*
Мозг Шан Цинхуа с визгом останавливается, когда Мобэй-цзюнь прижимается к его спине. — Мой... Мой король? — Мн, — приятно мычит Мобэй-цзюнь. Но, похоже, не собирается сдвигаться; руки плотно обхватывают талию Шан Цинхуа. — Продолжай. Продолжать? Продолжать что? Говорить? О чем он вообще говорил? — Хорошо, — заикается Шан Цинхуа. — Ладно. Я просто... продолжу... э-э... рассказывать о... — Выкупе невесты, — напоминает Мобэй-цзюнь. — Точно! — Шан Цинхуа пищит, когда Мобэй-цзюнь прижимается ближе. Как он мог прижаться ещё ближе?! Они уже слишком близко! — Золотые украшения обычно... — Нет, — говорит Мобэй-цзюнь. — Безвкусно. Шан Цинхуа кивает. Он думает точно так же, отдавая предпочтение серебру или, в особых случаях, нефриту. Но золото стандартно входит в выкуп невесты. И если такая известная семья, как семья Мобэй-цзюня, предложит серебро вместо золота, то это оскорбит любую невесту, которую он выберет. Но, может быть, это нечто сентиментальное? Сам Мобэй-цзюнь носит много серебра. Может быть, есть семейные реликвии, которые он должен передать будущей супруге? Но даже так! Несколько золотых монет среди них будут хорошо смотреться в качестве выкупа за невесту! И он уже упоминал, что так принято? Почти традиционно! — Ты бы не стал носить золото, — Мобэй-цзюнь тихо шепчет ему на ухо. Шан Цинхуа с трудом подавляет дрожь. Было бы так легко расслабиться в объятьях, возможно, повернуться и приподняться для поце... Нет. Нет! Он должен держать голову трезвой! Он здесь для того, чтобы найти Мобэй-цзюню супругу и помочь организовать свадьбу! Мобэй-цзюнь собирается найти милую девушку из хорошей семьи, жениться и завести кучу наследников! Шан Цинхуа получил предоплату за свои услуги! Пролил пот и кровь, составляя список претенденток! Он профессионал! Он не поддастся своим желаниям! — Ну, — начинает он, — я мог бы, если бы это было правильное украшение? — Очень хорошо, — отзывается Мобэй-цзюнь. — Скажи Тяньцзиню, и он отвёдет тебя в хранилище завтра, чтобы ты выбрал несколько. — Возможно, нам стоит сначала определиться с невестой, чтобы у меня было лучшее представление о том, какие украшения выбрать? — спрашивает Шан Цинхуа. — У Леди Бай своеобразные вкусы в ювелирных изделиях, Леди Гао носит только рубины, а Леди Шэнь... — Выбери то, что понравится тебе. — прерывает Мобэй-цзюнь. — Только то, что надел бы сам. Зачем? Зачем??? Какой смысл в том, что Шан Цинхуа должны нравиться украшения, которые станут частью выкупа невесты? Конечно, как только Шан Цинхуа превратит украшения в реликвии, надёжно хранящиеся в семейной сокровище в ожидании следующей Мобэй-фужэнь, ни одна из семей не откажется от них, какими бы простыми они ни были. Но все же какой смысл дарить украшения, которые не понравятся невесте?! На самом деле! Почему Мобэй-цзюнь спрашивает о выкупе невесты, когда они пропустили этап выбора этой самой невесты? Жизнь Шан Цинхуа слишком трудна. — Да, мой король, — говорит он вместо того, чтобы ругаться. Ему придется отложить визит в хранилище и надеяться, что Мобэй-цзюнь забудет об этом. — Может быть, поговорим о будущей невесте... — Нет. Глаза Шан Цинхуа устремляются в небо. — Нет? — Нет, — подтверждает Мобэй-цзюнь. Шан Цинхуа извивается в объятьях, но не может выбраться. — Есть ли что-то ещё, что ты хотел бы обсудить, мой король? — Нет, — отзывается Мобэй-цзюнь. Шан Цинхуа сойдёт с ума. — Тогда, я... пойду? — спрашивает он, несмотря на то, что это Мобэй-цзюнь находится в гостевой спальне, которую занимает Шан Цинхуа. — Нет, — отвечает Мобэй-цзюнь, утыкаясь носом в его волосы. — Останься. Расскажи мне о процессе ти цинь. Я понимаю, твои родители умерли, а братьев и сестер у тебя нет. С кем нужно было бы поговорить, чтобы попросить твоей руки? Теоретически.*
Шан Цинхуа всерьез подозревает, что его разыграли другие свахи Цанцюн. Во-первых, честное слово, какого черта Мобэй-цзюню понадобилось прибегать к услугам свахи для поиска невесты? С его статусом! Невероятным телосложением! С его лицом! Он мог постучать в двери любой подходящей молодой девушки в королевстве, и ни одна семья в здравом уме не сказала бы "нет"! Конечно, он немного мрачный и может быть немногословным, но опять же — он Мобэй-цзюнь. Любая девушка будет счастлива стать его супругой! Так что Шан Цинхуа, вероятно, должен быть лишь посредником на переговорах! Или помочь сократить число подходящих дам, чтобы упростить выбор! Это звучит как слишком лёгкая работа, так что немного подозрительно, что ее предложили именно Шан Цинхуа. Но, хей, если придется вести милую беседу? Он очень хорош в этом, а Мобэй-цзюнь выглядит достаточно решительным, так что даже она не должна занять много времени! Рассуждая так, Шан Цинхуа думал, что проведет в поместье Мобэй не больше недели. Шан Цинхуа здесь уже больше месяца. За это время Мобэй-цзюнь только один раз взглянул на список потенциальных невест; список, который Шан Цинхуа изучал и составлял несколько ночей! Это произошло в первый день его пребывания. С тех пор в этом плане нет прогресса. Это из-за претенденток? Шан Цинхуа изучил всех дам подходящего социального положения и выбрал пятерых! Пятерых очень разных юных леди для возможности выбора, потому что он не знает, какой тип нравится Мобэй-цзюню! Он сам написал их портреты! Он сделал все возможное, чтобы интересно описать их биографии! Шан Цинхуа нужны какие-нибудь ориентиры, кроме слов Мобэй-цзюня о том, что ни одна из девушек не подходит! Ему нужно знать, на что обращать внимание при отборе! Но что он может сделать, если Мобэй-цзюнь не участвует в процессе? Все, что Мобэй-цзюнь делает, это сидит с ним, пьет чай и задаёт вопросы, не имеющие ничего общего с поисками невесты! И совершенно не помогает то, насколько Мобэй-цзюнь привлекателен! Совершенно не помогает то, как он иногда подпирает подбородок ладонью и очень внимательно слушает болтовню Шан Цинхуа! Это не мило и ничего не делает с его бедным сердцем! Честно говоря, что это, черт возьми, такое? Неужели Мобэй-цзюнь ищет последнюю интрижку перед вступлением в брак? В этом дело? Начнет ли он нормально искать невесту, если Шан Цинхуа сдастся и позволит Мобэй-цзюню сделать так, чтобы он не смог ходить несколько дней? Если это то, что... НЕТ! Шан Цинхуа не поддастся искушению! Он профессионал! Он найдет Мобэй-цзюню идеальную невесту, устроит свадьбу, о которой люди будут говорить ещё десятилетиями, а затем исчезнет из жизни Мобэй-цзюня! Ничего больше! Приняв решение, он поднимает себя с места на письменном столе, куда свалился, как тряпичная кукла, а затем берет свитки. Сегодня он заставит Мобэй-цзюня взглянуть на них и определиться с невестой! Либо это будет успешная попытка, либо Шан Цинхуа казнят за некомпетентность! Конечно, казнь предпочтительнее, чем проходить через это безумие каждый день! Он находит Мобэй-цзюня в кабинете. — Мой король, — начинает Шан Цинхуа, — мы приближаемся к одной из самых благоприятных дат для свадьбы. Мобэй-цзюнь смотрит на него снизу вверх. — О? Шан Цинхуа кивает. — Если мы не начнём подготовку сейчас, будет затруднительно... организовать свадьбу вовремя. Мобэй-цзюнь, нахмурившись, откладывает кисть. — Это было бы не идеально. Да! Небольшой прогресс! — Верно, — отвечает Шан Цинхуа, складывая свитки на стол Мобэй-цзюня. — Поэтому мне нужно, чтобы ты выбрал невесту, мой король. Мобэй-цзюнь пристально смотрит на него. — Тебе нужно? Шан Цинхуа энергично кивает. — Хм, — протягивает Мобэй-цзюнь. — Дальше. — Что? — Что делать дальше? — спрашивает Мобэй-цзюнь. — После выбора невесты? Жизнь Шан Цинхуа никогда не была тяжелее. — Мой король, — скулит он. — Я умоляю. Глаза Мобэй-цзюня темнеют. — Умоляй ещё, — говорит он. — Этому господину нравится. Шан Цинхуа приходится подавлять очень возбуждённую дрожь. Неважно, насколько красив Мобэй-цзюнь! Или насколько, должно быть, шелковисто звучит его голос в спальне! Шан Цинхуа — профессионал! Он не опозорит весь Цанцюн, упав в (очень привлекательные) объятья Мобэй-цзюня! — Мой король, — говорит он, стараясь придать голосу строгости. — Если мы пропустим благоприятные даты, твоя бабушка сдерет с меня шкуру и сварит суп. Помоги мне! Это из-за юных леди? Тебе никто не понравился? Я продолжу поиски, просто скажи, что ты хочешь видеть в будущей супруге. — Они все слишком тихие, — говорит Мобэй-цзюнь. — Мне не нравится. Шан Цинхуа моргает. — Слишком тихие, — повторяет он, вычеркивая леди Шэнь из списка. Она произнесла не более трёх предложений за тот час, что Шан Цинхуа пробыл в поместье Шэнь, разговаривая с её матерью о возможном браке. Леди Гао...хм. Либо попадание, либо промах. Она была довольно увлечена, разговаривая о вышивке, но Шан Цинхуа не уверен, что у Мобэй-цзюня достаточно терпения для этого. Что ж, она тоже исключена из списка! Леди Бай... Леди Бай — хорошая партия. Она казалась начитанной и уверенной в себе, когда Шан Цинхуа посетил ее. Но в то же время у нее хватило здравого смысла держать любую нежелательную информацию при себе. — Да, — говорит Мобэй-цзюнь. — Мне бы хотелось того, кто будет говорить со мной. Шан Цинхуа кивает. — Это очень поможет, мой король, — искренне говорит он, подталкивая свиток с портретом леди Бай к Мобэй-цзюню. Мобэй-цзюнь не отводит взгляд от Шан Цинхуа. — Мне нужен кто-нибудь, кто слишком много болтает. — Слишком... много болтает? — эхом отзывается Шан Цинхуа. Это не самый странный критерий для поиска, который он слышал на этой работе, но неожиданно, что он исходит от Мобэй-цзюня. Когда Шан Цинхуа представлял себе Мобэй-фужэнь, он думал о ком-то похожем на Мобэй-цзюня — высоком, красивом и достойном, но ах, противоположности притягиваются — золотое правило! Он пытается вспомнить своё время в поместье Бай; Леди Бай прекрасно провела свою часть разговора, но, если бы его спросили, он не назвал бы ее особенно разговорчивой. Возможно, Шан Цинхуа мог бы немного... потренировать ее? Он сам часто получает выговоры от шисюнов за излишнюю болтливость! Можно сказать, что он мастер высказывать свое мнение, даже когда его об этом не просят! Шан Цинхуа осознает, что рассуждает вслух, только когда Мобэй-цзюнь тихо фыркает. — Да, — бормочет Мобэй-цзюнь, выдерживая пристальный взгляд Шан Цинхуа. — Мне нужен тот, кто слишком много болтает. — Хорошо, — умудряется выдавить Шан Цинхуа. Его сердце снова бьётся слишком быстро. Ему действительно нужно забыть о том, насколько красив Мобэй-цзюнь и сосредоточиться на том, чтобы женить его! — Этот слуга понял.*
Поездка в поместье Бай плодотворна. Леди Бай проницательна и очень быстро улавливает намеки Шан Цинхуа. К тому времени, как их чай заканчивается, леди Бай уже говорит почти в два раза больше, чем при первом визите Шан Цинхуа. Уходя, он кивает сам себе. Итак! Он может сообщить Мобэй-цзюню, что наконец-то нашел кого-то, кто соответствует его стандартам! Все, что остаётся — это организовать встречу Мобэй-цзюня и леди Бай, а затем... А затем они поженятся на сказочной церемонии, которую Шан Цинхуа поможет организовать. Его работа будет выполнена, поэтому ему придется уехать и... и... Он останавливается. Вместо того, чтобы вернуться в поместье Мобэй, Шан Цинхуа поворачивает в другую сторону, возвращаясь в ЦанЦюн; ему нужно выпить с Шэнь Цинцю.*
— Похоже, он тебе нравится, — говорит Шэнь Цинцю, после того, как выпросил у Шан Цинхуа вино, стоимостью в четверть зарплаты. — Конечно, он мне нравится, — скулит Шан Цинхуа. — Он красивый! А его мускулы? Боже мой... Шэнь Цинцю поднимает руку, прерывая тираду Шан Цинхуа. — Одно дело, когда кто-то привлекает тебя, как клиент, но совсем другое, когда кто-то тебе нравится, — объясняет он. — Я говорю, что он тебе нравится. Сердце Шан Цинхуа бешено колотится в груди. Ему нравится Мобэй-цзюнь? — Я не... Но я... Я не могу, — бормочет он. — Этого не может быть. Шэнь Цинцю закатывает глаза. — Закрой глаза. — Зачем? — Закрой, пока я их не выдавил, — огрызается Шэнь Цинцю. Шан Цинхуа послушно закрывает глаза. — Подумай о Мобэй-цзюне, — наставляет Шэнь Цинцю. Шан Цинхуа делает то, что просят. Это не сложно — он изначально думал о Мобэй-цзюне. В последнее время, он очень много думает о Мобэй-цзюне! Мобэй-цзюнь в его воображении такой же красивый и серьезный, как всегда, но его взгляд такой... мягкий. Нежный. А когда он с улыбкой протягивает руку Шан Цинхуа? Ах, это самое прекрасное зрелище в мире! Он представляет, как берет Мобэй-цзюня за руку, как Мобэй-цзюнь переплетает их пальцы, как поднимает их соединённые руки, целуя костяшки пальцев Шан Цинхуа. Это заставляет тело гореть от удовольствия. Он открывает глаза. — О черт, — в ужасе говорит он усмехающемуся Шэнь Цинцю. — Мне нравится Мобэй-цзюнь. Шэнь Цинцю чокается своей чашей с чашей Шан Цинхуа. — Поздравляю.*
Шан Цинхуа в оцепенении всю дорогу до поместья Мобэй. Когда он прибывает, то натыкается на мрачного Мобэй-цзюня, вышагивающего за пределами поместья. — Мой король? — зовёт Шан Цинхуа. — Где ты был? — требовательно спрашивает Мобэй-цзюнь, сокращая расстояние между ними в два больших шага. Он слегка хмурится, когда все, что делает Шан Цинхуа — это моргает. — Ты пил? Шан Цинхуа кивает. — Я был... — в нервном срыве из-за осознания своих чувств. — ...в ЦанЦюн. Мобэй-цзюнь слегка расслабляется. Он берет Шан Цинхуа за руку и тянет за собой в поместье. Шан Цинхуа, все ещё сбитый осознанием произошедшим с Шэнь Цинцю, молча следует за ним. У него на самом деле есть чувства к Мобэй-цзюню? Молча наблюдает за затылком впереди, представляя... Сонно выбираться из постели, шаркая ногами в сторону Мобэй-цзюня, который пытается уложить волосы. Осторожно убирать руки Мобэй-цзюня, чтобы самому расчесать его волосы. Чёрт. Он действительно не понимает, куда его ведут, пока Мобэй-цзюнь не прижимает его к своей кровати. — Мой король? — проговаривает Шан Цинхуа, пытаясь сесть. — Отдыхай, — бормочет Мобэй-цзюнь, ложась в постель вместе с ним. Сердце Шан Цинхуа бьётся настолько быстро, что ещё чуть чуть, и ему понадобится медицинская помощь. — Мой король, — шепчет он. Мобэй-цзюнь притягивает Шан Цинхуа в объятья. — Отдыхай, — повторяет он. Шан Цинхуа чувствует прикосновение мягких губ ко лбу. Он умер? У него галлюцинации? Что, черт возьми, было в том вине, которое он купил Шэнь Цинцю?! — Ты не отдыхаешь, — говорит Мобэй-цзюнь. — Я не могу уснуть, — выдавливает Шан Цинхуа. Как он должен уснуть? Он в постели Мобэй-цзюня! В его объятьях! И ему нравится Мобэй-цзюнь! Сегодня день полный сюрпризов! — Возможно, мне стоит вернуться в свою... Мобэй-цзюнь крепче обнимает Шан Цинхуа. — Останься, — говорит он. — С кем ты выпивал? — Шэнь... Шисюн, — отвечает Шан Цинхуа. — Мне нужно было... кое-что с ним обсудить. Перед тем, как выслушать меня, он заставил меня купить вино. Хорошее вино! Оно прожгло дыру в моем кармане! Он ужасен. — Когда пойдешь в следующий раз, возьми немного из поместья, — предлагает Мобэй-цзюнь. — Тогда тебе не придется тратить деньги. Шан Цинхуа моргает. — Можно? — Конечно, — отзывается Мобэй-цзюнь. — Тебя не было с самого завтрака. Ты был в ЦанЦюн весь день? — Я... — Шан Цинхуа сглатывает. — Я ездил к Леди Бай. Мобэй-цзюнь долго молчит. — Я понимаю. — Она подходит тебе, мой король, — заставляет себя сказать Шан Цинхуа, потому что это его работа. А ещё потому, что, возможно, он немного мазохист. — Вы идеально дополняете друг друга. — Хм. — Объединение кланов Мобэй и Бай было бы очень благоприя... — Этот лорд в курсе, — грубо обрывает Мобэй-цзюнь. Шан Цинхуа замолкает, не привыкший, что гнев Мобэй-цзюня направлен на него. — Больше нечего сказать, Шан Цинхуа? — спрашивает Мобэй-цзюнь. Он не знает, что Мобэй-цзюнь хочет, чтобы он сказал. Не знает, чего он ждёт. — Я просто делаю свою работу, мой король, — жалобно говорит Шан Цинхуа. Мобэй-цзюнь отстраняется. — Возвращайся в свою комнату. Шан Цинхуа рад, что Мобэй-цзюнь погасил свечи в спальне. Глаза кажутся подозрительно влажными. Не обращая внимания, он встаёт с кровати и направляется к двери. Наверное, лучше пойти и зализать раны в одиночестве. — Шан Цинхуа, — зовёт Мобэй-цзюнь, заставляя его замереть у двери. Шан Цинхуа поворачивается к Мобэй-цзюню лицом, но натыкается лишь на его спину. — Леди Бай подходит, — резко говорит Мобэй-цзюнь. — Договорись о встрече. Сердце Шан Цинхуа колотится в груди. Ему... глупо больно, хотя он понимает, что всё произошло точно по его замыслу. Именно он настоял на том, чтобы Мобэй-цзюнь выбрал невесту. Именно он рекомендовал Леди Бай. Именно он оказался настолько глуп, что влюбился в собственного клиента; ему больше некого винить. — Да, мой король.*
Следующие несколько дней пролетают быстро. Бабушка Мобэй-цзюня вне себя от радости, когда Шан Цинхуа сообщает, что ее внук согласился встретиться с леди Бай и поручил принять все меры, чтобы встреча прошла гладко. Шан Цинхуа бросает все силы на подготовку. Первая встреча важна — он выбирает дату, благоприятствующую новым начинаниям и благословенным союзам. Подарок для леди Бай также красноречиво говорит о намерениях Мобэй-цзюня — Шан Цинхуа вместе с дворецким осматривает хранилище в поиске подходящих украшений и выходит с парой изысканных золотых серёжек с жемчужными вставками. Дорого, но не слишком вычурно; красиво, но достойно. Как и сама леди Бай. Мобэй-цзюнь больше не ищет его. Шан Цинхуа изо всех сил старается не думать об этом. Шан Цинхуа также старается не представлять, как леди Бай в красном наряде кланяется рядом с Мобэй-цзюнем; от одной мысли об этом у него сжимается грудь. Он сосредотачивается на работе. Его наняли, чтобы найти Мобэй-цзюню невесту и... Он хорошо справился с задачей, случайно развив чувства к Мобэй-цзюню; ЦанЦюн, по крайней мере, не будет придираться к его работе. Это слабое утешение, ни капли не помогающее залечить глупое разбитое сердце, но Шан Цинхуа всегда был стойким! Он оправится от этого через несколько лет! Может быть, меньше, если уедет в горы! Во всяком случае к тому времени, как Мобэй-цзюнь и его супруга объявят о рождении наследника! Чёрт.*
Шан Цинхуа просыпается в день встречи Мобэй-цзюня и Леди Бай с температурой. Он молится всем предкам, которых может вспомнить, когда просит слугу передать Мобэй-цзюню, что не будет присутствовать на встрече в поместье Бай. Обычно свахи присутствуют на первой встрече потенциальной пары, но если Шан Цинхуа выглядит хотя бы наполовину так ужасно, как себя чувствует, то его присутствие на встрече будет плохим предзнаменованием! Ни Мобэй-цзюнь, ни леди Бай не оценят это. Тем более он не особо хочет видеть Мобэй-цзюня и леди Бай вместе. От одной мысли у него болит грудь. А если придётся увидеть их собственными глазами... Слуга, которого Шан Цинхуа послал к Мобэй-цзюню, возвращается со словами: — Его светлость говорит, что Вы должны присутствовать на встрече, даже если умираете. Шан Цинхуа натянуто улыбается, поднимаясь с кровати и пытаясь сдержать слезы. Он давно слышал, что Мобэй-цзюнь суровый хозяин, которому сложно служить, но отбросил мысль после прибытия в поместье — Мобэй-цзюнь был добр к нему. Он на самом деле был добр, хотя никто в ЦанЦюн не поверил, когда Шан Цинхуа рассказал об этом. Теперь он понимает скептицизм остальных: Мобэй-цзюнь может быть откровенно жестоким, если захочет. Мобэй-цзюнь сидит в паланкине, когда Шан Цинхуа появляется у входной двери. Его не просят присоединиться к Мобэй-цзюню, поэтому он идёт пешком вместе с остальными членами свиты. Встреча проходит... хорошо. Мобэй-цзюнь мало говорит, но этого следовало ожидать! Уже хорошо, что он не хмурится и не упрекает леди Бай. Леди Бай превосходит саму себя; она, следуя уроку Шан Цинхуа, продолжает болтать, не обращая внимания на отчуждённость Мобэй-цзюня! Иногда, Шан Цинхуа может поклясться, Мобэй-цзюнь даже слушал. За все время, проведенное в поместье Бай, Мобэй-цзюнь ни разу не смотрит в сторону Шан Цинхуа. Шан Цинхуа не знает, зачем ему вообще нужно быть здесь, если Мобэй-цзюню явно не нравится его присутствие. Когда они покидают поместье Бай, солнце нещадно палит, но Шан Цинхуа утешает себя напоминанием, что поместье Мобэй недалеко. Сразу после возвращения, он упадет лицом в кровать и уснёт, чтобы избавиться от головной боли. Если повезёт, у него будет время до обеда, пока бабушка Мобэй-цзюня не вызовет его с докладом. Все, что нужно делать — это медленно переставлять ноги и скоро они окажутся в поместье! Шан Цинхуа сможет! Ему удается сделать около сотни шагов, прежде чем колени подгибаются и он падает на землю. — Господин Шан! — испуганно вскрикивает слуга рядом с ним. Шан Цинхуа шикает на него. — Я в порядке, — шипит он, потому что паланкин Мобэй-цзюня прямо впереди, а ему не хочется преодолевать ещё большее смущение. — Не шуми. — Да, господин Шан, — говорит слуга, но слишком поздно. Паланкин останавливается и из него выходит нахмуренный Мобэй-цзюнь. Он поднимает Шан Цинхуа с земли так легко, как будто он ничего не весит. — Ты весь горишь, — говорит Мобэй-цзюнь. — Почему ты не сказал, что болен? Шан Цинхуа открывает рот. — Я сказал! — говорит он, стараясь не разрыдаться. Он отказывается плакать! — Сказал, но ты ответил, что я должен прийти! Мобэй-цзюнь хмурится ещё сильнее. — Лошадь! — рявкает он. — Отпусти меня, мой король, — говорит Шан Цинхуа. Все, должно быть, смотрят на них. — Я могу идти. Мобэй-цзюнь, игнорируя, сажает его на лошадь, когда ту приводят. Он везёт Шан Цинхуа в поместье верхом, прижимая к своей груди. Все это время щеки Шан Цинхуа пылают. Он думает, что Мобэй-цзюнь только усиливает его жар. Неужели он настолько сильно обидел Мобэй-цзюня, что тот теперь пытается убить его вот так? Когда они пребывают в поместье, Мобэй-цзюнь подхватывает Шан Цинхуа на руки. — Мой король! — скулит Шан Цинхуа. Дворецкий, Тяньцзинь, ухмыляется им. — Я в порядке! Я могу идти! — Нет, — отзывается Мобэй-цзюнь. Он молчит все время, пока несёт Шан Цинхуа в свою комнату. Почему он несёт его в свою комнату? У Шан Цинхуа есть гостевая комната, где он может отключиться! Мобэй-цзюнь осторожно укладывает Шан Цинхуа на кровать, не разговаривая и не уходя, пока не приходит лекарь. — Я правда в порядке, — слабо настаивает Шан Цинхуа. Мобэй-цзюнь хмуро смотрит на него, пока Шан Цинхуа не протягивает руку для проверки пульса. Лекарь не говорит ничего, чего Шан Цинхуа не ожидал. У него температура! Ему нужен отдых! Возможно, у него стресс! Зачем Мобэй-цзюню понадобился лекарь, чтобы подтвердить это? Его оплата, вероятно, вычтется из зарплаты Шан Цинхуа! Шан Цинхуа ожидает, что Мобэй-цзюнь уйдет после заверений о том, что Шан Цинхуа не умрет, но он остаётся рядом, молчаливый и хмурый. Вскоре служанка приносит чашу с лекарством. Шан Цинхуа корчит гримасу. — Я... приму это позже? Взяв чашу у служанки, Мобэй-цзюнь отпускает ее. Он садится на край кровати, поднося ложку горько пахнущей смеси к губам Шан Цинхуа. — Мне не нравится вкус, — говорит Шан Цинхуа. У него действительно был худший день. Он должен был сбежать в ЦанЦюн после той ночи с Мобэй-цзюнем. Будь проклят его профессионализм! — Никому не нравится, — рычит Мобэй-цзюнь. — Пей чёртово лекарство, Шан Цинхуа. Шан Цинхуа ложку за ложкой глотает горькое лекарство, которое скармливает Мобэй-цзюнь. Когда миска пустеет, к глазам снова подкатывают слезы, но только половину можно списать на горечь жидкости. В основном он чувствует обиду от обращения Мобэй-цзюня. Разве Шан Цинхуа не сделал все возможное, чтобы должным образом служить Мобэй-цзюню? Разве он не оставил в стороне собственные чувства, чтобы найти ему выдающуюся потенциальную супругу? Некоторые из эмоций, вероятно, отражаются на лице, потому что Мобэй-цзюнь встаёт с постели и приносит несколько слив, консервированных в меду. — Я не ребёнок, которого можно успокоить сладостями, — выпаливает Шан Цинхуа. — Тогда я отнесу их обратно, — легко говорит Мобэй-цзюнь. Шан Цинхуа выхватывает пакет из рук. — Нет! Мобэй-цзюнь ждёт, пока Шан Цинхуа положит одну из них в рот, прежде чем говорит: — Прости. Сегодня утром ты пострадал из-за моей мелочности. Шан Цинхуа моргает, глядя на него. — Мелочности? Мобэй-цзюнь не смотрит на него. — Я хотел, чтобы ты был на встрече, — тихо говорит он. — Я хотел, чтобы ты увидел меня с ней. Хотел посмотреть, каково тебе будет. Шан Цинхуа одаривает его пристальным взглядом. Мобэй-цзюнь... пытался... заставить его... ревновать? Мобэй-цзюнь прочищает горло. — Будешь честен со мной? — Конечно, мой король, — рефлекторно отвечает Шан Цинхуа. — Ты правда хочешь, чтобы я женился на леди Бай? — спрашивает Мобэй-цзюнь. Шан Цинхуа отводит взгляд. — Леди Бай — хорошая партия. — Это не то, о чем я спрашиваю. — Нет причин... — Шан Цинхуа сжимает одеяло. — Нет причин, почему ты не должен жениться на леди Бай. Мобэй-цзюнь разочарованно вздыхает. — Это не то, о чем я спрашиваю, — повторяет он. — Шан Цинхуа, ты хочешь, чтобы я женился на леди Бай? Шан Цинхуа молчит. Он всегда думал, что интерес Мобэй-цзюня к нему вызван желанием мимолётной интрижки, но... это... — Я не хочу жениться на ней, — говорит Мобэй-цзюнь. — Не хочу, но если бы ты попросил... Я бы женился на ней, если бы ты попросил. Шан Цинхуа не находит слов для ответа на это заявление. — Я... Мобэй-цзюнь сглатывает, на лице ясно читается разочарование. — Отдыхай, — говорит он. — Леди Бай подходит. Когда тебе станет лучше, можешь начать планировать свадьбу. Когда Мобэй-цзюнь поворачивается, чтобы уйти, Шан Цинхуа хватает его за рукав. — Не уходи, — шепчет он. Сердце колотится в горле. — Мой король... Не уходи. Мобэй-цзюнь оборачивается, чтобы посмотреть на него. — Я не хочу, чтобы ты женился на леди Бай. Это едва слышный шепот, но взгляд Мобэй-цзюня наполняется яростной решимостью, когда слова срываются с губ Шан Цинхуа. Он осторожно садится рядом, убирает волосы с лица Шан Цинхуа и осторожно целует его в лоб. — Отдыхай, Цинхуа, — мягко произносит Мобэй-цзюнь. — Этот лорд не уйдет.*
— О! Так это я тот человек, который слишком много болтает! — позже этой же ночью, вскрикивает Шан Цинхуа. Надувшись, он поворачивается, чтобы посмотреть на Мобэй-цзюня. — Я слишком много болтаю? Это раздражает? Мобэй-цзюнь утягивает его обратно в постель. — Мне нравится, когда ты говоришь, — напоминает он, но следующая фраза Шан Цинхуа тонет в поцелуе, что очень разнится со словами. Но его целуют! Это потрясающе! Любые разговоры могут подождать.