Бывшие и нынешние

«И что он здесь, черт возьми, забыл». С точки зрения дружеской любви, эту мысль никто не может назвать приемлемой. Дилюк это отлично понимал. Но Кэйя ему в голову не полезет. Пока что не полезет. Стук в дверь продолжился. Настойчивый и судорожный он заглушал шаги Дилюка. По крайней мере, ему так казалось, только вот нельзя недооценивать «шестое» чувство парня за дверью. - Открывай, - ничего не стоило продолжать пялиться в глазок. Так Дилюк и поступил. – Открывай, наглая морда. Я слышу твое смрадное дыхание. Кэйя ударил еще пару раз для надежности, чтобы «наглая морда», где бы она не пряталась, точно услышала. Дилюк выдохнул и, вспоминая слова Аделинды: «Если за дверью стоит человек, то ты можешь пустить его либо сейчас, либо часом позже», щелкнул замком. Кэйя оказался непозволительно близко. Его ноздри раздувались от гнева ли, от бега ли по лестнице (ремонт лифта шел второй месяц. 7 этаж не очень прельщал гостей), жадно раскрывались с каждым вдохом. - И что ты здесь, черт возьми, забыл, – предваряя экспертизу содержимого своей головы, сказал Дилюк. - Пить есть? - Лестница утомила, гимнаст? – насмешливо протянул Дилюк. - Через козлов устал прыгать, - Кэйя пихнул хозяина квартиры внутрь и начал стягивать кроссовки. - Козлов? – Дилюк оглядел лестничную площадку и аккуратно прикрыл дверь. - Именно. Что-то для закуси имеется? - Порыщи в холодильнике. Кэйя кивнул и скрылся на кухне. Дилюк услышал резко открывшуюся дверь холодильного отделения и хриплые ругательства. «Похоже кошачья еда все же высыпалась». С тумбы, где лежали зонтики, был взят пыльный ключ, его Дилюк всунул в замочную скважину, повернул раз и оставил там. Сухой корм для кошки Барбариски валялся звездочками на полу. Кэйя настойчиво закидывал его своими ногами под холодильник. В его руках надежно зафиксировалась бутылка виски, кола, контейнер с остатками сыра и палка колбасы. - Ты есть будешь? – спросил Дилюк. - Почему ты кошку этой поганью кормишь? Думаешь Джин и Барбара ее тебе оставили, чтобы она подохла? – продолжая свое дело, сказал Кэйя. - Потому что на другое, блять, денег нет? – тон в тон ответил Дилюк, проигнорировав вторую реплику. – Давай выясним, - он жестко ухватил его за локоть и потянул в сторону стула, - ты ел? – спросил он, придерживая Кэйю, который порывался встать, за плечо. - Да, - тихо ответил последний, смотря ему прямо в глаза. - И когда? - Сегодня. - В котором часу? - Пятом. - Я так подозреваю, - отпустив Кэйю, Дилюк пошел к холодильнику, - что это было в пятом часу утра, а не вечера. Кэйя молчал. Он прижимал к себе палку колбасы и виски, кола и сыр вывалились из рук, когда Дилюк потащил его к стулу. Альберих осматривал поверхность бутылки, водил по ней пальцами, изучая выступающее название фирмы. - Это ты мне его подарил, помнишь? – Кэйя оглянулся на Рагнвиндра, который достал какую-то емкость. Дилюк продолжил, - сказал тогда, что я алкашня последняя, - он снял фольгу и начал нарезать лазанью, - в тот день тебя кто-то бросил, - на тарелке уже лежали два аккуратные кусочка, Дилюк полил их подливой и отправил в микроволновку, - и я узнал об этом от кого? От Розарии. Молодец, Кэйя, угадал! – вопреки обращению на него Дилюк даже не взглянул, - сейчас ты вламываешься в мой дом, в мою крепость, в мою пещеру, рассыпаешь корм Барбариски, - микроволновка радостно пискнула и затихла. По кухне пронесся манящий запах сметанной подливы, мяса и томатов. – ругаешь меня, забираешь дорогой виски, купленный на свои же премиальные, и дешевую колбасу с истекшим сроком годности. Кэйя хлопнул глазом и поднес к носу палку переработанного мяса (хотелось бы мяса, а так хер знает, что там). Черным по белому или точнее по серому значилось, что три недели от сего дня колбаса была доступна для употребления в пищу. Упаковка была совершенно нетронутой, девственный вид продукта прельщал и манил, на что и повелся Кэйя. - Нахрена ты тогда ее хранишь? - Просто купил и забыл, - ставя в микроволновку вторую порцию лазаньи сказал Дилюк. - Забыл? Что еще ты забыл в недрах своего холодильника? – тихо огрызнулся Кэйя. - Главного я там не забыл, - на столе оказались уже две тарелки, - рассказывать, что происходит в своей жизни. -Не забыл? – устало прошипел Кэйя. Альберих вперился глазом в палку колбасы, как будто мог там скрыться среди букв от взора Дилюка, как будто мог там найти подсказки, как вести себя с ним. Внимательный взгляд алых глаз вытягивал из него так много сил, что рука с виски совсем ослабела и ветрено покачнулась. - На твои же премиальные куплено, балда, кому говорю, - выпалив, кинулся к нему Дилюк. Он выскреб алкоголь из Кэйиных пальцев, которые сжались стоило лишь крику разрезать паузу. – Ради тебя открою столь немилую сердцу штучку, хотя планировал оставить его правнукам, - уже спокойно продолжил он. - Ты ебнулся так орать? – прохрипел Кэйя. Дилюк сел на корточки перед ним, бутылку поставил подальше под стол и начал мягко вытаскивать колбасу из рук. Кэйя не отдавал, почему-то ему казалось, что он стремительно теряет опору, что рухнет сразу, как докторская* покинет его руки. Дилюк обхватил его запястья и сильно сжал. - Что, палку бывшего напоминает? Потому не можешь расстаться? – с искрой злорадства шепнул он. - У бывшего меньше был, - автоматически ответил Кэйя. - Я тебе с едой играть не советую. Верни колбасу. - Да подавись, - колбасу буквально кинули в лицо Дилюка. Несмотря на свои ожидания, никакая стена в Кэйе не рухнула, способность молчать, почему пришел, и огрызаться была успешно сохранена. - Хороший мальчик. – Колбаса, небрежно положенная на пол, покатилась в сторону холодильника. Дилюк и Кэйя сидели рядом. Один на стуле, опустив плечи, другой на корточках, перекатываясь с пятки на носок. Мерный гул холодильника скрадывал ощущение чего-то лишнего, чего-то, что Кэйя так хотел сказать, пока несся вверх по лестнице, чего-то, что Дилюк смутно угадывал, но пока не разглядел. - Он тебя ударил? Кэйя вскинул голову. Вопрос прозвучал неожиданно, от того резанул по ушам своим диким смыслом. Он. Он никогда его не бил. Даже пальцем не трогал без его согласия. Весь такой честный и правильный, такой вежливый и внимательный, такой хорошенький от вечно колючей щетины до подстриженных ногтей на ногах. Кэйя все же потерял опору, ему жизненно необходима была в руках пропавшая докторская колбаса. Он начал еле слышно: - Он ходит на маникюр, - брови Дилюка непонимающе сомкнулись, - и на педикюр, - Кэйя смотрел на лицо напротив, скулы на нем явственно проступали, - в один очень хороший салон. Я там сам бывал. Он ходил туда раз в неделю. – Он отнял свои руки от рук Дилюка и осмотрел их, - даже мои ногти в меньшем порядке, чем его. – Руки вновь упали на колени. Дилюк их рефлекторно подобрал. – И однажды он спросил: «По-твоему минет считается за измену?» - Голос Кэйи крепчал с каждым словом, будто штормовой ветер. – И что я сказал? «Да». Я тогда смотрел на него, пьющего кофе перед работой. Я смотрел на его чистые, опиленные до идеала ногти и все понимал. Тогда он, даже не смотря в мою сторону, сказал: «Угадай, что случилось?». Я не дурак. Спросил: «Кому сосал?». – Дилюк сжал запястья сильнее. – Этот придурок как поперхнулся, разлил кофе на новые обои. Хотя какие они новые, ремонту уже пять лет. – Кэйя игнорировал покалывание от ногтей Дилюка на своих ладонях, смотрел в потолок, в угол, где по паутине что-то ползало. – Он разорался. Говорил, что самый настоящий натурал. Я смеялся и отвечал, что он мудак лоховский, который меня последние месяцы натурально заебал. Он громко выкрикнул «Лора». – Дилюк смотрел на синий глаз, который приблизился к его лицу. – Он все орал: «Лора! Лора мне отсосала! Позавчера на педикюре!» А я никак не мог понять, почему он не может заткнуться. – Кэйя выпрямил спину, - вот так вот. Месяц назад, какая-то девка из салона сделала ему минет. Дилюк замер, как только Кэйя закончил рассказывать. С одной стороны, очень хотелось напомнить, что он предупреждал его, тот парень сразу казался тем еще пиздаболом. А с другой… Это совсем не то, что было нужно Кэйе. - Пиздец. - Емко, братишка. – Кэйя опустил взгляд. Не хотелось заплакать, не хотелось расползтись по швам на глазах Дилюка, не хотелось, потому он помнил все, что ему говорила эта «наглая морда», и понимал, что во всем она оказалась права. – Знаешь, - голос начал подставлять своего владельца, - эта сука была рыжей, - предметы стремительно теряли очертания, - Аякс шутил, что он меня любит, за то, что является моим типажом, видел бы ты тогда глаза Чжун Ли, - сквозь скатывающиеся слезы Кэйя улыбнулся. «А я видел», - молчал Дилюк, - «Не этот же засранец тебя вусмерть пьяного привез домой. Он вообще спал, скотина». Кэйя продолжал что-то лепетать. Слова было уже трудно разобрать из-за рыданий вперемешку со смехом. Дилюк поднялся, ноги уже знатно затекли, выпустил запястья Кэйи из своих пальцев, подвинул в плотную к его стулу табуретку и сел рядом. Освободившимися руками Кэйя закрыл лицо и пытался сдержать позорные всхлипы. «Размазался как сопли по стене, болван», - думал он про себя, чувствуя ледяную дрожь, пробежавшую по плечам, - «Сидишь ревешь, унижаешься перед ним. Да кто, блять, вообще такого…» Его обняли. Кэйя даже задыхаться перестал. Неожиданно тепло и уютно. Он убрал от лица руки. С левой стороны к нему прижимался Дилюк. Тихо сопел в плечо, прятал там зажмуренные глаза, успокаивал своими родными руками, дарил поддержку. Вот так вот, без слов, без лишних трепыханий, так, как нужно было Кэйе. Вопреки тому, что последнему стало легче, все опять подернулось дымкой от слез. - Почему ты такой хороши-и-ий, - провыл Кэйя Дилюку в макушку, обнимая в ответ. - Что? – сдавлено донеслось в районе шеи. - Ты слишком хороший, такой пиздецки правильный и внимательный, - начал причитать Кэйя, - ты лучше всех, а все хуже тебя, - резкая смена темы помогла ему немного успокоиться, прийти в себя и отвлечься на время от козлов мира сего. - Ты… Погоди, - Дилюк попытался вырваться из объятий, который сам и инициировал, но Кэйя крепко-крепко прижал его к себе и продолжал расхваливать. – Да заткнись, в конце концов. «Можно сказать что-то типа “а попробуй меня заткнуть”», - пронеслось у Кэйи, - «Но это пошлость, звенящая пошлость**». - Почему заткнуться, - очень тихо спросил он, - дай мне повосхищаться единственным хорошим кроме своего отражения предметом в моей долбанной жизни. - Тебя жутко ебнуло в этот раз, - сказал Дилюк, будто не слыша, что только что говорил Кэйя, а тот кивал бездумно и снова готовился рыдать. - Хочешь выпить? Посмотришь, на какое говно слил свои премиальные. - Че ты прицепился к моим премиальным, - сжимая от нахлынувшей злости домашнюю футболку Дилюка, захрипел Кэйя. - Я знаю, сколько, - серьезно начал Дилюк, делая ударение на последнем слове, - стоит литр этого пойла. Я знаю, чему была равна та премия, потому что сам ее получал не один год. Я знаю, - он наклонился ближе к Кэйе для более устрашающего эффекта, - что у тебя в квартире даже вентилятора нет, не то, что кондера, за окном на секунду июнь. Я знаю, что ты его купить хотел аж два года как до почернения… - Иди нахуй, всезнайка. Премия измениться могла, пока ты не работал. - Зарплаты не подвержены повышению при инфляции, - твердо произнес Дилюк. - Кто тебе вообще тогда сказал, что я премию на кондер хотел потратить? – Кэйя попытался отодвинуться. - Розария, - Дилюк придерживал отодвигающегося Кэйю. - Благослови ее Господь, - «Блять, почему стол так близко», - ударившись подумал Альберих. – А с чего бы мне именно премиальными платить за этот виски? - Венти сказал, что на кассе ты пользовался не зарплатной, а личной картой. - Храни его Бог, - премии и другие бонусные выплаты Кэйя всегда держал не на основной карте. Дилюк это отлично помнил. И вот они сидели. Рядом. Вместе. Одни. Красный от слез Кэйя и бледный от природы Дилюк. Сидели и молчали. Смотрели друг на друга, искали слова, нихуя не находили и искали снова. - Выпьем? – первым спросил Рагнвиндр. - Ты тоже будешь? – подняв бровь спросил Кэйя. - Драться я предпочитаю пьяным. Альберих звонко рассмеялся: - Остатки школьного хулиганства в жопе играют? С кем же ты собрался драться? - С одним рыжим мудилой, - ответил Дилюк, доставая приземистые стаканы. - Спешу тебя огорчить, Аякс сейчас в Снежной, вместе с Чжун Ли. - Я про другого рыжего. - А с самим собой драться неудобно, да и невыгодно. Кэйя заметил, как дрогнули плеча Дилюка, а потом услышал, как тот, еле сдерживая смех, ответил: - Ну как скажешь, капитан. – Рагнвиндр немного помедлил со следующей фразой, думая, как бы ей все не испортить, - слушай, а тебе удобно? - Что удобно? – уточнил Кэйя. - Повязка… - Дилюк немного запнулся, - она от слез вся вымокла. Не хочешь снять? - Не, - аккуратно пожал плечами Альберих, - мне комфортно. Он уткнулся взглядом в пол, не увидел, как Дилюк кивнул и отвернулся. Под столом стоял алкоголь, маня своим презентабельным видом, обещавшим напоить в дрова. Рядом с холодильником было настоящее побоище: разбросанный раздавленный кошачий корм, перевернутый контейнер с сыром, пропавшая докторская. Кэйя потянулся к сыру, закусывать-то надо. Однако голода он не испытывал, видимо из-за переживаний. - Если бы Барбариска хотела это жрать, она бы давно сюда приперлась, - судьба кошки была ему небезразлична, да и напряжение Рагнвиндра он явно чувствовал. - Если бы Барбариска хотела жрать, она бы давно орала у своей миски, - меланхолично натирая стаканы, ответил Дилюк, - эта кошка слишком ленива, чтобы идти к самому холодильнику. - Совсем не как ее хозяйки. Дилюк поставил перед давно остывшей лазаньей стаканы и угрожающе сказал: - Чтобы все сожрал. - А то что?.. – «Накажешь меня» - Напьюсь в хламину и заблюю тебе квартиру? - Я за тобой следить планирую, - Дилюк отобрал контейнер с сыром и засунул его в холодильник, - если испоганишь что-то, сам же на утро исправишь? Даже, - он обернулся на Кэйю, - с похмельем. - Очень страшно, боюсь-боюсь, - безвольно ковыряясь в еде, ответили ему. Дилюк сел рядом за стол, поднял бутылку и начал ее открывать. Запах, надо отметить, был прелестный. Выбирать алкоголь Кэйя всегда умел, не оплошал и в этот раз. Янтарная жидкость аккуратно коснулась дна бокала, постепенно его наполняя. Альберих не выдержал и чуть не вырвал напиток из рук Дилюка. - Пока не съешь хотя бы половину, - меткий взгляд из-под красных прядей, - ни капли не выпьешь. - Все, успокойся, - примирительно отступил Кэйя, - вот он я с вилкой и тарелкой. Дилюк облегченно отвлекся от него. Хотя бы с одной проблемой он смог справиться. - Ебать, ты мастер-фломастер, - Рагнвиндр чуть не подавился, - почему я всегда жрал сгоревшую курицу Розарии, когда можно было ввалиться к тебе и умереть спокойно. - Я тоже задаюсь этим вопросом, - Кэйя совсем не обращал на него внимания, увлеченно поглощая лазанью. «Приготовлю ему как-нибудь свои любимые бутерброды», - с еле заметной улыбкой подумал Дилюк. Сам он решил осмотреть виски. Сомнений в качестве у него не было, но повосхищаться напитком крайне хотелось. Он поднес бокал ближе к лицу, повернувшись в сторону окна. - Чистый, - задумчиво произнес он. - Нет, блять, грязный, - съязвил Кэйя, - я съел треть, этого хватит, чтобы не сдохнуть, давай пить. - Отстань, - Дилюк даже не посмотрел на него, - ты только посмотри, какой чистый янтарь, - он «раскрутил» бокал, капли по стенкам стекали лениво, оставляли длинные следы, - алкоголя и масел много. Вкус будет насыщенным… - Ага, трава зеленая, я голубой, ты тоже, - Кэйя надавил на руку Дилюка, опуская ее на стол, - можно меньше очевидного говорить, сомелье хренов. - Насладиться моментом с тобой невозможно, - грустно проговорил Рагнвиндр. - Я дурак, и у меня справка есть. – Дилюк непонимающе на него посмотрел. – Ой, все. Я имел в виду, что мне ни капельки ни стыдно, - терпеливо пояснил Кэйя. - Как скажешь. Выпьем? - «И выпьем за любовь…»*** - Кэйя поднял бокал и заиграл бровями, приглашая Дилюка продолжить. - Прости, я не знаю, - честно признался последний. - Что за дед, ей-богу, - закатил глаз Альберих. Они все же чокнулись. Начали со столько противоречивого тоста. Но, как не говорится, «чтобы хорошо кончить, надо начать либо пиздато, либо хуево». Примерно к четвертому бокалу Кэйю начало пошатывать. Сказывалась общая изможденность и переживания, да слезы с бессонницей достаточно его вымотали за последние дни. Дилюк еще держался. Не очень крепко и стойко, но был в этом он явно успешнее Кэйи. - Вот ты посмотри на себя, - Альберих ткнул пальцем в грудь сидящего рядом, - красивый, высокий, статный, но один. Ты почему один? Где твой ебырь? Хотя не так. Что за ебырь у тебя? Не, можно проще. Зачем у тебя ебырь?**** - Ты о ком? Какой ебырь? – потирая лицо, спросил Дилюк. - Тво-о-ой, - растянул Кэйя, - или у тебя реально ебыря нет? - Реально нет. - Ты что, не верю, - Альберих откинулся на стену, - может Джин? - Кэйя, я же гей, - Дилюку надоело, что его собеседник начал нести полную и худую хрень. - Может Венти? Знаешь такие отношения называют «любовь-ненависть», - видимо Кэйе очень хотелось найти мнимого «ебыря». - Боже упаси, Итер бы меня сожрал. - Тогда Итер! - Венти бы меня уебал. - Тогда Ая… - Нет, - прорычал Дилюк, - нет у меня ебыря, успокойся. - Вот ты скучная скотина, - Кэйя нехорошо блестел своим глазом, - слушай, братец… - Не называй меня так. - Братец, у меня ведь теперь тоже ебыря нет, - тягуче пропел Кэйя. - И как, блять, это связано? – Дилюк был готов к обороне, вид Альбериха был крайне пугающим, оставалось полагаться только на остатки собственной трезвости. Кэйя поднялся со своего места, как бывалый пират, он держался для надежности за стол, чтобы не укачало, и начал делать неровные шаги к Дилюку. - Че семенишь, - нервно начал Рагнвиндр, - до туалета проводить? - Заткнись, - Кэйя обхватил его лицо ладонями и выдохнул прям в губы, - заткнись. Он прикрыл глаз и начал медленно приближаться, дыхание пропало, пальцы на щеках Дилюка подрагивали. Резко стало больно. Не раскрывая глаза, Кэйя отшатнулся и ухватился за лицо. - Боже мой, прости, - дико залепетало откуда-то сбоку, - я не хотел, просто дернулся случайно, - послышался звук упавшей табуретки. - Бля-я-я-я… - сдавлено провыл Кэйя. - Стой, убери руки, - Дилюк мягко обхватил его запястья и отнял от лица, - вроде цел. - Что, сука, значит дернулся?! – Альберих уже успел оклематься, - когда тебя такая красота целует надо не отшатываться, а наоборот тянуться. - Еще слово и окуну тебя башкой в воду, - Дилюк начал стремительно краснеть, - нахуй ты вообще это сделал? - Сделал, потому что захотел, тупорылый ты идиот! – Кэйя тоже не уступал ему по красноте ушей, - на этот раз и двинуться не вздумай. Он положил одну руку на плечо Дилюку, другой ухватился за его шею и, слегка наклонив голову, медленно припал к его губам. Оба замерли. Нет, это не был их первый поцелуй, но почему-то каждый такой раз было внезапно тревожно. По-хорошему тревожно. Первый отмер Кэйя. «Назвался груздем, полезай в кузов», - подумал он и, слегка отодвинувшись, приоткрыл рот, краем языка лизнул нижнюю губу Дилюка. Того слегка тряхнуло. Чтобы закрепить первую победу, Альберих впился пальцами в шею «братца» и повел языком по губам с ощутимым нажимом. Дилюк ухватился за его талию, сразу же впиваясь пальцами, принося заводящий дискомфорт, что-то промычал и раскрыл рот. Кэйя ликовал, он не смог сдержаться, улыбнулся, чувствуя, как ему улыбаются губы в губы, и лишь сильнее притянул к себе Дилюка. - Меня шатает, - оторвавшись от Рагнвиндра и уткнувшись ему в шею, прошептал Кэйя. - Так присядь, - выдохнули ему в макушку. Собравшись с силами, Кэйя вцепился в плечи Дилюка и начал тянуть его к своему стулу около стены. - Ты чего… - вопросительно начал Дилюк, - сесть же хотел. - Я… - передвинуть сопротивляющегося Рагнвиндра было крайне сложно, - на тебя… - пыхтел Кэйя, надавливая на чужие плечи, - да, блять, садись наконец! Дилюка резко опустили на стул, он уже собирался съязвить, когда Альберих упал ему на ноги и затянул в жаркий поцелуй. «Не лезь, оно тебя сожрет», - теплилась на задворках сознания единственная нормальная мысль, но Рагнвиндр разумно ее проигнорировал. Хотя, сказать по правде, он был не против, чтобы нечто, ерзающее на его коленях его сожрало. Кэйя кусался, лизался, цеплялся за огненные волосы Дилюка, оттягивая те, чтобы полностью контролировать движения партнера. Получить по лицу второй раз очень не хотелось. Второй рукой он взял Дилюка за подбородок, потихоньку принуждая того все больше запрокидывать голову и практически захлебываться от количество смешанной слюны в его рте. Сам Кэйя приподнялся с колен и начал переносить правую ногу на другую сторону, чтобы оседлать Рагнвиндра. Между их телами было очень мало место, отодвигаться не хотелось от слова совсем, потому Кэйя решился на крайне неудобный, но показавшийся ему отличным вариант. «Просто постараюсь протиснуть бедро. Вроде ничего сложного», - думал он, смотря в разъяренные красные глаза напротив, и улыбаясь прямо в губы. Сложности все же начались. Сначала Кэйя случайно лягнул руку Дилюка, сжимающую его талию, потом слишком сильно надавил коленом на грудь, из-за чего Рагнвиндр разорвал поцелуй и уже приготовился разносить его словесно, как тут «сама элегантность капитан» въехал ему по подбородку коленом. - Я не люблю вкус крови, так что надеюсь, что ты себе ничего не откусил, - Дилюк медленно покачал головой, но ничего не ответил, - а еще надеюсь, твой язык цел, потому что я планировал почувствовать его не только на… - ушибленная Кэйей рука мягко легла ему на шею, вторая же до боли сжала бедро, которое все же было перекинуто через колени Рагнвиндра. – Ты… - А кому-то, я посмотрю, совсем не стыдно, - глядя из-под челки проговорил Дилюк. - Ты вообще-то вырос, - обиженно начал Кэйя, игнорируя окольцовывающее тепло у кадыка, - я что ли виноват, что ты теперь шкаф ебучий, - он нервно сглотнул слюну. Дилюку жестко вставляло. Полупьяный он смотрел на напрягшегося Кэйю, который продолжал что-то ему втирать про отсутствие собственной вины. У него искрился единственный открытый глаз, по лицу и шее ползли красные пятна, губы влажно блестели, а дернувшийся под рукой кадык взбудоражил еще сильнее. Дилюк ощутимее сжал пальцы, из-за чего Кэйя захлебнулся словами и затих. Ладони, которыми он упирался в грудь Дилюка, изредка подрагивали. - Ты даже извиниться не хочешь. - Рагнвиндр отлично помнил, как Кэйя надорвано хрипел в прошлые разы, когда он решал придушить его прямо перед оргазмом. Альберих обожал это помутнение сознания от нехватки воздуха, которое отвлекало от желания кончить и продлевало пытку. Сейчас Дилюк внимательно следил за подрагиванием чужих ресниц. – И почему же мы молчим? Кэйя раскрыл рот, чтобы как-то ответить и не выпускать поводья происходящего из своих рук, но Дилюк притянул его за шею вниз, к своим губам, одновременно сдвигая покоившуюся на бедре руку ближе к вставшему члену Альбериха, пока скрытому за узкими джинсами. Они так и не поцеловались. Кэйя дернулся, попытавшись уйти от касаний Дилюка, и несдержанно простонал. - Это мало похоже на извинения, не думаешь? – наличие связанных мыслей в голове напротив было фактом смутным. – Давай так, - Кэйя, смаргивая пелену, старался не отводить взгляда, - ты просишь прощения, я касаюсь члена. Дожидаться ответной реакции было бы крайне неблагоразумно, потому Дилюк просто поцеловал Альбериха. Он принялся вылизывать его распахнутый рот, параллельно заползая рукой под черную толстовку и регулируя давление на шее. Пылающие пальцы скользили по покрытому холодной испариной подтянутому прессу. Не один Дилюк успел подкачаться со времен их последнего секса. Рука скользнула к спине, поглаживая и царапая смуглую кожу короткими ногтями, надавила на поясницу. С жарким полувздохом-полустоном Кэйя бедрами вжался в его стояк. Дилюк продолжил поднимать руку выше, поглаживая спину Кэйи. Последний решил в долгу не оставаться. Ладони, до этого сжимавшие футболку Дилюка начали перемещаться. Еле вдыхая между поцелуями, Кэйя все же пытался не теряться, надо было вернуть хоть часть контроля. Его руки круговыми движениями прошлись по грудным мышцам Дилюка. Ему вспомнилось, как однажды Рагнвиндр, стоя на коленях, умолял позволить ему кончить. Тогда Кэйя широко улыбался и лишь сильнее тянул за цепочку, соединявшую зажимы на сосках. Дилюк со слезами на глазах, с вытянутым в струну, напряженном до предела телом безуспешно пытался следовать за этой цепочкой, мешали ему лишь прикованные к ногам руки. Ну и колено Кэйи, упиравшееся ему в ребра. Сейчас Альберих отстранился от губ Дилюка, чтобы уронить голову ему на плечо, пряча хитрую улыбку. Его ладони накрыли грудь Рагнвиндра. - Надеюсь, ты готов изв…, - Дилюк прервался на изломанный стон. Кэйя, ухмыляясь, сжал между своими пальцами его соски. Рука, лежавшая на его шее, переместилась на загривок, прижимая ближе. - А мастер Дилюк не растерял свою чувствительность, - проворковал он. – Не занятно ли… - выговаривал он между поцелуями-укусами, разукрашивающими пространство у чужого дрожащего кадыка, - как мы до сих пор… так точно… помним слабые места друг друга. Короткие ногти Дилюка царапали спину Кэйи, волосы на его затылке то сжимали, то сразу отпускали, а бедра, при особенно сильных подрагиваниях, проезжались по его вставшему члену. Лучше всего стало то, что всхлипывающий Дилюк отвернулся в сторону от Кэйи, теперь ничто не мешало расширить поле для меток. Грудь под пальцами вздымалась и резко опускалась, стоило прокрутить, сжать, потереть или царапнуть соски. Через тонкую ткань футболки было прекрасно ясно, насколько те стали твердыми и чувствительными. - Пошли в комнату, - прошептал прямо в ухо Кэйя. Дилюк растеряно повернулся к нему. Альберих поднялся с его колен, наклонившись поцеловал в нос и взяв за руку, потянул наверх. Рагнвиндр поднялся не сразу. Широко расставленные ноги, темное пятно выступающей смазки в районе паха («Ему даже серые треники идут, вот же блядина, чтоб тебя метеором уебало», - подумал Кэйя), пятнистая, благодаря кое-чьим стараниям, шея, туманный взгляд и красные щеки. Кончить можно было уже от этого вида. Однако так вот обламывать кайф себе и ему Кэйя не собирался, потому настойчивее потянул за руку вверх. Дилюк наконец начал вставать. Альберих поймал его в свои объятия, звонко чмокнул в нос и тихо засмеялся. Дилюк улыбнулся в ответ и нежно поцеловал родные губы. На контрасте с тем, что они делали минуту назад, парни начали медленно продвигаться в комнату, обмениваясь ласковыми поцелуями и нежно поглаживая тела через одежду. Почти дойдя до победного дверного проема, Кэйя врезался лопатками в дверной косяк и взвыл: - Ну, бля-я, так же хорошо все шло. Дилюк промолчал, вылизывая его шею и корректируя направление их тел. Кэйя ступал очень осторожно, не хотелось сломать себе хребет при падении на диван. Диван? Ноги Альбериха уперлись в что-то очень мягкое, слишком мягкое для кровати. Оторвавшись от Дилюка, он обернулся. За спиной действительно был диван. - А че не кровать? – спросил он, садясь на край. - А зачем кровать? – Дилюк поставил по обеим сторонам от него свои руки. – Диван меньше места занимает днем, ночью можно разложить, а одному и так спать нормально, - Кэйя уже отодвинулся подальше и, опускаясь на спину сам, мягко тянул за собой Рагнвиндра. - И как часто этот диван бывает разложен? – игриво приподнимая брови, проговорил он прямо в губы Дилюку. Тот не ответил, просто поцеловал. Уже не так нежно, как до этого, постепенно возвращаясь в прежнее русло: покусывал и играл с чересчур наглым языком Кэйи. Альберих закинул обе руки за чужую шею и прижал к себе сильно-сильно, Дилюку пришлось просто на него упасть. Придавленный сверху всем его весом, Кэйя практически не дышал, лишь иногда коротко постанывал или всхлипывал от особо жестких укусов, когда партнер перешел на шею и ключицы. Толстовка новая, но как-то похуй. Растянет Дилюк ворот, запачкает чем-то, вообще ли порвет по неосторожности или намеренно, Кэйя ему и слова не скажет, ведь это не важно. Важны только ощущения той страсти и привязанности, которые они сейчас с наслаждением друг другу дарили. - Где… - Кэйя мог говорить только на выдохах, - где резинки и… и смазка… Дилюк, успевший задрать толстовку, недовольно оторвался от его груди и вопросительно посмотрел. - Резинки? - Презервативы, - закатывая глаза, пояснил Кэйя. - В нижнем ящике стола. Альберих повернул голову и наткнулся на острый взгляд зеленых глаз. По позвоночнику поползла холодная дрожь. На стуле у рабочего стола сидела серая кошка. Она махала лоснящимся хвостом из стороны в сторону и внимательно следила за происходящем на диване. Барбариска смотрела на Кэйю сверху вниз, в ее взгляде было больше осуждения, чем у всех вместе взятых гомофобных старушек и стариков мира. - Дилю-юк, - дрожащим голосом протянул Кэйя, - что она тут делает? - Обычно спит, но, судя по всему, мы ее разбудили, - Рагнвиндр встал с Кэйи, - раз она тебя смущает, то можно вынести за дверь. - Давай, детям нельзя на такое смотреть, - активно закивал Кэйя, привставая на локтях. - Она в прошлом году четверых родила, - Дилюк, пошатываясь, подошел к кошке и взял ее на руки, - так что с азами знакома. - Барбариска активнее махала хвостом и начала немного шипеть, - все, Барсибаска, не переживай, - ее усадили на пол за порогом комнаты, - сходи поешь корма у холодильника, - перед розовеньким носом дверь закрылась. Дилюк вздохнул и пошел к столу, Кэйя закинул руки за голову и смотрел на потолки: - Где плинтуса? – Рагнвиндр закатил глаза, садясь на корточки и открывая нижний ящик. - В рифму ответить?***** – он нашарил смазку, а презервативы так и не попадались, - еще не сделал, лежат в коридоре, только время не найду никак. - Меня зови, за два часа вместе управимся, - Кэйя смотрел на сгорбленную спину Дилюка. А тот уже нашел резинки. Просто сидел, держась за стул рукой, и напряженно думал. Он смотрел на смазку в своей руке, вспоминал, о чем говорил с Альберихом, до того, как он оказались на диване. «Пиздец», - пронеслось капсом в его голове. - Кэйя, - он повернулся, - ты в курсе, что мы собрались потрахаться? Кэйя изобразил нервное удивление. - Что ты, блять, такое говоришь. Мы приличные молодые люди, которые собирались друг другу подрочить и уснуть в обнимку. Секс без проникновения – не секс. - Нет, послушай, - Дилюк попытался подняться, но с первой попытки не вышло, все же нельзя забывать про выпитый алкоголь, - ты приехал рассказать об изменившем бывшем, мы напились, мы чуть на кухне уже не поебались. – У Рагнвиндра пухла голова от того, что они чуть не натворили, - и кстати, секс без проникновения – тоже секс. - Пиздец, - Кэйя откинулся и уткнулся взглядом в потолок. - Я и говорю, что пиздец. - Да не в том, что ты говоришь пиздец, пиздец в другом, - Кэйя, собравшись с силами, сел и продолжил, держась за лицо, - ты, сука такая, решил устроить моральный разбор ситуации, когда мы оба уже пососались, засосов понаставили и стояками обзавелись, - он оглянулся на Дилюка, - меня это не должно ебать, меня ты, - он выкинул руку с указательным пальцем, - ты, тварь последняя, ебать должен. Причем физически, а не морально. - Мы не будем спать по пьяни, - Дилюк кинул презервативы и смазку на стол, - мы не будем трахаться, пока ты не разрешил ситуацию с тем хером. - Если тебе не хочется меня ебать сразу из-под какого-то левого чела, так и скажи, - устало пробормотал Кэйя. - Выебываешься? - Рагнвиндр сел напротив него. - Разумеется, а ты бы не выпендривался?****** «До порога довела, а любви не дала»*******, - Альберих уткнулся Дилюку в грудь, - как жаль, что ты такой морализованный дебил. - Давай мы сначала решим кой-какие временные трудности, - синие волосы начали ласково поглаживать, - а потом посмотрим, что дальше делать. - М-м, «посмотрим, что дальше делать» - передразнил Кэйя, - дальше ты не будешь со мной спать, пока мы не будем в отношениях, потом, пока я не выйду за тебя замуж, потом… Грудь Дилюка начала трястись от еле сдерживаемого смеха. Кэйя обиженно посмотрел ему в глаза, отстраняясь. - Посмотрим на тебя, когда я тебе секс обломаю. - Конечно, посмотрим, - Дилюк прижал его к себе, аккуратно обнимая и целую в синюю макушку.