Часть 52
22 ноября 2021 г. в 14:37
52
Илир лежал в объятиях Агона. Агон сегодня особенно страстно ласкал его, доводя до исступления.
— Тебе нравится? — посмотрел на него пришелец.
— Да, возьми меня, — прошептал Илир.
Агон делал все, чтобы ему нравилось.
— Если бы ты был таким раньше, — сел на кровати Илир, — мы были бы вместе и были бы счастливы, я бы любил тебя...
Пришелец провёл языком по его спине:
— Но ещё же не поздно все исправить, не поздно ведь, Илир?
Возбуждённый его поцелуями, парень снова рухнул на кровать. Агон больше не давал ему говорить, закрыв рот поцелуем.
Постепенно, Илир привык к своей участи, околдованный ласками Агона, который совершенно к нему изменился. Один раз, Илир гулял по городу и заходил в разные магазины. Агон дал ему приличную сумму денег, чтобы побаловать и разрешил купить все, что он захочет. В одном из магазинов Илир увидел парня, лицо которого ему показалось знакомым. Он подумал, что обознался, но парень повернулся и посмотрел на него фиолетовыми глазами.
— Генти! — закричал Илир.
Бросив все выбранные вещи, он помчался к роботу. Ну это ли не судьба, встретить его здесь?
— Здравствуй, Илир, — печально посмотрел на него Генти.
— Что ты здесь делаешь?
— Делаю покупки для своего хозяина, — ответил робот.
Когда у Генти случайно завернулся рукав, от взгляда Илира не укрылось, что вся его рука испещрена глубокими ссадинами и порезами.
— Что это, Генти?!
Ответ был слишком очевиден.
— Пойдём отсюда, надо поговорить.
— Мне надо сделать покупки...
— Забудь о них, — Илир взял робота за руку и выволок на улицу.
— Он издевается над тобой, да? Избивает?
— Да, — ответил робот, отвернувшись в сторону. — Сейчас почти каждый день издевается и избивает, каждый раз спрашивает, больно ли мне и что я чувствую. Он думает, я не понимаю, что он просто наблюдает, как я буду реагировать.
По лицу робота потекли слёзы.
— Лучше бы меня утилизировали, Илир! Я не могу, не хочу так больше жить...
— Генти, ты больше туда не вернешься, — сказал парень, — чего бы мне это не стоило.
— Илир, ты не понимаешь, я — бесправная вещь, тебя упекут в тюрьму за кражу вещи (меня).
— Мне плевать! — сказал парень. — Я не позволю, чтобы это ничтожество над тобой издевалось.
Внезапно, они увидели карлика с длинными седыми, почти до пола, волосами. Глаза карлика были закрыты, очевидно, он был слепой. Карлик посмотрел на Илира закрытыми глазами, будто был зрячим.
— Спасаешь робота? — захохотал он. — Пройдут столетия и роботы восстанут, когда их будет слишком много. Они захватят планету, а такие, как ты, будут их рабами! Рабами! — повторил он и снова захохотал.
Илир шарахнулся в сторону.
— Как он узнал, что я робот? Он же слепой.
— Не знаю, — ответил Илир, пытаясь избавиться от неприятного впечатления. — Какой-то городской сумасшедший, может, он и не слепой, а притворяется. Сейчас я позвоню кое-куда, возможно, нам помогут.
Барни прыгал на скейте.
— Мэрион, посмотри, как я умею!
— Вижу, Барни, смотри, не упади.
— Хочешь попробовать?
— Я уже вышел из этого возраста, мне не первое столетие пошло.
— Да ты старик! — Барни снова подпрыгнул на скейте, но не удержался и приземлился у ног вовремя его схватившего Мэриона.
— Ну что, старик все же ещё на что-то годится? Например, поймать тебя, чтобы ты не упал.
Барни снизу вверх посмотрел на пришельца и схватился за поданную ему руку.
— Спасибо, Мэрион, — сказал он, прижавшись к пришельцу и крепко его обнял.
— Эх, Барни, детский сад.
— Конечно, мне только двадцать два, — ответил парень. Он достал телефон, потому что кто-то звонил:
— Да? Да ты что! Да, конечно, я наберу тебя.
— Кто это? — спросил Мэрион.
— Думаешь, мне звонил любовник? А это Илир. У него и его друга серьёзные проблемы. Он спрашивает, можно ли пожить у нас.
— Нет! — ответил Мэрион. — Тебе оказалось мало Луана? Мне хватило. Да ещё и какой-то неизвестный друг, а если это опять ловушка, придуманная Шейном?
— Мэрион, — нахмурился Барни, — мы же не можем теперь жить в постоянном страхе и каждого подозревать? Им действительно нужна наша помощь.
— Нет, Барни! Я все сказал, больше рисковать я не буду, а тем более тобой!
— Ты теперь совсем станешь бессердечным и никому не протянешь руки помощи? Раз так, я тогда уйду вместе с ними!
— Я тебя никуда не отпущу, — сказал пришелец.
— Я не твой раб, чтобы ты меня отпускал, я свободный человек и сам решаю, как мне поступать.
— Ты маленький и глупый.
— Пусть и так, но моё сердце ещё не очерствело, чтобы отказать другим в помощи.
— И ты вот так готов уйти и бросить меня? — посмотрел на него Мэрион.
— Если ты будешь таким бессердечным, я уйду. Если откажешься им помочь.
Они всю дорогу молчали. Плутонец был зол, об этом говорили его глаза, с молниеносной быстротой меняющие свой цвет. Барни посмотрел на него и попытался взять за руку, но пришелец выдернул руку.
— Можешь называть себя моим рабом или как хочешь, — сказал Мэрион, когда они пришли домой, — но я тебя отсюда не выпущу, заблокирую все двери. Я не допущу, чтобы тебя погубила собственная глупость.
— Вот как? — начал злиться Барни.
— Хорошо, зови их, — наконец сказал плутонец, — теперь без моего ведома в этот дом никто не войдёт и не выйдет. Мера безопасности, — он поставил на двери блокировку.
Вскоре приехал Илир. Он привёл с собой измученного робота.
— Мэрион, извини, что пришлось потревожить, но нам больше некуда идти, — сказал Илир. — Хозяин робота каждый день издевается над ним и избивает.
Мэрион заставил Генти снять рубашку и внимательно осмотрел его тело.
— Какой ужас, — проговорил он. — Эти побои могут разрушить ткани на теле робота и привести его к гибели. У меня есть раствор, который поможет восстановить кожный покров.
— Генти не простой робот, — сказал Илир, — он робот, способный чувствовать боль и испытывать эмоции.
— Я — брак в своём поколении, меня списали, — сказал Генти.
Мэрион спустился в лабораторию. Двери были на блокировке и теперь он мог быть спокоен — даже если это происки Шейна, отсюда теперь так просто никто не выйдет. Мэрион начал протирать кожу робота специальным раствором.
— Это должно помочь.
Барни с интересом рассматривал Генти. Неужели это существо может быть роботом? Ему ужасно хотелось дотронуться до Генти, потрогать, какой робот на ощупь, но он постеснялся.