какао и пятничные откровения.

сыльги младше джухён всего на два года, но даже сейчас, когда кан исполнилось всего четырнадцать, она вовсю пытается угнаться за старшей, пытаясь подражать ей буквально во всём. покупать одежду такого же фасона, наносить похожий макияж, смотреть те же сериалы вошло в привычку. всем видом показывая джухён, что она уже не маленькая девочка. джухён смотрела. смотрела на сыльги из-за угла в школьном коридоре, как кан говорит со своими сверстниками, активно жестикулируя и улыбаясь. джухён не сразу заметила, что сыльги буквально становилась её собственной копией. как младшая сестра. они часто проводят время вместе, дождливыми вечерами просматривая фильмы на dvd-плеере в комнате сыльги, стены которой увешаны плакатами любимых групп и моделей. лежат на одеялах, растеленных на полу, укрываясь мягкими пледами, пьют горячее сладкое какао и смеются настолько громко, что фильм становится совершенно не слышно. джухён и сыльги познакомились чуть больше пяти лет назад на детской площадке. джухён решила сократить дорогу от школы до дома через детскую площадку, находившуюся как раз посередине пути. ей было одиннадцать, когда она встретил, капающуюся в песочнице прямо в школьной форме. белые колготки, на удивление ещё целые, съехавшая набок черная юбка, растрёпанные косички и сосредоточенное лицо девочки, пытающейся соорудить что-то явно грандиозное из песка. джухён, робко смотревшая на девочку из-за горки, всё же решила подойти поближе. — а тебя мама ругать не будет? ты вся запачкалась, — начинает бэ, заинтересовано смотря на получившийся из песка тортик. — нет, меня никогда не ругают за такое. колготки выброшу, а юбку и отстирать можно, — девочка улыбнулась, а джухён только тяжело выдохнула. её бы за такое даже в дом не пустили. — ты красивая. меня зовут сыльги, а тебя? — бэ замерла на месте, её лицо начало покрываться румянцем. — меня зовут джухён, — она скованно улыбнулась. друзей у неё практически не было, но и заводить новые знакомства она не особо хотела. она уже собиралась уходить, но сыльги окликнула её. — джухён, ты придёшь сюда завтра? приходи, я буду ждать тебя, — сыльги снова ярко улыбнулась. — хорошо... хорошо, я приду сюда завтра. пока, сыльги, — она помахала рукой новой знакомой, развернулась и как можно быстрее последовала домой. уже в одиннадцать лет её сердце забилось бестрее. с той самой встречи, сколько сыльги себя помнит, джухён всегда была рядом. джухён столько раз предлагали встречаться мальчики, но она вечно отказывалась, потому что "а кто будет с тобой? нет уже, кан сыльги, я буду общаться только с тобой. никаких мальчиков". они переписывались на уроках, болтали в коридоре на перемене и сидели вместе в столовой. их дома находились недалеко друг от друга, так что джухён практически каждый день проважала кан. поздней весной после школы они часто ходили в ближайший парк, покупали мороженое (джухён брала только клубничное, в то время как сыльги умудрилась попробовать все представленные вкусы). в глазах сыльги джухён всегда была идеалом. красивая, вежливая, сдержанная, совсем не такая как кан. в такую девушку сложно не влюбиться. и сыльги влюбилась. скрывать это было уже просто невозможно. — сыльги, что-то случилось? — спрашивает в очередной раз джухён, когда они сидят в столовой. — всё в порядке, онни, — сыльги отрывает глаза от тарелки, вглядываясь в лицо джухён, — на самом деле, я хотела спросить... как ты относишь к лгбт? — чтобы задать этот вопрос, кан пришлось собрать всё свою мужество. — что ж, это действительно тебя беспокоит? я не презираю их. ты хочешь добавить что-то ещё? — джухён сверлила взглядом стену позади сыльги. — нет, нет не хочу, — кан снова принялась ковырять еду палочками. пятница. джухён снова развалилась в пижаме на полу чужой комнаты, залипая в телефон, дожидаясь, пока сыльги вернется из ванной. она слышит щелчок, переворачивается и смотрит на дверь. бэ смотрит на подругу, отмечая, что даже без макияжа та выглядит чудесно. — онни, — сыльги укладывается рядом, и джухён убирает телефон на тумбочку, — у тебя есть парень? — голос кан совсем тихий. — нет, — джухён гладить сыльги по волосам, — у меня нет парня, но один из параллельного класса хочет им стать. я же уже говорила, что не буду ни с какими мальчиками. почему ты спрашиваешь? — да просто... — она совсем не знает, что нужно говорить в такой ситуации. её влюблённость, кажется, забрала у неё очень важную человеческую спсособость — способность говорить. — сыльги? приём, — старшая начала махать руками перед лицом сыльги, в надежде получить хоть какую-то реакцию. — онни, — тон её становится серьёзным, — обещай, что не будешь встрчаться с ним! пожалуйста, — кан схватила её за руку, — обещай. — хорошо, хорошо, я обещаю. чего ты так взъелась? — но после своих же слов джухён смогла сложить два плюс два. ну конечно, только идиот не поймет, что к чему. — сыльги? ты точно не хочешь поговорить со мной, — настороженно спросила бэ, наблюдая за тем, как сыльги копошится в пледе. — всё в порядке, онни, не переживай, — неубедительно. но лезть к ней сейчас совершенно бессмысленно. джухён снова взяла в руки телефон. два часа ночи. пора спать. с их разговора прошла неделя, сыльги вела себя как прежде, что явно не могло не напрягать бэ. джухён всю неделю по вечерам запиралась в своей комнате. она думала так много и впервые так много о сыльги, что пить кофе приходилось два раза в день. она не могла спросить совета у родителей, они бы просто её не поняли. джухён прошла, кажется, миллиард тестов на влюблённость, прочла так много статей, что на учебники не оставалось ни сил, ни времени. неожиданно даже для неё самой сайт с анонимными вопросами стал настоящим спасением. ей посоветовали представить, что сыльги больше не существует, что она уехала в другую страну навсегда. джухён даже представить таке было немыслимо сложно. что ей делать без сыльги, они словно одна семья. ей было сложно проходить всё это лишь за неделю в полном одиночестве. бэ была потеряна, не знала, что делать. джухён никогда не была влюблена до этого. и вот, снова пятница, вечер откровений. неяркий свет, исходящий от светильника, падал прямиком на лицо сыльги. она то и дела кидала неопределённые взгляды на джухён, будто заранее знала, какого рода разговор сейчас им предстоит. — сыльги, нам... нам нужно поговорить, — неловко начинает джухён. — да, онни, ты права, — сыльги садится и смотрит прямо в глаза бэ. — я начну хорошо? — джухён кивнула. — онни, ты очень красивая, добрая, обаятельная, я так хотела быть похожей на тебя, хоть и понимала, что ниечго не получится, я восхищалась тобой, повторяла всё, что ты делаешь, потому что для меня самый настоящий идеал. я не встречала никого похожего на тебя. все люди, они не сравнятся с тобой, бэ джухён. я так рада, что знакома с тобой, — сыльги на мгновение замолчала, словно набираясь сил и смелости. — ты занимаешь всё место в моей голове и в моём сердце, это так тяжело, я не перестать думать о тебе. ты правда чудесная. ты нравишься мне, бэ джухён, — сыльги готова разреветься прямо сейчас, — я бы очень хотела, чтобы в твоём сердце нашлось местечко для меня. джухён замерла, боясь даже выдохнуть. она понимала что сыльги к ней неравнодушна, но чтобы это было такое глубокое чувство. — моя малышка, — бэ всё же отмерла, мягко улыбаясь, коснулась мокрой щеки напротив, стирая выступившие слёзы, — для тебя в моём сердце место всегда было, есть и будет. джухён смотрела на сыльги так, словно никого в этом мире больше не существует. — ты... — сыльги, ты тоже мне очень сильно нравишься, — кан облегчённо выдыхает, но тут же замирает, чувствуя на своих губах чужие. джухён целует её нежно, аккуратно касаясь, словно сыльги — самое дорогое, что у неё есть. и это на самом деле так. бэ отсраняется, смотрит на покрасневшую сыльги и улыбается. она точно знает, что готова заботиться о сыльги, ведь она — самый близкий и самый родной ей человек. — какао остыло, — джухён берет кружку с практически нетронутым напитком, — пойдём на кухню. холодное какао в такую дождливую погоду — отстой. сыльги улыбается, встаёт с пола и идёт за джухён, держа её за руку.