Я помню тот день, словно он был вчера...
***
Выдалось на удивление тёплое весеннее утро. Солнечные лучи свободно проникали в комнату: на стены, татами, собственно, и на моё лицо. После аномально суровой и холодной зимы цветение сакуры ожидалось немного позднее обычного. Бесконечное множество нежно-розовых лепестков только-только начало покрывать улицы и реки в Киото. Вид опадающих лепестков завораживал, словно находишься в приятной иллюзии. Сидя на подоконнике я наблюдал не только за сакурой, но и за прохожими, в частности за улыбающимися детьми, потом за облаками, ища хоть какую-то интересную тему для рассуждений. Этот день я собирался провести в одиночестве, как и обычно. Но моим планам не суждено было сбыться, ведь Какаши в очередной раз хочет, чтобы именно я составил ему компанию на Ханами. С одной стороны я был рад, что именно меня он выбрал в качестве компаньона, но с другой мне казалось, что он просто не хочет оставлять меня наедине со своими мыслями, ведь считает, что я вновь займусь самобичеванием и... Отчасти это правда. Но не в такое приятное утро; в самом деле, я же не моральный мазохист. Скорее всего, для нас молчаливая прогулка в компании друг друга являлась своеобразным походом к психологу. В назначенное время я ждал его на мосту. И в очередной раз он опоздал. Типичная ситуация: из года в год одно и то же. Сколько бы я раз говорил “нет”, он отказывался слушать и мне ничего не оставалось, как ответить: “Хорошо, я приду”. При этом самому же его и ждать. Матернувшись под нос на своего друга, я решил отвлечься от мыслей о Хатаке и оставить в покое его пунктуальность. Стоя на красном мосту я любовался лепестками сакуры в реке, которые так старательно обплывали кои, мгновенно создавая рябь на воде. Как ни странно, меня это успокаивало. С весьма скучающим видом я облокотился на перила и погрузился в свои мысли настолько, что даже громкие разговоры со стороны слышал словно через пелену, лишь изредка до меня доносились обрывки фраз. Не знаю, что в тот момент меня дёрнуло, но я обернулся. На момент мне показалось, что... Я даже перестал дышать. На краю моста я встретил её. Знаете, раньше я считал подобные фразы в книгах преувеличенными, но сейчас я понял всю их суть и глубину: столь очаровательной девушки я никогда ещё не встречал. Нет, она совсем не похожа на Рин, но то была лишь детская наивная влюблённость, и я не мог даже подумать, что найдётся девушка красивее неё. О, как же я ошибался! Глаза её были как бездонный омут, в котором можно утонуть, пытаясь познать глубину. А эти красивые чёрные волосы, что были так аккуратно собраны в низкий пучок, украшенный одним лишь скромный гребнем. Длинное шёлковое кимоно, цвета первого снега, казалось таким лёгким и нежным. Даже пояс оби, завязанный сложным декоративным бантом на спине, не казался лишним. Да... На мгновение я потерял дар речи, дыхание перехватило и сердце начало колотиться быстрее, а когда мы встретились взглядами... Этот загадочный взгляд из-под полуопущенных ресниц и робкая улыбка... Такой я и запомнил её: нежной и недосягаемой, уходящей вдаль, под опадающими лепестками сакуры. Не в силах отвести взгляд, я продолжал смотреть в ту сторону, хоть девушки уже и след простыл. Не знаю, сколько бы я ещё простоял, глядя вдаль как сумасшедший, но из состояния прострации меня вывел дружелюбный хлопок по плечу от пепельноволосого друга (вот его цвет волос я бы не сравнил в первым снегом). — Прости, Обито. Я встретил одну знакомую бабушку и пришлось помочь ей сумки донести, — почесал он затылок с виноватой улыбкой. — Э-эй, помогать бабушкам это моя работа, — произнёс я шутя. — Зачем же ты её у меня отбираешь? — Всё потому, что ты халтуришь, Тобито, — с очень заметной издевкой ответил он. — Мне не 16 лет, может уже хватит это прозвище использовать? — обиженно поинтересовался я. На секунду наши коварные взгляды пересеклись, после чего мы рассмеялись. Надо бы сказать Бакакаши, что играть в гляделки с Учиха бесполезно. Что ж. После, собственно, мы решили сделать то, ради чего пришли. Правда, миссия пробраться в парк казалась невыполнимой. Больше всего людей было именно на входе, поэтому приходилось с особым терпением проходить мимо них и периодически извиняться за причинённые неудобства. Когда сады заполнены гуляющими уже во всю семьями и не только, невольно хочется и самому чего-то да выпить. Мой неутомимый друг идею поддержал лишь отчасти. Почему отчасти? Да потому, что он против алкоголя днём, по его “скромному” мнению пить положено лишь по праздникам и только вечером, а в иное время лишь зависимые откроют бутылочку с сакэ, хотя я не единожды замечал его за этим грешком.***
Вот световой день уже приближался к концу и мы с другом, пройдя несколько кругов по саду и вдоволь налюбовавшись вездесущей сакурой, пришли к выводу, что теперь неплохо бы выполнить и моё желание. Поэтому, выйдя из парка, мы свернули на улицу чайных домиков. Бывало, что встречали знакомых и приходилось пунктуально ожидать, пока Какаши с ними обсудит последние новости или работу, если то были коллеги. У меня не было ни друзей, ни простых приятелей, так сложилось ещё с детства. Лишь Какаши я мог назвать другом: мы вместе многое пережили и представить свою жизнь друг без друга не представлялось уже возможным. — А знаешь что? — вдруг довольно произнёс Какаши, глядя мне в глаза с небывалой настойчивостью. — Знаю, друг мой, на картах погадал и узнал, — скептически ответил я. — Видишь во-о-он тот чайный домик? — он указал рукой на один из домов, однако мне пришлось сделать вид, будто я понял, о каком именно он говорит и кивнул. — Выпьем чаю, — вот тут чую враньё, чаем на деле и не пахнет, — посидим в компании красивых дам, обсудим одно заманчивое предложение по работе. — Какаши, ты ведь знаешь, что я не люблю такие заведения. Я не хочу, чтобы на меня смотрели, как на аномалию, — сказав это, я дотронулся до лица, намекая... Нет. Говоря прямо о шрамах. — Ой, перестань, — вновь начал уговаривать меня пепельноволосый с очень недовольным выражением лица, — Не будут. Предлагаю ещё Изумо с Котетсу позвать. Может и Гай с Ямато по дороге встретятся. Все наши сегодня гуляют на полную здесь. Чисто мужская компания, может хоть как-то в неформальной обстановке поговоришь с ними. Просто посидим спокойно, выпьем и разойдемся, идёт? Один разочек, Обито, — чуть ли не моля проговорил он. — Только один раз — это моё условие, — на выдохе сказал я, хоть Гая недолюбливал ещё с самой первой встречи. Он казался мне слегка придурковатым. Единственный коллега, с которым я мог ещё более-менее разговаривать, так это с Аобой. Спокойный, адекватный, большего не надо. Прихватив Ямато и некоторых остальных мужчин, что так “удачно и совершенно случайно” встретились нам по дороге, мы, после долгих споров, выбрали чайный домик, который находился практически в центре улицы. Проходя по дорожке к нему, выложенной камнями, я немного отстал от компании, надеясь, что смогу уйти незамеченным. Однако Какаши так просто это не оставил, и чтобы поставить меня в неловкое положение, при входе во внутрь сказал хозяйке дома, что я очень стеснительный и нужна действительно хорошая гейша, чтобы меня разговорить. Краем глаза я заметил двух гейш, которые выглядывали из-за фусума и тихо хихикали, прикрываясь веерами Видимо, их рассмешила моя реакция, ибо я попросту закрыл рукой глаза, пытаясь то ли спрятаться от столь пристального взгляда женщин, то ли оградиться от стыда. Много лет прошло с той ночи, однако своих шрамов я стеснялся до сих пор и чувствовал себя очень неловко, когда на меня удивлённо пялились прохожие. Помещение от коридора отделяли непрозрачные фусума. В целом, интерьер комнаты был одновременно и скромным, и стильным. У одной из стен была ниша, украшенная бонсай и арома палочками. Другие стены дополняли пейзажи с изображением сакуры и иероглифами. В самом центре, как и положено, находился низкий стол с чайным сервизом. Повсюду же находились маленькие удобные подушечки. Присев подальше от стола и поближе к окну, я старался не привлекать лишнего внимания, а потому не особо следил за нитью разговора. Лишь изредка поддакивал и кивал головой, если то нужно было. Признаться честно, меня больше волновало содержимое моей отёко. Когда одна из гейш, а их кстати трое было с нами, пыталась вовлечь меня в разговор, я просто говорил, что мне эта тема не интересна и отворачивался, поднося к губам чашечку с сакэ. Просидев так около получаса, мои товарищи медленно, но верно начали пьянеть и оттого настроение с азартом поднимались. Благо, не до такого критичного уровня, хотя атмосфера приятно располагала к этому. Несмотря на то, что я выпил больше всех, казалось, я был самым трезвым, и потихоньку меня начало клонить в сон. Устроившись поудобнее и подпирая голову рукой, я с некой улыбкой наблюдал за своим пепельноволосым другом. Видеть его улыбающимся и смеющимся, особенно без маски, мне доводилось редко, быть может, он улыбался даже реже, чем я. Вдруг мои размышления были вновь прерваны гейшей. Невольно подняв взгляд меня ждал сюрприз. Передо мной была та самая девушка, которую я видел утром на мосту. Судя по взгляду, она меня тоже узнала и неловко улыбнулась, садясь ближе и наполняя мою отёко уже не сакэ, а горячим зелёным чаем с приятным ароматом. — Обито-сан, столько пить вредно, — сказав это, она посмотрела мне в глаза лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы я смутился. По телу будто холодок пробежал, когда она то ли случайно, то ли нарочно прикоснулась своим плечом к моему. В этот момент я просто замер, пытаясь представить, настолько красными сейчас были мои щёки и насколько нелепо я выглядел. Как маленький влюбленный мальчик, по-другому и не скажешь. — Могу я... — я все ещё сомневался, — узнать ваше имя? — спросил я и отвёл взгляд в сторону. — Зовите меня Сэцуко, — спокойно ответила девушка, улыбаясь. — Сэцуко-сан, значит... — я специально сделал вид, будто размышляю, девушки же любят умных... Да? — А расскажите что-нибудь о себе, должно быть, вы у нас впервые, — вдруг ни с того, ни с сего спросила она, заинтересованно посмотрев на меня. — Я... — это всё, что я смог сказать, прежде чем меня перебил пьяный Какаши. — Да вы только посмотрите на Обито-сана, как засмущался весь, — смеясь сказал он. — А я погляжу, ты чувствуешь себя уверенно в женской компании, — попытался перевести я стрелки на друга. — Ну просто ловелас, взгляд не оторвать. Недовольно цокнув, он продолжил обсуждать последние новости с коллегами, я же тем временем продолжил беседу с Сэцуко. — А давайте поиграем, — предложила мне девушка. — Например, в фунэ-фунэ. — И как в это играть? — немного удивлённо поинтересовался я, предвкушая азарт. — Всё очень просто, не переживайте. Мы должны будем по очереди касаться лежащей тарелочки или же перевернутой отёко открытой ладонью, и если я, например, в свой ход возьму тарелочку, то вы должны коснуться места, где та лежала, кулаком. Если перепутаете действия, то проиграете, — с неким огоньком в глазах закончила она объяснять правила простой игры. — И что же получит победитель? — в такой же манере ответил я. — Если проиграете вы, то ответите мне на три любых вопроса, — она коварно улыбнулась, глядя на меня. — Согласен. Но если выиграю я, то вы для меня станцуете. Она усмехнулась и положила на стол отёко дном вверх, чтобы впоследствии было проще её взять. — Киоко-сан, прошу, сыграй, — попросила рядом сидящую гейшу Сэцуко и та вышла из комнаты. — Киоко-сан будет играть на сямисэне, пока мы играем, таковы правила. Что ж, это радовало, ведь я надеялся избежать неловкостей во время разговора. Когда же Киоко пришла с инструментом, мы, чтобы не мешать остальным веселиться, сели друг напротив друга возле ниши с маленьким столиком, предназначенным для игры. Сэцуко подняла свою левую руку ладонью вверх и накрыла её второй, но уже ладонью вниз. Пришлось повторить за ней это странное действие и после этого игра началась. Казалось, она проверяет меня на внимательность. Девушка задавала вопросы, пока мы по очереди касались тарелочки ладонями. Вопросы были однотипные, начиная от погоды и заканчивая моим любимым цветом. Она выжидала момент, когда я буду более расслаблен и тогда она возьмёт тарелочку. Тем временем темп мелодии нарастал, это помогало сконцентрироваться и вовремя положить кулак на пустой столик. Победы хотели мы оба, ведь награда была для каждого вполне интригующей. Поэтому я решил провернуть хитрость. Когда же я взял отёко и положил на ладонь, она смогла вовремя сжать руку в кулак. Далее вновь мой ход. Вернув отёко на место я украдкой заметил её еле заметную, хитрую улыбку. Вот она тянет руку, рассчитывая, что я возвращаю отёко на место. Однако я не отпустил ту и вернул обратно на ладонь. Девушка только успела заметить это, как её ладонь уже коснулась пустого столика. В эту секунду музыка прекратилась. — Должно быть, вы проиграли, Сэцуко-сан, — довольно подметил я, наблюдая за тем, как её брови удивленно поползли вверх. — Да, вы правы. Пока что вы первый, кто смог у меня выйграть в фунэ-фунэ... — её голос на мгновение стал тише, но потом она продолжила. — Я должна вам танец. Странным мне казалось одно. Во время разговора с ней я не чувствовал той неискренности или отвращения, которые я подмечал в общении с другими людьми. Она не смотрела на меня, как на аномалию и ни разу не задала тягостного вопроса насчёт моих шрамов. Должно быть, ей действительно интересно было со мной разговаривать, а может она просто мастер своего дела и на самом деле она специально проиграла, чтобы уйти подальше от меня. Признаться честно, думать о втором варианте не хотелось вообще. Сэцуко кивнула Киоко, чтобы та начала играть. Все в комнате затихли, когда она стала возле фусума и вытянула из длинных рукавов своего кимоно два веера. И пусть все взгляды в комнате устремились на неё, но смотрела она лишь на меня. Вот она стала в начальную позу, подняв одну руку, и опустив другую с уже раскрытым веером. Музыка начала играть медленно и тихо, постепенно наращивая темп и громкость. Порой издавая очень высокий звук, от которого сердце билось чаще. Девушка двигалась плавно и в такт, то поднимая, то опуская руки, не забывая немного махать веерами. Нежно, но быстро, подняв нижнюю руку вверх, над головой, она покрутила веер на указательном пальце, сделав одновременно с этим поворот вокруг своей оси. В её исполнении это движение казалось удивительно лёгким и точным. Вдруг музыка стала стихать и девушка вновь подняла два веера прямо над головой, после стала опускать медленно, будто закрываясь от зрителя. Помахав ими пару раз и сделав ещё поворот, она опустилась на колени. Я не мог оторвать взгляд от неё. Каким же талантом нужно обладать, чтобы так заинтересовать мужчину. Эти глаза, губы, руки — всё. Всё притягивало к ней, хотелось смотреть и смотреть, наслаждаясь её красотой. На миг она посмотрела на меня, слегка усмехнувшись. Вот она вытянула руки перед собой и подкинула веера так, что один описал в воздухе круг, другой же лишь перевернулся сторонами. Этот нетрадиционный жест в танце смотрелся очень гармонично. Медленно поднявшись, она повернулась спиной, вытянув правую руку в сторону и положив один веер на другой. Киоко прекратила играть на секунду, чтобы потом сделать коронный удар лопаточкой по струнам в тот момент, когда Сэцуко подкинула и поймала веера. В эту же секунду раздались аплодисменты и комплименты в её сторону. Стоит ли говорить, как я был недоволен, когда Какаши притянул её за руку к себе и не давал мне всё оставшееся время к ней приблизиться, ну или сказать хотя бы о том, что танец был чудесным. Возможно, это был укол ревности и обиды, по-другому я просто не могу описать своё неприятное состояние. Чтобы хоть как-то скрасить испорченный, как мне уже казалось, вечер, я просто смотрел в окно, иногда поглядывая на довольного Какаши. А Ямато пытался заставить меня ещё выпить сакэ, нагло нарушая личное пространство и чуть ли не обнимая за плечи, вконец потеряв всё моё уважение к нему. Прошло от силы минут двадцать и вот наше время вышло. На часах было уже двенадцать ночи и расплатившись с хозяйкой дома, мы собрались уходить. Перед тем, как я вышел оттуда, ко мне подошла Сэцуко. — Скажите, вам понравилось моё выступление? — наивно спросила она, глядя на меня снизу вверх, ведь ростом она была мне по плечи. — Это было великолепно, не сомневайтесь, — скромно и с улыбкой ответил я. — Надеюсь, мы с вами ещё увидимся! — сказала она мне на прощание, перед тем, как исчезнуть за фусума. — Буду ждать с нетерпением... — ответил я, глядя на звёздное небо.