Сучка

В Уэко Мундо всегда ночь. Одинокий месяц, который изредка бывает окружён облаками. Раньше так было и в Лас Ночас. Но потом появляются эти шинигами и строят всё по своим правилам. Они здесь не всегда и чаще всего приходят по одному. Наверное, чтобы проверять, как тут дела, и что никто не сопротивляется. Они готовятся к чему-то, и собираются перебраться сюда насовсем, но не сейчас, позже. Возможно, это «позже» будет через несколько лет, к тому времени ещё многое изменится, не только голубое небо и солнце под куполом дворца… Третья из Эспады отходит от окна и подходит к большому зеркалу, беря в руки щётку для волос. Проводит от маски до кончиков и так пока прекрасная зелёная шевелюра не заблестит. Сегодня опять придёт один из этих шинигами, тот который кажется ей неприятней всех. Он всегда обходит все комнаты, может копаться в чужих вещах, и ведь ничего ему не сделаешь. Можешь просто смотреть, а если начинаешь негодовать, то его это заводит ещё больше, так что нужно просто сидеть и не обращать внимания. И сейчас надо собраться в большом зале и встречать его, терпеть, пока он будет с ухмылкой что-то болтать, и в добавок терпеть злобный взгляд Нойторы. Но когда это закончится, то в радость будет вернуться в свои покои, поиграть в карты с Дондочакой и Пеше, съесть пару пирожных. Девушка наглухо застёгивает кофточку и выходит из своей комнаты. Пройти минут десять, относительно не долго. Каблуки слегка постукивают по белому мрамору. Ей всегда нравится этот звук, от него чувствуешь себя элегантнее. Открывает дверь, ведущую в большой главный зал, почти вся Эспада в сборе, даже Октава здесь, оказался пунктуальнее неё. Смотрит на Третью с яростью, но она лишь взмахивает ресницами, когда взгляд проходит по нему. Она никогда не понимала такой ненависти по отношению к себе, да и, наверное, никогда не поймёт, в общем, ей и не очень это надо. Встаёт на своё место и со всеми ждёт открытия гарганты. Последние арранкары приходят за минуту до появления портала. И вот появляется он, выходит, махая рукой: «Здрасте – здрасте!», форма шинигами, хайори капитана, белоснежная кожа, серебристые волосы и лыба на половину лица. Проходит, осматривая всех сквозь свои глаза – щелочки. Затем останавливается впереди всех, прячет руки в рукава. Сейчас он должен толкнуть какую-нибудь речь, но альбиноса это не сильно заботит. Впрочем как и всегда. Ему не нужно ничего ни от всех арранкаров, ни от кого-то отдельно, не нужна выгода, не нужна власть. Скорее всего этот шинигами здесь, потому что считает это забавным. Знает, что стоит выше всех, но от него не чувствуется высокомерия, ведь настоящий пафос это Айзен-сама. Нелл должна быть благодарна ему, ведь благодаря его силе она смогла до конца сломать свою маску, стать тем, кем является сейчас. И да, Третья это понимает, и она будет выполнять приказы, выполнять беспрекословно, но без искренней преданности. А Ичимару? От него как будто льются лучи сарказма, язвительности и насмешек. Хотя чего можно ожидать от человека, который постоянно улыбается? О серьёзности тут и речи быть не может, словно он маленький ребенок, которому дают поиграть с игрушками. Белый капитан, так про себя называет его Нелл, всё-таки произносит свою речь, хотя она больше походит на наставление родителей своему ребёнку-подростку, перед уходом: «Никаких наркотиков, алкоголя и незащищённого секса,- только потом добавляет, отмахиваясь,- шучу я, делайте, что хотите!». На этом церемония приветствия заканчивается, и все спокойно могут разойтись обратно по своим покоям. Девушка выходит одной из первых, не стоит надолго задерживаться на глазах, ведь она и так сильно бросается в глаза тем, что вся остальная Эспада – мужчины. Спокойно проходит по белоснежным коридорам, и вскоре слышит за собой такие знакомые шаги и рейацу. Вытаскивает меч и прикрывает им спину, на которую тут же прилетает удар огромным полумесяцем. - Йо! Неллиэль, ты сегодня какая-то тихая,- рычит одноглазый, оскаливая свои зубы и нанося ещё один удар с боку. - Здравствуй, Нойтора,- парирует его выпад и наносит свой сверху,- неужели, это может стать причиной для боя? - Сучка! С тобой всё может стать причиной для боя,- не снимая оскал наносит режущее движение в живот, от которого зеленоволосая отпрыгивает. - Мне жаль, но я сегодня не в настроении сражаться,- одной рукой отбивает ещё два удара с разных сторон. - Что? Зассала, козочка? – прыжок и круговой удар сверху в грудь. - Нет, просто придётся победить тебя побыстрее,- уклоняется в сторону, кувырком оказывается сбоку и бьёт в шею. - Ты скорее мой хер по-быстрому оближешь, чем победишь в этой схватке!- Пригибается от удара и бьёт своей ногой по её, от чего девушка падает на живот. Парень со злобным смехом бросает в неё меч, но Третья откатывается и снова встает на ноги. Бежит к нему, заходит на удар сверху, но наносит снизу, от чего Нойтора отбивается своей рукоятью, отпрыгивает, и опять кидает свой огромный меч ей в грудь. Неллиэль отбивает, не отходя с места, и готовится попасть мечом в его бок, как вдруг арранкаров останавливают громкие и не далёкие хлопки в ладоши. Они были увлечены битвой, что не заметили рейацу шинигами, или же он сумел её скрыть? - Ай-яй-яй,- протягивает альбинос,- как не хорошо устраивать бои в таком узком помещении,- прикладывает палец к подбородку, - тем более с девушкой! С девушками сейчас сражаться надо разве только в постели! - Да пошёл ты на хер, шинигами!– огрызается, оторопевший от неожиданных высказываний капитана, Нойтора, - не лезь не в своё дело! Неллиэль лишь спокойно убирает катану обратно в ножны, то что им скорее всего сегодня не удастся закончить этот бой, её ни чуть не расстраивает. - Ну как же не моё? – беловолосый вытягивает лицо,- я должен следить за порядком в Лас Ночас, тем более, я люблю истории. - Какие ещё нахуй истории?! – Не унимается Восьмой,- ты ебанулся, шинигами? - Ну надо же…– Ичимару приподнимает брови и разводит руками, - Историю вашего сражения. Ты просто набросился на неё, мне интересно, от чего двое из самых сильных арранкар так друг-друга ненавидят? - Я же сказал, что это не твоё дело! – уже орёт, а капитан всё стоит на месте, продолжая улыбаться, тем самым ещё больше выводя Октаву из себя. - Не-ет, так не пойдё-от,- вдруг протягивает он, а затем исчезает в шунпо и в следующую секунду появляется прямо перед брюнетом, держа у его рта свой Занпакто,- идёмте, поговори-им,- Опускает меч и идёт по коридору вперёд. Арранкары бросают друг на друга озадаченные взгляды, а затем идут следом. И всё-таки Нелл не может понять этого человека: почему он не боится, что Нойтора ударит сзади? И почему Нойтора не бьёт? Путь не долгий: коридор, пара поворотов, снова коридор, а затем дверь. Такая же белая как и все остальные. Ичимару открывает её и как джентельмен пропускает своих «гостей». Внутри комната такая же обычная и ничем не примечательная: не слишком большой стол, стулья вокруг него, двуспальная кровать на противоположной стороне, какой-то белый, под стать интерьеру, шкаф, некая дверь, скорее всего, в ванную и диван. - Присаживайтесь,- указывает на стулья альбинос, а сам идёт к шкафчику. Достаёт от туда три рюмки и ставит на стол перед арранкарами, следом к ним присоединяется бутылка саке. Восьмой проникается и на его лице снова появляется оскал, а Третья с удивлением смотрит на прозрачную жидкость, наполнившую стакан рядом с ней,- Пей!- произносит альбинос разом опустошая рюмку, Нойтора следует за ним, а затем так же в ожидании смотрит на девушку. Берёт тонкими пальчиками рюмку и аккуратно подносит к носику, в голову бьёт запах спирта, но отказываться нельзя. Осторожно опускает ко рту и начинает пить, жидкость не холодная, но от неё слегка сводит горло, сделав последний глоток, девушка закашливается и кладёт рюмку обратно на стол. - Что в первый раз чтоль?- в голосе Восьмого слышится насмешка. - Просто не любительница,- отвечает слегка хрипловатым голосом, потирая горло. - Надо привыкать,- Гин наливает себе ещё, но рюмка становится пустой, так же быстро, как и наполняется. Брюнет тоже наливает себе ещё и выпивает это раньше, чем зеленоволосая успевает прикоснуться к рюмке с новый порцией. Второй стакан оказалось приять в себя легче и после него и Нелл чувствует, как по её груди растекается приятное тепло. - Так что,- отзывается белый капитан, - если память мне не изменяет, ты – Нойтора, Октава,- на что брюнет одобрительно кивает,- А ты – Неллиэль, Трес, верно? - Да, капитан! – Девушка говорит неожиданно громко даже для себя. - Саке – страшная сила,- слышится смешок Восьмого. - Особенно для милой девушки,- как-то укоризненно косится на брюнета беловолосый. Неллиэль сидит, чувствуя как к щекам приливает жар, и прикрывает ладонью ротик, силясь сдержать икоту. Затем выпрямляется и старается сесть как леди, но алкоголь даёт о себе знать, тем более, когда белый капитан наливает ещё. - Пожалуй, мне хватит,- говорит ровным голосом, в который собирается почти всё её самообладание. - Не боись, хуже не будет, - Ободряющая улыбка шинигами (а может и обыкновенная вечная улыбка, но саке всё путает в голове), заставляет её ещё раз поднести ко рту и выпить рюмку со странным напитком. - Зачем это пить? - со стуком ставит стаканчик на стол и мотает головой,- Оно же невкусное. - Что ты чувствуешь, Трес? – вопрос на вопрос, но без усмешки, что кажется странным для капитана. - Тепло,- прикладывает руку к груди, - вот здесь. - И лёгкость здесь, - тыкает двумя пальцами ей в лоб, - чувство раскрепощенности, спонтанности, иногда, азарта. - Поэтому все и давятся этим пойлом,- вставляет своё слово Нойтора, - А ты отстала от жизни. Нелл отмалчивается на это высказывание и вертит в руках свой пустой стаканчик. - А ты как я вижу, тихая девушка,- Ичимару берёт у неё из рук рюмку и снова наполняет её, затем так же происходит с его и Нойторой. - Ещё бы,- брюнет проводит языком по стакану,- я уверен, она и стонет тихо. - Уверен? – усмехается альбинос,- но не имел радости проверить? - Пошёл на хер! Девушка наблюдает затем, как они совершенно спокойно обсуждают её в её же присутствии и в ней начинает закипать гнев. Да кто они такие!? - Простите, но это не ваше дело,- упирается ладонями в стол и смотрит на парней исподлобья. - Охо, Мисс Ту Одершванк в ярости,- заливается хохотом Восьмой,- это явление редко увидишь! - Хочешь увидеть это на себе!? – этот гнев, алкоголь в крови, заставляют девушку подняться и положить руку на меч. - С радостью, сучка! – Нойтора встаёт и откидывает стул, готовый занести меч для удара. - Так-так,- белый капитан появляется между ними и качает указательным пальцем, - мне тут не нужны драки, ведь как вы помните, мы пришли сюда, чтобы говорить. - Отъебись, шинигами!- Брюнет с широким оскалом толкает его в грудь, но тот исчезает в шунпо и как в прошлый раз оказывается рядом с Октавой, держа свой Занпакто у его горла. - Яре- яре, - качает головой,- садить на место, арранкар, и ты тоже! – Не поворачиваясь, указывает пальцем в девушку. Минутное помутнение уходит из головы зеленоволосой и она со слегка пристыженным видом садится обратно на стул. Как можно было настолько потерять контроль, чтобы самой чуть ли не начать битву с Нойторой?.. Восьмой огрызается, но всё же садится обратно. - Странно, неужели саму Трес Эспаду может вывести из себя упоминание о стонах? – Растягивает гласные и смотрит с укоризной. - Не знаю, что на меня нашло,- пристыжено отвечает, смотря себе на колени. - Ты вообще когда-нибудь трахалась? – Нойтора. Говорит с издёвкой, но в голосе чувствует интерес. - Ну- ну, неприлично задавать такие вопросы дамам,- альбинос снова качает пальцем у его носа. - А что греха таить? – вдруг резко произносит Нелл. А затем быстро опустошает, стоящий перед ней стакан саке,- Да, я трахалась. И это было потрясающе. Так что после этого ни один из вас, и даже вы оба не заставите меня стонать! - Ммм, - протягивает Ичимару, и девушка понимает, что к хорошему это не ведёт, - Может, поспорим? - Т-то есть? – щеки бледнеют, пальцы и голос дрожат. - А ведь отличная идея! – Чуть ли не рычит Октава,- ну что, не зассышь, Неллиэль? - Что именно? – Надо просто взять и уйти, но ноги не держат, голова кружится, а язык болтает то, что не надо. - Поспорим, что мы сможем заставить тебя стонать,- кажется, глаза беловолосого даже слегка приоткрылись. - Хах, но спорить надо на что-то, - задумчиво протягивает брюнет. - Может быть, - шинигами надувает губы,- проигравший будет неделю выполнять все пожелания победившего? - Точно! Только неделя, это маловато, не находишь? – Оскал становится ещё шире и уже какие-то похотливые нотки в глазах, - проигравший будет сучкой победителя месяц. - Согласна,- кивает девушка, слыша стук сердца в ушах. Но всё же у неё не плохое самообладание, и если она победит, то Нойтора отвяжется от неё на целый месяц. Алкоголь. В жизни больше не будет пить, ведь она никогда бы не пошла на такое в трезвом состоянии. - Так что, начнём? – И он уже готов резко набросится на Нелл, но его останавливает строгий голос Ичимару. - Нет, мы все пьяны и это будет не честно. - Хах, не думал, что ты из тех, кто любит играть честно, - подрезает брюнет. - Это ведь интересно, а если сделаем это сейчас, будет скучно и тускло,- объясняет как будто школьникам,- если она на самом деле так сдержала, как говорят, то мы просто подарим ей победу. Надо подойти к делу творчески. - Что за херню ты несёшь? Нелл наблюдает за этим с легким испугом в сердце, если действия Нойторы можно предугадать, то Ичимару книга за семью печатями, неизвестно, что он задумал. - Мы осуществим спор завтра,- при произнесении этих слов, кажется, что улыбка расплывается ещё шире, -тогда мы и узнаем,- подходит близко, кладёт ладонь на голову,- насколько ты сдержана. На лице брюнета улыбка тоже расплывается до предела, но видно, что он тоже не понимает полную задумку белого капитана. - Можете идти, если хотите, завтра найду вас,- смотрит только на Нелл, и она спокойно встав из-за стола, стараясь как можно меньше шататься, направляется к двери. Нойтора не идёт за ней, видимо хочет остаться и узнать о плане Ичимару побольше. И хорошо, по крайней мере, до своих покоев она дойдёт спокойно. Коридоры кажутся бесконечно длинными, ровные шаги даются с трудом, голова кружится. Наверное, не стоило столько пить с непривычки. Минут через десять она всё же доходит до двери в свою комнату. Открывает, проходит уже не особо стараясь удерживать равновесие, и падает на кровать лицом в подушку. Голова тяжёлая, тело тоже, лежит так несколько минут, моргая тяжёлыми веками. Потом всё-таки переворачивается на спину и смотрит в потолок. Что же завтра будет, на что она согласилась? Ей страшно даже подумать. И ладно сейчас, когда она пьяна, но нет, он захотел сделать это, когда она трезвая, чтобы дать прочувствовать всю боль унижения, а ведь это будет именно унижение… на которое она добровольно согласилась. - Неллиэль – сама, что с вами? – в комнату входит Пеше, а за ним и Дондочакка, подбегают к кровати, садятся рядом, трясут за плечи. - Всё, - мотает головой, - всё в порядке, правда. - Это Нойтора? – Со злостью и горем в голосе спрашивает розовый пустой. - Нет, скорее я сама,- слегка улыбается и кладёт ладонь на лоб,- мне просто надо отдохнуть. В Лас Ночас всегда день. Так что нельзя сразу определить сколько сейчас времени. Мир пустых совершенно не похож на мир людей или шинигами. Третья осторожно поднимается с кровати, и тут же звон вчерашнего дня отзывается в голове. Встав босыми ногами на прохладный пол, девушка направляется в ванную, возможно, холодный душ сможет ей хоть чуть-чуть помочь. И ведь помогает. Холодные струи опускаются на маску, текут по волосам, очерчивают фигуру и как будто уносят с собой часть боли. Но только физической. Неллиэль упирается головой в стену, когда её посещают мысли о том, что сегодня должно произойти. Поздно думать о том, как она на это согласилась, ведь теперь это неизбежно, она дала слово. Выходит из ванной, закутанная в полотенце, ей не хочется одеваться, хочется полежать влажной на кровати, но нет, «гости» могут прийти с минуты на минуту. Хотя, в сущности , какая разница на сколько минут раньше они увидят её без одежды? Но всё же нельзя терять последние частички гордости. Полотенце сползает на пол и к нему на смену приходит обычная повседневная форма Трес Эспады. Приходят Дондочакка и Пеше, неся с собой горячий кофе и завтрак, стараются быть весёлыми, подбодрить. Но на самом деле им так же тяжело, как и ей. Ведь они знают. Нелл не может ничего скрыть от своих друзей. Едят в тишине. Девушка улыбается, притворяется весёлой, но они понимают, эта маска тяжелее маски пустого. Дондочакка предлагает поиграть в карты, а почему бы и нет, ведь сейчас время тянется так мучительно долго. Неллиэль побеждает. Почти каждый раз, и понятно, что фрасьоны поддаются. Хочется сказать «Не надо, зачем?», но ведь они всего лишь хотят помочь, как умеют. Время идёт, а их ещё нет, Третьей уже начинает казаться, что всё вчерашнее было просто сном, кошмаром, но это было бы слишком просто. Возможно, белый капитан просто нагоняет обстановку, специально, знает, что это заставит её нервничать, а с другой стороны, ему это не надо. Ведь он сам сказал, что ему нужны развлечения, чтобы было интересно. И вот этот стук в дверь, от которого сердце замирает, а потом снова начинает биться в бешеном темпе. Пустые переглядываются, а потом, задерживая дыхание, смотрят на то как зелёноволосая идёт к двери, словно это может поменять того, кто стоит за ней. - Привет, сучка,- Нойтора. Один. Оскал на пол-лица, за спиной его огромный меч, но сегодня он не будет его использовать,- соскучилась? - Здравствуй, Нойтора,- Опускает глаза, поворачивается к друзьям, грустно улыбается. Пора. Выходит за дверь, закрывает её, встаёт рядом и смотрит на брюнета. - Идём,- проходит вперёд, таща на плече свой меч. Нелл ещё секунду топчется на месте, а потом идёт следом. - Куда? - Туда, где ты будешь стонать,- усмешка, смотрит в пол оборота. - Вы не сможете,- твёрдость в голосе, от чего одноглазый испускает ещё один смешок,- у меня хорошее самообладание. - А у Ичимару хорошая фантазия,- издёвка в голосе, азарт в глазу,- И тем более нас двое, ты одна. Тебе не справиться, сучка. - Всё равно. Идут по знакомому пути, хотя в Лас Ночас все коридоры, повороты, двери почти одинаковы, но для тех, кто здесь давно, всё уже не так запутанно. Пять минут и вот та дверь, в которой они были вчера. Нойтора входит, и Нелл, потоптавшись несколько секунд, следует за ним. Комната ничуть не изменилась, хотя должна ли была? За столом на том же месте, что и вчера сидит альбинос, как всегда улыбается. - Яре-яре, пришли, наконец, - встаёт, подходит ближе, проводит пальцами по зелёным волосам. - А как же! – Смеётся, хотя нет, скорее хохочет,- какой мудак может такое пропустить?! - Ну –ну,- качает головой,- тут же девушка. - Да мне насрать,- рычит, но без злости,- раздевайся! – Приказной тон, толчок в плечо. - Я же сказал, полегче, - беловолосый хлопает ладонью по его руке,- тебе что-то нужно на подготовку? - говорит без издёвки, спокойно,- Не волнуйся грубыми мы не будем. - Всё в порядке, - кивает головой, ведь она знала, на что шла. - Тогда раздеться бы тебе и в правду не помешало. Проходит вперёд, к кровати, а парни всё ещё стоят у двери и наблюдают за её действиями. Медленно снимает туфли, штаны кладёт на кровать, затем кофточка. Слегка помедлив цепляет замочек на молнии, но тут её руку накрывают белые ладони. - Пожалуй, мы сами,- в голосе белого капитана читается лёгкое возбуждение. Ведёт замочек вниз по молнии, хмыкает, девушка без лифчика. Сильные ладони обхватывают плечи сзади, одним движением снимают белую ткань, обнажая татуировку на спине. Альбинос припадает губами к соску, ласкает языком, а второй мнёт руками, толкает на кровать. Ложится с боку, продолжает целовать грудь, поднимается выше, кусает ключицы, оставляет засосы на шее. Эти ласки, не грубые, но и не нежные, и всё же заставляют возбудиться. Ещё пара рук ложится на бёдра, оттягивают резинку трусов и отпускают. Влажный язык на животе, идёт ниже к пупку, играет с ним, прикусывает, а руки медленно, но всё же резко снимают трусы. Они куда-то падают. И вот он момент истины: лежит тут совсем голая, а над ней нависают двое парней. Блондин ласкает языком шею, а руками играет с сосками. Дыхание сбивается и Неллиель готова ненавидеть себя за то, что хочет большего. А брюнет целует бёдра сжимает ягодицы, оставляет засосы на животе, но… не притрагивается к ней там. А потом Гин отстраняется, отходит куда-то, оставляя её наедине с ласками Нойторы. Снимает с себя кимано, ставя на обозрении свой стояк в трусах, но их он не торопится снимать. Достаёт из шкафа верёвки, от чего Третья вздрагивает, но не усевает воспротивиться: влажный язык касается клитора. Этот короткий толчок удовольствия заставляет девушку плотно сжать губы и слегка выгнуть спину. А Ичимару хитрец, эти долгие возбуждающие прелюдия… Не будь у них спора она бы застонала от таких ещё не глубоких касаний языком. Брюнет теребит, посасывает, стараясь как можно больше раздражать чувствительный бугорок, но не спускается ниже. Как будто отвлекает внимание, и есть от чего: шинигами подходит сзади и берёт запястье девушки в ладони, обвязывает верёвкой, не сильно, но развязать будет не особо просто, второй конец верёвки оказывается привязан к верхнему углу кровати. А Неллиель всё равно. Это спор, они в праве сделать всё, что захотят и тем более, короткие рывки удовольствия освобождают голову от подобных мыслей. И вот верёвки обвивают вторую руку, а язык Восьмого, наконец-то, спускается ниже. Гладит вход, посасывает, совершенно чуть-чуть проникает внутрь шероховатым язычком, зелёноволосая не выдерживает, кладёт ноги ему на плечи, от чего слышится смешок, руки поднимаются выше и сминают грудь, ласкают пальцами соски, а её руки уже не двигаются, расставлены в разные стороны, привязаны к кровати. Альбинос легонько проводит пальцами по шее, словно щекоча, груди, животу, спускается по ягодицам и обхватывает лодыжку, теперь во власти верёвок и она. А Нойтора вдруг останавливается, вызывая тем протестующий вздох, поднимается выше, снова ведёт языком по животу, останавливается на груди. Он всё ещё одет. Затем и вовсе отстраняется, берёт верёвку и привязывает оставшуюся ногу к углу кровати. Ичимару пристраивается между ног девушки, трётся своим стояком о её промежность… через трусы. Снова на верху, целует щёки, шею, но не губы. Никто из них ещё не поцеловал её в губы. Почему? Ждут пока сама попросит? Нетушки. Гин перелезает через неё, ложится с боку, продолжая свои ласки, мнёт грудь, целует и покусывает соски, а потом присоединяется Октава, так же, полуголый, в одних трусах, приходит на замену, так как белый капитан сразу отстраняется, отходит куда-то. Брюнет ласкает её ключицы, шею, грубо, языком, зубами, при этом издавая тихие рыки, а Нелл уже переполняет возбуждение, она двигает своими бедрами, хоть и не к чему. Аррнанкар поднимается выше, прикусывает подбородок, задевает языком уголок губ и девушка поворачивает голову навстречу, как бы давая разрешение. Тут же длинный язык проникает в её ротик, исследует, просчитывает зубы, сливаясь с её языком в страстном танце. Возбуждение от этого ещё больше усиливается и тут она чувствует как её лона касается, что-то прохладное и влажное, она бы посмотрела, но Нойтора не отпускает, проникает всё глубже, словно трахает её рот языком. А с другой стороны в неё резко что-то входит, что-то большое, и входит глубоко, заставляя выгнуться и подавиться воздухом. Октава усмехается, рычит, мнёт её грудь, и она что-то чувствует на языке, что-то обжигающее, островатое… Серо? Пытается отстраниться, но он не пускает, держит лицо руками, а острота нарастает, приобретая очертания маленького огненного кружочка. И вот отпускает его прямо в рот девушки, знает ведь, что проглотит. Отстраняется, в глазу читается усмешка. - Ублюдок,- шепчет, стараясь, чтобы слово не переросло в стон, а затем выпускает небольшой фиолетовый сгусток в потолок. - Так, без серо, пожалуйста! – Гин у неё между ног, держит что-то. Фаллоиметатор? Улыбка не обычная, похотливая. И тут он жмёт какую-то кнопочку. Прибор внутри девушки начинает жужжать, вибрировать и извиваться. Сказать, что это приятно, как промолчать. А ей надо молчать. Извивается на кровати, старается перевернуться, кусает губы, но нет, верёвки держат крепко. Что-то влажное ложится на клитор, теребит, делает круговые движения. Язык, но не Нойторы. Брюнет припадает к её соскам, ласкает кусает, возбуждает её ещё больше, хотя кажется, что это передел. И предел уже близко. Она не может просто лежать, извивается в постели, сжимает губы, пока устройство внутри неё двигается, задевая все чувствительные места, а шероховатый язык альбиноса помогает уловить все тончайшие детали прикосновений, вырисовывая узоры на центре её женственности. Всё тело плавится, наслаждение задевает каждую клеточку её тела, и чувствуется, что разрядка близка. Ей страшно, она сдерживается, но сможет ли продержаться до самого конца? Вдруг слышится щелчок кнопки, и прибор внутри неё начинает извиваться с неимоверной скоростью, Гин старается подстроиться под этот ритм, и всё сильнее теребит, посасывает клитор. И вот. Она кончает. Оглушительный оргазм, от которого звенит в ушах и темнеет в глазах. Она не выдерживает. Она кричит. Громко, протяжно, не сдерживаясь, как будто выплёскивая всё, что в ней накопилось. Выгибается, извивается на постели и падает обратно. По лбу текут капли пота. Она проиграла. Лежит без сил, пытается отдышаться, а в глазах ещё виднеются искорки затухающего оргазма. Ичимару останавливает вибратор и вытаскивает его. Встаёт в полный рост и оглядывает девушку, словно она скульптура, которую он долго делал своими руками. Внушительный стояк в трусах, насквозь промокших от смазки, говорит о том, что вечер ещё не кончился. Он удовлетворял её, позабыв о себе. Как и Нойтора. - Ну, что ж, Неллиэль-сама, теперь ты моя сучка! – Брюнет, снимает трусы и садится на её живот, потираясь членом о её грудь, на лице играет широкий оскал. Берёт за скулы, придвигается близко,- посмотрим, как ты умеешь сосать. Трётся стояком о её губки, а она всё ещё сжимает. Пощёчина. Полу-вздох – полу-стон от боли и его член входит в её ротик. Она сама на это согласилась. Проводит языком по головке, посасывает, а он толкается всё глубже, заставляя закашливаться. На бёдра ложатся тёплые ладони. Что-то влажное и горячее касается промежности. Её будут трахать ещё раз, на этот раз членом. Входит быстро и начинает двигаться, вызывая новую волну удовольствия. До чего она докатилась? Связана по рукам и ногам, а с обеих сторон её имеют два парня. Член Нойторы входит почти по самое горло, ей остаётся только стараться не подавиться и успевать глотать смазку. А Ичимару входит до упора и почти полностью освобождает, двигается быстро. Частое дыхание обоих парней, усиленные толчки и снова наслаждение. Постанывает в голос, ведь сейчас нет смысла сдерживаться, облизывает, массирует языком, а брюнет и альбинос двигаются в совершенно разных темпах, что доставляет девушке некоторые неудобства, но им сейчас наплевать. Действительно, о чем ещё надо думать, когда имеешь девушку, привязанную к кровати. Второй оргазм почти на подходе, его хочется не меньше чем в прошлый раз, зелёноволосая двигает бедрами навстречу толчкам Ичимару и в тоже время пытается усиленно сосать у восьмого. Толчок, ещё толчок и она кончает со стоном, приглушённым из-за занятости рта. Альбинос выходит из неё и по-видимому кончает на кровать, так как Неллиэль слышит протяжное мычание. Конечно, ему ведь не нужны лишние дети. Нойтора оказывается более ненасытным, но и он уже на пределе, в бешенном темпе вколачивается в её ротик, так что девушке остаётся только открыть его пошире и пытаться дышать. И вот, упирается руками в кровать, хватает зелёные волосы, издаёт громкий выдох, и ротик наполняет солёная сперма. Выходит и с оскалом смотрит на неё. Третья поворачивает голову, хочет выплюнуть, но пальцы сильно сжимают её скулы. - Нет-нет, глотай, сучка. И она слушается, с отвращением принимает в себя эти остатки её унижения. - Ну, как дела, Нелл-тян? – Ичимару. Подходит, садится рядом, проводит пальцами по щекам,- тебе понравилось? – отворачивается от него, на глаза наворачиваются слёзы,- ну так, поменяемся? – Смешок Октавы, наверное, он согласен, хотя кто бы отказался? Белый капитан ведёт себя аккуратнее, нежнее, что ли, входит в её ротик не спереди, а сбоку. Задаёт темп, но позволяет ей самой доставлять удовольствие. Как только язык касается головки, его стояк становится твёрже. Облизывает, ласкает губами, проводит языком по длине, сосёт. Сосёт, как какая-то шлюха, а Гину нравится. Улыбка ещё шире, глаза слегка приоткрыты, смотрят красным огнём страсти, необычный цвет глаз. Восьмой входит резко, со свойственным его темпераменту рыком и так же быстро и резко начинает двигаться, входит до упора, заставляя выгибаться, сильно сжимает её ягодицы, бока, скорее всего потом останутся синяки. И снова это удовольствие, которое уже кажется болезненным. Эти рывки Нойторы дёргают всю её, и Гину это не очень нравится: она не может сосредоточиться на нём. Начинает двигаться сам сильнее, имеет её ротик, правда не так сильно и глубоко, как Восьмой. Уже хорошо, потому что после него у неё слегка побаливает горло. Гину делать минет приятнее, ну по крайней мере, не так противно, хотя бы, потому что в нём не чувствуется грубости, желания унизить, сейчас он просто хочет секса. Брюнет двигается резко, быстро приближая третью разрядку. Неллиеэль волнуется: три оргазма подряд с непривычки, и тем более так по-жёсткому. И вот он накрывает её, кончает вместе с Нойторой и тихим стоном, теперь на бёдрах точно останутся синяки. Ичимару следует за ними наполняя её рот солоноватой спермой. Девушка сразу же её сглатывает, что, почему-то, радует альбиноса. - Ну как дела? – Придвигается ближе, облизывает её губки, гладит тыльной стороной пальцев по щеке. Она не может ответить, так как не в силах говорить, не в силах пошевелится. В поле зрения появляется Октава, с оскалом и усмешкой оглядывает её, что-то говорит, но зелёноволосая не слышит, глаза сами закрываются, увлекая в объятья сна, тяжёлого сна от усталости или даже полуобморока. Она проиграла и дала им насладиться победой, позволят ли они ей отдохнуть? Открывает глаза, лежит в своей комнате, может быть, это всё было лишь сном? Пытается подняться, всё тело ломит, на запястьях следы от верёвок. Нет, всё-таки не сон. Встаёт с кровати, она голая. Неужели, они несли её по Лас Ночас без одежды? Хотя, возможно, переместились в шунпо или сонидо. Идёт в ванную, надо бы помыться, смыть с себя остатки альбиноса и Восьмого, хотя из памяти их смыть не удастся. Прохладные струи опускаются на тело, Неллиэль упирается ладонями в стенку и ждёт пока вода приятным массажем пройдётся от спины по бёдрам, ногам и стечёт на пол. Теперь она сучка Нойторы, а месяц только начинается. Конец