***
Спустя несколько дней Лука прошел медосмотр, подписал контракт и вышел на освещенное ярким солнцем поле Сантьяго Бернабеу. Его тело приятно облегала белоснежная форма, от него чуть сильнее, чем обычно, пахло хвоей с ноткой апельсина. Подавители ему разрешили принять только после завершения медосмотра, и добрых полчаса он просидел в полутемной комнате отдыха, чтобы таблетки достаточно ослабили его запах и убрали из него характерные, присущие омегам, феромоны. Лишь после этого, приняв прохладный душ, он направился к конференц-залу, где подписал контракт. А сейчас он стоял перед полупустыми трибунами и, переполняемый волнением, слышал приветственный гул болельщиков. На его лице сияла улыбка — правда, она не совсем искренняя; нет, он действительно был рад надеть футболку Королевского клуба. Однако он чувствовал себя немного усталым — в последние ночи его преследовали неясные, тревожные сны, списываемые на нервное напряжение. Сейчас в груди заполошно билось сердце, доносящиеся с трибун скандирования «Модрич, Модрич» грели душу, но где-то под ребрами сворачивалось клубком дурное предчувствие. Будто в момент, когда его нога ступила на газон Бернабеу — или в тот, когда в самом низу листа контракта он вывел аккуратную размашистую подпись, — в его жизни что-то бесповоротно поменялось. Модрич не был фаталистом. Он не слишком верил в судьбу или сны, но все-таки что-то точно должно было произойти. Первые три дня позволили ему окончательно понять причину этого волнения. Его познакомили с командой в день презентации. Здесь все были до неприличия дружелюбные — совсем не так, как в холодной во всех смыслах Англии и уж тем более не так, как в Боснии. Ему мило улыбались, расспрашивали про семью, увлечения и прочую чепуху, совершенно не нужную для того, чтобы сыграться. И все-таки сквозь это дружелюбие проглядывала тонкая корка ледяного недоверия. Модрич пока чужой, и ему давали это понять. Оценивающие взгляды, пристальное наблюдение за ним во время тренировок. Они смотрели на него, будто гадая, как долго он здесь продержится — без горы титулов и громкого имени, со своим неказистым телосложением. Порой у Луки даже мелькала мысль, что Касильяс — или кто-то другой, в общем-то, плевать, — разболтал всем его «маленькую» тайну. Его чуть не хватил инфаркт, когда на первой же тренировке он услышал от Пепе: — Эй, Модрич, что застыл, как омега недоебанная? — Впрочем, Пепе тут же добавил себе под нос, — Ей-богу, мелкий такой нахрена нам? Зашибут же… После тренировки Икер подошел к Луке сам и вполголоса быстро объяснил: — На Пепе внимания не обращай. Он грубый, но это не значит, что ты ему не нравишься. Пока только на прочность проверяет. На следующий день шутки про омегу подхватыватили и другие — в их числе и Рамос. Он вообще вел себя активнее других, вился вокруг Луки вьюном и примерял на него всевозможные насмешливые прозвища: от «омеги» и «принцессы» до саркастичного «танка». Это страшно раздражало, но к концу второго дня Лука перестал реагировать. Не потому, что привык или смирился, а потому, что выяснилось, что на финальный матч Суперкубка Испании он включен в заявку. Модрич не трус, но тут его нервы, кажется, сдали. Он неверяще вглядывался в бумажку со списком, даже не замечая удивленного присвистывания и улюлюканья за спиной, и чувствовал, как кружится голова. Моуриньо прямо заявил на всю раздевалку: Лука точно сыграет против Барселоны. Помощь пришла, откуда не ждали. Перед матчем Икер ожидаемо беседовал с ним добрых полчаса, убеждая, что все в порядке и что Лука со всем справится — судя по этой заботе, он, должно быть, действительно выглядел как изрядно перепуганный человек. Однако этим все не ограничилось. Он неожиданно выслушал пару ободряющих слов от каждого второго одноклубника и перед самой игрой, в подтрибунке, внезапно столкнулся с Рамосом нос к носу. Лука недоверчиво нахмурился, глядя в сияющие глаза, но Серхио внезапно дружелюбно улыбнулся и хлопнул его по плечу: — Не кисни! Даже меня в свое время так быстро не выпустили, — и внезапно приобнял, тихо добавляя в самое ухо, — Удачи, Лука. На Модрича обрушилась волна его запаха — терпкого, горьковато-сладкого. Это длилось всего несколько мгновений, но он невольно вспоминил, как Серхио уже обнимал его так же — на Евро, — и тоже шептал в самое ухо. «Увидимся в Реале», — Рамос тогда не спрашивал, а утверждал, и оказался прав. — Спасибо, — Лука впервые за три дня знакомства искренне ему улыбнулся и поторопился отвернуться. Рамос вряд ли помнил о прошлых объятиях — ну конечно, только такой кретин, как Лука, мог запомнить так надолго такое незначительное даже по меркам их собственных жизней событие. Дебют получился ярким. Его выпустили всего на десять минут, но Лука выложился по полной. Блаугранас пытадись будто намеренно крыть именно его — впрочем, это было логично: он маленький, выглядит слабым и, что самое главное, он всего третий день в команде. Однако Лука оставил волнение за кромкой поля. В раздевалке, на тренировочной базе или в подтрибунке он был все еще чужим, но на поле он в своей стихии — мяч, поле и игра. Все просто. Они в общем-то уже почти выиграли, надо было просто удержать счет, но Лука сделал все, чтобы команда забила еще один, финальный гол. И, хотя ему это не удалось, он был чертовски доволен собой. Трибуны провожали его вместе со всей командой одобрительным гулом, и его переполняло чувство восторга — получить первый трофей с новым клубом в первом же матче — это отличный старт нового этапа карьеры. На выходе с поля его нагнал Икер, хлопнул по плечу и начал расхваливать с широкой улыбкой. К нему быстро присоединились и остальные — Модрич несколько смутился, ведь, по сути, победа — не то чтобы его заслуга. Но его, как новенького, старались поддержать так искренне, что он внезапно понял, что у него есть все шансы вписаться в команду. Пепе даже извинился за «омегу» и Лука, пользуясь случаем, просит его так не называть. Просьбу встретили дружным смехом и клятвенными обещаниями ее исполнить. После фотосессии с кубком поехали праздновать на базу. Шампанское открыли уже в автобусе, отовсюду слышались смех и песни. А Лука внезапно столкнулся с проблемой — вокруг было слишком много альф, разгоряченных игрой. Их запахи смешивались воедино, кружили голову. Икер держался лучше, потому что он давно привык и потому, что его старались лишний раз сильно не тискать. С Лукой же не церемонились, и он чувствовал, как тело становится все горячее и сознание затуманивается. Он огляделся по сторонам — рядом с ним сидел Марсело, перегнувшийся через сиденье вперед, и особого внимания на него не обращал. Остальные тоже были увлечены алкоголем и весельем, поэтому Лука осторожно вытащил из спортивной сумки блистер без упаковки и торопливо, нагнувшись, засунул пару таблеток-супрессантов за щеку. Это отняло не больше пары секунд, он засунул блистер в карман джинсов и тут же разогнулся, откидываясь на спинку сиденья и прикрывая глаза. И в эту же секунду сверху раздался негромкий голос: — Лука, ты в порядке? Модрич встревоженно распахнул глаза и увидел прямо над собой перегнувшегося через сиденье Рамоса. Его брови были нахмурены, он протянул ладонь и осторожно коснулся лба Луки. — Что ты?.. — Температуры вроде нет. Что за таблетки? Тебе плохо? — в голосе Серхио слышалось искреннее беспокойство, но Лука вдыхал его запах, такой сильный и яркий сейчас, стиснул пальцы в кулаки и вдруг понял, что его это страшно бесит. Рамос мог бы просто развлекаться, а не следить за тем, что Лука засовывает в себя. — Голова разболелась, — прошипел он и прикрыд глаза, ясно давая понять, что разговор окончен. — Если будет совсем плохо, скажи, я отвезу тебя домой, — серьезно произнес Серхио и ласково потрепал его по волосам. И, к счастью, тут же куда-то исчез. Лука прислонился к холодному стеклу щекой и провалился в легкую дрему. Марсело разбудил его, когда автобус приехал на базу. Таблетки уже начали действовать, и Модрич чувствовал себя ощутимо лучше — запахи альф его больше не тревожили. Веселье продолжилось в столовой базы. Они сдвинули столы к стене и устроили импровизированный танцпол — из динамиков громко играла попса, все вокруг налегали на алкоголь. Напиваться Луке поначалу не хотелось, но веселье было заразительно. Он выпил несколько бокалов шампанского к тому моменту, когда Марсело и Пепе начали мешать коктейли. Откуда взялись бутылки крепкого спиртного, Модрич не знад, но догадывался — скорее всего, кому-то очень не хотелось обходиться сегодня ночью одним соком, и алкоголем запаслись заранее. На свой страх и риск Лука принял из рук Пепе стакан, наполненный какой-то гремучей смесью, и выпил до дна… Дальше воспоминания слились красками сумасшедшего калейдоскопа. Лука проснулся с утра с тяжелой головой — в желудке было пусто, поэтому его не тошнило, но в висках ломило и трудно было открыть глаза. Он лежал на чем-то мягком, кажется, на постели, толком не раздетый — только расстегнута рубашка и снята обувь. Чтобы вспомнить хоть что-то, ему потребовалось несколько минут. Все это время он лежал с закрытыми глазами, слыша чье-то тихое сопение рядом. Чем дальше, тем хуже. Сон отступил, и в ноздри запоздало проник запах, которого за последние три дня слишком много было в жизни Луки. Вместе с запахом пришли обрывки воспоминаний: будто кадры из фильма, замелькали обеспокоенный Икер, кажется, весь вечер следивший за ним одним, Рамос с неизвестно откуда взявшейся гитарой — оказывается, играет и поет он вполне неплохо, — и, о ужас, танцы с Пепе. От этих воспоминаний Лука мигом покрылся холодным потом — это насколько же пьяным надо было быть, чтобы ухватиться именно за ебучего Пепе, наплевав на риск провести ночь в медкабинете со сломанным носом. Но, судя по тому, что нос Луки был явно в порядке, весело было обоим. Впрочем, это было не так уж важно — слева от него прямо сейчас лежал вовсе не Пепе. Последнее воспоминание прояснило все — Модрич вспомнил как, придерживаясь за стенку, брел по коридорам жилого корпуса. За прошедшее время ему лишь провели краткую экскурсию, даже своей комнаты не выделили, и он, похоже, завалился в первую попавшуюся с приоткрытой дверью, в темноте лишь заметив, что половина здоровенной кровати занята. Но вторая-то половина была свободна! Ругая себя, на чем стоит свет, Лука осторожно приоткрыл глаза и повернул голову. Так и есть, Серхио спал совсем рядом — в отличие от Луки, почти полностью голый; лицо умиротворенное, пухлые губы слегка приоткрыты, волосы растрепаны. Он ушел с вечеринки раньше него, кажется, куда менее пьяный, и теперь спал сном младенца. Мысленно чертыхаясь, Лука сел на кровати и спустил босые ноги на пол. Надо было срочно сматываться — он тихо, стараясь не разбудить Рамоса, пробрался к двери и дергнул ручку. Та не поддалась. — Блядский боже, — прошептал Лука, изможденно прислоняясь лбом к двери после нескольких тщетных попыток ее открыть. А потом кинул взгляд на электронный замок, горящий красным — судя по всему, Лука сам ночью попросту захлопнул дверь, и сработала блокировка. Ключ-карта должна была быть где-то у Серхио, но шарить по чужим вещам — последнее дело. Поэтому он сел в кресло напротив кровати и сжал голову ладонями. В конце концов, ничего критичного не произошло — не будет же Рамос злиться на пьяного новичка, по ошибке уснувшего в чужой комнате? Идиотская ситуация. Сколько он так просидел, сказать сложно. В какой-то момент пришла запоздалая мысль — Серхио проснется неизвестно когда, а действие таблеток не вечно. В среднем десять-двенадцать часов, но лучше бы было подстраховаться. Он судорожно пошарил по карманам и, о счастье, таблетки оказались на месте. В мини-баре Лука нашел бутылку холодной воды и принял супрессанты, то и дело посматривая в сторону кровати. В итоге он благополучно заснул в кресле и вновь открыл глаза, когда почувствовал легкое прикосновение к плечу. — Лука? — Серхио присел перед ним на корточки. — Эй, как ты себя чувствуешь? — Мфх… — невнятно отозвался Модрич, чуть ли не сползая с кресла. — Рамос? Доброе утро… и извини за вторжение. — Ерунда, — Рамос внезапно нахмурился. — Ты что, спал в кресле всю ночь? — Нет, в кровати, я… ждал, пока ты проснешься. Дверь захлопнулась, я не смог выйти. — Оу. Ты мог меня разбудить. — Неудобно, ты так крепко спал... — пробормотал Лука и окончательно продрал глаза. — Откроешь дверь? — Конечно. Но… не хочешь сначала принять душ? Я могу одолжить тебе что-то из своих вещей. У меня есть запасная одежда. Лука на мгновение представил себе перспективу натянуть на себя пропахшие сладким цветочным запахом вещи и содрогнулся. Нет уж, перебор. От него самого наверняка пахло далеко не розами и морским бризом, но ему было все равно. — Нет, спасибо, я лучше домой, — неловко улыбнулся он. — Найду кого-нибудь трезвого, кто меня подбросит… Икер вроде немного пил… — Икера вырубило еще до того, как я ушел, — рассмеялся Серхио и поднялся на ноги. — Можешь сам убедиться, его комната напротив. А я пока схожу в душ и оденусь, — в ответ на недоуменный взгляд он пояснил, — я вчера пил только сок. Отвезу тебя сам. Луке не осталось ничего, кроме как неуверенно кивнуть в ответ. Серхио выпустил его в коридор, дверь комнаты Икера оказалась открыта — оказывается, чтобы заблокировать ее, нужно было с силой провернуть ручку вниз. Серхио направился в душ, а Лука зашел в комнату Касильяса. Тот не спал — полулежа-полусидя залипал в телефон. Он был непривычно бледен с похмелья, но приветливо улыбнулся Луке и тут же отложил мобильник в сторону. — Ты как? — Голова болит, — Лука присел на край кровати и уставился глазами в пол, не зная, делиться с Икером мыслями или нет. — Что-то случилось? — опередил его сомнения Касильяс. Лука неопределенно пожал плечами, а потом все-таки произнес: — Пиздец. Икер терпеливо молчал, ожидая продолжения. Собравшись с силами, Лука выдохнул и выдал: — Я уснул у Рамоса. Завалился к нему в кровать ночью и толком не помню, что было до этого… Откуда тут вообще гитара? Касильяс даже не удивился внезапному вопросу, хмыкнул и произнес: — Сам не знаю, кто-то из ребят вроде приносил когда-то. Запомнилось выступление Серхио? — Его задница — куда больше, — хмуро ответил Лука и тут же осекся. Двойной смысл до него дошел с легким запозданием. — У вас что-то было? — спокойно уточнил Икер, и щеки Луки вспыхнули: — Нет! Я не в том смысле. Блять… Что, если он все понял? Икер, я тут всего три дня, и все уже пошло по пизде… — Спокойно, — Икер протянул руку и ободряюще сжал его плечо. — Все нормально, от тебя не пахнет омегой. И Серхио не стал бы… В общем, он бы сказал, если бы что-то было. — Откуда ты?.. — до Луки сегодня все доходило действительно медленно. — Вы что?.. Вы?.. — Пару раз, — Икер поморщился. — Еще до того, как я встретил Сару. В любом случае, тебе не о чем беспокоиться… Хотя вчера я был другого мнения — ты в следующий раз с Пепе поосторожнее… — Я уже об этом думал, — воспоминания ночи вновь нахлынули на Луку, и его внезапно пробрал нервный смех. Икер тоже улыбнулся и сочувственно сжал его плечо: — На самом деле правда, расслабься. Поверь, ты достойно прошел крещение пьянкой. После твоих танцев под «Hala Madrid» тебя даже Криш, по-моему, за своего признал… — Боже, я хотя бы не подпевал? — скорчил Лука страдальческую гримасу, но тут их внезапно прервал стук в дверь. — Можно? — голова Серхио осторожно просунулась внутрь. — Лука, ты как? Созрел? — Рамос обещал меня подвезти, — неловко объяснил Лука Касильясу. — Сейчас, мы только договорим, ладно? — Подожду в коридоре, — Серхио улыбнулся — больше Икеру, чем Луке, — и исчез. — У вас точно ничего не было, — почти шепотом проговорил Касильяс и уселся на постели. — Тоже буду одеваться. Кстати, Лука, тебе помочь с выбором ресторана или ты праздновать дома будешь? — Что? — Лука недоуменно нахмурился. — Понятно… ты вчера под градусом объявил о том, что ждешь всех на своем Дне рождения. Час от часу не легче. Модрич прикрыл глаза ладонью и судорожно вздохнул — довольно сложно было представить себе, что он закатит вечеринку в честь Дня рождения на всю команду. Но и отказываться проводить ее было сейчас не лучшей идеей. Спустя полминуты молчания он наконец произнес: — Лучше дома. Я еще не обустроил его толком… но несколько комнат к девятому будут готовы. Только… сможешь помочь с организацией? — Конечно, — Икер тепло улыбнулся. — Обсудим это позже. Скинь мне адрес смс-кой, я заеду к тебе завтра и будем на месте думать. — Спасибо, — Лука немного неловко обнял его напоследок и вышел в коридор. Серхио со спортивной сумкой через плечо и еще одной в руках стоил напротив, прислонившись к стене, и приветливо ему кивнул. — Точно не хочешь в душ? — уточнил он на всякий случай. — А что, нужно? — ехидно осведомился Лука. — Просто выглядишь усталым. Дома обязательно сходи. В ванной полежи — мне после игр всегда помогает мышцы расслабить. — Я как-нибудь разберусь, — Лука забрал из его рук свою сумку, неизвестно где найденную, и, чуть втянув голову в плечи, прошел вперед. Ему было немного стыдно за собственную грубость, ведь Серхио, кажется, искренне старался помочь, но, стоило только приблизиться к нему, как приевшийся запах забивал нос и глотку. Лука не слишком понимал, почему сосредотачивается из всех альф именно на Серхио и невольно задумывался, что стоит проконсультироваться с врачами по поводу гормонов.***
Дом Модрича был пуст и не слишком обжит. Оно было и неудивительно — его удалось найти в считанные дни, буквально накануне презентации, за очень внушительную сумму, однако в отличном состоянии: в недавно отстроенном квартале, с зеленым участком и новеньким ремонтом. В Лондоне Лука жил относительно скромно, в квартире, а не в особняке, и при переезде в Испанию продал ее вместе со всей мебелью — поэтому здесь ее пришлось покупать с нуля. Естественно, сам он этим не занимался. Ваня связалась с хорошей мебельной фирмой, и уже спустя несколько дней после покупки дома в нем появился необходимый для жизни комплект — остальное планировали покупать по мере необходимости. Собственных вещей у Луки тоже было немного, и поэтому дом казался особенно искусственным, как декорация или студия. Но сейчас это последнее, что волновало Луку. У дома был хороший бассейн, в гостиной с панорамными окнами можно было устроить основное место проведения вечеринки. Икер уже добрых полчаса таскался из одного угла в другой, продумывая украшения. — Шарики это бред, — поморщился Лука в ответ на бормотание Касильяса. — Серьезно, у нас не детский праздник. Можно вообще ничего не украшать — еды, напитков и какого-нибудь развлечения достаточно. Икер досадливо скривил губы, пытаясь подобрать возражение — он почему-то загорелсят идеей закатить для Луки наивеселейший праздник, — но тут же оживился: — Раз уж мы решили сделать пригласительные, напишем, что с каждого по одному украшению. И не спорь, это будет мешанина, зато веселая. Модрич устало пожал плечами. Они возились с этим уже так долго, что ему было почти все равно — за два часа обсуждения они только и успели, что заказать доставку нескольких ящиков вина и лимонада. — Скажи лучше, мне надо звать кого-то, кроме команды? Как у вас принято? — Хм, разве что тренера, — задумчиво отозвался Икер. — Жозе? Он увидит весь этот алкоголь и тут же нас поубивает, — фыркнул Лука. — Ты уверен, что нужно?.. — Да. Послать пригласительное. Он откажется — найдет предлог, — но ему будет приятно. Поверь, ему тоже не хочется портить веселье или смотреть, как мы напиваемся. — Ладно, — Лука добавил еще одно имя в список. — Что насчет еды? — Это не сложно, — Икер кивнул каким-то своим мыслям. — С салатами и закусками справимся сами. Не против, если Сара тоже придет? Она делает божественные соусы… — Конечно, — Лука тут же светло улыбнулся. — Я буду рад познакомиться с ней поближе… А что с горячим? Может, какое-то мясо? Раз уж мы собрались устраивать все сами — у меня есть гриль… — А это идея! — Касильяс схватился за мобильник и под удивленным взглядом Луки набрал чей-то номер. — Алло, Чехо? — Модрич так и обмер на месте. — Ага, слушай, поможешь нам с Лукой с мясом?.. Ну в смысле, на его День рождения. Отлично. Спасибо, приезжай девятого пораньше, к четырем… Нет, продукты сами купим… Все, давай. Икер повесил трубку и повернулся к Луке с торжествующей улыбкой, но тут же заметил его выражение лица. — Эм, Лука?.. — Ты позвал Рамоса помогать? — Да, а что? Я сделал что-то не то? — Не знаю, — Лука шумно выдохнул и откинулся на спинку дивана. — У вас что-то еще случилось? — Икер тут же уселся рядом. — Не держи в себе. Что такое? Лука внезапно решился на откровенность: — Я правда не знаю, Каси. Просто… его слишком много. Когда он рядом, я не чувствую ничего, кроме его запаха, и это так бесит, и то, что произошло после вечеринки… я не уверен, что все нормально. Икер какое-то время помолчал, а потом легонько сжал его плечо. — Лука, ты знаешь, кто такие истинные альфа и омега? — Эти романтические бредни? Примерно представляю. К чему ты? — Не совсем бредни. Просто наука знает слишком мало таких инцидентов, чтобы что-то утверждать. — И? — Лука нетерпеливо поторопил его. — Что ты хочешь сказать? — Я хочу сказать, что истинных может тянуть к друг другу. В том числе и фиксацией на запахе… — Икер, блять! — Модрич вскочил на ноги и скрестил руки на груди, устремляя на Касильяса гневный взгляд. — Не смей сводить меня с Рамосом! Это просто чертовы гормоны, или я просто не способен выносить его присутствие, я не знаю! — Пожалуйста, успокойся. Никого я не свожу, я просто предлагаю подумать… разве у тебя есть причины «не выносить его присутствие»? — Как минимум то, что он вечно трется рядом и лезет не в свое дело, — Лука искренне старался не повышать голос, но слова Икера прилично вывели его из равновесия. — Постоянно оказывается где-то поблизости, распускает руки, лезет обниматься, и его совершенно не ебет, нравится мне это или нет! — А ты с ним об этом говорил? — Что? — слова Икера были словно ведро льда за шиворот. — Ты хоть раз дал ему понять, что тебе неприятно? — А что, это не очевидно? — огрызнулся Лука, не желая признавать, что в этом есть здравое зерно. — Ну вообще-то нет. Серхио экстраверт, он активный и тактильный, да. Но если ты ему скажешь, он будет уважать твои границы. Поверь… Если тебе сложно терпеть его, можно просто заказать доставку из ресторана и не просить помогать. — Не надо, — Лука покачал головой, поджав губы. — Уже не надо. Это будет глупо… и грубо. — Хорошо. Тогда нам осталось только купить продукты и подумать, чем можно развлечь всех, если станет скучно.***
Следующая неделя пролетела быстро. За это время они отыграли всего один матч — с легкостью загнали три безответных гола Гранаде. Лука вышел в старте, играл больше тайма и в целом снова показал себя очень неплохо. Касильяс оказался прав — после вечеринки неловкость пропадает, и Луку начали воспринимать, как своего. Даже почти прекратили шутить насчет низкого роста и длинных волос. Он и сам привык к этим подколам, изредка отвечал в такой же шуточной манере, и в целом все шло подозрительно хорошо — вообще никаких проблем. Модрич целиком сосредоточился на тренировках, изучал тактику и роли, закрепленные на поле за каждым. О предстоящем празднике он думал уже без прежнего содрогания. В воскресенье Икер с Сарой приехали около двух часов дня, чтобы помочь Луке с окончанием подготовки. Сара Карбонеро оказалась очень милой девушкой — она была вежлива и дружелюбна, но в ней чувствовался какой-то особый стержень. Луке с ней было комфортно так же, как с Касильясом — она не задавала бестактных вопросов, мило беседовала о всякой ерунде и вдобавок ко всему превосходно управлялась с приготовлением блюд, заодно иногда включая командный голос — подгоняя Модрича и Касильяса. Лука даже в шутку осведомлялся у Икера, точно ли она бета, а не альфа. Икер в ответ только смялся. Ровно в четыре, и ни минутой позже, раздался звонок. Лука вытер испачканным соком помидоров руки и, отмахнувшись от предложения Икера встретить Серхио, направился к воротам сам. Рамос приехал на такси с увесистым подарочным пакетом и смешным ободком с блестящими помпончиками в руках. Луке было немного неловко. Он вежливо улыбнулся, пропуская гостя внутрь, и позволил крепко обнять себя. Серхио сиял искренней улыбкой, громко поздравил его, легонько поцеловал в щеку и водрузил ободок на его макушку. — Это в качестве украшения, — пояснил он. — Симпатичный сад, Лука. И дом тоже выглядит очень мило. Ты живешь один? — Да, — Модрич невольно задался вопросом, откуда у людей вроде Рамоса сверхспособность расспрашивать о скучнейших вещах с таким видом, будто им действительно крайне интересно услышать ответ. Он пропустил Серхио вперед, параллельно размышляя над его внешним видом — черная шелковая рубашка изящно облегала подтянутый торс и выглядела очень торжественно. А еще она оказалась очень приятной на ощупь. И так ощутимо пахнла этим въедливым запахом… «Твою мать», — выругался Лука про себя и поторопился к дому, обещая себе, что сегодня уж точно не будет думать в очередной раз об одном и том же. К счастью, Серхио тут же увлекся разговором с Икером и Сарой и маринованием мяса. Лука воспользовался этим и под предлогом разжигания гриля смотался на улицу. К пяти съехались остальные одноклубники. Кто-то был с партнерами и партнершами, и Лука с удивлением понимал, что знает далеко не всех прибывающих. Но, судя по словам Икера, это была совершенная норма — сам Модрич в этом мало что понимал, вечеринки он закатывать не привык. Зато теперь ему стало очень даже ясно, зачем они готовили столько еды. Алкоголя и прочих напитков, к счастью, тоже оказалось достаточно, и спустя полчаса после прибытия последних гостей Лука перестал беспокоиться о том, как идет праздник. В конечном итоге получилось достаточно весело — все были в меру пьяные, куда меньше, чем после Суперкубка, танцевали, болтали и избавляли Луку от необходимости выдумывать развлечения. — Не так уж все плохо? — смеясь, осведомился Икер, когда прилично разошедшийся Марсело прямо в центре гостиной, на усыпанном конфетти полу станцевал фристайл под дружные апплодисменты. — Гораздо лучше, чем неплохо, — искренне ответил ему Лука. Большая часть гостей разошлись после полуночи, оставив после себя кучу воздушных шариков, цветных лент и подарков. Лука провожал каждого, и в конце в гостиной их осталось четверо — он, Икер, Сара и Серхио. Эти трое вызвались помочь Луке прибраться — хотя бы самое основное, а завтра он, скорее всего, вызовет клининг. По правде говоря, присутствию Рамоса Модрич не был слишком уж рад. Это было немного странно — ладно Икер, они стали довольно близки, и логично, что он захотел помочь. Сара просто присоединилась к нему, а вот Серхио остался из непонятных Луке побуждений. Они даже не были друзьями. Когда грязная посуда Эверестом украсила столешницу, а упаковки были распиханы по мусорным мешкам, Икер с Сарой вызвали такси. Пока они ждали машину, Лука открыл подарок от них — это оказалась красочная энциклопедия о птицах на испанском — Лука как-то упоминал, что любит орнитологию, — пара бутылок хорошего вина и огромная коробка травяного чая — как гласила надпись, помогающего от стресса. Луке почему-то стало очень тепло на душе, и он полез к Икеру обниматься. Уже на пороге тот позвал Серхио и уточнил: — Ты не поедешь с нами? Можем попросить таксиста сделать крюк и закинуть тебя домой. — За мной заедет Рене, у него дела где-то недалеко отсюда были, — покачал головой Серхио, но внезапно осекся. — Лука, это ведь ничего? Я не помешаю? Буквально пятнадцать минут. — Нет. Конечно, нет, — Модрич устало вздохнул и заставил себя через силу улыбнуться. В конце концов, Серхио старался так много делать для него, и он ведь не был виноват, что его запах казался таким назойливым и раздражал именно Луку? Икер и Сара уселись я в такси и исчезли, оставляя его наедине со своим кошмаром. «Кошмариком», — поправил он себя. — «Не настолько все плохо». — Может, пока что и мой подарок посмотришь? — предложил Серхио спустя пару минут молчания. Лука с облегчением потянулся к пакету — так был хоть шанс провести это время без особой неловкости. Внутри оказалось несколько подарков — достаточно симпатичная картина с нейтральным ночным пейзажем, брендовый спортивный костюм и ювелирное украшение — подвеска из платины в виде змейки. — Как тебе? — кажется, в первый раз Лука увидел его таким неуверенным и смущенным. — Я не знал, что дарить, мы еще мало знакомы… — Это очень хороший подарок, — отозвался Лука искренне и задумчиво добавил. — Спасибо. Правда, я до жути боюсь змей. — Оу, — на лице Серхио появилось виноватое выражение. — Я не знал, извини. — Ничего, — Лука внезапно рассмеялся. — В отличие от своих живых собратьев, эта — миленькая… Кстати, а Рене это… твой партнер? — Брат, — Серхио прыснул со смеху, и Лука густо покраснел: — Ой. Теперь ты извини. Смех разрядил обстановку. Серхио присел на диван возле Луки и, смотря на подаренную Касильясом книгу, внезапно задумчиво произнес: — У тебя есть проблемы с испанским? — Я не очень давно его учу, — пожал плечами Модрич. — Как у всех. — Ты большую часть времени говоришь на английском. Не хочешь потренировать разговорный испанский? — В смысле?.. — В смысле, со мной. Я могу с тобой позаниматься. Модрич медленно выдохнул. Надо было постараться его не обидеть. — Я подумаю, спасибо. Но вряд ли. Мне удобнее заниматься самому. — Я не настаиваю, — улыбнулся Серхио. — Все в порядке, не переживай. Захочешь потренироваться — напиши мне. — Конечно. Спасибо. В этот момент Серхио позвонил брат — он уже подъехал к воротам. Лука проводил его к калитке и не без облегчения запер ее насовсем. Да, вечеринка вышла неплохой, и все-таки такое обилие общения было для Луки в новинку и утомило. Вернувшись в дом, он с облегчением потушил свет в гостиной, принял душ и, подумав немного, поставил чайник. Надо было опробовать подарок Икера. Он, не глядя, засыпал травяную смесь в заварочный чайник и залил туда же кипяток. И спустя мгновение вместе с клубами пара до него долетел знакомый терпкий запах - почти такой же, как у Серхио. Час от часу не легче. — Блять, блять, блять, — Лука рухнул на табуретку и схватил коробку, вглядываясь в буквы названия. Лаванда. Запах Рамоса — ебаная лаванда, смешанная с чем-то еще острым, вроде… перца? Розового перца, — дошло до него наконец. Он торопливо написал Икеру — тот ответил почти мгновенно: «Лука, успокойся, это вышло случайно. Извини, я не подумал.» Вопреки всему, ароматный чай он не вылил. На вкус он оказался очень приятным и действительно отлично успокаивал. В эту ночь Лука спал сладким сном младенца.***
Следующие три с лишним недели прошли более-менее неплохо. За ярким началом сезона последовал естественный спад. Конечно, Луке хотелось бы выдавать такие же превосходные результаты, как в первых двух матчах, но чтобы все и сразу — это было почти невозможно. И хотя это было очевидно и для него, и для других игроков, и для спортивных журналистов, последние готовы было цепляться за что угодно, лишь бы создать инфоповод. Икер делал все возможное, чтобы оградить Луку от этого и помочь морально, но Модрич все чаще натыкался на заголовки с собственным именем — заголовки статей с бездарной критикой. Комментарии под статьями были не лучше. Луке стоило больших трудов стараться не обращать внимания на эти бредни — головой он понимал, чего ради все это пишется, но это все равно задевало. У команды был хороший старт сезона, все победы, не считая одной ничьи, но это не останавливало журналистов от того, чтобы лишний раз упомянуть его «бесполезность». В этот день не ладилось все. Погода была просто омерзительная — начало октября, довольно холодно и сыро, небо серое, явно как перед дождем. От резкой перемены температуры все были сонные. Лука оппоздал на тренировку, даже не успел выпить кофе и собрать сумку — даже сменной одежды не взял. Тренировка тоже получилась вялая — они кое-как размялись и поделились на команды для тренировочной игры. Команда Луки проиграла, а сам он получил довольно неприятный удар головой об землю — делая подкат, Рамос не рассчитал силу и снес его к чертям с ног. В любой другой день Лука успел бы сгруппироваться, прикрыть затылок или рефлекторно повернуться чуть иначе, но особенно вялое тело отказалось его слушаться. После удара в голове на мгновение потемнело, и тут же к горлу подкатила тошнота. Рамос наклонился над ним, приподнял за плечи и обеспокоенно позвал по имени. Лука что-то невнятно промычал и постарался подняться, но голова кружилась сильнее, чем должна была бы. Он почувствовал, как сильные горячие руки обхватывают его поперек пояса и осторожно ставят на ноги. Как в тумане, он слышал голос Серхио, кричащего Моуриньо: — Я отведу его в раздевалку, пусть передохнет. Лука не сопротивлялся. Придерживая под плечи, Рамос увел его внутрь здания, протащил по коридорам и распахнул дверь раздевалки. Лука попытался сделать хоть шаг без его помощи и внезапно почувствовал, как живот начало медленно, но верно скручивать в знакомом ощущении. Нет. Нет-нет-нет-нет. Еще слишком рано, только не это… Все запахи в считанные мгновения обострились, и в особенности — такой близкий и острый запах лаванды и перца. Лука вдохнул его полную глотку и почувствовал, как он оседает сладостью на языке, такой густой, такой притягательный… «Пиздец. Это пиздец», — пронеслось у него в голове, прежде чем колени окончательно отказались его держать, и он осел прямо в руках Серхио, который уже сотню раз наверняка обо всем догадался. — Лука… — раздался хриплый голос Рамоса над ухом. — Ты что… Ты, блять, омега?..