Последние дни Плутония. Проксима Центавра. Планета Росс.

25 — Барни, — послышался сзади голос Терранса, который избегал смотреть ему в глаза. — Я знаю, что вел себя ужасно, нелепо, не знаю, что на меня нашло. Прости меня... — Давай забудем этот случай, — ответил Барни, занимаясь своей работой. Особенный страх внушал Тэррансу пришелец, с которым связался Барни. Он бы предпочел никогда с ним не встречаться. Барни думал о том, что находится в бездне недопонимания с лучшими друзьями. А если на Плутонии глянет революция? Нужно наладить контакт, ведь на кону их жизни и свобода. Когда Барни вошёл в дом, первым делом он подумал, что волосы Мэриона значительно потемнели. — Мэрион? — позвал он. Фигура встала с кресла. Это был пришелец, но не Мэрион. Барни испуганно замер в дверях, не зная, что ему делать. Лицо пришельца показалось ему знакомым. Это был тот самый плутонец, который приходил к Монти. Шейн. — Шейн... — проговорил Барни, попятившись к двери. — Вижу, что мы уже заочно знакомы, Барни, — елейно улыбнулся пришелец. — Не бойся, я не собираюсь причинять тебе неудобства, я пришёл поговорить. — О чем? — Барни оставался возле двери. — О Мэрионе... Глаза Барни вспыхнули, сердце забилось чаще. — Что ты хочешь сказать о Мэрионе... — Ну, Барни, понимаешь, вы с ним совершенно не пара, — начал Шейн. Огромные синие глаза его блестели. Он был прекрасен какой-то дьявольской, необъяснимой красотой. — Наши расы никогда не примут этот союз. Ни твоя, ни, тем более, наша. Мэрион, разумеется, сам это прекрасно понимает, поэтому использует тебя как свою игрушку, чтобы заглушить боль от нашей ссоры, сделать мне назло... Глаза Барни широко раскрылись: — Что ты сказал?! — Да, Барни, мне неприятно огорчать тебя, но кто-то должен рассказать правду, — глаза Шейна приняли фиолетовый оттенок, он смотрел на Барни сверху вниз. — Мы с Мэрионом любим друг друга уже давно, но он никак не может простить мне нашу ссору и пытается всячески вызвать мою ревность. Помимо воли, ты стал игрушкой в руках Мэриона. Я считаю, ты должен знать правду. Ещё раз извини, что пришлось тебя расстроить, но ты должен это знать... — с этими словами, пришелец исчез. Барни опустился в кресло и уронил голову себе на руки, его как громом поразило. Он начал осмысливать услышанное. Сколько времени парень так просидел, пока не почувствовал лёгкое прикосновение к волосам? Мэрион склонился над ним и обнял: — Что случилось, дорогой мой? — Что случилось?! — Барни поднял на него гневный взгляд и резко оттолкнул. — Тебе не надоело ещё врать мне?! Думаешь, что я ничего не знаю? Пришелец отпрянул, в его глазах стоял немой вопрос и обида. — Объяснись, — с нотками льда в голосе проговорил Мэрион. Он смотрел на него сверху вниз, такой же холодный и надменный, как в первый раз, когда Барни увидел его. — Я всего лишь твоя игрушка, у тебя отношения с другим, я все знаю! Мэрион сложил изящные руки на груди, его глаза метали гром и молнии. — Что за чушь ты несешь?! — чтобы выпустить пар, Мэрион отвернулся в сторону. — Чушь?! Здесь был Шейн и он все мне рассказал. Что вы любите друг друга, а я лишь игрушка во время вашей ссоры. — Что?! Шейн был здесь и разговаривал с тобой?! — Барни ещё никогда не видел Мэриона в такой ярости. Пришелец взбесился не на шутку. Из глаз его вылетали искры, разбилась дорогая ваза, которую он купил, чтобы украсить комнату Барни. Последнему стало страшно, он съежился, обхватив коленями руки, испугавшись неведомой силы Мэриона. — Да как ты мог в такое поверить вообще, это же за гранью абсурда! — вскричал Мэрион. Его длинные голубые волосы разметались по лицу, глаза лихорадочно горели, каждую минуту меняя свой цвет. От него исходила энергия, готовая все снести на своём пути. Барни боялся пошевелиться. — И это после всего того, что между нами было, после всех слов и обещаний! Получается, любой может прийти к тебе, рассказать про меня всяую чушь и ты в это поверишь? Я для тебя ничего не значу и у тебя нет ни капли доверия ко мне! Я иду на риск ради тебя, я рискую всем, даже своей жизнью, я делаю для тебя ВСЕ, я каждую ночь провожу с тобой, уж неужели я бы это все делал ради своей игрушки?! Неужели ты не чувствуешь моей любви, которая сквозит в каждом слове, в каждом прикосновении?? Барни опустил глаза, он не нашёлся, что ответить. Мэрион был прав. 25 Жизнь в корпорации кипела. Люди тяжко работали и жили в нищете. На лицах у них было написано, как им все это надоело и хватит искры, чтобы вспыхнуло пламя. — Ребята, я понимаю, что ваше отношение ко мне изменилось, хотя моей вины нет ни в чем. Мэрион не враг нам... — Ага, — усмехнулась Анна, — именно поэтому мы тут в поте лица латекс таскаем, чтобы ему было во что одеться. Терранс промолчал. — Скоро грядет время великих перемен, — сказал Барни, — понадобится ваша помощь. Прошу вас, поверьте в меня хотя бы один раз и, если я не оправдаю ваших ожиданий, можете дружно плюнуть мне в лицо. — Чувствую, так и сделаем, — ответила Анна. Барни очень огорчало такое предвзятое отношение друзей, но пришельца кидать из-за этого он не собирался, чувствуя, что теперь с Мэрионом их связывает слишком прочная нить. Барни замечтался, вспоминая прекрасное лицо возлюбленного, его постоянно меняющие цвет глаза, голубые пряди волос, точеные руки, которые умели быть такими нежными... Барни пронзила дрожь. Он не в силах был терпеть и достал маленький экранчик. Он увидел в нем Мэриона, сидящего в рабочем кабинете. — Барни, с тобой все в порядке? — услышал он голос пришельца. — Все хорошо, — шепотом ответил он, — я просто соскучился. Люблю тебя. Глаза пришельца заиграли, как драгоценные камни. Как теперь он сможет работать? Барни так взбудоражил его. — Работник 002, — послышался голос робота, — вернитесь на рабочее место, иначе получите штраф. — Что за жизнь! Барни вернулся, чтобы упаковать очередной мешок. Наблюдая, как тяжко работает Барни, Мэрион сжал кулаки. Это подстегивало его быстрее идти к цели. Освободить Барни, а заодно и всех. Положить предел этому кошмару. Он занялся вычислениями. Все секреты резиденции были в руках Мэриона и это ускорит её конец. Барни окончил трудовой день и возвращался домой. Вдруг, какая-то сила потащила его, он сам не понял, что произошло. Парень оказался внутри вездехода. За управлением был пришелец. Тот самый, с синими волосами. Барни передернуло. Шейн... — Надеюсь, ты не против будешь немного со мной прокатиться? — усмехнулся он. — Приглашаю в гости. — Отпусти меня, Мэрион тебя убьет. — Ой, как страшно, — скорчил мину Шейн. Барни вспомнил, что лазерный пистолет остался дома и испугался. Он был совершенно беззащитен перед пришельцем. — Зачем? — мрачно спросил Барни. — Ты лжец! — вырвалось у него. Подсознательно Барни съежился, ожидая ответа на оскорбление, но Шейн лишь улыбнулся: — Интересно все же рассмотреть экземпляр, от которого сам Мэрион Монти потерял голову, — он звонко засмеялся. Барни молчал, он был напуган. Пришельцы, кроме Мэриона, вызывали в нем страх. Хотя, когда Монти был в гневе, Барни побаивался и его. Плутонцы были непредсказуемыми, как знать, что у них на уме. Шейна следовало опасаться особенно, как заклятого врага Монти. Пришла мысль втихаря связаться с Мэрионом с помощью экранчика, но потом он откинул эту мысль. Шейн ненавидит Мэриона и может причинить ему вред. Барни был готов пожертвовать собой, чтобы только ничего не случилось с возлюбленным. — Выходи! — подтолкнул его Шейн, его глаза мерцали, как два айсберга. Он был очень красив. Барни насупился и молча вышел. Шейн втолкнул его внутрь шикарного дома и поволок через все залы, швырнув на кровать. Барни кубарем скатился к подушкам. Шейн присел на кровать, его стройная фигура была обтянута в красный латексный костюм. "Какие совершенные создания", — мельком подумал Барни. Нагнувшись через кровать к Барни, он схватил его за подбородок и приблизился, разглядывая лицо парня. Глаза плутонца мерцали, как праздничные гирлянды. Барни закрыл глаза, он дрожал. Шейн осматривал его внимательно, как товар на рынке. Его лицо было близко. — Чтобы понять, отчего Монти так привязан к тебе, нужно тебя распробовать, — сказал Шейн. Его губы прикоснулись к губам Барни. Они были холодными, чужими. Барни крепко сомкнул свои губы. Шейн опустил его на кровать и полез под футболку. Барни пришёл в ужас от мысли о близости с этим пришельцем. — Почему ты противишься? — спросил плутонец, заглядывая в его лицо огромными синими глазами. — Я некрасив? — Ты красив, — проговорил Барни, — но я не люблю и не хочу тебя. — Ах, ему нужна любовь! — театрально поднял глаза Шейн. — Но мне все равно, что ты там хочешь, я распробую тебя прямо сейчас. — Отойди от него немедленно, ничтожество, иначе я убью тебя! — послышался сзади ледяной голос Мэриона. В считанные секунды Шейн извернулся и схватил Барни за горло, приставив к нему лазерный пистолет. — Стой, где стоишь, Мэрион, — иначе твоему смазливому щенку придёт конец и пикнуть не успеет! — со злой усмешкой сказал Шейн. От безысходной злобы глаза Мэриона стали переливаться всеми цветами радуги, меняя свой цвет. Это прекрасное зрелище напоминало северное сияние. Даже будучи в смертельной опасности, Барни продолжал любоваться этим чудом, думая о том, как же все-таки он любит этого пришельца. — Сядь в кресло, Мэрион, — продолжал Шейн, — я сегодня король банкета и ты будешь делать только то, что я тебе волю. Ну же, быстро сел в кресло! — он сильнее сдавил Барни. Мэриону пришлось повиноваться. — Сейчас, — с загадочной улыбкой проговорил Шейн, — я хочу, чтобы ты посмотрел, как я попробую на вкус твоего щенка, уверяю тебя, будет здорово. Он ослабил хватку и погладил Барни по щеке. Этого мгновения парню хватило, чтобы выскользнуть из объятий врага. Схватив поднос со стола, Барни изо всех сил ударил им Шейна. Мэрион был уже рядом. Он дал Барни в руки лазерный пистолет, выпавший у Эрла и жестом приказал отойти подальше. Мэрион решил разобраться с помощью кулаков, столько злобы в нем накипело. Барни никогда не представлял Мэриона в уличных драках. Изысканный, утончённый красавец, казалось, был для этого не предназначен. Но сегодня он доказал обратное. Барни с раскрытым ртом наблюдал, как Мэрион мутузит Шейна по чем попало. — Мразь, ты на коленях будешь просить у меня прощения. Я хочу, чтобы ты чётко уяснил, с кем связываешься и против кого идёшь, — Мэрион наступил на него сапогом. Того и гдяди, он готов был передавить тонкую белоснежную шею. — За то, что ты хотел сделать, тебя мало на молекулы разобрать! — Мэрион, пойдём, оставь его, — проговорил Барни. — Уясни себе чётко, с кем имеешь дело, — Бросил Мэрион Шейну, занеся над его лицом сапог. — В следующий раз я не буду таким добрым с тобой. Барни видел глаза Шейна, глаза, полные ненависти и затаенной обиды. Уж он не упустит возможность отомстить. 26 — Мэрион, успокойся, ты весь кипишь, — сказал Барни. — Я не могу успокоиться от одной мысли, что этот недоумок мог сделать с тобой... — Ну хорошо ты ему задал, ничего себе! — с восхищением проговорил Барни. — Я и не думал, что ты так здорово дерешься. — Драк не люблю, но иногда приходится делать исключение. — А ещё у тебя так великолепно переливались глаза... Мэрион сидел возле фонтана, пытаясь прийти в себя. Шум воды успокаивал. Барни сел к нему на колени и крепко обнял: — Ну успокойся уже, любимый, ведь со мной все хорошо. Эпитет "любимый" имел самый положительный эффект. Мэрион сжал Барни в объятиях: — Дорогой мой, ты слишком беспечен, я же просил тебя носить лазерный пистолет. Просил или нет? Так почему же ты не носишь, для кого я его купил? Барни обнял Мэриона за шею двумя руками, его глаза блестели: — Обещаю, я буду носить! Мэрион не мог больше сдерживаться и добрался до губ Барни, впившись в них со всей страстью. Он повалил парня на пол с плутонской мозаикой и принялся раздевать. — Ты мой — никто не имеет права прикасаться к тебе, — сказал Монти, покрывая поцелуями тело возлюбленного. — Ты считаешь меня своей собственностью, вот как? — спросил Барни. — Только, если ты этого хочешь... — Да, да, я хочу... — Барни притянул пришельца за шею. — Просто... я так люблю тебя... — проговорил Мэрион, — что схожу с ума. Барни молча потянулся за поцелуем. Руки Мэриона скользили по его коже. Из пасти мифической рыбы, которую держал в руках мраморный мальчик, торопливо стекала вода. О рыбах Барни узнал из одной книги, которую прочёл в библиотеке Мэриона. Когда-то были такие чудеса — в воде жили живые существа. Шум воды заглушал вздохи двоих возлюбленных, которые уединились прямо здесь, на мозаичном полу, не в силах насытиться друг другом. Барни всем своим обнаженным телом прижимался к Мэриону. — Простудишься на полу, — спохватился пришелец, удивляясь, что на него такое нашло, что он потерял бдительность. Он подхватил Барни на руки и отнес в спальню, приподняв полог, бережно опустил его на мягчайшую постель с кучей кружевных подушек. — Мэрион... — Да, мой дорогой? — Я люблю тебя... Глаза пришельца вспыхнули и поменяли свой цвет на цвет небесной лазури, теплого солнечного неба. Барни с замиранием сердца наблюдал за этим диковинным явлением, резкой сменой цвета глаз Мэриона. И каждый раз не переставлял удивляться этому. — Твои глаза проникают в мою душу и в самое сердце... — прошептал Барни. Столько приятных слов выслушать от Барни — этого Мэриону хватило, чтобы почувствовать себя глубоко счастливым. — У меня для тебя есть сюрприз, любимый... — загадочно улыбнулся Мэрион. — Вот как. Какой же? — Если я скажу, то он перестанет быть сюрпризом. Он ждёт тебя дома, дорогой мой, — Мэрион наградил его очень медленным поцелуем в губы. Когда они подъехали к дому Барни, он увидел, что его ждёт новенький, нереально крутой марки вездеход. — Вот это да! — выдохнул Барни. На неделе он как раз получил права на вождение вездехода. — Тебе нравится, любимый? — спросил Мэрион. — Сказать просто нравится — не сказать ничего, я в восторге! Мне страшно представить, сколько он стоит. — Об этом не переживай, мой дорогой, у меня нет проблем с финансами и для тебя мне ничего не жалко. И сюрприз второй: скоро, уже скоро мы будем совершать наше предприятие... Но об этом потом... Глаза Барни вспыхнули. — Люблю тебя, — проговорил он. — Будь осторожен, мой любимый, — ответил пришелец. — Ты видела на чем Барни в корпорацию приехал? — спросил Террнас. — Если даже собрать зарплаты всех работников этой корпорации, такого не купить, — усмехнулась Анна. — Вот тебе и ответ, почему Барни спит с этим пришельцем, — ездить на таких вот тачках. — Не меня обсуждаете? — как бы между прочим, спросил Барни. — Тачка у тебя крутая, — сказал Терранс, — наверное, нашёл подработку? — Ребята, скоро мне понадобится ваша помощь в нашем деле, — сказал Барни, проигнорировав язвительную реплику Терранса. — Я не собираюсь помогать тому, кто продался врагу, — ответила Анна и ушла в цех. Следом за ней, с ехидной улыбкой, последовал и Терранс. Барни понял, что остался совсем один, но сдаваться он не собирался. В конце концов, на них свет клином не сошелся. Есть и другие работники корпораций, которых все это порядком достали. 27 "Что я делаю?" — спрашивал себя Мэрион. — "Я иду против своей расы. Устраиваю заговор, революцию. В своём ли я уме?" Но потом он представил, как ведут на утилизацию Барни и его друзей и все сомнения рассеялись. Да, он перепрограммирует роботов, обесточит электричество, откроет доступ к базе с оружием, другого пути нет. Даже, если бы ему удалось спасти одного Барни, тот возненавидел бы его за уничтожение всей своей расы. После тесной связи с Барни, Мэрион стал меняться. Он начинал понимать вещи, которые раньше для его понимания были недоступны. Мэрион не знал себя другого — того, кто мог пожертвовать всем ради дорогого сердцу человека. Из надменного он превратился в любящего и преданного. Пришелец своими глазами видел, как тяжко трудится его возлюбленный Барни, как все его пальцы покрывают мозоли. Мэрион возненавидел этот строй, корпорации — все, что мешало видеть Барни счастливым. Сейчас Мэрион был уверен, как никогда, что хочет все это разрушить. — Барни, — сказал Мэрион, — ты хочешь, чтобы я избавил тебя от чипа? Воцарилась пауза. Барни серьёзно посмотрел на него: — А ты можешь? Ты же сказал, что никогда не... — Могу, — также серьёзно ответил Мэрион. Барни с мольбой и надеждой посмотрел на него. — Очень хочу... Но почему ты вдруг... — Наше предприятие опасно... Без чипа тебя труднее будет вычислить. — Да... да, да! Мэрион подошёл к Барни и ласково погладил его по щеке: — Будет больно, любимый... — Я вытерплю... — прошептал Барни. Мэрион склонился к нему и начал очень нежно целовать в губы, чтобы отвлечь от этой ужасной боли. Барни закрыл глаза, полностью отдаваясь поцелуям, он почувствовал жуткую боль в предплечье и вскрикнул. В руках Мэриона был окровавленный чип. Плутонец склонил голову перед Барни: — Прости меня, любимый, за то, что причинил тебе всю эту боль... Барни посмотрел на пришельца, который находился у его ног с опущенной головой и запустил руки в копну густых голубых волос. По его лицу текли слёзы не столько от боли, сколько от осознания того, что оковы рабства наконец-то рухнули. — Мэрион... я очень люблю тебя... — обессиленно прошептал Барни. — Скажи, этот чип больше не будет внутри меня? Пришелец поднял ясные голубые глаза, в которых отражалось целое небо: — Никогда, обещаю... — он начал покрывать руку Барни поцелуями, продвигаясь выше, к предплечью, по которому текла струйка крови: — Больше не будет больно, обещаю... Барни смотрел на пришельца, вспоминая их первые встречи, когда он утверждал, что от чипа никогда не избавиться. Как же он изменился! Мэрион встал, чтобы смыть чип в унитаз и обработать руку. — Завтра наденешь рубашку с длинными рукавами, никто не должен знать, — прошептал Мэрион и сунул ему в рот какую-то таблетку. — Что это? — Глотай, это обезболивающее, боль скоро уйдет, — шептал он, поглаживая его по голове. Барни обеими руками обнял Мэриона, положив голову ему на грудь. Боль действительно начала проходить. Это было почти состояние нирваны. Все проблемы оставили его, было так хорошо, легко и спокойно. Прижимаясь к пришельцу, Барни погрузился в сон. Мэрион поглаживал Барни по волосам. Он по-прежнему оставался его хранителем. По крайней мере, хранителем его сна. Невесёлые мысли одолевали пришельца. Он вспоминал, как проткнул предплечье парня, вставив туда чип, как поначалу жестоко относился к нему безо всякого повода. "Я был ужасен", — подумал Мэрион. — "Тогда и сейчас. Будто бы я жил в разных мирах. Ну как, как я мог так к нему относиться?!" Мэрион возненавидел себя, систему, весь свой мир. Он искупит свою вину — он подарит людям свободу, а Барни счастье. Монти с тревогой осмотрел предплечье Барни: в нем виднелся глубокий порез. "Это все по моей вине! Я все это сделал!" — мысленно бичевал себя пришелец. Он склонился и поцеловал Барни в плечо. Его пушистые волосы щекотали лицо Барни, он проснулся и смотрел на плутонца огромными карими глазами. — Мэрион, что ты делаешь? — сонным голосом спросил парень. — Целую тебя, любимый и за все прошу прощения. — Спасибо тебе за вчерашний вечер, — прговорил Барни, морщась от боли. — Пора вставать. — Любимый мой, время пришло, — проговорил Монти, снова покрывая его руку нежными поцелуями от ладони до плеча. — Ты должен предупредить людей: через три дни. Барни подскочил на кровати: сон словно рукой сняло. — Три дня? Ты серьёзно?! — Тише! Да, я серьёзно, но... ты должен мне пообещать. Что не будет жертв среди плутонцев. Это крайний случай, только если они будут угрожать вашей жизни. Я перепрограммирую роботов и они будут помогать вам помогать отправлять плутонцев домой на космолетах. Барни кивнул, жадно впитывая каждое слово. — Смотри, я не смогу быть рядом в этот момент, но буду следить за тобой. Вооружись лазерным автоматом. Через три дня, ночью, я открою вам базу с оружием, вы все вооружитесь. Сердце Барни отчаянно билось. Мэрион прижал его к себе: — Не бойся. Мы должны победить. Слушайся меня. Барни крепко обнял пришельца в ответ: — Спасибо, — прошептал он, чувствуя безграничную любовь к этому существу.