— ch. 1
31 октября 2021 г. в 20:05
— Я просто... просто не знаю, что теперь делать, — у Бэкхена голос дрожит от скорби и безысходности, и их он запивает дешёвым пивом, купленным на последние оставшиеся деньги. — Поверить не могу, что после всего, что было, она бросила меня.
Чанель, если честно, поддерживать особо не умеет, поэтому как-то неловко кладёт ладонь на плечо университетскому другу и произносит дежурное "все будет хорошо". Бэкхену кажется, что без неё хорошо уже не будет. Он достаёт из кармана толстовки небольшую коробочку, внутри которой, Чанелю кажется, находится кольцо, и кладёт перед собой на журнальный столик.
— Я хотел сделать ей предложение после защиты диплома, — внутри и правда было кольцо — недорогое, но довольно симпатичное, которое Бэк наверняка выбирал со всей душой. — Я хотел, чтобы она стала моей женой, понимаешь?
Пак кивает, но, по правде говоря, не понимает. У него желания совсем иные — например, сидящий перед ним Бэкхен. Он в отчаянии, готовый вот-вот заплакать и Чанелю почему-то это нравится. Ему нравится слабость Бена — он, окутанный ею, выглядит гармонично.
Он кажется Чанелю женственным — смазливое лицо, худощавое телосложение и некоторые изящные жесты и мимика пробуждают в Паке нечто, что невозможно объяснить словами. Чанелю давно хочется его, но в этот момент, прямо сейчас, особенно сильно.
Когда алкоголя в теле Бэкхена становится чуть больше, чем требуется, он без страха располагается на кровати друга, благодарит того за предоставленный ночлег и довольно быстро засыпает, оставляя Чанеля наедине со своими ненормальными мыслями. Пак привык фантазировать о приятеле, но навязчивая идея взять его прямо сейчас, несмотря ни на что, для него в новинку.
Эти мысли пугают, но в то же время порождают в его теле такое животное возбуждение, с которым Чанель, пожалуй, не сталкивался никогда в жизни. Он бросает взгляд на беззаботно распластавшегося по кровати Бэкхена в одних трусах, которые так удачно обтягивают сочную задницу. Чанель уверен — она девственна, ведь друг его только по девочкам, и ему так сильно хочется быть первым, кто прикоснется к ней...
Налитый кровью член начинает болеть, поэтому Паку приходится освободить его от тесных брюк и боксеров, а потом все происходит, словно в тумане: его ладонь сама тянется к своему органу, обхватывает у основания и движется вверх-вниз, посылая по телу ощущения, сравнимые со слабыми ударами тока. Только дрочка не помогает — ему хочется большего. Гораздо большего.
Чанель не знает, что им движет, но решается на отчаянный шаг.
Плотная верёвка мягко оплетает тонкие запястья Бена, а второй его конец умело крепится к металлическим прутьям на спинке кровати. Чанель умеет обращаться с верёвкой, но сейчас это играет с ним злую шутку, ведь когда лежащий на животе Бэкхен привязан к койке, пути назад уже нет.
Осторожно, почти бережно Пак стягивает с юноши нижнее белье и надеется, что тот не проснётся (хотя бы пока что); одними кончиками пальцев гладит спину, поясницу, а затем спускается к ягодицам и гладит между ними так нежно, как никого ещё не касался. Бэкхен чуть ерзает от ощущения этих прикосновений, но не просыпается — видимо, из-за алкоголя. Но Чанелю это нравится — взять Бэкхена спящим, пожалуй, одно из самых заветных желаний и этой ночью оно может сбыться.
Когда Пак видит перед собой обнаженного друга, он не верит своим глазам — настолько это казалось ему нереальным все пять лет со дня их знакомства, но вместе с его счастьем мешается что-то мерзкое, отвратительное, будто отголоски его разума отчаянно просят не совершать эту ошибку. "Это изнасилование," — кричит его внутренний голос, но животные инстинкты в этот момент оказываются значительно сильнее, поэтому Чанель не останавливается. Он не может заставить себя остановиться.
Пак мягко примыкает губами к позвоночнику друга и медленно рисует поцелуями дорожку вниз, к пояснице, а затем и к ложбинке между ягодицами. Он осторожно раздвигает их ладонями и проводит языком вокруг ануса, наслаждаясь этим моментом, а Бэкхен сквозь сон беспокойно мычит, но все ещё не способен проснуться из-за опьянения. Однако когда парень начинает активно вылизывать его, пытаясь погружать язык внутрь, Бен все же вырывается из сонного царства.
— Какого черта... — он ничего не понимает и начинает ерзать, дабы избежать неприятных прикосновений, но Пак так сильно вжимает его поясницу в кровать, что сбежать становится просто невозможно. — Чанель, ты что творишь? Прекрати, это мерзко. Отвали! — он пытается вырваться, пытается освободить туго связанные руки, но в итоге не имеет ни единого шанса перед большим и крепким Чанелем.
— Просто расслабься и тебе понравится, анилингус всем нравится, — у Пака от возбуждения голос хрипит и Бэкхену это совсем не нравится — он начинает паниковать, кричать и снова предпринимает попытки вырваться, однако съехавший с катушек друг, у которого глаза сверкают азартом, лишь только наслаждается этим страхом.
Теперь Чанель его не отпустит.
— Я прошу тебя, прекрати это! — голос Бэка неосознанно звучит выше, надрывается и дрожит, а сам он снова брыкается, не оставляя попыток сбежать. Только это не помогает. — Чанель, это изнасилование! Отвали!
Чанель знает. Знает, что после этого поступка его жизнь может круто измениться: его могут посадить, избить, убить. Но все это кажется такой мелочью на фоне обнаженного, открытого перед ним Бэка. Плевать, что будет дальше, сейчас он хочет только трахнуть его.
Пак, не смотря на сопротивление товарища, ведёт себя осторожно. В первую очередь тянется за смазкой, щедро обливает ею свои пальцы и один из них, указательный, медленно вводит в Бэкхена, от чего тот вскрикивает и, кажется, начинает плакать.
— Не нужно, мне больно... — он изворачивается, но от этого внутри становится только больнее, и единственное, что ему остаётся — замереть. Подчиниться, не смотря на абсурдность ситуации, и просто перетерпеть это, чтобы по максимуму обезопасить себя от болезненных ощущений.
Слезы отчаяния льются по его щекам, губы безостановочно просят остановиться, но с каждым словом чужой палец все глубже толкается в анал, не оставляя больше шансов уйти "без потерь".
А Чанель всем этим наслаждается — стонами, всхлипами, мольбами и горячей узостью, которая уже скоро сможет принять его член. Он насильник, животное, изверг, и — самое страшное — ему нравится занимать эту позицию, ему нравится брать Бена без его согласия.
Он добавляет второй палец, раскрывает их, растягивая юношу внутри, но он так плохо поддаётся, сопротивляется, напрягается, что в какой-то момент Пак нервно, несдержанно засовывает третий палец и толкается до самого конца. Бэкхен от этой боли вскрикивает и ещё больше заходится в тихой истерике, которую пытается подавить подушкой.
Ему больно, обидно, мерзко, страшно — целую вечность можно перечислять эмоции, которые парень испытывает, но ни одна из них ни на долю секунды не имела положительный окрас. Он просто ненавидит Чанеля. Всей душой.
А Чанель его всей душой обожает, и эта одержимая любовь теперь с обоими играет злую шутку, после которой уже ничего не будет как прежде.
Пак в какой-то момент устает сдерживаться и натягивает презерватив, обильно смазывает мягкий латекс лубрикантом и, крепко удерживая бедра Бэкхена, чтобы тот не смог увильнуть, давит головкой на кольцо мышц до тех пор, пока оно не раскрывается, впуская его внутрь.
— Как же это охуенно... — Чанель губы кусает от удовольствия и не лишает себя возможности прокомментировать ощущения, но стоит услышать эти слова Бэку, как он начинает рыдать ещё сильнее.
— Да ты просто конченый садист, насильник! — несмотря на дрожащий голос, он выплевывает это с таким отвращением и злобой, что, казалось бы, сейчас способен на убийство. А потом реальность будто начинает уплывать от него. Ощущения притупляются, воздуха не хватает и нет больше сил, чтобы даже пискнуть.
Бен лежит бездыханно и молча, находясь в полусознании, пока Чанель с упоением долбит его, как только вздумается. В его груди сейчас горит лишь мерзкое желание, ставшее впереди других человеческих чувств, способных остановить это безумие.
Бэкхен не знает, сколько уже все это длится, но, стиснув зубы, он молча терпит, чтобы не доставлять удовольствие насильнику своими мольбами и криками. В голове пусто, мыслей нет, только на задворках сознания тускло отствечивает фраза "скорее бы все это закончилось".
И со временем заканчивается. Чанель с возбужденным рыком кончает, через мгновение выскальзывает из растянутого отверстия и ложится рядом на кровать, чтобы затем развязать руки парня, когда-то бывшего его другом.
К юноше в этот момент будто возвращаются все потерянные силы и он наспех начинает одеваться, чтобы поскорее сбежать из этой квартиры.
— Урод... Какой же ты урод! — молвит он и так сильно хочет врезать Паку, но понимает, что слишком уступает в силе и росте. Нет, лучше просто уходить. Уходить, пока есть возможность. А потом посадить эту тварь за решётку или убить собственными руками... Но сейчас просто бежать.