Жаль

Вся та решительность, уверенность в ее глазах начала медленно, но верно тухнуть, когда размытый взгляд падает не на хулиганок, а на землю. На снег, где лежит множество различных вещей, которые были выброшены во время драки. Тетради начинали мокнуть от потихоньку таявшего снега, и от них не отличился сам портфель школьницы. Но это были совсем цветочки. — А ну за патлы отвечай, гнида! — Роза глазами искала те самые ножницы, которыми были отрезаны светлые волосы очкастой. К пребольшому сожалению, адреналин не помогал здраво мыслить и все, что ей оставалось — ногами пинать девчушку на земле, которая с неведомым усилием пыталась не отпускать круглые очки. — Дерись по понятиям, на! — Бяша не оставалась в стороне и также колотила своими ногами Ксению, даже сильнее, чем ее подруга. Будто бы вприпрыжку, быстрее и сильнее с каждым разом. Скачет и скачет, словно овцы, которых считают чтобы заснуть. Анастасия быстро моргала, протирая глаза, а позже внимательно пытаясь рассмотреть происходящее и не отпускать взгляда. Ожидая исхода, надеясь, что он будет счастливым. Сердце выло, призывало, хотело, чтобы этот момент не заканчивался и остановился одновременно. — Вы че творите?.. — девочка кряхтит и скулит от каждого удара, но при этом, по-видимому, продолжает сжимать окуляры в своих толстых, свиных пальцах. — Ой, бля! Петрова ловит себя на мысли, что ей даже жалко становится за эту пышку, на которую вдвоем набросились негодяйки. Но внезапно она меняет свой размытый взгляд на землю, на снег, где лежали пряди ее некогда роскошных кос, и вся ее жалость мигом улетучивается. Даже если видела она все в ужасном блюре, её глаза смогли разузнать свои волосы. — На лохушку позорную меня променяли...Ой-ой! — близорукая готова была поклясться, что Бабурина пустилась в слезы, судя по надломленному голосу и ее скулежу. — Да пошли вы в жопу! Тоже мне друзья... Из этой бойни послышался громкий хрюк, от которого хотелось то в горло засмеяться, то начать рыдать. Ее стоны были настолько жалостливыми и громкими, что, будь на месте сама Настя, то остановилась и дала бы девочке сбежать. Но, к ее счастью, ногами пиналась не она, а бывшие подружки Ксюши, у которых уверенности и жестокости было явно побольше, чем у блондинки. В этом она убедилась, когда услышала звон раскрывающегося ножа-бабочки, которым Роза ею когда угрожала. Девочка прикусила губу, боясь того, что будет дальше. Что задумала эта хулиганка? — Щас ты за все поплатишься, Свинка. Раз линзы вернуть не хочешь, то хотя б за волосы ответь, — Пятифан, не найдя рядом ножницы, решила воспользоваться своим ножиком. Она должна была прекратить свои удары ногами, чтобы сфокусироваться и, наконец, отрезать в отместку рыжие волосы, но, по-видимому, делать ей этого не стоило. Воспользовавшись тем, что глава банды остановила свои побои, Сеня кое-как смогла встать на дрожащие ноги и скрыться в темной пучине леса. Несмотря на свой вес, та бежала до ужаса быстро, словно летая по воздуху, пока Бяша и Роза пытались погнаться вслед за ней. Поняв, что это дохлый номер, обе остановились, переводя дыхание. — Завтра в школе тебя выцепим, Хрюша! — ее голос был стальным, громким, уверенным. Отлетал от полу-мертвых и спящих деревьев в тайге, бумерангом возвращаясь к ней. — Точно-точно! Налысо побреем, на! — по голосу бурятки Петрова поняла, что Бяша сейчас криво и злобно улыбается, облизывая губы, представляя расправу над толстухой. — Горло тебе перережу, слышишь! — от такого заявления близорукая нервно проглотила слюну, боясь, что эту клятву хулиганка все же выполнит. Две девочки начали кидать глыбы льда и снега в след убегающей девочке, которая до сих пор неслась со всех ног, пытаясь не запутаться ногами и не упасть. Внезапно по всему лесу, а то и по всему поселку послышался громкий крик, можно сказать даже рык от двух девчонок, которые во все горло поставили клеймо на Бабуриной: — Свиноматка! Невольно подпрыгнув от такого неожиданного ора, Анастасия поняла, что все закончилось. В ней бушевала гордость за то, что смогла постоять за себя любимую и при этом остаться в плюсе. Теперь можно расслабиться и вдохнуть полной грудью, ведь Ксения ей теперь не угроза, и поэтому сейчас можно забыть о ней и заняться последствиями этой драки. Правда та не шелохнулась, стоя, как оловянный солдатик, когда услышала хруст снега, становившийся все громче и громче. Он означал, что запыхавшиеся девочки приближались, чтобы доложить отчет о своих действиях. — М-мои очки... — Петрова надеялась, что они все же смогли вырвать окуляры из рук рыжей. Надежда разбилась, когда Роза выругалась себе под нос, процедив сквозь зубы тихое, но отчётливое «блять». — Сука эта стащила, — с раздражением в голосе ответила Пятифан, явно хмурясь и ругая себя за то, что они не смогли вернуть очки. На это заявление Настя грустно угукнула, поглаживая себя по остаткам волос. — Зато мы ей всыпали от души, на! Завтра во-о-от с таким фуфелом припрется, отвечаю! — Бяша засмеялась так громко, что птицы слетели с веток сосен, испугавшись этих звуков. Смех был раздражительным, но довольно заразительным, хоть близорукая даже и не думала усмехнуться в ответ бурятке. Не было сил. Выдавив из себя какое-то мычание, девочка подошла к месту, где ее держали за руки, пока Бабурина лишала блондинку кос. Ладонь сама потянулась к щеке, на которой все еще ныла от боли царапина, оставленная от ножниц. — Настюх, ты без очков хоть что-то видишь? — Роза внимательно следила за действиями Анастасии, поджимая губы от того, что позволила этому случится. — Н-немного... — она говорит тихо, расслабляя голосовые связки, которые были напряжены, когда та кричала во время стрижки. В головах всех троих все еще отпечатался этот полный отчаянья вопль очкастой, который они не забудут никогда:

—Пожалуйста, не надо!

Внезапно из размытой темноты блондинка смогла разглядеть красный прямоугольник в чужой руке. Ей предлагали сигарету. Петрова похлопала ресницами, не ожидая такого подарка. — После такого грех не выкурить, — сипло предлагает хулиганка. Девочка пытается глазами разглядеть марку, будто бы это будет зависеть от того, возьмёт она сигарету в рот или нет. Но та лишь покачала головой, не решившись приютить у себя вредную привычку. — Спортсменка, что-ли? Ха! — А ты в глаза долбишься? Прозевала что-ли, когда Сене четко вмазала? — Пятифан усмехнулась, но краем глаза поглядывала на Петрову, которая уже села на колени перед патлами, валявшимися на холодном снегу. — Да базара ноль. Мортал Комбат, на, — Бяша подошла ближе к Анастасии, становясь рядом. Вторая даже не шелохнулась, продолжая сидеть и смотреть вниз. Рука бурятки переместилась на ее затылок, ероша волосы. — А Настюха у нас Рокки Бальбоа! Она хотела как-то отвлечь свою новую знакомую от неприятной стрижки, но, видимо, получалось не очень. — Скорее уж Иван Драго, — глава банды присоединяется к плану поддержки блондинки, также подходя ближе к ней, жестом показывая бурятке, чтобы та перестала трепать чужие волосы. Петрова на эти комплименты выдавила из себя небольшую улыбку, такую фальшивую и неискреннюю. Ее можно прочитать как «да-да, я больше не грущу, все, отстаньте уже от меня». — Курим одну на двоих, гони жигу. Близорукая тихо вздохнула, когда эти двое суетились с сигаретами. Одной рукой она подняла со снега пряди ее волос, которые медленно падали обратно на землю. Другая рука потянулась уже к шее, перемещаясь на оставшиеся волосы. Щупала их, оценивая статус проблемы. Девочка поджала губы. — Насть, че сказать хотела... — Роза прикусила свою губу, ожидая, пока ее подруга, наконец, найдет зажигалку. — Не держи зла, сеструх. Анастасия повернулась к ней, нахмурилась сама по себе от этих слов. Она понимала, что эти двое всеми силами пытались загладить вину за свое поведение, но обида внутри нее сжирала положительные эмоции. Её избили, ей угрожали, её унизили, ей отрезали косы, у нее украли очки. Блондинка вздохнула, понимая, что жаловаться тут уже нет смысла. Позже брови встали домиком, когда взгляд опять упал на патлы. Пятифан это заметила, её взгляд был метким, как стрела. Она пристально следила за каждым движением и за каждым вздохом сидящей, чтобы точно понять, как та себя чувствует. — Мы тебя на вшивость проверяли. А то очки, твое поведение...ещё и эта маска, — хулиганка вздохнула. Бяша, наконец-таки, нашла нужную вещь, зажигая чужую сигарету. Девушка с низким хвостом глубоко втянула в себя этот ядовитый дым, пытаясь найти слова. — Ты, наверное, уже знаешь, как нас зовут. Роза, — она показала пальцем на себя, — Бяша, — указательным пальцем тыкнула в бурятку. — Ты только не очкуй. Свиноматка за все отплатит, это уж точно. Пятифан быстрыми движениями потрепала Петрову по голове, позже зачесывая волосы обратно. Она не хотела этого признавать, но ее до жути грызла совесть за то, что эта проверка вышла слишком радикальной. Да, надо было блондинку запугать и заставить отвечать за свои слова и действия, но не до такой же степени! Девушка сжимает руки в кулаки, заставляя белеть мозолистые костяшки, снова затянувшись. Даёт себе клятву, что отомстит рыжей прыщавой толстухе. А Настя все сидела. Сидела на своих коленях, боясь даже рукой пошевельнуть. Ладонь начала гладить щеку, на которой была царапина. Ее тяжёлое, неровное дыхание можно было услышать невооружённым ухом. Со временем, оно становилось все более и более надломленным. Одна часть разума говорила, мол, с чего бы так расстраиваться из-за волос? Это же не какой-нибудь палец или ухо. Но другая гудила и ныла девочке о том, что все просто кошмарно. Очков нет, на щеке отчётливый шрам, а косы лежат на снегу. Она снова берет в руки пряди, рассматривая их и прокручивая моменты пару минут назад, когда Бяша держала ее сзади, Роза ехидно улыбалась во все тридцать два, а Сеня работала ножницами. Уж лучше бы эти трое уделили больше внимания маске зайца, чем ножницам, на которых была фигурка этого зверька. Петрова поджимает губы, обнимая себя за плечи. Из нее послышался тихий всхлип. — Эй-эй! — Пятифан сразу же отключилась от своей сигареты, бросив ее куда-то на землю, подходя ближе к девочке. Та согнулась, продолжая обнимать себя. Бурятка также не осталась в стороне: села рядом на корточки, пытаясь заглянуть в голубые глаза. — Ну-ну, чего разрыдалась, а? — Бяша рукой пытается самостоятельно вытереть чужие слезы, заставить посмотреть на себя, но глава банды быстро бьёт ее по руке, чтобы не лезла, куда не надо. Роза понимает, что сейчас подобное может лишь смутить, чем улучшить ситуацию. — Настюх, ну не реви ты, — хулиганка пару раз погладила девочку по волосам, позже отбрасывая свою руку. Этого ещё не хватало. Мало того, что волосы отрезали, окуляры не вернули, так ещё и до слез довели. Она хмурится, ведь ей не нравится, когда люди плачут. Считает их за каких-то слабаков и нытиков, которые не могут чуть-чуть потерпеть. Но совесть терзала сердце так больно и так глубоко, что становилось тошно. Новенькая, а в первый день уже получила по репе.— Ну отрастут, с кем не бывает? Ты, вон, на Бяшу погляди. Себе бока сбрила, когда в волосах жвачка застряла. И ниче. — Во-во! Я могу и тебе такое сделать, на! Нормас все будет, не ной! Блондинка чувствовала себя явно не в своей тарелке. Не любит она перед людьми плакать, а тут аж в первый день знакомства! Эти двое уже попытались ей помочь, и вот она подливает масла в огонь своими крокодильими слезами. Ей становится стыдно, но она никак не может остановится. Крупные слезы дрожат на ее красных щеках, когда та отчаянно пытается их вытереть. — Отец меня убьет... — тихо скулит Петрова, шмыгая носом. Только-только она думает, что успокоилась, как вдруг ее взгляд снова падает на светлые пряди и она снова заливается слезами. — Ой, да ладно тебе! Ну поругает пару раз за причесон и все! А очки...очки мы тебе завтра достанем, — Роза вытянула из пачки новую сигарету, помогая девочке встать с колен. Пока Бяша также вставала на ноги, Пятифан подошла к лежащим патлам. Она прикусила губу, некоторое время разглядывая их, продолжая выкуривать. Брови с каждой секундой сильнее тянулись к переносице. Внезапно девчонка со всей силы начала топтать их в снег, иногда раскидывая по земле, даже пританцовывая. Анастасия смотрела на это действие круглыми глазами, совершенно не понимая, что чувствовать к такому. Стоит ли ее остановить или все же присоединится? Да и, вообще, зачем хулиганка это вытворяет? Бяша же на это ухмыльнулась, издавая пару смешков. — Забыли! — девушка выкидывает окурок и наступает на него, вдавливая в землю, пока не перестанет гореть. — Их уже не вернуть, все! В прошлом. Забыли. Бяша начала поддакивать своей подруге, также раскидывая пару локон по снегу. В это время Роза находила на земле те самые ножницы, которыми когда-то были срезаны белоснежные косы Петровой. Девочка поежилась, дернулась, понимая, что в голове у этой особы появилась какая-то идея. — Поворачивайся давай, Настюх, ща тебе волосы разровняю и домой пойдешь! Близорукая удивлённо похлопала глазами, инстинктивно сделав шаг назад. На ее лице читалось одновременно недоумение, надежда и страх. — Ой, да че ты, на, — Бяша усмехнулась, когда увидела эту картину. В ее глазах Анастасия была каким-то зверем, который теперь до конца жизни будет бояться ножниц из-за этого инцидента. Бурятка похлопала ее по плечу, тактично намекая, что все в порядке, хоть её смешки звучали издевательски и злобно. — Хвостик не поджимай, Зайка, нормально все. Я, в отличие от этой Свиноматки, порежу все ровнее, — с ноткой гордости ответила Роза, пытаясь прокрутить острый объект в руках как свой нож-бабочку. — Тц, только не говори, что у тебя теперь психологическая травма какая-то. Не ссы. Петрова выровняла дыхание, производя глубокий вздох. Эти слова ее как-то успокаивали, да и разум говорил, мол, чего ей теперь терять? Она уже все проиграла. Да и выровнять волосы тоже нужно, ибо на голове был сущий кошмар. Одна прядь длинная, вторая короткая, третья вообще до плеч! Тихий ужас, да и только. Девочка откинула короткое «ладно» и повернулась, закрыв глаза. Настя почувствовала, как ее настырно берут за длинную прядь, а сзади слышится щёлканье ножниц. От каждого звука она сильнее жмурит свои глаза, даже сквозь куртку чувствуя, как нитки волос скатываются по ее спине. Девочка пытается выровнять дыхание, вслушиваясь в какой-то лепет ее новых...подруг? Так теперь их надо называть? Или они все же просто знакомые? Петрова делает вывод, что верит больше в первый сценарий, когда чьи-то руки пытаются пальцами расчесать новую прическу. На лице мелькает небольшая, но зато полностью искренняя улыбка. Это довольно приятно, когда некогда твои враги сейчас тебе помогают и даже перерастают в категорию близких людей. Видимо, это и есть то волшебное чудо, когда зло становится добром. Относительно, конечно. — Все. Сойдет, думаю, — Роза делает шаг назад, чтобы полностью оценить свою работу. — Лесенкой немного получилось, но что есть. Лучше, чем ничего, я считаю. Напоследок Пятифан стряхивает с блондинистой макушки оставшиеся волосы, которые дождем упали на землю. В душе близорукой все еще ноет что-то болезненное, где-то в груди. Она уже представляет как ее отец возьмет в руку короткие пряди и начнет строго возмущаться о том, что та состригла такие прекрасные локоны. А уж когда узнает, что и свои очки прозевала, то криков не миновать. Девочка поджимает губы, уже готовясь к новым ссорам родителей. — Да уж, реально лесенкой, на! Дала бы мне все сделать, я бы по красоте! — Бяша деловито уткнула свои кулаки в бока, внезапно выпрямляясь и горделиво задирая нос. — На бошку свою посмотри, "по красоте"... — фыркает хулиганка. — Ты бы ее вообще без волос оставила, отвечаю. Анастасия смотрит на этих двух девчонок, и все ее беспокойства медленно покидают тело. Не полностью, и не навсегда. Скоро они точно вернутся и начнут глушить девочку, заставлять прижиматься комочком и дергать носиком от страха. Но сейчас этого чувства не наблюдается. И разве это не прекрасно? Чувствовать себя вне ответственности и всех тревожностей хотя бы на небольшой промежуток времени? Может, это и есть настоящее, человеческое счастье. Настя улыбнулась, направляясь к своему рюкзаку, дабы собрать выпавшие вещи. Только-только рука потянулась за школьными принадлежностями, пока взгляд пристально высматривал странную заячью маску, на своем плече Петрова ощутила чужую руку. — Ты это...извиняй. Надо было Хрюшу эту остановить, когда возможность была, — Роза смотрела в другую сторону, разглядывая зимнюю тайгу. В ее темных глазах нельзя было различить каких-нибудь четких эмоций, но в голосе слышалась искренняя жалость. Настя лишь тихо угукнула, продолжая собирать свои вещи.