Hold my hand, please?

Желания. Желания бывают разными, Кёнсу, например, желает внимания. Внимание Бэкхёна. Это то, чего Кёнсу желает, потому что его всегда недостает, но, когда он получает желаемое, хочется больше, всегда хочется еще больше. Он зависим от него. Зависим от касаний Бэкхёна. Зависим от его чувственного взгляда. Зависим от голоса, который заставляет тело Кёнсу покалывать в неправильных местах. Кёнсу не понимает, зависимость - это хорошо или плохо, поэтому это слово он заменил желанием. Оно звучит лучше. Не так грязно и темно, как «зависимость». Одна ужасная вещь в желании - это человек, который его подпитывает. Бэкхён знал о страсти Кёнсу, поэтому он подпитывал его помаленьку, каждый раз одна дразнящая ложечка, не слишком мало и не слишком много, как раз столько, сколько нужно, чтобы Кёнсу вернулся за добавкой. А когда Кёнсу возвращается, Бэкхён увеличивает дозу. Ситуация напоминает наркомана и наркодилера. Пока Кёнсу желает внимания Бэкхёна, Бэкхён хочет славы. Слава, которая растет благодаря чувствам Кёнсу к нему. Чем нежнее Бэкхён ведет себя с Кёнсу, тем больше популярности он получает, потому что это то, чего хочет публика, чего хотят фанаты и компания. Бэкхён очень хорошо это усвоил с самого дебюта. Страсть к работе? Все это фигня, развлекательная индустрия хочет денег, денег и еще раз денег. Никого не заботит твоя страсть в пении или танцах. Ты делаешь то, что хочет от тебя публика, ты выглядишь так, как публика хочет. Подходишь под чертово описание, всем нравишься, и народ с желанием отдает тебе свои деньги, а ты взамен получаешь популярность. Это печальная и горькая правда. Поэтому, когда Кёнсу украдкой смотрел на Бэкхёна во время одного из фансайнов (потому что он не мог отрицать прекрасия Бэкхёна в этот день), Бэкхён решил, что настало время дать его маленькому Кёнсу немного сладости. Пока Кёнсу игрался с маркером и ждал следующего фаната, он почувствовал теплую руку на своей руке. Бэкхён, черт возьми. Этот жест заставил толпу сойти с ума, фанатки пищали и визжали, пока Бэкхён держал руку Кёнсу. Сердце Кёнсу стало биться чаще, он чувствовал, как оно громко стучит об ребра. Он закусывал губы, не смея смотреть прямо на Бэкхёна, потому что знал, что утонет в глубоких и выразительных глазах. Не чувствуя ответа от Кёнсу, Бэкхён немного сжал его руку, намекая, что ждет его внимания. Ему нужно было внимание Кёнсу, и он знал, что Кёнсу без вопросов все для него сделает. И был прав. Кёнсу обернулся и посмотрел на Бэкхёна своими гигантскими глазами, светящимися счастьем. Иногда Бэкхёну было его жаль. Неужели он не понимает, что все это ради шоу? Он верит, что я делаю это для него? Но Бэкхён никогда не говорил этого, потому что понимал, что нет нужды разрушать это идеальное шоу. Когда кусочки пазла складываются, ты не перемешиваешь их, а оставляешь как есть. Глаза Кёнсу излучали его огромную потребность во внимании Бэкхёна. Бэкхён сделал то, что делает всегда. Он улыбнулся Кёнсу, сияя своими белоснежными зубами. Улыбка. Бэкхён надевает ее, чтобы получить внимание от публики. Без разницы сколько раз Кёнсу видел его улыбку, она никогда ему не надоедала. И в этот день Кёнсу снова накрыло волной эмоций всего лишь от одного взгляда на улыбающееся лицо Бэкхёна. Улыбка не касалась Бэкхёновских глаз. Вот что значит зависимость. Неважно, что так поступать ужасно неправильно, ты все равно это делаешь. Кёнсу понимал, что все это ради шоу, но он продолжал падать в эту бездну, из которой не выбраться. Но Кёнсу это не заботило, все, что ему нужно это Бэкхён, Бэкхён и еще раз Бэкхён. Поэтому он переплел свои пальцы с его и крепко прижал их руки друг к другу. Он знал, что Бэкхён опустит руку сразу, как фанаты уберут камеры. Кёнсу знал, но все равно держал руку так, будто от этого зависела его жизнь. Бэкхён был так рад реакции Кёнсу, что наклонился ближе к нему. Настолько близко, что заставил Кёнсу смущаться горячего дыхания, но Бэкхён остановился прежде, чем Кёнсу отклонился. «Не двигайся» Бэкхён наклонился еще ближе, вторгаясь в личное пространство Кёнсу. Последний почувствовал дрожь удовольствия прошедшую по его позвоночнику и закрыл глаза, ожидая дальнейших действий старшего. Горячее дыхание Бэкхёна коснулось мочки Кёнсу. Так близко, но все еще далеко. Слишком далеко для Кёнсу. А потом Бэкхён исчез. Крики вернулись, но Кёнсу не мог сказать точно, что громче: крики в его голове или крики фанаток. Он, будучи не в состоянии отойти от шока, обернулся посмотреть на Бэкхёна. На его лице играла ухмылка. Мир Кёнсу развалился. Он снова тонет, несмотря на знание последствий. Дальше все было как в тумане. Они подписали кучу копий альбомов, встали, помахали с пластиковыми улыбками на лицах толпе. Камеры исчезли, свет погас, все закончилось. Шоу завершено. А на смену ему пришла ломка. Желание того, чего не хватает в его жизни, пустота в сердце, которую он хотел заполнить вниманием Бэкхёна…или его любовью. Кёнсу всегда цеплялся за надежду на следующий раз. В следующий раз Бэкхён повернется к нему, в следующий раз Бэкхён откроет свое сердце Кёнсу, и Кёнсу готов всегда ждать. Он мог бы справиться с болью. Но не сегодня. Бэкхён переступил черту, что стало последней каплей для Кёнсу. Он больше не мог ждать следующего раза, поэтому потянул Бэкхёна за запястье, когда они, наконец-то, вернулись домой. Его кожа такая прекрасная, молочная, гладкая; Кёнсу казалось, что он пачкает Бэкхёна. Толчок. Кёнсу оказался лежащим на кровати с Бэкхёном, который уселся на него сверху. Обе его руки крепко держали Кёнсу по бокам. Хватка Бэкхёна была очень сильной, и Кёнсу был уверен, что останутся следы. Он заглянул в глаза Бэкхёну в поисках того, чего так долго желал. Любовь. Но ее не было. Он видел только похоть. Кёнсу знал, что его используют. Он просто еще один инструмент для удовлетворения потребностей Бэкхёна. Но Кёнсу по-прежнему его хотел, он хотел его и неважно, как его использовали. Он все равно протягивал свое сердце Бэкхёну, хотя знал, что тот просто разорвет его на миллион частей, но Кёнсу был уверен, что сможет залатать его позже. Пока ему дают достаточно времени, он будет чинить свое сердце, чтобы быть в форме в кратчайшие сроки. Поэтому он позволил Бэкхёну завладеть его чувствами. Он позволил Бэкхёну получить свое тело. Пальцы Бэкхёна путешествуют по коже Кёнсу, заглушая все мысли. "Почему ты хочешь сделать это, хотя знаешь, что я совсем тебя не люблю?" Потому что ты тот, кого я хочу. Кёнсу не позволил этому вырваться изо рта, поэтому он соединил свои губы с губами Бэкхёна. В этот момент все казалось правильным. Несмотря на всю неправильность ситуации, чувствовать губы Бэкхёна на своих было абсолютно правильно. Слова не нужны, ибо действия говорят за себя. Ты нужен мне, и я хочу тебя. Если таков на вкус рай, то у Бэкхёна райский вкус. Скользя языком в рот Бэкхёна и обратно, он пробовал каждый миллиметр старшего, облизывая и посасывая его немного сильнее, чем нужно, чтобы доказать Бэкхёну, как сильно он его хочет. Бэкхён наклонил голову и проникал языком все глубже и глубже, пока Кёнсу не стал стонущим нечто. Это то, чего Кёнсу хотел, чувство удовлетворения от того, что дарит большее удовлетворение другому. Таким Кёнсу вернется к нему, он не хочет быть тем, кто приползет назад как жалкий слизняк. Да, жалкий. Кёнсу сделан из жалости. Бэкхён подпитывался этой страстью и вынуждал Кёнсу стонать громче и громче. Он почти чувствовал, как сжималось его сердце, когда палец Бэкхёна проникал глубже в его тело. Сердце Кёнсу исчезло, когда Бэкхён вошел в него. Это будто просверлило дыру у него в душе. Кёнсу мог только беспомощно содрогаться под Бэкхёном, пока тот нещадно долбился в него, игнорируя боль, отразившуюся на лице Кёнсу. Бэкхёну не было дела до чувств другого, ему было важно только то, что чувствует в этот момент он сам. Кёнсу и это знал, поэтому он заткнул свое сердце и прекратил чувствовать. Неважно насколько была наполнена его задница, Кёнсу по-прежнему чувствовал пустоту в душе, потому что Бэкхён хотел только его тело, но не сердце. Бэкхён громко застонал, кончая в Кёнсу. Он встал и ушел. Никаких объятий или ласк, тут совершенно не было любви. Это было не занятие любовью, это был секс. Кёнсу снова оставлен один. Ему было очень холодно, ибо все, что от него осталось это пустая оболочка. Он свернулся в позу зародыша, в такой позе человек чувствует себя в безопасности. Он крепко обхватил себя от страха распасться на кусочки. Кёнсу просто старался держать себя в руках, он не хотел распадаться на слишком маленькие частички, потом исцеление займет слишком много времени. А он не хочет ждать слишком долго. Ему постоянно нужно подпитываться, и у него нет возможности избавиться от этой привычки. Именно в этот момент мягкая рука приласкала лицо Кёнсу. Касание такое легкое и нежное, что оно снова разожгло умирающее пламя в его сердце. Я хочу тебя. Бэкхён натянул одеяло на маленькое тело Кёнсу, защищая его от холода, который пробрал его до костей. Поцелуй в лоб – напоминание о том, что Кёнсу нужно вернуться. «До следующего раза». И Кёнсу снова влюбляется, влюбляется еще сильнее, словно не помнит всей боли, которую причиняет ему эта любовь. Он просто знает, что Бэкхён всегда будет рядом, предлагая ему канат и позволяя вернуться к нему, пока не решит обрезать веревку, и Кёнсу снова упадет. До тех пор Кёнсу будет ждать.