Донна Беннивиенто всегда будет рядом.
Подвал. Мерзость. Итан неспешно обходил каждый сантиметр в поисках предметов, которые могли бы помочь выбраться из этой чёртовой дыры. Щекочущее чувство в лёгких не давало покоя с тех пор, как возле дома на лице и одежде осела пыльца растений. Непрерывающийся кашель то и дело заставлял останавливаться и восстанавливать дыхание. Скитания привели его к более обширной территории, чем лифт или коридор. Кругом стояли комоды и шкафы, с потолка свисали кукольные части тела — руки, ноги, головы. Никаких полезных предметов в громоздкой мебели не обнаружилось. Итан увидел куклу, сидящую на стуле. В её руках была смутно знакомая колба с жёлтым свечением. Как только он коснулся её, свет быстро замигал и погас. Кашель пропал, а вместе с ним и всё оружие, как обнаружилось после включения освещения. — Что за херня? — пронеслось в голове Уинтерса. Порыскав ещё раз по карманам, он не смог найти даже мятую бумажку с рецептом от Герцога. Деваться было некуда, Итан продолжил свой путь безо всего. Отвратное ощущение сырости, гнили и холода не покидало помещение. Несмотря на куртку и свитер, его кожа ощущала липкий слой мороза, который вызывал мурашки. Поёжившись, мужчина заметил изменения в комнате, на столе лежало нечто, напоминающее человеческий труп. Вблизи всё было не таким омерзительным — эта была кукла с подвижными суставами, на груди был туго затянут бинт — руками его не порвать. Рядом с головой лежало фото. Эта была Мия, Мия после встречи с Крисом. Какое совпадение, кукла была до безобразия похожа на неё. Лицо Итана исказила гримаса не те скорби, не то гнева — ему было больно от накативших воспоминаний: вот они готовят документы на дом в Восточной Европе, вот он вносит Мию на руках в дом, будто они новоиспечённые молодожёны, — но вместе с этим пришёл гнев: вот в дом врывается Крис Рэдфил и тратит обойму на Мию, вот, так же без объяснения причины, он же забирает Розу. Итан закусил щёку, пытаясь прогнать нахлынувшие эмоции. Смахнув выступившие капельки пота, Уинтерс нервозно сжал фото и бросил под ноги, после чего наклонился над куклой. Первое, что оказалось в поле зрения была голова: тёмные волосы, которые Мия так любила укладывать на бок; красная помада, использовавшаяся только для особых случаев, даже забавно, последний раз она использовала её при посещении доктора, перед самыми родами; самым занимательным для изучения оказались глаза — один был выцветшего коричневого цвета, а другой не имел привычной формы, например, радужки или зрачка, был лишь символ орла. Прикоснувшись к начертанию, в глазах у Итана появилась нестерпимая сухость, пришлось постоять с минуту и поморгать, пока глаза увлажнятся. Он вновь попробовал прикоснуться к глазу куклы и ничего не произошло, мужчина спокойно обследовал участки лица и ничего больше не обнаружил. Дальше он перешёл к рукам, которые с лёгкостью откручивались и хранили в себе предметы. В локтевом суставе правой руки оказались символы, которые вызывали куда больше вопросов, чем могли бы дать ответов. На левой руке было обручальное кольцо, погрязшее в ржавчине. Итана не покидало паскудное чувство, точно он выкручивал руки себе, а не кукле, это заставляло его оседать раз за разом на пол, чтобы переждать боль. Во время приступов в голове зазвучал голос Мии: «Ого, как толкается! Представляешь? Она такая бойкая, с ума сойти!». На очереди оказались ноги, становилось не по себе, боязнь ощущения ломающихся суставов, теперь уже в ногах, не давала покоя, захватив бо́льшую часть тела. Колени Итана начали невольно подкашиваться, а резкие приступы головной боли, будто требовали расшибить её об стену, чтобы избавиться от самих себя. Однако всё прекращалось, как только он отходил от куклы хотя бы на метр. В левом коленном суставе оказался долгожданный ключ от двери впереди, но не долго пришлось радоваться. Он пал ничком. Руки тряслись. Ноги парализовала боль. В голове вновь пронёсся голос Мии: «О боже. Нет. Я не скажу Итану! Только не это…». Пролежав так около двух минут, он смог подняться. Проверить второй коленный сустав — не хватило духу. Опиравшись о стол, мужчина встал и направился к двери, от которой только что нашёлся ключ. Эта оказалась столовая — такая же убогая, как и всё в этом злосчастном доме. Неясный стиль постройки включал в себя такие архитектурные черты, как безобразность, несуразность и громоздкость. Отыскав среди множества склянок ту, на которой написано «уксус», он произвёл соответствующие махинации и избавился от ржавчины. Теперь уже ноющее чувство на руках, которое было следствием неаккуратного обращения с эссенцией, не давало покоя. На обработку времени не было, поэтому Итан приложил к ожогу мокрое полотенце, натёртое мылом, и побежал к другой двери. Мельком проносились мысли о смысле слов, которые произносил голос жены во время приступов, но всё казалось очевидным: дом кишит галлюциногенными веществами, которые заставляют его вновь и вновь переживать моменты — Мия, во время беременности, часто рассказывала о том, какая же Роза бойкая, ей казалось, что она вот-вот вырвется наружу; Итану она не сказала бы только об одном — она работала на амбрелу и скрывала это от него. Уинтерс оказался у двери с увесистым замком — здесь требовался код. Сюда подошла гравировка на кольце, значит, все травмы получены не зря. Всё вокруг было вымазано в крови, пол был похож на поле битвы. Лужи бордовой жидкости пачкали обувь и создавали скользящее положение. — Пиздец, — вырвалось у Итана, когда он всё же упал. Колени встретились с деревянным полом. Штаны тут же напитались кровью и прилипли к ногам. Встав, он осмотрел место падения — просто бордовое озеро из плазмы и эритроцитов. Рядом лежало нечто, напоминающее длинную верёвку, что тянулась вглубь коридора. Мужчина убрал полотенце с руки, которое было также испорчено при падении, теперь от него было мало толку в лечении ожога, зато можно было бесконтактно потрогать это чёрт-те что. Оказалась не то тонкий кишечник, не то пуповина. Нечто не обладало запахом. Итан пошёл по её следу. Оглядываясь по сторонам, он увидел картину, на ней была изображена обнажённая беременная женщина. Она вновь была похожа на Мию, те же тёмные волосы, та же бледная кожа. Скорбь отступила, осталось раздражение вперемешку с гневом. Итан остановился перед картиной, его не волновали звуки из глубины коридора, кровь, нечто — только эмоции, с которыми он не в силах совладать. — Мия, я обещал тебе, что это закончится вместе с Луизианой, но как же я ошибся… — от переизбытка чувств он пал на колени и сжал нижнюю часть лица рукой. — Блять, почему это происходит вновь. — глубокие, прерывистые вдохи и выдохи перебивали звуки вокруг. Кость указательного пальца уперлась в губной желобок. Крупные капельки пота спускались по вискам к скулам. Просидев так с минуту, он встал. Картина перед его глазами маячила из стороны в сторону, слово маятник для гипноза в руках шарлатана. Не сдержавшись, мужчина ударил со всей дури левой рукой по полотну — образовалась дыра. С чувством удовлетворения он пошёл дальше. Звуки, которые нельзя назвать обычными: будто гигант задыхается собственным детским смехом — доносились отовсюду. Лицо исказилось от пробирающего по пояснице страха. Из-за угла показалась голова? Огромная голова, которая передвигалась на маленьких ручках. Ротище было похоже на скелет грудной клетки кролика, обтянутого кожей. Изо рта свисали сгустки слизи, полупрозрачного цвета. Брови пытались выстроиться в галочку, Итан приподнял верхнюю губу к носовой перегородке, выражая всю степень омерзения. Не долго думая, он сорвался прочь, обратно в комнату со столом. Здесь не обошлось без постороннего вмешательства: с деревянной кушетки пропала кукла, всё вокруг было облито кровью и подсвечено красным, точно в дешёвом фильме ужасов. Но самым необъяснимым стала кукла, стоящая рядом с кушеткой. Подойдя ближе, Уинтерс заметил, что это кукла его. Она медленно подошла к нему, Итан в свою очередь старалась отойти от неё, но сзади слышался этот ненавистный смех «ребёнка». В последнее мгновение, когда его глаза были открыты, он увидел, как кукла заносит удар ножницами в область глабеллы.Всё наладится, всё наладится, всё наладится, всё наладится, всё обязательно наладится!
Сырость. Мерзость. Что-то водянистое падало на лицо Итана, пока тот старался открыть глаза. Нечто капало с потолка прямо в область рта, наверняка он уже наглотался этой дряни, пока был без сознания. Мужчина попытался сжать кулак и тут же почувствовал сопротивление в области запястья, руки были прижаты чем-то к чему-то. Ноги так же оказались ограничены в движениях. Выругавшись, он пожелал осмотреться, но и тут ему было отказано: шея была обтянута ремнём, по бокам кожа была прибита к чему-то. На удивление он мог спокойно дышать и глотать. Над его головой, помимо струи какой-то жидкости висели те же ноги, головы и руки кукол — он был привязан к столу, где была кукла Мии. Сухость во рту породила кашель, который буквально разрывал горло и приносил страдания. — Что за херня сейчас-то происходит? — крикнул он, после чего вновь откашлялся, потому что в рот попала жидкость с потолка. Устремив свой взгляд на тело, мужчина заметил следующую картину. Оказывается, всё это время он был только в тёмно-синих джинсах и коричневых оксфордах, на верхней части тела не было ничего, кроме ремней цвета грязи. — Жить становится ещё веселей! В комнате постепенно становилось душно, будто кто-то включил отопление на полную катушку. Итана бросило в жар, струи пота стекали сразу в волосы и уши, от чего появлялось неистовое желание запустить руки в волосы и как следует почесать кожу головы. Мужчина, насколько это позволили ремни, поводил головой из стороны в сторону, но этого всё равно было недостаточно. Дальше становилось всё хуже и хуже, в глаза попали капли пота, из-за чего взгляд стал замыленным. Ярость ползла вверх вместе с усталостью, ему хотелось одновременно разорвать все ремни и просто уйти из этого замка, но так же хотелось найти виновницу сия торжества и как следует спросит с неё за всё, что произошло. Итан закрыл глаза, понимая, что больше не в состоянии бороться с потом, который затекал в глаза. Неизвестно сколько он так пролежал, может час, может несколько минут. Жар не спадал, а лишь усиливался, было ощущение скорой смерти: высокая температура, из-за которой Уинтерс ощущал жар, спровоцировала увеличение вязкости крови; слух стал более приглушенный и уже ничего нельзя было разобрать. Тело было максимально расслабленно, он просто ждал своего конца на этом чёртовом столе. Даже при оглушённом эффекте, Итан сумел расслышать смех, вновь детский. Его даже неосознанно начало тошнить от этого. Но в отличие от предыдущего, этот казался знакомым, однако он был не в состоянии думать о том, где бы он мог его слышать раньше. Тяжёлое чувство в груди заставило Итана очнуться ото сна. За окном было пасмурно, из-за чего луна не могла осветить достаточное количество спальни, чтобы увидеть, что давит на грудную клетку. Звуки грома лишь добавляли атмосферность к происходящему, будто у него случился сонный паралич, те же эмоции. В полудрёме он ощупал прикроватную тумбочку в поисках выключателя. Когда же слабый светильник загорелся, мужчина проморгался и увидел свою жену, которая сидела рядом с ним, поджав ноги под себя, её руки, находящиеся в замкнутом положении, давили на грудь. — Итан, отведи меня на ферму… — словно в бреду шептала она. На этот раз он окончательно проснулся, давящее чувство пропало. Итан вытер пот и огляделся, за окном светила луна, звезды находились в определённом положении, чтобы вместе создавать созвездия. Рядом с ним никого не оказалось. Одеяло было полностью на его стороне, а простынь под Мией была мокрой, как и подушка, возникало ощущение, что на неё вылили ушат воды. Уинтерс встал с кровати и направился сначала на балкон, потом в ванную, а затем уже на первый этаж. Мия оказалась на кухне. — Мия? Что случилось? — Это происходит вновь. Я вижу кошмары об этом проклятом доме Бейкеров. Итан… я так устала — Верю, дорогая, я всегда буду рядом и помогу тебе. — Смешной ты, Итан Уинтерс, как ты собрался мне помочь? — Мия горько посмеялась и принялась собирать кровавые салфетки с пола. — Раз я обещал, значит я помогу, чего бы мне это не стоило. Мы купили дом специально за три версты от Америки, чтобы никогда не вспоминать. Ради малышки, нужно постараться. — До её рождения ещё восемь месяцев, поэтому всё впереди, я уже записалась к психологу, он обязательно поможет. — Ты же не веришь в это? — Нет, но выбора нет, мы должна вести себя как обычные люди, а куда они ходят, если жизнь поворачивает к ним задницей? Правильно, к психологу! Короткая уборка отняла силы, которые успели восстановиться за тот промежуток времени, что они успели урвать у ночных кошмаров. Мия и Итан остались на гостином диване, ведь кровать была напрочь сырой. Мужчина не собирался оставлять жену в таком состоянии, но и не был в силах совладать с усталостью. Он лёг на колени Мии и вскоре уснул. Последнее чувство, которое его посетило — было тепло, разливающееся по телу от прикосновения губ. Первое чувство, которое ощутил Итан была прохлада, его тело вновь приняло среднестатистическую температуру. Гул в ушах прошёл, он вновь мог слышать всё. Пот отсутствовал, как и недомогание организма. — Словно в сказке, принц ожил от поцелуя принцессы, вот умора! — заявил писклявый голос, постепенно отдаляясь. Заливистый смех послышался со стороны. — Чего блять, — еле слышно произнёс Итан. — Какой ещё принц, какие поцелуи? — Ой, — пискнуло белое пятно. — Какой язык острый… Замечательно! Быстрые хлопки в ладоши породили новые приступы боли у Итана. Голова будто пыталась разорваться на две части — то что выше кончика носа и ниже. Каждый удар в ладоши приносил новый удар внутри черепной коробки. — Прекрати это делать, иначе я вырву тебе руки, — устало сказал Итан и попытался шевельнуться. Ремни всё ещё удерживали его. — Ну ты и бука, Итан Уинтерс! Он не слушал её, в его голове роились мысли. Одна за другой они предлагали новые и новые способы сбежать, однако ни одна не оказалась удачной — он был связан морально и физически. Со стороны послышались другие шаги, более размашистые. Когда глаза Итана привыкли к свету и сфокусировались на реальности, он увидел нечто в чёрном и в белом. Смутные мысли посетили голову, кажется, их изображение уже где-то было. Например, в церкви, получалось, что перед ним один из четырёх лордов и кукла. Ещё нигде ему не встретилось истинное лицо Беннивиенто, но до жути стало интересно, что же она прячет: может чудовищную трансформацию после неудачных экспериментов, а может комплексы? На фоне Димитреску, Беннивиенто казалась спокойной и не хотела убить его как только он переступил её порог, пока что. Она ходила вокруг да около, осматривала каждый сантиметр его тела. От этого становилось не по себе: видит ли она что-то сквозь тёмную вуаль, может она просто ходит и пытается набраться силы, чтобы покончить с Итаном? — Эй, сбежавшая с похорон, сделай уже что-то! Хватит ходить вокруг да около, либо убей, либо отдай всё, что забрала! — сорвался Итан и требовательно высказался. В ответ на это ему был тихий смешок от куклы. — Ты вообще умеешь разговаривать сама, Беннивиенто? — Кем мне стать для тебя, Итан? — бархатистый и одновременно звонкий голос заполонил помещение. Мужчина поёжился на месте и стал вырываться из кожаных оков. Словно голос сделал ему больно. На напряжённом немолодом, бледном, как серебро стёртой румынской бани, застыло беспокойство, даже откровенный страх. Она приблизилась к его лицу так, чтобы он наконец мог её разглядеть. Мия — это было лицо Мии. Сердце сжалось от ужаса, Итан глубоко вдохнул и с выдохом произнёс её имя. — Да, Итан, это я. Как ты? Мужчина пригляделся пристальней, нечто носило лицо его жены, но тело явно принадлежало не ей. Пока только эскиз, набросок Мии был на лице, но через минуту-другую рисунок определился. Она подошла к столу и нависла над ним. Итан больше не чувствовал того, что его что-то сковывает. Свобода ощущалась каждой мышцей. Он протянул руки к её лицу и почувствовал гладкую кожу, как и прежде. Слёзы радости застыли в глазах, когда она потянулась к его лицу для приветственного поцелуя. Уинтерс добрался до волос, что-то в них было ещё. Он с непонимаем отпрянул от неё и встретился затылком с деревянной поверхностью — очередная иллюзия. На Донне оказалась умело сделанная маска Мии. — Это что ещё за херня? — Тебя так просто сломать, Итан, даже жалко, я думала ты куда крепче, раз смог победить Альсину. Бедняжка потерял всех, теперь хочешь спасти хотя бы дочку. — Донна цокнула языком и села прям на ногу Итану. — Хм, а как тебе куклы? Они с лёгкостью могли бы заменить Розу! — Послушай сюда, ты сука, завязывай с этими дешёвыми декорациями, покажи уже на что способна по-настоящему и разойдёмся, — мужчина со всей ненависти плюнул на маску и предпринял попытку перевернуть стол вместе с собой. Это побудило слезть женщину с ноги. — Ну куда ты пошёл, я же ещё не наигралась с тобой, — заливистый смех Донны отскакивал от стен и врезался в кожу. Лорд положила руку на перебинтованную грудь Итана и со всей силы надавила, впиваясь ногтями в кожу. Плоть дрогнула. — Не стоило ожидать того, что я буду тираном, желавшим убить тебя сию секунду, как только ты переступил порог моего дома — нет! Я издеваюсь над тобой. Худший способ пыток — это тот, который действует на психику. Ведь не так-то просто отпустить любимого человека. Пара алкалоидных трав и ты уже готов пасть к моим ногам, ведь воображаешь себе её. Единственное желание, которое захватило разум Итана стала мысль о побеге, изворачиваясь, он оглядывал помещение. Беннивиенто видимо не пришлось это по вкусу. — Больно, блять, — завопил Итан, когда ножницы вонзились в его плечо. Боль — резкая и пульсирующая, заставила зажмурить глаза и поёрзать на столе. — Хотя я никогда не прочь сделать больно и физически. — Больная сволочь, прячешься под своей вуалью и думаешь, что тебя никто не достанет, да кто ты вообще без этой защиты? Просто сучка с психическими расстройствами, пошла нахер! Донна сменила улыбку на призрение и отошла на шаг от стола. Совладав с эмоциями, она обернулась вокруг себя и сменила образ на Мию. По крайней мере, Итану это чудилось. Образы начали меняться: Мия, Крис, Зои, Джек, Роза — все они твердили одно: — Ты никчёмен. Что-то щёлкнуло внутри. Гнев на лице Итана сменился на безразличие. Слёзы отступили. Тело прекратило попытку сопротивления. — Ты интересная личность, Итан Уинтерс, ты готов порвать глотку любому, кто покуситься на твою семью, но при этом, ты не пытаешься спасти сам себя. Люблю альтруистов. — Донна придвинула стул к изголовью кушетки и запустила руки в его грязные волосы, расчёсывая. Затем последовал короткий поцелуй в макушку. Мужчина безразлично осмотрел себя. На нем больше не было ремней и бинтов — он просто лежал на столе. С таким же безразличием он поднял глаза и посмотрел на Беннивиенто. Она вместе с Энджи водила ногтями снизу вверх по боковым частям лица Итана, оставляя шрамы. Никакая мысль не посещала его ум, он существовал лишь физически в этом мире. Его пустой взгляд блуждал по комнате, не задерживаясь на чём-то конкретном. — Будешь моей куклой? — Куклой? — Да, как Мия? — Мия? — Твоя подружка, дурачок! — Моя? Столь короткий диалог прервал упавший ни с того ни с сего графин в столовой. Донна поспешно соскочила с места и пошла прочь. Итан же спокойно встал со стола и побрёл в столовую. Беннивиенто подбирала осколки с пола. Уинтерс никак не мог понять, что произошло — его лишили воспоминаний о семье, а с этим и мотивации. Он осел на пол, скатившись по стене. Его глаза бегали из стороны в сторону, рассматривая доски. Недолго просидев на холодном полу, он встал и вернулся. Энджи скучающее смотрела куда-то в сторону громоздкого шкафа. Ни о чём не думая, мужчина вытащил ножницы из плеча и нанёс удары прямо в лицо куклы. — Ты была плохой дочерью. На её крики прибежала Донна. Она резко оттолкнула Уинтерса и достала ножницы из глаз. Мужчина запнулся об деревянный выступ и пал на спину. В гневном смятении Беннивиенто вонзила режущий предмет в место над ключицей. Она кричала на него, но ему не особо было это важно. После длительной тирады, лорд подошла к Итану и села на пол, поджав ноги. Последовали недолгие объятия, во время которых она объясняла, что убийство кукол чревато плохими последствиями для него. Прежде чем уйти, она бросила: — Я пойду за одеждой, будь паинькой! Уинтерс поднялся и направился к шкафу, куда смотрела Энджи. В одном из выдвижных ящиков, он обнаружил старую плёнку. Встав к освещению лицом, Итан разглядел что там — одно и то фото детской игрушки. Обезьянка? Рыжий медведь? Не особо было понятно из-за плохого освящения. Внутри поднялась волна протеста. Что-то ожило внутри него. Эмоции постепенно зарождались в нём, приказывая действовать, но что он мог сделать, да и для чего? Вернее, для кого? Он бросил под ноги плёнку и вытер об неё ноги. Тут же его кольнуло чувство где-то в области сердца. Неужели он знает этих обезьянок? Оглядевшись, Итан ничего не заметил, точно в комнате ничего не было кроме него и лампы. В голове настойчиво крутилось слово: «Роза». Взглянув на руку, где не хватало двух пальцев, его изрядно удивило это, где же они? В сознании что-то блокировало воспоминания, которые отчаянно пытались пробиться сквозь неприступную крепость. От этого разболелась голова, стало трудно дышать. Итан дошёл до стула и пал на него. Не получалось больше вздохнуть, темнота накрыла его. — Роза! Моя дочь — Роза! — словно гром среди ясного неба разнеслось по комнате. — Ах ты ж, блядина, хорошо! Сыграем по твоим правилам! Вне себя от ярости, Итан подбежал к зеркалу и осмотрел себя. Это был он — мужчина, который отправился спасать свою дочь. В отражении он заметил не только себя, но и Донну. Она пристально смотрела на его лицо. Он же, в свою очередь, вновь принял отчуждённое выражение лица и повернулся к ней. Беннивиенто кротко улыбнулась и прижала к груди одежду. Она уже давно сняла паранджу, но только сейчас Итан смог разглядеть её лицо как следует. Самое выделяющимся по праву можно считать мерзкое образование на правом глазу, словно корешки растений, это нечто ответвлялось и соединялось с другими частями лица. Стало неуютно. Чувство неизвестности обуяло мужчину, чего вообще можно ожидать от неудачного эксперимента. В остальном она не отличалась от других женщин: благородные черты лица, которые передались от предков, белоснежная кожа, тёмные волосы, что были завязаны в пучок. — Я принесла тебе платье, раз уж ты убил Энджи, придётся тебе её заменить, — отчуждённым голос сказала Донна и положила его на стол. — Сегодня нас ждёт матерь Миранда, так что надевай платье, как можно скорее. Уинтерс как мог сохранял маску безразличия, хотя всё тело протестовало. Его забавляло то, как всё обернулось для него. Конечно, он не мог знать очередной ли это фокус Донны или же она и вправду верить ему. Однако она поведёт его к Миранде — ничего лучше нельзя было и представить. Попасть сразу к той, кто учинил весь этот хаос. Ноющее чувство в платизме не давало сосредоточится на дальнейших планах, но, в целях собственной безопасности, приходилось терпеть. Платье было нарядным, белым, точная копия Энджи, но увеличенная в размерах. — Такое ощущение, будто ты ждала меня всё это время, даже платье готово. — Нет, это осталось от прошлой куклы, вы просто удивительно схожи комплекцией, — Беннивиенто подошла сзади и положила руки на его плечи. — Те же плечи, тот же обхват груди, даже рост почти одинаковый, тебе оно будет слегка длинновато, но ничего, так даже лучше. Всё это время её руки блуждали по грудным мышцам, слегка сжимая. Со стороны могло бы и показаться, что влюблённые нашли время для ласк, но как-то это не вяжется с общей атмосферой. Сырость, обветшалость дома давила своей старостью. Донна — вся в чёрном — даже пугала своей закрытой одеждой, но открытыми действиями. Итан стоял с ножницами в теле, на половину раздетый кем-то. Не самая романтичная атмосфера. — Итан, ты будешь надевать платье? Я же сказала, нас ждать матерь Миранда долго не будет. — Да конечно… — он запнулся, не понимая, как назвать её. — Как мне тебя звать? — Как пожелаешь, дорогой. Нервно взглотнув слюну, он посмотрел на ножницы. Их придётся вырывать, чтобы спокойно надеть платье или же Донна пожелает, чтобы он пострадал ещё? Мужчина повернулся к лорду и указал на кусок стали. Она улыбнулась и развела руки в сторону, видимо ему самому приёдтся доставать их. — Чего же ты ждёшь? Я лишила тебя чувст, боли не будет, дейтвуй! — она высокомерно посмотрела на него и засмеялась. — Ах, да, ты же мелкий таракашка, уже всё вспомнил, ох уж эта Энджи, вечно выдаёт меня. Неуспев ни о чём подумать, Беннивиенто вольяжно подняла два пальца воздух, тем самым вырывая ножницы из тела Итана и направила прямиком в глабеллу.Вы проиграли! Как же хорошо, что в игре есть множество попыток. Сладкая может контролировать ваш разум — не попадитесь!
Сырость. Мерзость. Что-то водянистое падало на лицо Итана, пока тот старался открыть глаза. Нечто капало с потолка прямо в область рта, наверняка он уже наглотался этой дряни, пока был без сознания.