Ведь так было всегда.

Парень стоял высоко задрав голову и прикрыв глаза. Он позволял дождю безжалостно хлестать его. Мелкие, но шустрые капли больно били по лицу, но ему мало. Он приоткрывает рот и слепо смотрит в небо: «Нет мне прощения.», – тихо проговаривает парень и с силой сжимает перила, отчаянно склонив голову вниз. – Саске! – донёсся до брюнета крик его друга. – Ты зачем стоишь на балконе?! – лазурные глаза прожигали взволнованным взглядом поникшего парня: «Сколько ещё я буду причиной такого выражения твоих глаз? Усуратонкачи.»,– подумал брюнет, повернув голову на громкого друга. Блондин поспешно затащил Учиху обратно в дом. Сегодня Коноха была схожа с Деревней Скрытого Дождя: погода бушевала, тучи обволокли всё небо, а дождь не прекращался с самого утра. Будто Боги разгневались и решили утопить эту деревню; смыть её с этого света. А может так они пытались очистить её от крови, пролитой множеством шиноби во время войны. Никто не мог знать причину таких буйств погоды, но все знали наверняка – мы грешны перед Богами. – Мы все рано или поздно поплатимся за наши грехи, – пробормотал брюнет, послушно сидя на стуле, позволяя Наруто обтирать сухим полотенцем его голову. – Саске, прекращай это, – немного грустно проговорил Узумаки. – Ну вот, на меня тоже вода попала, придётся переодеваться, – устало выдохнул Наруто, хмурясь. Узумаки Наруто уже больше месяца живет в доме Учихи Саске. После войны брюнет всё чаще начал задумываться о своих проступках. Думал о смерти брата по его вине. Думал про боль и разочарование, что он принёс близким людям. Ему просто тошно от себя. Будто что-то треснуло, а после лопнуло на миллионы осколков. Будто в душе не осталось ничего светлого, лишь чувства вины, злости и ненависти к себе. Он ощущал себя по-настоящему лишним. Не будь его, всем было бы лучше. Узумаки, будто почувствовал неладное каким-то своим шестым чувством, снова попытался спасти своего друга. Он не отходил от Учихи ни на шаг, постоянно пытаясь быть рядом с ним. Всё время ночевал у него дома, хоть даже его никто не приглашал. Он просто приходил каждый день. А Учиха прогонял его, как всегда своим холодным взглядом и отрешённо участвуя в разговорах – иногда вообще не проявляя участия и их диалог больше походил на монолог одного лишь Наруто. Но блондина это не останавливало, он понимал, что это всё напускное, что на самом деле глубоко внутри Саске это нравится. Конечно, как бы больно не бил Учиха, Наруто ударял в два раза сильнее, не отпуская его, держась мертвой хваткой. Ведь так было всегда. В конце концов Учиха привык постоянно видеть спящего на его диване Наруто. Видеть его растрёпанный вид с утра и широкую улыбку. Ему нравилось наблюдать, как он с детской радостью лопает завтрак, который Учиха каждый день готовил, хоть Саске и не скупился на очередное недовольное высказывание, но это так, для галочки. Приятно было слушать болтовню, которая разрушала извечную тишину этого дома. Было во всём этом какое-то спокойствие. Ощущение, что ты не один. – Ладно, я ложусь спать, сегодня были сложные миссии, – потянувшись и зевнув, проговорил Наруто. – Какаши-сенсей мог бы и выходной дать после такого труда, – жаловался Узумаки, расстилая себе диван. – Чтобы ещё хоть раз я согласился взять сразу три миссии за один день! Учиха сидел с полотенцем на голове, смотря в пол. С ещё влажных волос падали маленькие капли, разбиваясь об ковёр. Дождь всегда напоминал ему о брате. – Саске! – Учиха поднял голову на шумного друга. – Ты вообще меня слушаешь? Ну как всегда, – надулся Узумаки, но, посмотрев в грустные глаза друга, тут же сменил притворную обиду на прежнее беспокойство. Подошёл ближе и присел на корточки. – Слушай, я понимаю, что ты во всём винишь себя, – Узумаки аккуратно вытер полотенцем мокрую линию под глазом Учихи: от дождя ли или от слез, Узумаки не знал точно. – Но от того, что ты будешь постоянно грызть себя за это и продолжать тонуть в этом, ничего в реальности не изменится. Ты только больше хоронишь себя. Отпусти уже прошлое, – Наруто смотрел прямо в глаза брюнета, наблюдая за пустым взором чёрных глаз. В них была одна лишь боль. – Живи настоящим, Саске. В настоящем есть люди, которые нуждаются в тебе и любят тебя. – Меня нельзя любить, – просто сказал Учиха, твёрдо смотря в голубые глаза. – Я не заслужил этого. – Ты спас деревню. Ты спас миллионы человек! – продолжал Узумаки. – До этого я чуть всех не погубил. Все эти миллионы человек, – устало выдохнул брюнет. – Меня уже не спасти, Наруто. Я давно потерял смысл продолжать жить. Единственное, почему я всё ещё сижу перед тобой, так это то, что я дал тебе обещание. Это мой груз. Я обязан защищать деревню, потому что брат бы так хотел. Я обязан жить, потому что ты так хотел. Я обязан завести семью, потому что мой клан бы этого хотел, – Учиха сжал кулаки и с паузой добавил: – Нет ничего, чего бы Мне хотелось. Я пуст, Наруто. – Саске...– Наруто взял лицо Учихи в ладони и с серьёзностью посмотрел на него. – Я правда нуждаюсь в тебе. Вся деревня нуждается в тебе. Если бы тебя не было, Саске, я бы не справился. Ты важная часть моей жизни. Не было бы тебя – не было бы меня, – Узумаки грустно опустил голову. – Всю мою жизнь ты был моим главным соперником и близким другом, – переходя на крик, Наруто отчаянно смотрел в пол. – Пусть я эгоист обрекший тебя на существование! Пусть я буду тем, кого ты будешь ненавидеть, Саске! Ненавидь меня! Но пожалуйста... не ненавидь себя...– Узумаки поднял голову и с горечью смотрел на друга. – Ха..я правда эгоист, Саске, – с сожалением грустно улыбнулся Наруто. – Я ведь думал, что я спас тебя. Что я смог навсегда избавиться от темноты и ненависти, которая поглотила тебя. Но на самом деле я лишь больше тебя погубил. Ты просто начал хранить эту боль в себе, не допуская того, чтобы выплеснуть её на окружающих. Ты просто закрыл эту тьму в себе. А я, дурак, думал, что смог помочь тебе. – Наруто ощутил, как глаза защипало от непрошеной подступающей влаги. – Это только лишь моя проблема. Не перекладывай ответственность на себя, – Учиха взял руки Наруто в свои.– Ты никогда не был обязан спасать меня и решать мои проблемы. Ты помог мне тем, что вправил мне мозги, Усуратонкачи, – брюнет начал осторожно вытирать скатывающиеся по щекам друга слёзы. – Если бы не ты, я бы окончательно превратился в монстра. Ты спас меня, Наруто. У меня не было цели, но благодаря тебе она появилась, – Учиха склонил голову и прижался лбом ко лбу Узумаки. – Я буду защищать то, что дорого моим близким и мне. Пусть я буду пуст внутри, но я ни за что не допущу, чтобы кто-то из вас пострадал. Я буду защищать вас пока не умру, большего мне не надо. – Прости меня, Саске... Учиха сел рядом с Наруто на ковёр и крепко прижал его к себе. Мокрое полотенце всё ещё лежало на влажных волосах Учихи, но дрожь от влажного прикосновения не перебивала тепло, которое дарил вечно холодный и отрешенный Саске. В это мгновение Учихе хотелось отдать душу за то, чтобы снова вернуться в то время, когда Наруто громко смеялся на весь дом, а не измучено сидел прижавшись к нему. Если плохо Саске – плохо и Наруто. Ведь так было всегда. – Ты же собирался ложиться спать, Добе, – запустив руку в волосы Наруто и ощутив, в ту же секунду, как дернулся на прикосновение Узумаки, Саске слегка улыбнулся, добавив: – Всё такой же пугливый котёнок. – Что ты сказал?! – резко подорвавшись заорал Узумаки. – Сам ты такой, придурок! Устало выдохнув, пряча довольную улыбку, Саске встал. Как-то полегчало: «Ни капли не изменился.»,– подумал Учиха и молча пошёл в душ. – Идиот, – обижено крикнул блондин в след уходящему другу и лёг на диван, закинув руки за голову. – Я всё равно буду рядом. Я не позволю тебе губить себя и при этом спасать других. Я постараюсь заполнить пустоту в твоём сердце. Иначе какой из меня Хокаге! – крикнул Наруто и закрыл глаза. Усталость дала о себе знать и он быстро провалился в сон. Выйдя из душа, Учиха недолго наблюдал за спящим другом. – Всё-таки, ты такой невыносимый придурок, – Саске аккуратно присел на край дивана. – Единственное дорогое, что осталось у меня – это ты. Как жаль, что в наших отношениях мы так и останемся друзьями, – Учиха осторожно накрыл одеялом Наруто.– Хотя кто я такой, чтобы просить большего. Ты и так освещаешь моё существование своим присутствием. – брюнет тихо склонился над Узумаки и пристально рассматривал прекрасное лицо друга. – Я врал, что ничего не хочу. Просто то, что я хочу, всё равно не сможет осуществиться. – Слегка мокрые волосы свисали и капли на кончиках волос падали на блондина, но Саске было как-то всё равно: «Если он и проснётся, то я воспользуюсь шаринганом.», – размышлял Учиха и, облизнув губы, медленно сократил небольшое расстояние. – Я люблю тебя, – прошептал в губы Узумаки брюнет и погрузился в поцелуй. Учиха не хотел растягивать поцелуй, но не удержался. Он даже не сразу почувствовал, как чужие губы сами начали проявлять инициативу. Но, когда почувствовал руку на своей талии, тут же резко прервал поцелуй, испуганно рассматривая два небесно-голубых глаза, что так спокойно смотрели на него. – Ты...– нерешительно начал Учиха, но быстро взяв себя в руки и сев обратно на край дивана, продолжил: – Я просто воспользуюсь шаринганом. – Так и знал, что в прошлый раз мне это не приснилось! – приподнявшись, Наруто не отрывал глаз от Саске. – И сколько ещё раз ты собирался целовать меня пока я сплю? – Нет, я... – впервые за столько лет Наруто видел Саске таким растерянным и напуганным. – Саске...– Наруто провёл рукой по спине брюнета. – Всё в порядке, тебе незачем использовать шаринган на мне. – Мне не нужна твоя жалость, – твёрдо сказал Учиха. – Придурок, – Наруто схватил его за подбородок, повернул лицом к себе и поцеловал. Вначале мягко коснулся губами, чтобы после заглянуть в удивленные глаза Учихи и, улыбнувшись, снова притянул в поцелуй более глубокий. Учиха удивился, но активно отвечал, наконец позволяя себе использовать язык, делая поцелуй более страстным. Не отрываясь, Наруто быстро притянул Саске на диван. Брюнет, в свою очередь, сразу же навис над ним. Оставляя мокрые поцелуи на шее Наруто, Учиха поспешно скинул на пол одеяло и расстегнул с блондина пижамную рубашку, сбрасывая её к одеялу. Узумаки ласкал руками тело Саске, не решаясь стянуть такое лишнее и прочно завязанное на бёдрах полотенце, с силой сжимая талию. Возможно останутся следы. – Посмелее. – с улыбкой проговорил Учиха и переложил большие и мозолистые от тренировок ладони блондина ниже, устраивая их на своих аппетитных ягодицах. Ощутив, как Наруто смачно сжимает их через ткань и притягивает его ближе, Саске усмехнулся, вернувшись к сладким губам, агрессивно покусывая их и вылизывая. Продолжая целоваться и сгорая от нахлынувшего возбуждения, парни рефлекторно терлись друг о друга. Нетерпеливые стоны заполняли комнату и звенели в ушах, заводя подростков ещё сильнее. Саске, опускаясь ниже к соскам блондина, со всем энтузиазмом вылизывал, покусывал и сжимал затверделые бусинки, попутно опуская руку под пижамные штаны, шустро стягивая их вместе с бельём и тут же обхватывая горячий член друга. Лаская плоть, проводя вверх и вниз, размазывая предэякулят и особое внимание уделяя головке, Саске усердно трудился, получая в награду сладкое шипение, вздохи и еле сдерживаемые стоны. Тело Наруто дрожало и извивалось от приятных ласк партнёра. – Черт, – горячо и хрипло выдохнул в шею блондина Учиха, – больше не могу сдерживаться, – сказал и укусил плечо Узумаки, тут же целуя место укуса. В ту же секунду, Саске ненадолго отстранился, поспешно стянув и швырнув куда-то лишнее сейчас полотенце, снова приблизился и облегченно застонал, обхватывая член Наруто вместе со своим и совершая поступательные движения рукой. Тело к телу, плоть к плоти: приличных размеров член Узумаки, больше плоти Учихи в ширину, и член Учихи, который чуть больше в длину*. Даже здесь, почти не отличаются. Хлипки, стоны, вздохи, подступающий пот, ритмичные движения и набухающая, горячая плоть друг друга – всё это кружило голову. Парни ощущали себя как единое целое. – Саске...– выдыхал со стоном Наруто. Его щеки были красные как две помидорки: так и хотелось укусить. Он особенно выгнулся, также помогая Учихе одной рукой, обхватывая свою и чужую плоть. – Я тоже... скоро, – упираясь лбом в плечо Узумаки, хрипел Саске, ускоряя движение. Немногословный диалог и ещё пара сладких толчков – и оба кончили, оставляя после себя горячее семя, ощущая блаженную истому и подрагивая от накатившего удовольствия. Тяжело дыша, отходя от оргазма и чувствуя на себе липкость от пота и спермы, парни собирались с силами, чтобы встать и направиться в душ. После душа им предстоит еще о многом поговорить. Но, будьте уверены, они не отпустят друг друга. Ведь так было всегда.

Бонус:

Дождь. Шумный, быстрый, неугомонный и присутствующий везде, где его не ждали и не просили. Он начался внезапно и стремительно усиливался. Прошло много лет с тех пор, когда такая погода бушевала в Конохе. И прошло много лет с тех пор, как дружба переросла во что-то большее. Только вот жаль, что не доросла до настоящей близости, застряв в мертвой точке. Та ночь изменила многое, по крайней мере между Саске и Наруто. Но, к сожалению, она не изменила их положение. Ведь нельзя было нарушать данные Саске обещания и свалившиеся на его плечи обязанности. Как первым всё начал, так первым всё и закончил Наруто. Понимая, что своей любовью и привязанностью он заставляет Учиху мучить себя, разрывать его на части, принуждая его вставать на перепутье в выборе, что важнее: либо быть с Узумаки, либо выполнить обязательство перед кланом и клятвенное обещание Богу – Узумаки решил облегчить Саске выбор. Он переехал в свою квартиру. Всё реже писал письма Учихе, когда тот скитался по всему свету, замаливая грехи. А в конце концов сделал самое болезненное для них обоих – женился. Женился на той, которая любила его всю свою жизнь. Подло, лицемерно, но другого выхода не было. Разрывать эту порочную связь было необходимо. Так было нужно. В тот период Саске не возвращался в Коноху. А смысл? Видеть счастливые лица молодоженов и прыскать, словно змеиным ядом, гадко-сладкие лицемерные речи о том, как он счастлив за друга – это было выше его сил. Учиха просто не смог бы вынести разрывающую сердце боль. Удар в спину – так это называется. Он знал. Он прекрасно знал, что Узумаки не мог так быстро забыть его. А может это знание было самообманом любящего сердца, которое не желало терять своё сокровище. Он слепо надеялся, что это всё чей-то глупый розыгрыш. Что вот, сейчас он вернётся, зайдёт в свою квартиру пропахшую Ичиракским раменом, уткнется носом в лохматые пшеничные лохмы своего Наруто; будет слушать шумный смех и громкие рассказы; будет мягко наблюдать за солнечной улыбкой, согревающей душу; будет целовать его шею и слушать затруднённое дыхание, которое было лишь для него. Но в доме не осталось этого света. Ни в доме, ни в его жизни. Вернувшись, он смог застать только лишь впитавшийся в тонкие стены запах лапши и воспоминания, которые навсегда будут с ним. О свадьбе он узнал находясь за тысячи километров. И не от самого Узумаки. Нет, не от него. До Саске дошла эта весть намного позже от Сакуры. Будто Узумаки опасался, что Учиха, в порыве гнева, заявится на свадьбу и объявит всей деревне о них. Может, так даже было бы лучше. Вместо этого, хватаясь последними силами за рассудок, он отправил одно лишь слово. Но даже его он написал с трудом, пересиливая себя. Пересиливая свою гордость. «Поздравляю.» И вот снова этот дождь, который когда-то начал эти гиблые отношения, яростно барабанит в окна резиденции Хокаге. В закрытом кабинете, под шум дождя, никто и не слышал тягучих стонов двух идиотов. Никто никогда не сможет разорвать эту связь. Ведь так было всегда.