Would you like to dance?
The Railroad — Goodnight, Texas
Дикий запад, штат Техас — место беззакония, золотой лихорадки, стычек с коренными индейцами. У многих дикий запад ассоциировался с ковбоями, скачками на «диком быке» и лошадями. В штате Техас был небольшой городок населением в полторы тысячи человек. Ким Тэхён, родившийся здесь, знал всех без исключений. Тэхён, красивый двадцати пятилетний альфа, русый ковбой, владелец самого популярного кабака в их городке. Каждый вечер здесь отдыхали пастухи после тяжелого трудового дня, выпивали, веселились, танцевали. Тэхён сам любил танцевать и довольно-таки часто приглашал обладателей прекрасного пола. Иногда этот танец продолжался до самого утра, после чего Тэхён возвращался в свой обычный режим. Альфа в своем возрасте был одним из самых богатых людей в городке. Единицы имели автомобили, особенно Cadillac Brougham. Ярко-красный интерьер из дерева и кожи, 5-литрова «восьмерка» под капотом, отказ от вошедших в моду округлых линий ради брутальных квадратных форм и крупногабаритного кузова — вызов для автопрома 70-х. Этот автомобиль, как красная тряпка для быка, бесил остальных состоятельных жителей городка, не являвшихся обладателем такой роскоши. Дома на диком западе были невысокие. Жил альфа в центре городка в довольно большой квартире на втором этаже, можно сказать — напротив кабака. Жил один, отношения не заводил, только проводил время с омегами на одну ночь. Никто не мог понять, почему у такого альфы с обворожительной улыбкой не было омеги. Всё просто — он хоть и спал с омегами, но предпочитал альф. Об этом знали лишь единицы. Хорошо, почему он не мог найти альфу? Ответ тоже прост — никто не привлекал, или же были заняты, или не любили геев. Он ждет встречу, не важно с кем, под их любимую песню, чтобы прожить до конца дней. У Тэхёна было не так много друзей, но зато, они были самыми лучшими и преданными. И вот сейчас, в эту прекрасную пятницу, они собрались все вместе, чтобы отпраздновать день рождение лучшего друга — Ким Намджуна. В кабаке играла музыка, все распевали песни, пили алкоголь, танцевали как сумасшедшие. Тэхён часто выходил и танцевал с каким-нибудь омегой, потом вновь садился за стол и продолжал бурно рассказывать разные истории. Намджун часто смеялся с Хосоком, в то время как их омеги — Чимин и Юнги –молча слушали, попивая коньяк. — Не, ну ты представляешь, — возмущается Намджун, — этот чертов скот сегодня меня и Купера вообще не слушали. — Теряешь хватку, — усмехается Тэхён, смотря, как Ким стреляет убийственным взглядом. Когда старший альфа так смотрит, складывается ощущение, что он сейчас выстрелит из своего любимого револьвера, а Тэхён уж точно словить пулю не хочет. — Просто у Джун-и выдался тяжелый день, — подает голос омега с пухлыми розовыми губами. — Да, мое сокровище. Ты единственный, кто меня понимает, — альфа тянется к Чимину и вовлекает его в животный поцелуй. — Дикари, — фыркает Юнги, переливая остатки коньяка из стакана Пака в свой. — Но ведь со мной ты тоже дикий, разве нет? — хмыкает Хосок, изогнув бровь. Юнги на это лишь нервно бегает глазами по столу и делает ещё один глоток. Тэхён смеется низким голосом. Его друзья точно дикие, как и все на диком западе. Здесь живут в кайф, закон соблюдают, но нарушить могут. Это так называемое своеобразное развлечение. — Тебе бы тоже своего дикаря найти нужно, — Намджун наконец-то отрывается от губ омеги и отпивает пиво. Тэхён непонимающе хмурит брови, — Найди омегу и живи себе припеваючи. — Ты же знаешь, в нашем городке ты не найдешь подходящего тебе альфу, — поясняет Хосок. — Ребят, мне всего двадцать пять, время ещё есть. Мы просто ещё не нашли друг друга. — Тэ, — подает голос Юнги, — Ты же понимаешь, что сказка про «Песню судьбы» — просто сказка? Эту сказку передавали из поколения в поколения. В ней рассказывалось, что если пара впервые встретилась во время любимой песни, то они проживут вместе до конца своих дней.Ain’t No Easy Way — Black Rebel Motorcycle Club
Музыканты начинают играть новую песню, гитара играет всё громче, а когда другой музыкант начинает отбивать ритм на бубне, жители начинают хлопать в ладоши и активнее танцевать.Так просто влюбиться, Когда ты влюбляешься, с тобой всё ясно
Тэхён остается один за столом. Он наблюдает, как его друзья, двигаются под музыку, получают положительные эмоции от сегодняшнего вечера. Однако Тэхён начинает задумываться над словами Хосока. Видимо, пора прекращать ждать чуда и жить реальной жизнью. Ждать того самого, который сможет усмирить пыл Тэхёна, нет времени и сил. — Тэхён! — слышится звонкий голос. Альфа оборачивается и видит перед собой красивого омегу в кожаных брюках и длинной рубашке. — Что такое, моя зажигалочка? — Тэхён улыбается, хотя скорее скалится, проводя рукой по тонкой талии парня. — Пошли танцевать, — омега начинает вилять в такт бедрами, тем самым зазывая. Тэхён хмыкнул и одним грубым рывком посадил его на колени. Руки по-хозяйски скользят по талии и опускаются на ягодицы, крепко сжимая. Омега вгрызается в губы Тэхёна, жадно целуя, ерзает на бедрах, сжимая русые волосы на затылке, — Это же твоя любимая песня. — Давай не сегодня, Сокджин-и, — шепчет в приоткрытые губы Ким, — Что-то нет настроения. Нагло врет. Просто Сокджин его уже достал, но, связи с хорошим воспитанием, не смеет послать. — Почему? Ты же так любишь танцевать, особенно у себя дома. Тэхён хмыкает от столь большой наглости и кусает губу, сдерживается, чтобы не скинуть этого омегу с себя, а то иначе драка будет. — Сегодня я буду танцевать, но не с тобой. После этих слов Сокджин спрыгивает с колен Тэхёна и ритмично идет в сторону другого столика, где сидит не менее привлекательный альфа, но до него Тэхёну нет дела. Альфа лениво поворачивает голову и замирает. У барной стойки он видит прекрасного юношу, со стаканом коньяка со льдом. Он машет носком сапога в такт музыки, губы произносят слова песни. Черная ковбойская шляпа закрывает лицо, что очень огорчало Тэхёна. Парень был одет во все черное. Тэхён не любитель черного цвета, но на этом парне он смотрелся слишком… сексуально? Альфу удивило, что раньше его не встречал. Возможно недавно приехал в город.Ты становишься доступной добычей, Когда небесные миры жаждут твоей крови
Он четко произносит каждое слово, которое поет главный вокалист ансамбля. И Тэхён осознает — знает песню наизусть. Незнакомец наконец-то поднимает взгляд на Кима, а альфа смотрит как истукан. Он видит лицо. Очень красивое лицо. Глаза черные, как бездна, брови густые и на одной пирсинг. Тэхён так давно не видел пирсинг брови, так как в основном жители прокалывали нос. Он переводит взгляд на шею, на выпирающий кадык, а потом опять на лицо. Этим парнем не наглядеться. Он, как магнит, притягивает к себе, посмотришь — больше не отведешь взгляд. Он своим видом так и говорит: «Смотри только на меня». И Тэхён смотрит. Только на него.И не существует простого способа, нет, Простого способа выбраться отсюда, нет.
Тэхён начинает подпевать, парень около барной стойки оставляет стакан и, напевая припев, идет прямо к Киму. Альфа внутри загорается, как спичка. Незнакомец идет уверенной походкой, смотрит острым взглядом, таким острым, что порезаться можно. Тэхён от этого нечем дышать, ему и в правду как будто глотку перерезали. Глаза падают на талию… на тонкую осиную талию. Этот юноша точно откуда-то из мира богов. Чем ближе он подходит, тем лучше Тэхён мог почувствовать природный аромат. Это альфа, и чертовски горячий альфа. Терпкий запах миндаля не свойствен омегам. Тэхён готов поклясться, если бы не народ в заведении, то прямо сейчас бы разложил его на столе. Альфа закусив губу, смотрит сверху вниз, оценивающе, и склонив голову, одновременно отстукивая ритм каблуком. И если бы не танцующая толпа, трахнул бы Тэхёна без раздумий. Но он лишь наклоняется к лицу напротив и спрашивает низким, до чертиков возбуждающим голосом: — Не хочешь потанцевать? — Тэхён сейчас готов раскрошить стакан в руке. — А не боишься косых взглядов? — хмыкает Ким, наблюдая, как красивые татуированные пальцы снимают черную шляпу, а потом и бежевую шляпу Тэхёна. Альфа не успевает понять, как незнакомец так быстро взял его руку и потянул к танцполу. Сердце стучит, как обезумевшее, а разум поглотил густой непроглядный туман восторга. Они выходят на танцпол, незнакомец несдержанно прижимает Тэхёна к себе, скользит ладонями вниз, слегка сжимает бедра. По телу мурашки, а внизу слегка тянет. Ким как будто девственная омежка теряется, плавится от этих прикосновений. — Чон Чонгук, — шепчет брюнет на ухо. О боже, у него даже имя горячее. Тэхён хочет завыть, но лишь предательски откидывает голову на плечо Чонгука, двигаясь под музыку. — Ким Тэхён, — в пол голоса говорит альфа, накрывая рукой затылок другого.Так просто влюбиться, Но когда ты на мели, ты знаешь, ты в полной заднице.
Чонгук ведет танец, двигает бедрами Тэхёна в ритм музыки. А Ким получает непередаваемое наслаждение и сильнее виляет прям по возбуждению Чона, слыша тихое рычание. Он соврет если скажет, что это его не заводит.И последний поцелуй полон фальши, Потому что теперь твои глаза ищут, чем бы поживиться.
Люди в кабаке собираются в круг, хлопают в ладоши, свистят, подливают масло и так в разгоревшийся между двумя прекрасными альфами огонь. Некоторые скептически смотрели на всё происходящие, некоторые уходили с криками «Пидоры конченные», но в ответ слышали не менее оскорбительные фразы в свой адрес. — А ты говорил — всего лишь сказка, — ухмыляется Чимин, пихая в бок Юнги. Омега закатывает глаза, продолжая хлопать. Тэхеновы губы трогает дьявольская ухмылка, он в удовольствии прикрывает глаза, плавно двигаясь. Однако Чонгук его разворачивает слишком резко, и, чтобы удержаться и позорно не упасть, Тэхён обвивает крепкую шею, плотно прижимаясь своим телом к его. Хриплый смех и искренняя улыбка Чонгука, заставляют щеки предательски краснеть и вызвать на лице смущение. Чон, поджав губы, отходит на шаг назад, стуча в ритм каблуком, начинает ходить восьмёркой, бросив Тэхёну краткое: «Подхватывай». Тэхён сразу понял, что Гук имел в виду и стал отбивать ритм, двигаясь в восьмеркой-наоборот. На пересечениях они хлопали друг другу в ладоши, иногда Тэхён умудрялся повернуть Чонгука под рукой, как в вальсе, и наоборот. Толпа начала ещё громче свистеть, подпевать. Звучат последние ноты на гитаре последний стук каблуков, а их взгляды встретились глаза в глаза, душа в душу, где они разглядели целый фейерверк из эмоций, адресованный друг другу. Оба тяжело дышат, ничего не слышат, ничего не видят — только друг друга. Кабак погряз в счастливом гоготе, аплодисментах, а Тэхён напрочь погряз в черных глазах горячего незнакомца Чон Чонгука.Shuffle Your Feet — Black Rebel Motorcycle Club
— Это было круто, — возбуждённо говорит Чонгук, надевая вновь свою черную шляпу — Ага, — Тэхён всё пытается восстановить дыхание, но, смотря на эту обворожительную улыбку, не может. Знал бы Тэхён, что Чонгук также задыхается. Задыхается от этой соблазнительной улыбки, этих пленительных и опасных глаз, от этого крепкого, но изящного тела в красном ковбойском костюме, от этого глубокого и чарующего голоса. Играет новая песня, посетители начинают танцевать, а Чонгук, взяв за руку, ведет за собой, утягивает все дальше, гипнотизирует, как настоящий Люцифер. А другой то и не против. Тэхён теряет дар речи, когда видит перед кабаком черный, как глаза Чонгука, Dodge Charger. — Нравится? –усмехается Гук, выгибая бровь со штангой и облизывая кончиком языка нижнюю губу. — Он прекрасен, — Тэхён восторженно произносит это, касаясь пальцами корпуса автомобиля. Чонгуковы губы трогает легкая улыбка, он неспешно открывает дверь Dodge. Следом садится Ким, с интересом рассматривая салон. Новый, не более пару месяцев ему, запах натуральной, но обработанной кожи ещё не до конца выветрился. Чонгук плавно выезжает на главную дорогу городка. Некоторое время они едут молча, и всё это время Тэхён нагло рассматривает Чонгука. — Ты откуда? — внезапно спросил Ким. — Как понял, что я не местный? — совершенно спокойно спросил Чонгук, высовывая одну руку из окна. — Я знаю здесь практически каждого, — он выжидающе смотрит на Чона. — Я из Нью-Мехико, — отвечает альфа, смотря только на дорогу. — И надолго к нам? — Навсегда. Знаешь же Самуэля? — Тэхён в подтверждении кивает, — Я его внучатый племянник. — Обалдеть, — тянет Тэхён, прикусив губу. В ответ он слышит смешок, — Я не знал, что у Самуэля есть братья. — Дядя Самуэль неразговорчив, думаю, уж это ты должен знать. — Я знаю, что он такой же самоуверенный, как ты, — хмыкает Тэхён, кидая на альфу говорящий взгляд, — А куда мы вообще едем? — Скоро узнаешь, — Чонгук подмигивает и улыбается, а Тэхён закатывает глаза и складывает руки на груди.Church — Chase Atlantic
Мотель недалеко от выезда из города. Внизу стоит автомобиль Чонгука, а на капоте сидит Тэхён, жадно впитывает поцелуй, жаждет продолжения этого страстного танца. Чонгук целует, бродит руками по телу, сжимает крепкие бедра альфы и сходит с ума. В детстве ему рассказывали, что, если встретишь человека под общую любимую песню, то это судьба. Чонгук обожает песню Ain’t no easy Way, и увидев, прекрасного парня, напевающего припев, альфа понял — это он. Чонгук, как голодный хищник, кусает губы, их горячие влажные языки сплетаются воедино, изучают друг друга. В животе целый рой бабочек, Ким задыхается от переизбытка эмоций, когда Чон отстраняется и проводит широким мазком по скуле и накрывает пах. Тэхён рвано выдыхает, сжимает ягодицы альфы, губами опускается к шее, оставляя на ней небольшие красные отметины. — Блять, боже… — у Чонгука кружится голова от этих ощущений, а Тэхён смеется, хрипло, низко, опаляет кожу. Слишком горячо. — Может продолжим в другом месте? — усмехается Тэхён и тяжело выдыхает, когда Чонгук сильнее надавливает на пах и массирует уже вставший член через красную ткань. Хочется застонать во все горло, но и казаться течной сукой… не, не в его стиле. — Ты подписываешься на смертный приговор, — альфа рычит и дергает Тэхёна на себя. — Думаешь я этого не понимаю? — Ким еле поспевает за ним, проносясь мимо ресепшена и поднимаясь по лестнице на самый верхний, третий, этаж. Дверь закрывается за Чонгуком. Тэхён, пытавшийся восстановить дыхание после легкой пробежки по лестнице, исследует глазами номер мотеля. Тэхёну никогда не приходилось находиться здесь, но теперь он подмечает, что мотель, построенный лет так двадцать назад, построен неплохо: туалет с ванной, огромное окно, двуспальная кровать, шкаф. Всё, что необходимо. Тэхён проходит дальше, останавливаясь у изножья кровати, чувствуя на себе пожирающий взгляд. Дергается, когда ощущает поцелуи на шеи, обжигающие, пьянящие. — У тебя был до этого секс с альфой? — голос Чонгука, казалось, понизился, дыхание стало тяжелее. — Д-да… — Тэхён пытается внятно выговорить, пока Гук расстёгивает пуговицы красной рубашки. Черт… он это делает медленно, мучительно медленно. — И как? — Чонгук наконец-то справляется с рубашкой, бросая ей куда-то в сторону. — Никак… Чонгук! Черт… — Тэхён сдался. Он громко стонет, когда Чонгук, расстегнув пуговицу на его брюках, ныряет рукой внутрь, касаясь горячей плоти. — Никак, потому что никто не смог доставить удовольствие? — альфа продолжал надрачивать, а Тэхён не знал, что и сказать. Из его рта выходили лишь вздохи и жалкие всхлипы. — Потому что доставлял их я, — выдавливает Ким, запрокинув голову назад. — Тогда позволь мне тебе доставить удовольствие, — Чонгук валит Тэхёна на кровать. Он проникает языком в его рот, жадно выцеловывая. Тэхён мычит в поцелуй, сгорает от прикосновений, готов позорно кончить. Чон всё это время не прекращает двигать своей рукой, кайфует от низких вздохов, кусает губы, лижет их, глубоко вдыхает запах кофе. Он готов вдыхать его бесконечно. И всё-таки Тэхён кончает с громким стоном, пачкая свой живот и руку Гука. — Хм… Ты такой чувствительный, — шепчет Чонгук и подносит ко рту пальцы и облизывает, смотря на альфу диким взглядом, — И, к тому же, вкусный. Тэхён ухмыляется и сам облизывается. Он только сейчас осознает, что Чонгук всё это время не снял с себя ровным счетом ничего. Так дело не пойдет. Он хватает его за грудки, кусает за кадык. Чонгук позволяет себя раздеть, а Тэхён перестает дышать. Тело Чона прекрасно, нет, не так, оно божественно. Тэхён четко видит кубики пресса, мускулистые руки, правая полностью в чернильных узорах, это очень красиво. Ниже ещё интереснее, аж голова закружилась. — А он влезет в меня? — ухмыляется он, касаясь покрасневшей головки, вызывая тяжелый вздох. — Я всё сделаю аккуратно, если позволишь, — Чонгук целует на этот раз медленно, растягивая удовольствие, запускает пальцы в густые русые волосы. — Без прелюдий, не омега. — Будет больно. — Тогда ладно. Чонгук ухмыляется, разворачивает альфу, ставя на четвереньки. Тэхёну это всё до жути непривычно, но… при этом так желанно. Останавливаться вообще не хочется. Тэхён затаил дыхание, ощущая, как Чон массирует колечко мышц, слегка надавливает, потом водит пальцем по кругу, но не проникает. Странные ощущения, совершенно иные, не сравнимые ни с чем. Некая боль пронзает тело, как только Чонгук проникает в него пальцем. Тэхён шипит, хочет слезть с него. — Тише… — шепчет Чон, гладит спину, целует выпирающие позвонки. Шершавые пальцы будто успокаивают, и Тэхён расслабляется. В него проникает второй палец, и Чонгук слышит рваное дыхание. Знал бы, как Тэхёна бесят прелюдии, он просто хочет Чонгука. Плевать на боль, плевать на это. Он хочет этого альфу. — Чон, блять, я не могу, — рычит Тэхён, озлобленно смотря на альфу, но глаза выдают желание. Желание быть оттраханным. — Что ты не можешь? — дразнит он, довольно облизывая губы. — Не могу ждать! Чон скалится и проникает сразу на всю длину. Тэхён явно к этому был не готов. Он стискивает зубы, цепляется пальцами в подушку. Чонгук не двигается, поглаживает мягкие ягодицы, ждет, когда Ким привыкнет. На это уходит не так много времени, как он думал. Тэхён пытается двигаться, привыкнуть к размерам и получает кайф. Прерывистое дыхание переходит в стоны. А Чонгуку сносит крышу. Тэхён узкий, Тэхён горячий, Тэхён охуенный. Его каждый раз прошибает от удара по простате. Никогда бы не подумал, что это так круто. Он приглушенно стонет в подушку, когда альфа срывается на быстрый темп. Чонгук трахает быстро, грубо, шлепая альфу по заднице, и рычит, когда его член сжимают. Они меняют позу, Тэхён садится на колом стоящий член, царапая накаченную грудь, и пропадает в своем мире. Он сильно выгибается, сжимает член внутри, и Чонгук, не ожидавший такого, сам громко стонет, слегка выгнувшись. От этого голоса по телу пробегает табун мурашек. — Ты охуенно стонешь, — усмехается Тэхён, следом вгрызаясь в губы. Чонгук в ответ смеется, крепко держит Кима за талию и подмахивает бедрами, и тот начинает скулить, прося больше, жёстче. Чонгуку кажется, что это сон, просто прекрасный сон. Что он сейчас в Нью-Мехико, что не было никакого Тэхёна, их прекрасного танца и продолжения. Но нет. Это всё реальность. Этот человек, которого он мечтал найти ещё в детстве, сейчас скачет на нем, получает кайф. Плевать, что альфа. Плевать на будущие косые взгляды. Ведь, как поется в их любимой песне, не существует простого способа. Нет легкого пути, но Чонгук всё преодолеет. В глубине души он надеется, что это не на одну ночь, что это только начало, и Тэхён будет с ним. Чонгук переворачивает его на живот, резко входя в разгоряченное тело, выгибающееся грацией кошки. Божественно. Он двигает тазом быстро, грубо, и слышит бесконечное «ещё». Крепкие руки сжимают талию, оставляя красные следы от пальцев. Тэхён жмурится и невольно сжимает Чонгука внутри себя. Его кроет. Тело мелко дрожит, а рык вырывается из его рта. Тэхён изливается на простыни, тяжело дышит, пока Чонгук продолжает вдалбливаться в него. Он чувствует что-то теплое, переливающееся в нем, не трудно догадаться. Чонгук, не выходя из альфы, тяжело дышит, вбирает в себя недостающий кислород. Оба пытаются восстановить дыхание. Чон обессилено падает на кровать, смотря на дрожащего Тэхёна, чей член ещё дергается после оргазма. Это обалденное зрелище.Talk Me Down — Troye Sivan
— И откуда ты такой на мою голову взялся…- устало говорит Тэхён, наконец-то падая рядом, а Чонгук улыбается, как ребенок, и Ким не может не улыбнуться в ответ. — Из Нью-Мехико. — Да понял я! — громко хохочет Тэхён, откинув голову на подушку, — Скажи, как ты понял что это твоя любимая песня? — Услышал ее по радио, когда я купил себе Dodge, что сейчас стоит под окном, — хрипло говорит Чонгук, лениво водя пальцами по руке альфы, — Она полностью описывает мою жизнь. Меня часто подставляли, предавали, оставляли в дураках. Я был в таком дерьме, — ухмыляется, — Я выбрался, это было тяжело. И, как говорится, не существует простого способа. А у тебя как она стала любимой? — Она связана с открытием кабака. Родители не поддержали эту идею, и мне было очень тяжело делать всё без материальной и моральной поддержки, — хмурится Тэхён, потерев переносицу, — Я слушал эту песню, думая, что всё кончено. Но, как говорится, не существует простого способа. Они лежат, молча смотря в потолок. Каждый погрузился в свои воспоминания. Их, оказывается, много что объединяет. Они много всего пережили, но оба добились своей цели. И сейчас, видимо, судьба дала им вознаграждение — она дала им друг друга. Сказка, в которую они оба верили, была не выдумана. Это всё по-настоящему. — Единственное, что меня сейчас смущает, это строчка «И последний поцелуй полон фальши», — начал Тэхён, опустив глаза на простыни. — Нужно строить отношения, тогда последнего поцелуя не будет, — Чонгук говорит медленно, четко проговаривая каждое слово, — Давай построим наши отношения, Ким Тэхён? Тэхён, не отвечая, касается губ Чонгука, утягивая в глубокий поцелуй. Чон пододвигается ближе, запуская пальцы в русые волосы. Бабочки в животе, тепло в груди — это то, что Тэхён ощущает в эти секунды. Они попробуют. Это будет сложно, но не невозможно. Но об этом позже, сейчас они вновь изучают губы друг друга, обжигают поцелуями участки тела, получая наслаждение. — Можно вопрос? — Тэхён еле отстраняется от Чонгука, — Сколько тебе лет? — Двадцать три. — Охуеть! — восклицает альфа, не веря в сказанное, — Меня трахнул альфа младше меня! — Тебе сколько? — выгибает Чонгук бровь, устроившись между ног Тэхёна. — Мне двадцать пять. — Ну это не такая уж большая разница, — альфа оголяет клыки, пробегая пальцами по подтянутому животу, сжимает аккуратный член, большим пальцем оголяя покрасневшую головку. Тэхён от такого внезапного действия низко стонет, откинув голову, — Может продолжим наш страстный танец? — Только за. За окном шумел дождь. Большие капли стучали по подоконнику, падали на землю, стучали во черному Dodge Charger. А на третьем этаже мотеля, в маленьком номере, двое альф отдают себя на растерзание. Они как два путника, которые не пили несколько дней, не могут насытиться друг другом. И не насытятся, даже если пройдет пятьдесят лет. Как и в любых отношения будет тяжело, не обойдется без ссор, драк. Но у них в голове всегда будет одна и та же песня, в которой поется, что не будет легкого пути. И они пройдут его вместе до конца.