Их история

Джеральди всегда был особенным. Он сам не осознает насколько именно он отличается от других. Полагаю, он вовсе считает себя самым обычным, и это меня забавляет. Удивительно, как этот человек может не замечать такого очевидного различия между собой и другими. Я всегда поражался этому: как кто-то столь необыкновенный может не зазнаваться, а продолжать ставить себя вровень другим людям. Именно эта часть его характера и делает его таким занимательным для всех. Зачастую люди, что отличаются от окружающих, становятся изгоями в обществе: они не могут влиться в коллектив и постепенно полностью отстраняются от него, но Джеральди был абсолютно другим случаем. Своими отличиями он лишь больше привлекает внимание людей к своей персоне. Он буквально светится на фоне других, и это сияние, как мотыльков на свечение лампочки, притягивает к себе, заставляет желать получить хоть капельку этого всепоглощающего света, собирая тем самым вокруг себя много ребят. Даже взрослые, которые, казалось бы, не обращают внимания на других детей, кроме своих чад, заметили, какой Джеральди удивительный. Меня, как и всех, заинтересовал этот мальчуган. По сравнению с ним, я был самым обычным, ничем не примечательным ребенком: я не любил учиться слишком много, всегда искал возможности поиграть на улице с другими детьми, занимался всякими мелкими шалостями, старался помогать своей маме, хотя и, иногда, из-под палки – самый обычный набор черт, присущих моим одногодкам. На моём фоне Джеральди бы назвали идеальным ребенком, наверное, каждый взрослый человек пожелал бы, чтобы его чадо было именно таким: любит учиться, всегда с охотой помогает родителям и другим детям, хорошо себя ведет, но при этом не загоняет себя и остается жизнерадостным и общительным, со всеми умудряясь поддерживать хорошие отношения, играет с ровесниками и даже со взрослыми проводит много времени. Его часто ставят в пример другим, и хоть многих это и раздражает, почти никто не обижается на самого Джеральди из-за этого, потому что он ведет себя со всеми абсолютно обычно, он любит играть, как и все, и помогает разрешить ситуацию, если мы куда-то влипли. Для детей он особенный, но в тоже время не настолько, чтоб поставить его на пьедестал. И это ещё одна его удивительная особенность. Я часто наблюдаю за ним, пытаюсь разобраться в нем лучше, а потому и подмечаю все эти вещи. И я также узнал о том, что Джеральди подобно всем другим людям, вовсе не идеален, как многие думают. Он также впадает в ступор, когда попадает в неприятности вместе с другими, хоть он и старается делать вид, что он спокоен, по-настоящему он сильно волнуется, пытаясь в очередной раз придумать выход. Джеральди расстраивается, когда у него что-то не получается (да-да у него не всё получается с первого раза) и долго винит себя, если другим досталось из-за его затеи. Интересно то, что у него проблемы с подвижными играми: он быстро устает и потом долго не может отдышаться. Его выносливость в подобных вещах, несколько ниже, чем у других, и зная это, Джеральди все равно, старается и бегает, позабыв о всяком здравом смысле, после чего, чуть ли, не падает в обморок. Это один из его недостатков – жуткая усидчивость во всем, он старается во всех делах прилагать свой максимум, зачастую изводя себя. Он не замечает этого, для него нормально стараться во всем на все сто, наверное, это может быть полезным, но не во всех делах это необходимо, а он не видит разницы между догонялками, уборкой по дому, стиркой, помощи тому чуваку с соседнего двора и разбирательством в его любимых уравнениях и формулах – для него всё это одинаково важные дела, а любой другой бы, расставил для себя приоритеты, а не сломя голову летел бы выполнять всё это. Как раз-таки из-за этих замашек, Джеральди может долго не выходить из дому, пытаясь уже несколько дней разобраться в каком-нибудь графике или заучивая теоремы с определениями, выдраивая до чиста комнату или в сотый раз выстраивая в идеальном порядке все книги на полках. Не знаю в какой именно момент, но, почему то, я решил для себя, что, если этот маленький мальчик продолжит загонять себя таким образом, он может просто не выдержать в определённый момент. Хоть кто-то должен был дать ему передышку, и этим обязался заняться я. Я уже давно играл с ним, и мы вместе уже не раз весело проводили время, но мне нужно было выделиться из всей окружающей его толпы, стать для него настоящим другом – лишь тогда он бы открылся мне. И это было по-настоящему сложной задачей: насколько Джеральди кажется открытым для других людей, настолько же он не подпускает их к себе слишком близко. Он всегда готов пойти поиграть со всеми, хорошо пообщаться, весело порисовать, но не пригласить к себе в дом. Можно ли сказать, что у него проблемы с доверием? Поскольку никто не старался сблизиться с Джеральди так сильно как я, они могут и не понимать этого, но я точно понял насколько сложная задача мне предстоит. Несмотря на это, я был твердо уверен в своей цели, так что от меня было не отвязаться так просто. Моя первая попытка заключалась в том, чтобы пригласить его на прогулку, но не со всеми другими ребятами, а только со мной и только в то место, о котором знаю только я. И словами не описать моё удивление от того, что это жизнерадостное солнышко, может относится к тебе с таким нескрываемым подозрением. Ох, а как же долго, он перебирал у себя в голове варианты отступления, но я не переставал умолять его, и, в конце концов, у Джеральди не осталось иного выбора, кроме как согласиться. Полагаю, я отвлек его от чего, но это и было моей целью, так что я был в несколько раз более весел, чем когда-либо. Тем не менее, это был первый раз, когда его кто-то вытянул из дома, несмотря на то, что он говорил, что занят и не может. И видеть этот конфуз на его лице было для меня настоящим упоением. Дорога до того места шла через пальмовый лес, неподалеку от Гапаниза, так что идти нам предстояло немало. Я знал, что он быстро устаёт и часто делал передышки, наблюдая как он обессиленный сваливается на землю и тяжело дыша, вопросительно смотрит на меня, пытаясь по моему выражению лица определить, что я задумал. Но это было бессмысленно, я собирался держать всё в секрете, ведь по-другому того результата, которого я так жду было бы не добиться, так что я был нем как рыба, лишь моя улыбка выдавала мой восторг, но его это лишь больше вводило в заблуждения. И вот мы, наконец, дошли. Я решил показать ему своё секретное место – поле, заполненное самым разными цветами. Дело в том, что Империя Гапаниз находиться на краю пустыни, а потому цветы, да и вообще любая более или менее разнообразная зелень была для жителей империи большой редкостью, а для Джеральди, что ни разу не бывал в других городах и играл только в окрестностях, предпочитая не забегать далеко, видеть подобное в живую было настоящим открытием. Я думал, что расплачусь, настолько я обрадовался от его реакции. Джеральди продолжал смотреть на всё с открытым ртом, распахнув глаза, что казалось они сейчас выпадут из орбит, сверкая от счастья, удивления и восторга. А потом он резко рванул в эти цветные заросли, начав как следует рассматривать их вблизи. Я подошел к нему и присел рядом, и в этот раз он уже не стал косо смотреть на меня в ответ, а наоборот с воодушевлением стал расспрашивать меня об этой поляне, о том, как я её нашел, о цветах и многом-многом другом. В тот день мы впервые болтали так много, и только вдвоем, не желая уходить оттуда и заканчивать этот разговор, как будто если уйдем оттуда снова станем незнакомцами друг для друга. Но это он мог так думать, я-то прекрасно знал, что не отлипну от него, а потому на следующий день, и на следующий, и на следующий, я всегда приходил к нему, зовя погулять и показать новые удивительные места. По началу, он что-то бубнил, пытаясь отвертеться, но я всегда вытаскивал его. И вот через пару недель таких гуляний, он уже стоял у двери, взяв в руки свой фотоаппарат, надевая сумку «приключений» и бежал со мной покорять новые, неведомые ему просторы.