***
Наташа всегда любила дождь, несмотря на то, что он всегда сравнивается с тоской. Напоминает каждому человеку о чем-то грустном в его жизни. И абсолютно для каждого ассоциируется с серым цветом. И возможно Наташа просто ассоциировала с этим свою жизнь, но это был один из ее любимых цветов. Если делить мир на черный и белый цвета, Романофф осталась бы именно на этой серой грани между ними. Несмотря на все плохое, что она совершила в своей жизни, она не вычеркивала и хорошие поступки, такие как инициатива «Мстители». Да, они совершили множество ошибок, но они спасали жизни людей. И как бы горько это не звучало, но всех не спасешь, а потому свою семью Наташа Романофф причисляла к «белой» части своей жизни. С такими мрачными мыслями шпионка стояла на перекрестке в ожидании зеленого света, кутаясь во все тот же серый кардиган, что и четыре месяца назад . Наташа снова вышла в круглосуточный супермаркет в пять утра из-за того, что у нее закончился кофе. Как и тогда в ноябре, когда она встретила Тони Старка. Романофф перешла дорогу, окинув взглядом каждую машину, остановившуюся из-за красного света. — Какова вероятность, что я сейчас снова встречу Старка? — подумала шпионка, заходя в магазин. — Что же видимо большая, — подумала шпионка, когда заметила знакомое черное пальто на до боли знакомой фигуре. Улыбнувшись, Наташа подошла к другу и подождала, пока он заметит ее присутствие. — По-моему это медленно, но верно превращается в традицию — вот так встречаться, — вместо приветствия произнес гений с улыбкой. — И я рада тебя видеть, Тони. — С ответной улыбкой Наташа обняла его. Кинула взгляд на корзину для продуктов, что Старк держал в руках, и усмехнулась, вспомнив о своих догадках переезда Старка в такую глушь. — Так значит это правда? — больше уточнила, чем спросила шпионка, указав на упаковку селедки. — И все-то ты знаешь, — кивнув, ответил Старк. — А ты снова за этой жалкой пародией на кофе? Романофф закатила глаза, но кивнула. И возвращаясь в квартиру, Наташа с улыбкой подставляла лицо под капли и держала ту же самую банку растворимого кофе с темно-зеленой этикеткой, зная, что примет предложение Старка приехать на выходные к ним. Наташа была искренне счастлива за Тони и Пеппер. Но с каждой минутой, проведенной в их доме за разговорами о будущей малышке Морган, она все больше желала уехать. Вернуться в свою квартиру и вновь закрыться ото всех. Но вместо этого Романофф улыбалась и предлагала Пеппер свою помощь. Да, теперь она понимала, что Старк имел в виду, когда при прошлой встрече сказал: «она выглядит так забавно, когда пытается мне угрожать, уперев руки в бока с огромным животом». Но где-то внутри осознавала, что лучше бы не понимала. И как это неправильно, а потому все также сидела на диване с чашкой чая с какими-то ягодами и слушала истории молодой семьи Старк. — Ты сама-то как? — неожиданно спросил Тони, когда Пеппер отошла поговорить по телефону по делам фонда помощи. — Да, все также. — Выдавила из себя улыбку шпионка и, поняв, что с треском провалилась, спрятала ее в кружке. Но Тони успел увидеть эту уже покрывшуюся трещинами маску, когда ты уверяешь уже не других, а себя, что все в порядке, а потому быстро перевел тему. Несмотря на то предательство в далеком две тысячи шестнадцатом, когда Романофф позволила Роджерсу уйти с Барнсом, он переживал за нее. Ведь он видел, что она так и не нашла для себя смысла жить. И это не из разряда сопливых цитат для подростков. Тони Старк знал, каково это, когда ты не понимаешь, для чего ты выжил, ведь есть столько достойных этого людей, но лишенных этого. Он чувствовал это, когда Питер Паркер рассыпался пеплом у него на руках. Но, как заметила при их первой спустя долгое время встрече Наташа, у него есть Пеппер, в то время как у шпионки не осталось никого. — Пожалуйста, не думай об этом, — неожиданно вырвала его из мыслей просьба Наташи. Но вопреки ее словам оба героя не забывали об этом до самого ухода шпионки.***
После встречи с Пеппер Наташа все же закрылась ото всех. В течение полутора лет она ни с кем не встречалась, лишь изредка отвечая на сообщения Тони с неизменным «я в порядке». Хотя оба понимали, что не в порядке. Старк еще несколько месяцев извинялся перед ней, когда осознал свою ошибку, хотя в мыслях держал воспоминание о семье Бартона. Сама же Романофф тоже постоянно вспоминала семью друга и то, как ей тяжело было первое время. Она не сразу пришла к тому, чтобы реагировать искренней теплой улыбкой на радостное восклицание «тетя Нат» и не имела понятия, сколько времени ей понадобится, чтобы также реагировать на дочь Тони. А в том, что она будет их навещать, она не сомневалась, ведь была по-настоящему счастлива за друга. Шпионка проснулась в шесть утра. Даже спустя столько времени ненормированного графика она продолжала следовать привычке раннего пробуждения. Налив себе кофе, она снова отметила, что порошка осталось максимум на три кружки. Интересно, что меня ждет после этого похода в магазин? Почему-то она была уверена, что именно в этот раз она снова встретит кого-то в магазине. И такого чувства, все то время что она провела наедине с собой, у нее не было. Улыбнувшись своим мыслям, шпионка выглянула в окно. На улице было пасмурно, но дождя не было уже три дня, несмотря на тучу, которая висит над Нью-Йорком. Хмыкнув, Романофф взяла кружку с любимым напитком и удобно устроилась на подоконнике, укутавшись в мягкий плед, что подарила ей Елена три с половиной года назад. Открыв книгу, Наташа погрузилась в мир русской литературы девятнадцатого века.«Тварь ли я дрожащая или право имею…»
Именно эта фраза, повторившаяся в пятой части романа, заставила Наташу Романофф вернуться в реальный мир. Зацепившись взглядом за цитату, Наташа пару минут сидела неподвижно. Со стороны могло показаться, будто она даже не дышала. Помотав головой, чтобы сбросить наваждение нежеланных воспоминаний, что вызвали слова, брошенные Раскольниковым в разговоре с Соней, Романофф спрыгнула с подоконника. Она была очень рада, что в этой квартире широкие подоконники. Несмотря на любовь к роману Достоевского она не часто решалась перечитывать эту книгу. Ведь понимала, что по теории главного героя она сама бы относилась к людям, что могут убить без всякой задумчивости. Потому что убивала. Снова помотав головой чтобы отогнать мрачные мысли, Наташа отнесла книгу обратно на полку. Все равно нет настроения дочитывать. Конец-то знаю. Но, несмотря на мрачные мысли, настроение шпионки все равно оставалось на отметке «хорошее». Взглянув на часы, она отметила, что до полуночи оставалось два часа. Я что, весь день читала? Сначала Наташа удивилась, ведь никогда не страдала медленной скоростью чтения, но потом вспомнила, что постоянно отвлекалась на свои мысли. Что же, мне всегда было тяжело читать Достоевского. Подумав, чем бы себя занять, шпионка решила посвятить себя в этот остаток вечера готовке. Умело орудуя ножом, Наташа неожиданно для самой себя задумалась о том, почему не последовала примеру Тони и не уехала из Большого Яблока. Ведь могла бы вернуться в Огайо, найти тот самый дом и жить там. Эту мысль Романофф быстро отмела, ведь поняла, как тяжело бы это было. Несмотря на понимание того, что это было лишь заданием Мелины и Алексея, она где-то в глубине души любила эту семью. И когда она попросила Стива проверить пережили ли они щелчок, Наташа до последнего надеялась. Но когда Роджерс с искренним сожалением произнес «мне жаль» что-то разбилось внутри нее. Что-то, что навсегда останется лишь осколками. Возможно, именно поэтому она так и не познакомилась с кем-то, как советовали Стив и Тони. Не уехала в Ваканду, хотя Окойа каждый раз утверждала, что предложение в силе. Не вернулась на базу, потому что не могла там долго находиться. Слишком сильно сжала стакан в руках. — Черт, — прошипела Наташа, смотря, как пара капель крови вперемешку с осколками упала на новую плитку цвета слоновой кости. И почему-то она застыла. Просто смотрела на то, как кровь медленно пачкает пол. Но спустя мгновенье оцепенение спало, и она вновь помотала головой. — Чертовски странный день, — тихо произнесла Наташа, собирая осколки. Убедилась она в этом спустя четыре часа, когда все же вышла в тот самый магазин, в котором кассиры уже здоровались с ней. Стоило ей сделать пару шагов от подъезда, как начался дождь. Дождь, которые синоптики обещали уже четыре дня. Но подумав, что ей не хочется возвращаться в квартиру за зонтом, она продолжила свой путь. Внезапно в мыслях возникла прошлая встреча в магазине с Тони. А ведь тогда тоже был дождь. Несильно, но промокнув, Наташа вошла в магазин и привычно кивнула Скарлетт, чья смена была в эту ночь. В этот раз она решила сначала выбрать ягодный чай, который ей постоянно советует Стив, и это занятие заняло у нее не больше десяти минут, чего не скажешь о выборе кофе. Как оказалось, ее любимого кофе с темно-зеленой этикеткой не было. Так она и простояла с задумчивым видом еще около десяти минут. Еще минут семь она потратила, чтобы выбрать между синей банкой и красной. Так и не сумев выбрать, она просто взяла две и уже хотела направиться к кассе, как почувствовала на себе чей-то взгляд. Почему-то она была уверена, что это Тони. — Это определенно стало традицией, — с улыбкой произнес Старк, подходя к подруге, чтобы заключить ее в объятия. Наташа с улыбкой развернулась и ответила на приветствие друга. И только отстранившись, она заметила стоящую чуть дальше Пеппер. Пеппер с коляской. Увидев взгляд подруги, Тони кивнул ей. Наташа подошла к Пеппер и тоже обняла ее в знак приветствия. Наклонившись к коляске, она посмотрела на маленькую девочку, которая даже в таком раннем возрасте напоминала Тони. Больше всего Наташу зацепил ее осмысленный взгляд карих, светлее, чем у Тони, глаз. Улыбнувшись, Романофф уже хотела поздороваться с девочкой, как та неожиданно ударила ее тыльной стороной ладошки по носу. Ошарашенно посмотрев на Морган, Наташа так и замерла. Услышала «Боже, извини, Нат» Пеппер. Но махнув ей рукой, что все в порядке, лишь чуть ниже наклонилась к малышке, позволяя той играть с ее еще влажными волосами. Наблюдая за тем, как Морган пытается намотать ее темно-рыжие с красным отливом волосы на свой крохотный пальчик, Наташа с улыбкой произнесла: — Ну, здравствуй, Морган. Вернувшись домой, она решила дочитать роман. Наташа Романофф даже не заметила, как назвала ту самую, раньше обшарпанную, а сейчас с постепенно продвигающимся ремонтом квартиру домом.***
Следующая и последняя «кофейная» встреча Наташи и Тони произошла уже у порога ее квартиры. — Прошу скажи, что ты здесь не из-за этого чертового взрыва, — вместо приветствия попросила Романофф, доставая ключи из правого кармана неизменного серого кардигана. Старк лишь покачал головой, заходя следом за шпионкой. Романофф, оставив сумку с оружием в коридоре, сразу прошла на кухню. Ей жизненно необходим кофе. Включив чайник, она попросила Тони подождать и ушла в спальню. Сняв футболку, Наташа подошла к зеркалу, рассматривая синяки, оставшиеся после двух бессонных ночей, проведенных в округах Канады. Выругавшись, она надела чистую кофту, подумав, что лечением займется уже на базе. Услышала свист чайника Романофф, уже когда складывала одежду в сумку. Вряд ли я там нужна всего на один день. Крикнув, чтобы Старк положил ей две ложки сахара, Наташа перенесла сумку с оружием на кухню. Выложила весь арсенал на подоконник. — А где… — Молоко в пакете, — перебив, ответила шпионка. Отложив лишь два пистолета и свои шокеры, Романофф сложила остальное обратно в сумку. Тяжело вздохнув, она запустила руку в волосы. — Нат, сядь, передохни. Последовав совету Старка, Романофф взяла чашку и села на подоконник, так как стол был занят гением. Зачем в моем доме стулья? — Как поездка в Шанхай? — подумав, что отвлечься от работы не такая плохая мысль, спросила Романофф. За шесть с половиной месяцев, что прошли с ее знакомства с юной Старк, Наташа общалась со Старком всего дважды. Но, несмотря на редкое общение, она интересовалась их жизнью. — Отлично. Конечно, есть кое-какие нюансы, но по большей части мы получили, все что планировали, — довольным тоном ответил Тони, отпив немного кофе. Наташа улыбнулась в ответ. Спустя час они перешли на ягодный чай, который шпионке советовал Роджерс. Спустя еще один час их разговор прервал звонок. Посмотрев на контакт, звонивший ей, Наташа чертыхнулась. Написав, что скоро будет, она обернулась к Тони. — Тони, зачем ты приехал? — прямо спросила Романофф. — Только не пойми неправильно. Ты знаешь, как я ценю нашу дружбу, но, к сожалению, мы никогда не встречаемся просто так. Эта традиция, — улыбнулась, — была исключением. Какое-то время Старк молчал. — Ты как всегда права. Я надеюсь, что и ты, Романофф, знаешь, что ты одна из самых близких мне людей. Мне звонил Роуди. Сбор. Дэнверс хочет выйти на связь. Между ними воцарилась тишина. Спустя так много времени, что ушло на принятие, у них возможно появился шанс. Наташа, как никто другой знала, что Кэрол никогда не сообщает им новостей, пока не проверит их. Романофф за эти четыре с половиной года это частенько раздражало, ведь если Капитан Марвел что-то находила, ее невозможно было найти, пока она сама не выходила на связь. И последняя их встреча состоялась больше года назад. — И, Нат… — позвал ее Старк, когда они уже стояли в подъезде, а шпионка закрывала дверь. — Я не знаю, как это сделать, Тони. Как вернуть его. Я могу найти его. Могу поговорить. Но что сказать, я не имею ни малейшего понятия, — тихо произнесла, не дав закончить сказанное Старком. Наташа так и замерла спиной к нему, с рукой, держащей ключи возле замка. Неожиданно у нее появилось чувство, что она сюда уже не вернется. И почему-то она была в этом уверена. Отогнав мрачные мысли, она обернулась к Тони. — Он послушает только тебя. — Я знаю. Просто дай мне немного времени понять, как вернуть Клинта. Старк понимающе кивнул и, забрав у шпионки сумки, спустился на улицу. Романофф не заставила себя долго ждать и подошла к его машине через пару минут, держа в руках плед серого цвета. На вопрос, читающийся во взгляде гения, она лишь покачала головой. — Тони, можно я как-нибудь приеду к тебе? Хочу повидаться с Морган, — неожиданно спросила Наташа, когда они уже подъезжали к базе. — Конечно. — Что ж, этот канал включен всегда. Что-то вдруг пойдет не так, кто-то начнет мутить воду, свяжитесь с нами, — садясь в кресло, закончила Романофф. Последним отключился Роуди. Между героями повисла тишина. Сообщение Дэнверс вселило небольшую, но надежду в каждого, и теперь вместо нее осталась лишь какая-то пустота. — Я приготовил бы вам ужин, да вам и так смотрю не сладко, — неожиданно раздался голос Капитана Америка. Синхронно обернувшись, Наташа и Тони увидели Стива, прислонившегося к стене. Романофф улыбнулась. — Зашел белье постирать? — разрезая арахисовый сэндвич на две части, с улыбкой поинтересовался Старк. — Повидаться с друзьями, — садясь на стул, стоящий слева от Тони, ответил Роджерс. — Друзья в полном порядке, — сказала Романофф, закинув левую ногу на стол. — Только что видел стаю китов своими глазами, — вешая куртку на спинку стула, произнес Стив, предвещая вопрос Старка о том, как он. — В Гудзоне? — откусив сэндвич, спросила Наташа. — Если скажешь что-нибудь в духе «нет худа без добра», я запущу тебе в голову арахисовый сэндвич, — добавил Старк. В общей гостиной снова воцарилась тишина, которую вновь нарушил Роджерс. — Я всем твержу, надо жить. Что было, прошло. Ушло… — Для кого-то. Не для нас, — пододвинув тарелку со второй половиной сэндвича к Стиву, дополнил Тони. — Иначе кому это разгребать, — закончила Наташа, откинувшись на спинку стула. — Нам всем это надо отпустить. Наташа, услышав последние слова Стива, отвернулась, стараясь скрыть слезы. Тихо прошептала «ну отпусти». Встав, она отошла к кухонной зоне, чтобы сделать еще один сэндвич и, может быть, снова налить кофе. Внезапно высветилось уведомление с наружных камер видеонаблюдения. Тони смахнул голограмму вправо, чтобы посмотреть видео. Наташа подошла к ним, держа в левой руке банку арахисового масла, а в левой — нож. — Эм, привет. Здрасьте. Есть кто дома? Это Скотт Лэнг. Помните пару лет назад в аэропорту в Германии? Трое героев ошеломленно смотрели на голограмму. — Это старая запись? — обернувшись к шпионке, спросил Роджерс. — Он у входа…