь смех говорит Конни, немного прикрывая рот ладонью, чтобы друг не заметил злорадной улыбки. Кирштейн хмыкает, подводится с места, подходя к окну в каюте и смотрит в слегка затуманенное стекло: – Как давно я не был дома. Мама наверное из себя выходит из-за интереса, что у меня за девочка появилась, – молчание. На лице Жана появилась хитрая улыбка, но она тут же исчезла, как только его лицо соприкоснулось с кинутой газетой. Пик уселась на место с невозмутимым видом, как-будто не она кинула газету. Ей то льстило внимание парня, но всё же. *** Скрип входной двери небольшого жилища сопровождается приятным напеванием мелодии. Девушка ставит корзину на пол, тяжело вздыхает и медленной походкой проходит внутрь. Без каких либо сомнений она падает на кровать в спальне, путь до которой она даже не помнила. – Микаса, это ты? – мужской, нет, это грубо сказано, голос юного паренька доносится с другой комнаты, а уже через несколько секунд она видит статную фигуру парня в дверной проёме. – А кто ещё, Фалько? – улыбается она, лениво вставая с кровати. – Леви дома? – Да, Ривай на заднем дворе с Габи. Вроде бы пытаются разобраться с семейством противных сорняков в твоих грядках, – Фалько замолчал, но тут же продолжил. – Это получается скудно... – О Господи, дай мне сил, – протягивает Аккерман и медленным шагом идёт опять на улицу, только уже через другой вход, который был на кухне и вёл в сад. *** Микаса проходит в свой ухоженный сад, в котором, как не странно, цвело и пахло. Сотни аккуратно посаженых цветов грели душу девушки, у которой любви к этим прекрасным созданиям хватало. Каждый бутон был отражением всей той заботы, которую дарила юная девица своему саду. И каждый раз жители того городка, в котором они проживали, проходя мимо дворика Аккерманов, так и норовились заглянуть в сад. Как только они заселились в городе и начали обустройство жилища, никто из соседей не верил в то, что такая хрупкая девушка как Микаса служила в армии и была вторым лучшим бойцом, который кромсал в свое время титанов за стенами. Аккерман проходит немного дальше и наконец-то видит свою проблему, которая пытается разобраться уже с другой проблемой. Бедная Габи, лицо которой было уже красным от палящего солнца, сидела под деревом вишни, а Ривай копошился в кустах каких-то ягод. – И что мои дети тут вытворяют? – спрашивает она, подходя к Риваю и обнимая его сзади. Он вздрагивает от неожиданного появления этой чёртовки, но тут же расслабляется, чувствуя тепло родных рук на своей талии. Он снимает уже пыльные и грязные перчатки, вытирая тыльной стороной ладони капельки пота и кладёт свои грубые бледные руки поверх таких же бледных, но уже нежных рук. Ривай берет правую руку своей жены и подносит к губам, оставляя лёгкий поцелуй. На лице младшей Аккерман начали играть краски, возможно от жары, хотя, вряд ли. – Как я мог не заметить, что ты вернулась? – невзначай спрашивает Леви, поворачивась лицом к юной Аккерман. Весь грязный, белая поношеная рубашка покрыта слоем пыли, на его щеке виднеется след от грязи. Микаса хмыкает и достаёт из кармана своего летнего платья клетчатый платочек, подносит его к лицу мужчины и лёгкими движениями стирает пятно. – Куда же делась ваша чистоплотность, капитан, – хмыкает Микаса, смотря и оценивая состояние его одежды. – Она на месте, солдат. Ты думаешь я буду весь чистый лазить в грязи? – Хах, ясно, но Леви... – хотела бы сказать девушка, но её рот закрыли ладонью. – Если ты сейчас будешь нести чушь про то, что "доктор просил больше отдыхать, а если работать, то только вечером", ты завтра не встанешь, – говорит Аккерман, но резко застывает, чувствуя как девушка проводит языком по его ладони и тут же отдергивает руку от рта Микасы. – Ты чего творишь? – спрашивает озадачено, даже шокировано он, смотря как довольно улыбается Аккерман. – Наказываю тебя за непослушание, – Микаса хихикает, но тут же со всей серьёзностью смотрит на Ривая. – Леви, хочешь, работай, помогай по дому, но пожайлуста, не перебарщивай, тебе только хуже от этого будет. Ещё и пекло на улице, а ты в закрытой одежде. А теперь марш домой, – строго говорит Микаса, подталкивая Ривая. – Аккерман, что за отношение к старш- – Ты мне не капитан уже 3 года, поэтому не возмущайся... *** – Фалько, Бог есть! – выкрикивает Габи, поспешно снимая с себя грязную одежду, весело подпрыгивая. – Ты о чём? – озадачено спрашивает юноша, не понимая ту радость подруги. – Пришла Микаса и отвлекла Леви, я смогла сбежать из этого лагеря эксплуатации детского труда! – говорит она, падая в первое попавшееся кресло и довольно прикрывая уставшие веки. – Хах, повезло. Он бы тебя до смерти довёл, но сделал бы работу, – смеётся Фалько, садясь на диван рядом с креслом, в котором за столь маленькое время Габи уже мирно дремала. *** Блондинистый парень нервно перебирал в своих руках различные бумажки с надписями, постоянно оглядываясь и смотря на вывески перед каждой улочкой. – Арлерт, шевелись, иначе я тебя придушу к чёртям, – мрачно бурчит низенькая блондинка рядом с ним. – В чём была проблема заранее предупредить Аккерманов и попросить выйти нам на встречу? – Энни, мне правда сейчас немного не до этого... – отрезает Армин, смотря на очередную табличку с названием улицы. Его глаза резко засияли, напряжение спало, а на лице появилась радостная улыбка. Среди прилавков возле вывески он краем глаза заметил блондинистую макушку. – Что-то нашёл? – удивлённо спрашивает Леонхарт, видя радость в глазах Армина. – Фалько! – окликивает он юношу. Фалько отвлекается от такого важного занятия как выбор лучшего пучка зелени и осматривается. Среди толпы людей он увидел, как к нему идут двое блондинов: Энни и Армин. Он радостно смотрит в их сторону, кидает на прилавок, за которым сидела пышная тётушка средних лет, несколько монет и хватает первый попавшийся пучек зелени. Женщина смотрит на то, что кинул парень, замечая среди нескольких монет одну лишнею. Она хотела уже отдать деньги пареньку, но его след уже простыл. – А сдача?! – кричит она ему в след, но никто так и не вернулся. Женщина лишь вздохнула и кинула монеты в маленькую корзинку под прилавков. Фалько подбегает к Энни и бросается ей в объятия. Прошло 3 года с их последней встречи, а Энни с шоком понимает, как он вырос. Это уже не тот мальчик, который был ей по плечи, хах, теперь она ему по плечи. – Как ты вырос... – бурчит Энни, отходя от Фалько. – Уже выше Армина, – смеётся она, а Арлерт недовольно покосился в её сторону. – Хах... Но почему вы приехали сюда? – спрашивает Грайс. – Неожиданно вас видеть спустя столько времени... – Ну надо же видиться хоть иногда, – отвечает Армин. – Кстати, как вы поживаете? – Всё замечательно. Может зайдете к нам домой, ведь как-то грубо будет с моей стороны не предложить вам зайти на чай к нам, – тянет Фалько, с надеждой смотря на Энни и Армина. Леонхарт тяжело вздыхает, но всё таки отвечает: – Ладно. *** – Фалько, это ты? – из глубины дома слышится мужской хриплый голос, как только за ними закрылась входная дверь. – Да, Ривай, и не только я, – отвечает Фалько, проходя внутрь и снимая уличную одежду. Армин и Энни повторили за ним. Сняли рабочие пиджаки и повесили их на указаную Грайсом вешалку. Из дверного проёма появляется бывший капитан Арлерта. На нём красуется маска для уборки, а в руках белые тканевые перчатки. – Арлерт, сколько лет, сколько зим, – Ривай в дверной проёме видит своего бывшего подчинённого. На лице мужчины появляется лёгкая усмешка, а сам Армин подходит ближе, протягивая руку для рукопожатия. Бывший капитан отвечает на этот жест. – Я тоже вас рад видеть, капитан Леви, – в ответ улыбается Армин. – Для тебя я не капитан уже 3 года, называй просто Ривай. Ты бы знал как долго я этих засранцев учил называть меня "Леви" или "Ривай", вместо "капитан" и "дядя Леви". Один раз меня Габи назвала "сэр", потом ещё долго её отчитывал за это, – говорит Ривай, идя на кухню, доставая из шкафчика заварку и чайник. Вода была уже в нём, так что пока он нагревался, Леви мог узнать всё что его интересует. – Ну и какого чёрта вы, детишки, забыли в нашем городе? – Мы сейчас должны быть на переговорах с королевой, ну как сказать, дружеская встреча в честь дня рождения маленькой Имир, – говорит Армин, присаживаясь за кухонный стол. – Мы с Энни хотели забрать вас на встречу, но так удачно встретили Фалько, который пригласил нас к вам на чай, что не смогли отказать. – Нам обязательно там быть? – недовольно бурчит Ривай, вкидывая заварку в чашки. – Да, и это не обсуждается. Хистория была бы рада видеть вас. Да за вами все соскучились. Забрались в этот городок за 3 года, даже не пишите... – Армин, хватит давить на жалость, иначе он не сможет отказать, – женский голос слышится со стороны лестницы на второй этаж. Всё поворачивают головы в сторону входа. В дверном проёме показалась Микаса, которая снимала шёлковую накидку с плечь. – Леви, мы будем там и это не обсуждается. – Микаса, – к девушке подходит блондинистый парень и заключает её в свои объятия. – Ты бы знала, как я скучал. – Знаю, я тоже скучала, блондиночка, – хихикает Аккерман. Она отводит взгляд в сторону и видит волнение на лице мужа. – Как всё прошло? – спрашивает Ривай, наливая кипяток в чашки. – Всё отлично. Ты молодец, Леви. Постарался на славу. – То есть, ожидания оправдались? – Да. – Ну вот и отлично, я так и думал, когда Габи влетела в дом такой радостной, – совершенно спокойно говорит Аккерман, ставя две чашки чая на стол. – Ну а вы как? Энни, вестей нет ещё? Арлерт, конечно, в свои годы хиленьким был, но он ничего такой, – хитро улыбается Аккерман. – Капит-... кхм...Ривай, прошу, не надо, – говорит Энни, с какими-то хитрым прищуром смотря то на Леви, то на Армина. – Но хотя да, он ничего такой. – Энни, Леви, не смущай нашу блондиночку, – хихикает Микаса, заметив, как лицо друга покрывается румянцем. Леонхарт лишь хмыкает, поднося к губам чашку с чаем: – Кстати, вкусный чай. Спасибо, Леви, – говорит Энни, чувствуя приятный вкус вишни и ещё каких-то трав в своем рту. – Хах, спасибо. Этот один из дорогих, – отвечает Аккерман и переводит взгляд на Аккерман. – Ну так, что, милая? – Мы едем. Ты хоть бы увидел бывших подчинённых, – отвечает Аккрман. – Лично я бы хотела увидится со старыми друзьями. – Солнце, только давай не долго. Тебе нельзя слишком много уставать, – спокойно говорит Ривай, подходя к Микаса и прижимая её к себя. – В каком смысле? – удивлённо спрашивает только вошедший Фалько. – Скоро узнаешь, – отвечает на это Ривай. *** – Микаса! – радостный крик девушки заставил Микасу вздрогнуть, а холодные руки, которые легли ей на плечи ещё и с такой силой, заставили Аккерман повалиться на землю и принять тяжесть второго тела на себя. – Ты бы знала, как я скучала! – выкрикнула брюнетка, обнимая подругу. – Так, так, Саша, не налегай на неё так! – вовремя подоспевший Ривай помог обоим подняться с земли. – Микаса, нормально всё? – Да, скорее я больше испугалась... – Прости... – неловко протянула Блауз, но увидев того, кто помог подняться подруге, тут же застыла на месте. Через пару секунд она уже стояла перед бывшим капитаном с рукой на сердце, отдавая честь. Микаса подошла к ней поближе: – Саша, не делай так. Он ненавидит это, – шепчет Микаса. – Простите, сэр! – выкрикивает Блауз. – Леви, – грубо отрезает мужчина. – Что? – Просто "Леви", не "капитан" или "сэр"... И желательно на ты, – объясняет Леви, оглядываясь вокруг. – У вас что есть выпить? Конечно, для сердца это плохо, но всё же. – Капитан, какое сердце, вам же только 30 стукнуло, – к ним подходит ещё один блондин помимо Армина и Энни. – Ты бы знал, Райнер, как меня помотало до войны за морем и после. Я вообще чудом инвалидом не остался, и да, это все в 30 лет, – говорит Аккерман веселым тоном. – И прошу тебя, давай на "ты", и не "капитан" или "сэр", – просит его Ривай, а на последок шепчет что-то по типу "Как мне надоело просить об этом каждого" – Хах, но всё же, выпить нужно. Пройдемте к дому. Микаса, ты бы знала, как тебя хочет видеть Хистория, – обращает свое внимание на девушку Браун. – Кстати, Фалько и Габи уже понеслись к Николо, не волнуйтесь. *** Жилище королевы Хистории не было таким уж и особенным. Обычный фермерский домик возле какой-то деревни на бывшей территории стены Розы, сделаный из какого-то особенного вида дерева. Внутри было уютно и просторно, ничего лишнего в интерьере не было. Возможно, муж Хистории охотник, судя по рогам оленя над камином, в котором искрились угольки. Лестница, по которой Микаса и поднялась в гостевую комнату, немного скрипела, возможно, от старости. Дверь в одну из комнат была открыта, там горел свет. Она прошла в комнату. Хистория сидела на небольшом диване, держа на руках трёхлетнюю крошку, рядом с ней сидела Пик, а в кресле возле ещё одного камина расположилась Энни, приход сюда которой Микаса не заметила. – Микаса! – Хистория отвлеклась от беседы с Пик и посадив малышку на мягкую поверхность дивана, подлетела к Аккерман, заключив её в свои объятия. – Боже, как я скучала. – Я тоже, – хмыкнула Микаса, приняв объятия и перед этим поправив накидку на плечах. Через спину низенькой блондинки она заметила, как два больших глазика смотрели на неё. – А это, я так понимаю, малышка Имир... – Микаса отходит от Хистории, подходя ближе к дивану, смотря сверху вниз на девочку. Малышка смотрит в ответ, иногда моргая. – Как же ты выросла, солнышко... Хистория... – протягивает Аккерман. – Да, что такое? – Рейсс присаживается рядом с Пик, которая помахала Микасе рукой, как только та зашла, даже не соизволив подняться с места, а с Энни они уже виделись, поэтому было странно ещё раз приветствовать друг друга. Фингер, положив обе ноги на диван, спокойно пила что-то из фарфоровой чашки, но тут же поперхнулась содержимым, услышав вопрос Аккерман: – Рожать больно? Хистория немного вздрогнула, медленно переводя взгляд с дочери на подругу. Энни с неким интересом, даже шоком, осмотрела Микасу с ног до головы. – Да, очень. Ну тут ещё зависит от твоего порога боли... А что такое? – ошарашено от такого вопроса, спрашивает Хистория. Этот вопрос было неожиданно слышать от кого, но от Аккерман точно. Она вспомнила юные кадетские года, когда девочки, собравшись в женской казарме обсуждали будущую жизнь. Все хотели прекрасную семью, дом и кучу милых детишек, кроме некоторых. Сама Хистория, на то время Криста, никогда не планировала иметь детей, ведь хотела после окончания службы посвятить себя любимой Имир и детям из детских домов, но всё пошло уж точно не по маслу, как она хотела. Микаса же думала что всю себя посвятит покойному брату и лучшему другу. Детская на то время любовь сошла на нет, встретив когда-то в кадетском корпусе молодого капитана отряда Ривая Аккермана. Тогда на место детской привязанности пришла любовь, взрослые чувства. Но даже связав свою жизнь с капитаном, она никогда не думала про рождение чада, да и сам Ривай старался меньше времени думать про будущее, семью, живя одним днем. А про детей вообще не хотел думать, не любил их от слова совсем. Ну время летит быстро, сейчас многое меняется, даже та непоседа Блауз обрела счастье в виде марлийского повара Никколо. И пока мирное время, они сами думают обзавестись чадом, хотя, лично для Микасы было бы странно видеть вечно активную Сашу в роли матери. – Мы с Леви ждём ребёнка, – Микаса совершенно спокойно садится на свободное кресло рядом с Леонхарт, пока остальные с неким шоком прожигали её взглядом. Всё же новость была и неожиданная, но радостная, поэтому все постепенно успокоились. – Ривай знает? – первая подала голос Леонхарт. Она хоть и предпочитала промолчать в напряженных ситуация, но в этой её посетил жуткий интерес. – Да, он первый узнал об этом... Мне кажется, он правда рад... – Почему кажется? – тихо, в своей манере, начала Пик. – Я видела его из окна, он весь светится. Я то думала, чего наш вечно хмурый капитан так радуется, а тут вот в чём дело. Микаса хмыкает и подводится с места. Она подходит к запыленому снаружи окошку и через небольшой слой пыли смотрит на задний двор где веселились и выпивали мужчины. Ривай находился ближе к Жану и Конни, а те, чёртовы паршивцы, всё доливали ему в бокал то вино, то ещё какую жижу непонятного цвета. Хоть Ривай и не пьянел, но нагрузка от алкоголя не могла миновать его организм, поэтому, когда пьяницы отходили немного дальше, он сливал эту жидкость в ближайший кустик цветов. Немного позже он начал вести беседу с Никколо, которого тоже, по всей видимости, пытались напоить спиртным и он старался, как бы сказать, "убежать" от этих культурных "пьяниц". Ривай чувствует, как на него кто-то смотрит и смотрит вверх, встречаясь взглядом с Микасой. Через пару минут таких гляделок, он стараясь не попадаться Жану на глаза, проходит внутрь дома. *** – Добрый вечер, дамы, – Аккерман проходит внутрь гостевой комнаты, оглядывая девушек. Он, как и Микаса, заметил как маленькая Имир смотрит на него. Из-за этого интереса к новой персоне в её глазах стало как-то теплее в душе. – Привет мелочь, – он подходит ближе к девочке и присаживается на колени перед ней. – Привет, – невнятно бурчит девочка, смущённо пряча красное личико в объятиях Хистории. – Эй, чего покраснела? – озадачено спрашивает бывший капитан, но девочка ничего не ответила, лишь сильнее прижалась к Хистории. – Ривай, от тебя перегаром несет, а её пугает этот запах, простите, ой, кхм, прости... – Хах, ясно, я тоже в таком возрасте боялся такого запаха, только приятным бонусом были пьяные мужчины. Ну сами знаете где я рос и как я жил, – отвечает Аккерман, – А ты, мелочь, не бойся, всё нормально, я не укушу, – обращается он уже к Имир. Он переводит взгляд на Микасу: – Помнишь что ты мне обещала? – Да, прости, Хистория, нам пора домой, – Микаса берет в руки свою накидку и одевает её на плечи, завязывая узелок. – Я бы предложила остаться ещё, но не хочу злить Леви, поэтому скоро увидимся, – Рейсс напоследок обнимает Аккерман. – До встречи. Вас отвезут домой. – Отлично. – Кстати, – начал Ривай. – Мне надо ещё где-то поймать Габи и Фалько, а это не так уж и легко, поэтому поторопись.