Толика спонтанности

— С вами был Юлик... — И Руслан. — И Руслан. Подписывайтесь на каналы, всем пока! Юлик встаёт, чтобы завершить запись, но улыбки не исчезают за выключенной камерой. Они, как школьники после последнего урока, уставшие, но довольные, не перестают травить шутки. — По-моему, сериал начинает становиться всё жёстче и жёстче, — чуть успокоившись говорит Руслан. — Есть такое, — кивает Юлик, открывая почту на маке, — поэтому мы обязаны повысить градус. Люди смотрят, видишь, ролики-то заходят. Руслан, конечно, согласен. Он чешет затылок, перебирая в голове свежие воспоминания. Взгляд упирается в друга. Да, отличный сериал. Глаза следят за движением рук. Это нормально — все мы, задумавшись, пялимся на что попало. Юлик закатывает рукава, отчего его тело кажется ещё массивнее. Руслан сглатывает. Касаться Юлика было приемлемо по-дружески и в виде шутки. Правила никто не писал, но к этому уже все привыкли. Только отчего-то в последнее время Руслану всегда хотелось сесть немного ближе, хоть на сантиметр. Юлик никогда не отстранялся, поэтому это тоже стало приемлемо. — Я надеюсь, завтра видос выложу, — прерывает тишину Онешко. — Нам бы ещё тебе тогда ролик записать, да? Руслан в ответ только качает головой. — Давай тогда завтра тоже под вечер начнём, сегодня уже как-то сил нет. На эту реплику Руслан даже не удосуживается кивнуть. Юлик смотрит на его лицо, тогда как Тушенцов не смеет поднять глаз. И только когда их взгляды наконец пересекаются, Юлик улыбается, как он умеет. Его искреннюю улыбку не так легко заполучить, но Руслан отлично справляется и в этом деле он неоспоримый победитель. В голове только одно: «Не надо, Юлик, пожалуйста, не смотри», но Руслан не может противостоять ему. Он отвечает улыбкой и все же отводит взгляд. — Ну че, нормально же делаем всё, у тебя скоро пять тыщ лямов подписчиков будет, — восклицает Юлик, потягиваясь. — Отличная работа, Руслан. — Его руки опускаются на спинку дивана, в нескольких миллиметрах от плеч своего гостя. Того же пробивает легкая дрожь, и тело осыпает мурашками. Это тоже нормально для такого тревожного человека, как он. Они снова ловят взгляды друг друга, но больше не смеются. В груди что-то бухнуло, дыхание сорвалось. В этот раз отвернуться сложнее. — Окей, давай тогда щас посмотрим, что ещё можно снять вдвоём, — буквально лепечет Руслан. В какой момент агрессия сменилась на это ребячество? — Да, слушай, не хочешь какой-нибудь обзор на что-то... ну, физическое? — вливается в тему Юлик. — Шоу немного подзаебали, кайф просто посидеть, — он обводит взглядом комнату, ища зацепку, но в итоге все равно возвращается к лицу Руслана, — попиздеть. — Возможно, — на выдохе отвечает Тушенцов. Карие глаза напротив словно прожигают органы. Голос срывается и хрипит. — Может, какой-то конструктор. Жарко тут, нет? — Неожиданно вставляет парень и тянет через горло худи, невольно задевая футболку. — Че думаешь? Жаль, но вряд ли в голове Руслана сейчас роятся мысли о каких-то там конструкторах. Прежде, чем отвечать, ему бы стоило привести в порядок осипший от рваных вздохов голос. Ему стоило бы перестать смотреть на обнажившуюся кожу на пояснице приятеля. Юлик встаёт с дивана, не дожидаясь ответа, и лишь его касание приводит Руслана в чувства, но только чтобы через мгновение снова окунуть в этот пьянящий омут. Ладонь с силой сжимается вокруг запястья Руслана, и Юлик тянет его на себя. Будто прижатое взглядом сверху тело, кажется, совсем ослабло, и парень прикладывает все силы, чтобы податься навстречу. Юлик делает шаг назад, но Руслан все равно оказывается прямо перед его лицом. Он шумно выдыхает: то ли от неожиданности, то ли от напряжения. А может, причина тому поджатые губы напротив и томный, вязкий взгляд, скользящий по лицу Руслана. В любом случае, через мгновение Онешко уже уверенно направляется к шкафу, оставив на запястье друга едва различимую красную отметину. Юлик роется в шкафу и достаёт свои запасы со всевозможными конструкторами и головоломками. — Вообще это малая часть, я уже половину собрал от этого производителя, — у Онешко заинтересованно блестят глаза. — Тут, короче, остался среднячок, несложно будет собирать. — Ты понимаешь, что я вообще не разбираюсь в этом, — смеётся Тушенцов, — от слова нихуя. Любого возьми из нас, гением все равно будешь ты. Пусть это было сказано в виде шутки, но Юлик расцветает: улыбается, краснеет и смущенно опускает голову. Такие моменты Руслан подмечает каждый раз, возможно, неосознанно, потому что скрывать своё умиление у него точно не получается. Он следит за мимикой Юлика, не отводя глаз. — Может, это не самая крутая идея для видео, но я бы чисто для развлечения пособирал, — сказал, наконец, Юлик. — Пособирал или повыебывался бы? — Я и тебя могу научить, — парирует слегка колкую фразу Онешко. Он смахивает со стола ненужные коробки и инструкции, оставляя только самое важное — дощечку, винтики, проволоку и другие неясные запчасти. Руслан, как и сказал, был далёк от таких развлечений, но все же склоняется над столом, готовый слушать указания. Юлик встаёт рядом ради удобства демонстрации и совсем ненавязчиво задевает плечо Руслана своим. Тепло чужого тела обжигает, в глазах мутнеет и, если бы не стол, Тушенцов вряд ли бы устоял на ногах. — Смотри, — говорит Юлик, показывая на дощечку, — это как бы основа, на ней всё и будет строиться, — его голос почти незаметно срывается, когда он чувствует бедро Руслана, прижатое к его бедру. Тушенцов замечает. Он замечает каждый лишний вдох Юлика, каждый его слишком долгий взгляд, каждое его случайное касание. Юлик немного откашливается и продолжает: — Здесь будут лежать запчасти, которые нам понадобятся в самом конце, но для них надо оставить место. Руслан инстинктивно тянется к металлическим цилиндрам. Юлик хочет взять провод, чтобы рассказать о его предназначении, но руки так некстати соприкасаются, и ладонь Онешко мягко скользит по пальцам Руслана. Комната заполняется туманом, перед глазами плывет, и Руслан поспешно одергивает руку, вытирая её о джинсы. Тело снова накрывает волна мурашек, и Юлик видит это. — Я за водой, щас, — тараторит Руслан и, глядя в пол, буквально мчится в другую комнату. Неважно, что пятилитровка сейчас стоит рядом с диваном, — парню необходимо отдышаться. Руслан опирается одной рукой о стену, а другая механически тянется к животу, где неожиданная тяжесть сковывает все органы и заставляет его судорожно втягиваться. Тушенцов не замечает, как пересыхают губы от частого дыхания. Голова кружится и веки своевольно опускаются. Руслан чувствует, как немеют его конечности так, что у него, не то что колени дрожат, у него даже нет сил, чтобы стукнуть себя по лбу и выбить наконец всю эту дурь из головы. — Руслан, — зовёт Онешко. — Д-да, Юлик, — в ту же секунду откликается парень. Возможно, он даже жалеет, что сказал это так быстро и что не смог ответить не заикнувшись. — Иди сюда. — Там у тебя что-то... Я просто тут, ну… — Иди сюда, — голос звучит твёрдо и даже строго, от чего живот Руслана стягивает ещё сильнее так, что ему становится плохо. Он ещё раз немощно закатывает глаза, пытаясь привести себя в чувства, и выходит из тени комнаты. Он не знает, что сказать, чтобы не выдать себя, но старается хотя бы натянуть улыбку. Юлик задирает голову вверх и смотрит на него из-под опущенных ресниц. Улыбка Тушенцова предательски дрожит и исчезает вовсе, когда он видит это выражение на лице своего друга. — Я думаю, нам нужно придумать что-то ещё, — хрипло говорит Юлик, — так что сядь и подумаем. Его рука указывает на диван, хотя больше садиться было и некуда. И как бы Руслан ни старался, голова, кажется, кружится всё сильнее и дышать становится всё сложнее. Он даже не думает ничего говорить — лишь молча, послушно садится по указанию руки. Руслан вообще не представляет, может ли он сейчас сказать хоть слово, ведь горло уже давно пересохло. Юлик садится рядом, опираясь на колено локтем, разворачивает почти весь корпус к собеседнику и смотрит прямо в глаза. «Юлик, отвернись, зачем ты это делаешь»? — Окей, ну, а что тогда можно? — Руслан пытается отвлечься, в надежде, что Юлик с интересом переключится на свои идеи. Но он продолжает смотреть. — У тебя вроде была пара мыслей насчёт видео, — не отрываясь от Руслана, отвечает Онешко. Справа Руслану мешает подлокотник, а слева — Юлик, так что парню совсем некуда деться, и ему кажется, что каждая его мысль сейчас отчетливо выражена на лице. Юлик вполне может понять, что там нет ни одной о роликах. — Н-ну, — выдыхает Руслан, — кое-что было, давай я только всё-таки воды принесу, — он намеревается встать и подаётся вперёд. Но Юлик остаётся в том же положении. Это озадачивает. Ведь очевидно, что Юлику нужно позволить пройти Руслану. Но он не позволяет. Мозг Тушенцова отключается вовсе, когда он чувствует прерывистое дыхание напротив. Взгляд Юлика без смущения проходится от глаз до губ Руслана и обратно, и последнего мажет от этой уверенности. Сердце устало биться так часто и сильно. Кажется, что это другая реальность, параллельная вселенная, — и Руслан не может пошевелиться. Он не может отодвинуться и не может кинуться навстречу, но его подсознание, видимо, приняло решение за него. Руслан медленно приближается, и его губы наконец касаются губ напротив. Может, Онешко позволил парню сделать это, может, он его заставил, но теперь инициативу перехватывает он и смущенный, лёгкий поцелуй Юлик превращает в жадный и напористый. Это был словно первый раз. Словно до этого поцелуя не было других. Словно не было губ мягче, чем потрескавшиеся губы друг друга. Руслан зажмуривает влажные глаза, и одна слезинка все же норовит скатиться по щеке, когда через несколько секунд они отрываются друг от друга. Руслан смотрит в мутные глаза напротив, не веря в происходящее. Он выдыхает, издавая еле слышный стон, больше похожий на скулёж. Что ему сказать? Оправдываться? — Юлик, я... — начал было Руслан, но Онешко не хочет это слушать. Он перемещает одну руку на колено Руслана, а другую — на затылок. Опуская руку, он бесконтрольно, но больно давит на шею. — Да, ты, Руслан, — тихо и в то же время твёрдо произносит Онешко, — Что ты хочешь? — Он давит сильнее, и Руслан хочет убрать его руку с загривка. Только касаясь напряженной руки, почти вдвое больше его, он абсолютно теряет все силы к сопротивлению, полностью ослабевая, приоткрывает рот с хриплым выдохом и откидывает голову назад. Юлик долго держался, ему казалось, что всё, что происходит между ними, — иллюзия, чья-то выдумка. И нынешняя непоколебимость его решений — результат подсознательного анализа и толики спонтанности. Да, Онешко не сделал бы этого, будучи в трезвом уме, но о какой трезвости может идти речь, если рядом он? Руслан продолжает держаться за предплечье Юлика, но это становится невыносимо. Секунды, которые длятся вечность. «Боже, Юлик, не смотри так». Руслан изнывает под этим взглядом. Тело не в силах двинуться, поэтому Тушенцов лишь крепче сжимает пальцы, оставляет царапины на коже друга, призывая к действию. — Юлик, пожалуйста... — Скажи это, Руслан, — Онешко и сам едва выговаривает слова. Давно сбившееся дыхание даёт о себе знать. — Я хочу почувствовать тебя. Я хочу тебя. Не верится. Никому из них. Комната плывет и всё в тумане. Юлик осторожно приближается к замеревшему Руслану и накрывает его губы своими. Теперь очередь Онешко прикрывать глаза. Мгновение за мгновением, поцелуй становится всё жёстче — он был самым вкусным кусочком торта, и никто не мог им насытиться. От робких касаний они переходят к языкам, кружат по дёснам и касаются зубов. Кислорода не хватает, но нет желания останавливаться. Юлик забирается на колени парню, перемещает ладони на его плечи и вдавливает в спинку дивана. Руслан неуемно стонет в поцелуй и хватается за лицо друга, будто стараясь притянуть его ещё ближе. Когда становится ясно, что ближе уже не получится, Руслан опускает руки и, цепляясь за край футболки, резко, насколько это возможно, задирает её наверх. Тело Юлика переполнено напряжением. Кажется, Руслан слишком долго мечтал об этом. Он проходится пальцами по спине, переходя на широкие плечи, и со всхлипом произносит: — Ты можешь... Я... Я хочу быть под тобой, — он смотрит щенячьими глазками, снизу вверх, с открытым ртом, из которого едва ли не течёт слюна. С уст Юлика наконец слетает стон, больше походящий на рык. Конечно, он может. Онешко за долю секунды, рывком прикладывает Руслана головой о подлокотник, от чего последний вскрикивает. Юлик приподнимается и тянет парня вниз, держа за бёдра. Если бы Руслан попробовал даже все вещества в мире, ничего бы не смогло сравниться с его приходом в этот момент: жар, пьянящеое головокружение, гири в животе, неутоленное желание и немного боли. Лицо его друга — единственное, на чем Тушенцов может сейчас сконцентрироваться. Юлик впопыхах стягивает худи с Руслана. Футболка под худи задирается, оголяя живот, но Онешко не решается снять её полностью. Кажется, останься они в футболках, это защитит их от постыдных воспоминаний в будущем. Онешко спешно гладит живот Руслана, но желание обладать заставляет пальцы сжимать и хватать. — Так ты делаешь больно, — выстанывает Руслан, одновременно наслаждаясь и жалея о своей беспомощности. — Тихо. Тихо. — Голос Юлика, несмотря на всю его строгость, звучит успокаивающе. — Разве не этого ты хотел? У Тушенцова спирает дыхание. Карие глаза распахиваются в удивлении: «Он меня понял». Звон расстегивающейся пряжки заставляет Руслана вдохнуть. Юлик выдергивает из джинс Тушенцова ремень и, задумавшись лишь на мгновение, перемещает его на горло парня. Ремень обвивает шею, контролируя дыхание Руслана. — Тяни, — хрипит Тушенцов, — тяни сильнее, тяни на себя. Руки Юлика напрягаются, чтобы исполнить желание друга, вены выползают наружу и обвивают предплечье до самых пальцев. Руслан хмурит брови и прикрывает глаза, пытаясь схватить хоть немного воздуха. Лица стремительно сближаются и сливаются наконец во влажном поцелуе. — Я уже не выдерживаю, Руслан. Взгляды — уверенный и изнеможённый — падают вниз. Стараясь не разрывать близость лиц, парни судорожно справляются с застежками на штанах друг друга. — Юлик, Юлик, Юлик… — шёпот Руслана ощущается как лёгкий ветер, а действует как самый жесткий ураган. Одних только касаний хватает, чтобы через несколько минут кончил Руслан, а следом за ним и Онешко. Сердце возвращается в привычный ритм, дыхание становится тише. Юлик старается поймать взгляд друга, но Тушенцова снова сковывает стыд и смущение. Он не поднимает глаз, пряча истинную причину за попыткой отдышаться. — Всё нормально? — интересуется Юлик. — Нормально. Онешко встаёт первым, поправляя одежду. Взгляд мечется в пространстве, голова начинает набухать от приходящих мыслей, руки без остановки гуляют по телу, не находя места. — Юлик, всё в порядке, — разрывает тишину Руслан. — Не надо ничего говорить. Парень обессилено падает на диван, опускает голову к самым коленям, взглядом сверля свои кроссовки. В груди Тушенцова покалывает, но его голос звучит без дрожи: — Оставим всё как есть. Пусть решение останется за тобой, а я… Приму. И не буду тебя торопить. Сердце Юлика на мгновение останавливается. Он поднимает голову и совершенно иными глазами уставляется на Руслана: «Он меня понял».