Последние дни Плутония. Проксима Центавра. Планета Росс.

42 Парень нерешительно замер в дверях, сердце отчаянно колотилось. Агон заметил его и на губах его появилась едва заметная победоносная улыбка. — Вернулся? — спросил он. Илир молчал. — Я соскучился, — продолжал Агон. Парень по-прежнему молчал. Тогда пришелец встал и, подойдя к нему, обнял за плечи, прижавшись щекой к лицу парня. Илир был прекрасен своей редкостной для здешних краев красотой. Уроженец Тау Кита, огненноволосый, зеленоглазый, с белой кожей, с совершенными чертами лица и тела. — Где ты был, Илир? — спросил пришелец. — Не важно, — уклончиво отвечал парень. Агон дотянулся до его губ и с наслаждением начал их целовать. — Как спелая ягода, — прошептал он. — Люблю тебя, мой мальчик. Илир совсем растаял и страстно отвечал на поцелуи пришельца, обняв его за шею. Продолжая целовать парня, Агон увлёк его в спальню. Мэрион сдержал слово и ночью Барни снова сидел за рулём вездехода. — Помни наш уговор, — сказал плутонец, — сейчас ты во всем меня слушаешься. — Хорошо, — недовольно буркнул парень. Они поехали по ночным дорогам Проксима Центавра, включив фары. — Мэрион, ну можно мне ещё прибавить скорости? Мы ползем, нудно. — Нет, Барни, пока не будешь уверенно чувствовать себя за рулём на этих дорогах — нельзя. Даже на маленькой скорости Барни едва не вписался в столб. — Так, — сказал Мэрион, — включай навигатор и едем в поля. Будем учить тебя там, в городе пока ещё рано. — Мэрион... — Барни, мы о чем договаривались? — Ладно. — Барни ездил кругами по полю. — Мэрион, я же умею водить, у меня права есть. — Значит плохо умеешь. Тут парень увидел огромное озеро. — О! Мэрион, я всегда хотел попробовать, как вездеход плавает под водой, — сказал он, направляя транспорт к водоему. — Нет, Барни! Нет, я сказал, нееет! Но Барни уже погрузил вездеход под воду. Включив подсветку, он с удивлением рассматривал подводный мир через стекло. Увидев свет, как мотыльки на пламя, собрались рыбы, окружив вездеход со всех сторон. Барни с любопытством рассматривал их и тут к стеклу метнулось какое-то существо, целясь прямо в него, будто решив насквозь пробить. От ужаса Барни закричал и потерял управление, но сидящий рядом Мэрион быстро подхватил управление в свои руки: наклонившись, он схватился за руль одной рукой, а за рычаг другой. Они поднялись на поверхность и выплыли из водоема. Когда они были уже на суше, Мэрион остановил вездеход. Барни не мог прийти в себя. — Что это было? — Всего лишь водяная чучундра, безобидное существо. Если бы ты больше читал и знал, паники бы не было. Почему ты опять меня не слушаешь? Я же просил не лезть туда! Барни опустил голову: — Да, не послушался, хотелось попробовать проплыть под водой, можешь наказать меня. — И накажу. Неделю за руль не сядешь. — Ладно, — расстроенно проговорил парень, — я проштрафился. Он вылез из вездехода. — Как тут холодно и жутко, — сказал Барни. Мэрион тоже вышел, обнял Барни и прижал его к себе. — Как дитя, честное слово. — Ты теперь садись за руль, — сказал Барни, — я хочу домой. Холодно и нет настроения. — Конечно сяду, а приедем домой, я тебе настроение подниму, — сказал пришелец. — Могу начать прямо сейчас, — Мэрион коснулся его губами и по коже Барни пробежали мурашки. Агон лежал в постели, обнимая Илира. Пепельные волосы его в беспорядке разметались и спутались. Парень обнимал его в ответ. — Ты же любишь меня, Илир, — сказал пришелец, перебирая его рыжие волосы. — Любишь, раз вернулся. — Если ты будешь заставлять меня делать то, что раньше, то я уйду и больше никогда не вернусь, — сказал парень. — Я серьёзно, Агон. Я тебе не вещь и не шлюха из борделя. — Ты такой хороший мальчик, Илир, такой красивый, такой нежный, я не хочу, чтобы ты уходил. Я буду любить тебя и ты никуда не уйдешь, — пришелец погладил парня по щеке. — Скоро в моём доме праздник, хочу, чтобы ты присутствовал, пусть мне все завидуют. Надень самую красивую одежду. — Агон, если ты хочешь продолжить то же самое, я сразу уйду, я не шучу. Пришелец начал целовать и гладить парня и тот притих, полностью отдавшись ласкам возлюбленного. — Посмотрим, как ты будешь поднимать мне настроение, — сказал Барни, когда они приехали домой. — А помнишь я тебе обещал на пианино сыграть? — Да! — Пойдём, — Мэрион увлёк его за собой в дальнюю комнату, в которой Барни никогда ещё не был. В ней стояло огромное пианино, но оно не было похоже на инструмент, который он видел на Земле, разве что отдаленно. — Странный инструмент, — сказал парень, рассматривая его. — Он с Плутона, — сказал пришелец, садясь на стул. Тонкие изящные пальцы Мэриона забегали по клавишам и раздалась неземная музыка, ласкающая слух. Барни был поражен мастерством игры и заслушался. Ему казалось, что сейчас он влюбился в Мэриона ещё больше, если такое было вообще возможно. — Ну как? — спросил плутонец, повернувшись на притихшего парня. У Барни не находилось слов. — Мэрион, ты такой виртуоз... Я в жизни не слышал ничего подобного. Нет, ты просто бог. Я себя чувствую песчинкой под твоими ногами. — Прекрасная самокритика, Барни, — усмехнулся Мэрион, — ты такая песчинка, без которой мне не будет жизни. Иди же ко мне, моя песчинка. Барни подошёл и уселся к Мэриону на колени. — И за что ты меня так любишь, — недоумевал Барни. — Если бы я знал, — сказал пришелец, смотря на него глазами-звездами светло-синих оттенков, сверкающими, будто маяки из далекого космоса. Барни вглядывался в них и казалось, что он сам растворяется в этом бездонном космосе глаз плутонца. — У меня для тебя есть сюрприз, — сказал Мэрион, доставая коробку. Барни с нетерпением начал её раскрывать. — Электрогитара! — закричал он. — Мэрион, спасибо! — он расцеловал плутонца в обе щеки и побежал подключать гитару. — Барни, давай ты сделаешь это завтра? Спать уже хочется. Но вскоре пришелец услышал полную какофонию на весь дом. — Барни, пожалуйста, прекрати! — Мэрион, я напишу для тебя песню о любви и спою её! — Прекрасно, Барни, только давай ты для начала научишься играть на гитаре и это будет не прямо сейчас? Но парень и слушать не хотел. Он начал шуметь на весь дом, разрывая слух ужасными звуками невпопад. Наигравшись, Барни побежал в спальню. — Мэрион, ты уже спишь? — Ты издеваешься? Ты думаешь, я смог бы заснуть при таком шуме? — он отвернулся. Когда плутонец отворачивался, он был обижен. — Мэрион, ты обиделся? Пришелец молчал. — Мэрион... — Почему ты не слушаешься меня? Я стараюсь для тебя, делаю все, чтобы угодить, а тебе плевать. Тебе все равно, что при таком отвратительным шуме ночью я не то, что спать не могу, а у меня начинается мигрень! Ты делаешь, что хочешь, так же было и с вездеходом. Барни опустил голову: — Для тебя я всего лишь глупый мальчишка, разве такой спутник нужен тебе, Мэриону Монти? — он печально вздохнул. — Прости меня, Мэрион, я, может, глупый, но я так тебя люблю, если б ты только знал... — Так любишь, что моё мнение просто игнорируешь и играешь мне на нервах. — Я просто быстрее хотел научиться играть на гитаре, чтобы посвятить тебе песню, — пробормотал парень. — Это будет рок. — Глупый мальчишка, — проговорил Мэрион, — да, именно так. — Он повернулся к Барни, так как не мог долго злиться на него, а тем более, когда парень признавался ему в любви. — Иди сюда, глупый мальчишка. — Чтобы загладить свою вину, я буду ублажать тебя всю ночь, — сказал Барни, — и начну прямо сейчас. — Очень заманчиво, я не против, — ответил пришелец.