Неравноценный обмен

В трактир зашёл аббат Ну да и шут бы с ним Если б не странный факт То, что и шут был с ним И, оглядев людей Пищу сварили всем Из шутовских затей И Богословских тем Король и Шут – «Дайте людям рому!»

Когда я проснулась, никого рядом со мной уже не было. Я чувствовала себя хорошо, даже безупречно, вампирское тело такое податливое в этом плане, так легко регулировать свои ощущения. А всего-то нужна кровь. Такой доступный, казалось бы, способ, а сколько же сложностей он в себе таит. Дио, вот, например, нашел для себя удобный сценарий по добыче крови, под стать своей гадкой мерзкой извращенной сущности. А у меня с этим проблемы и очень серьезные. Сколько я ни пыталась убедить себя, что зло, совершаемое для благой цели, допустимо – ничего у меня не получилось. Зло – есть зло, как его ты ни назови. Пить человеческую кровь отвратно. И причина этого отвращения в том, что люди являются существами сознательными. А как можно съесть кого-то, кто обладает рассудком? У кролика, вот, его нет, оттого кролика и не жалко. Ох, ладно, мне и кролика жалко! Часы показывали семь вечера. Черт. Совсем скоро явится пастор, совсем скоро мне пиздец. Надо рвать когти отсюда любой ценой, чего бы там Дио ни хотел – это его проблемы. Дело осложнял только его треклятый стенд, который мне при всем желании не законтрить своим, даже полное представление о способности Заварки* нихуя не дает мне стратегического преимущества, потому что абилка, объективно, имба. И мне никак не избежать ее. Дерьма кусок. Ну и ситуация! Я поднялась с кровати, наспех привела себя в порядок и начала усиленно шариться по записям Нии, в надежде, что она уже придумала хоть какой-то способ. Должна же она была хоть что-то иметь на тот случай, если Дио решит применить к ней насилие. Хотя о чем я говорю! Станд этой ебанутой позволяет ей между вселенными перемещаться, какой там упырь! На хую она его вертела и правильно делала! Надо помощи. Надо постороннего вмешательства. Что-то, короче, надо было сделать! Поиски не привели ни к чему. Я постепенно начинала нервничать, но ощущалось это не так остро, как ощущал бы обыкновенный человек. Этот нервоз можно было воспринимать как ходьбу голыми ногами по гальке на берегу. Лучшим вариантом было на что-нибудь отвлечься, например на Ваниллу Айса. Я направилась в его комнату, по дороге мне не встретился вообще никто, в поместье стояла идеальная тишина. Странно и неприятно. Мужчинка обнаружился на все том же месте, ему все еще было худо, но он, по крайней мере, был в сознании и сразу заметил мое присутствие. — Ния, — тут же позвал меня Айс, — Лорд Дио ничего не говорил про меня? — Ничего, — я отрицательно покачала головой и присела рядом с его кроватью на стул. Кстати, Теренс-таки купил лекарства, о которых я говорила, они лежали на прикроватной тумбе и активно эксплуатировались, судя по вскрытым упаковкам и перемешанным блистерам. — Не думай ты о нем, лучше о своем состоянии заботься. Дио, вот, о тебе явно не думает сейчас. И вообще он велел мне избавиться от тебя. — Это рациональное решение, если я действительно проиграл тебе, то позор мне. Но знаешь, — послушник тихо закряхтел и нахмурился, — не могу я спокойно воспринимать это, потому что не помню. Нихуя не помню. Как такое можно забыть? — Вообще-вообще? — решила уточнить я, ведь разобраться в способности собственного стенда возможности так и не дали. — Вообще! Бред какой-то. Идиотизм. Ты врешь, да? — Да делать мне нехуй, потом еще и ходить сюда к тебе, уебку неблагодарному, — я хмыкнула. — Мне, знаешь, твой Крим тоже пиздец хлопот доставил, мерзкий же у тебя станд. Неужели твоя душа действительно такова? Ванилла, в целом, не был таким тупым, каким его принято считать. Во многом, как мне кажется, виновато внешнее впечатление, Айс больше походил на очень тупого фанатика, нежели на высокого интеллектуала ну или хотя бы на человека с трехзначным айкью. На самом деле мужик-то красивый, прямо моя влажная мечта. А патлы-то какие, м-м-м, прелесть. А умственно – что я могу сказать, обыкновенный мужчина без высоких тонких материй, приземленный и со своими принципами, а это уже достойно уважения. Не всем быть разумистами, скажем так, и тем более не каждому называть себя гением. Короче, отвращения он у меня не вызывал. — А я ебу? Наверное, — почти раздраженно выдал балбес, страдальчески закрыв глаза. Плохо ему. Мне тоже было плохо. Неужели это реально от потери крови? Мне верится в это все меньше. Надо бы, по-хорошему, затестить еще на ком-нибудь, если эффект будет таким же, то и я тогда была в отходняке после способности своего станда. А значит, он действительно исцелил меня от чего-то. И снова мысли о словах Дио. Может, это был блеф? Но сейчас в моей голове буквально шеренгой выстроились все воспоминания с какими-то уж слишком подозрительными моментами. То странные переглядки гоп-компании, то упоминания от Хол Хорса и Мэрайи, да и сама Ния говорила о чем-то слишком похожем. Ну неужели это действительно могло произойти со мной? И мой станд меня спас? Так он у меня и появился? Господи, если это правда…почему же мне никто не сказал? Или я просто сама себя накручиваю? Сама придумала что-то и верю в это? — Понятно, — я тяжело вздохнула. — Ну, лечись. Скоро, по идее, придешь в норму. Если почувствуешь что-нибудь необычное, то скажи мне, идет? — Что я могу почувствовать? Я даже не знаю, что со мной произошло, это такой пиздец. — Выздоравливай. И не думай о Дио. И вообще, даже не вздумай подняться и начать заниматься всякой хуйней, пока не поправишься до приемлемого уровня. Дио без твоего участия как-нибудь проживет пару ночей. Будет ходить шляться на свежий воздух. Естественно, мои слова не могли в полной мере успокоить балбеса, но хотя бы какой-то минимальный покой они ему подарили. Все-таки Ния, судя по всему, не последним человеком была в этом доме, кто-то воспринимал ее персоной нон-грата, наверняка стараниями Дио, но все же. Какой-никакой, а все-таки приятный бонус. Я покинула комнату Ваниллы и продолжила рассуждать о своих дальнейших действиях. Упыря не хотелось видеть совсем, я так нихуя и не поняла, зачем он набросился на меня и стал пить мою кровь. Но! Было в этом эпизоде и еще кое-что занимательное. Мне сначала показалось, что тот момент, когда Брандо предложил мне его кровь, был сном. А потом я все-таки осознала, что никакой это не сон, а явь, а значит и кровь надо пить по-настоящему. И, знаете, это не было похоже ни на что другое в моей жизни. Я никогда не ощущала ничего подобного. Я пила его кровь и как будто заполняла пустоту внутри своего сознания. Чувства и мысли Дио становились как будто чем-то вещественным для моего восприятия и, наверное, для моей души. Нет, это не было чтением мыслей, я бы назвала это погружением в бездну ощущений, чувств и эмоций вампира. С простыми людьми я никогда ничего подобного не чувствовала, но, возможно, дело было в том, что я ни в кого не вонзала клыки. А может, это просто вампирская магия? Не знаю. Однако, признаться, это очень завораживает. Это, получается, какое-то очень доверительное интимное действие, Брандо никого никогда не кусал и тем более не давал кусать себя. Может быть, он тогда для того и полез пить мою кровь, чтобы понять мои переживания и утолить их своими словами? Это выглядело не так. Было как-то слишком агрессивно и вероломно. Вот и еще одно размышление. А за ним последует и другое. Как же много я стала думать, у меня никогда не было с этим проблем, но сейчас информации стало поступать непомерно много. Дио хочет секрет стенда Нии. Зачем ему эта информация? Он ведь искренне уверен в том, что его стенд самый крутой и самый полезный, каким бы полезным и крутым ни оказался чужой стенд – это никак не заденет самолюбия и гордыни кровососа. Дио считает, что для его цели достаточно и Мира. Ну, как бы, технически это правда. Достаточно. Но к чему ему Ния? И раз он даже хочет воспользоваться Вайт Снейком для извлечения станда, то планы грандиозные. Какого дьявола? — Пришла в себя? — послышался знакомый голос. Черт, а я ведь только поверила в то, что у меня будет время на маневр. Я шла как раз в сторону сада, время суток уже позволяло погулять на свежем воздухе. Правда, не выйти за территорию особняка. Вроде мне вслух никто не запрещал, но, судя по тому, как Пет Шоп агрессивно пытался меня убить, стоило мне только приблизиться к воротам, запрет был негласным. Какого черта? Я что, не имею права пошляться по магазинам, условно? А как мне питаться? Дио морил Нию голодом что ли? Или себя в качестве закуски предлагал? Это как-то слишком жестоко. Не хочу с ним разговаривать. Он, как всегда, красив, надменен и величественен, взгляд все такой же скептичный и практически претенциозный, высокомерием несло за километр. В этом весь Дио. В чужом теле. Вот мудак-то. И хватает ведь ему наглости так петушиться чужим телом! Чужим! Ладно бы своим! — Да, — я коротко покивала. Мой голос звучал тише обычного и как-то непривычно неуверенно. Последний раз я звучала так, когда знакомилась с семейством Куджо. Да и что уж греха таить, первое время я разговаривала с Джотаро так, свято веря в то, что он оценит мою скромность. Сейчас вспоминаю и смешно становится, ну и бред, блядь. Какая, нахуй, скромность с голым пузом и татухами на руках? Ужас, что было у меня в голове? — Ты снова трогал меня, хотя знаешь, что мне это не нравится и я не даю на это согласия. — Тц, почему я должен спрашивать у тебя согласия? Тем более ты была не в адеквате, а мне что, ждать тебя? Или ты считаешь, что я должен был воздержаться? — существо абсолютно серьезно считало, что его поступок был более, чем нормальным. Дио звучал слега недовольно и раздраженно. — Это же насилие. Я же была без сознания. А потом я была…не в уме, — не знаю, как еще можно назвать то мое состояние. — Как ты можешь трогать в «таком» смысле больного неадекватного человека? — Зря ты пытаешься пристыдить меня, от совести я отказался сознательно и очень давно, тебе об этом прекрасно известно. — Это не попытка пристыдить. Я тебе в лицо говорю, что ты больной маньяк, — а знаете что? И не страшно! И минуточку, от чего вообще воздержаться?? Так сильно хотелось поцеловать меня? Идиот что ли? Мы что, любовники какие или, не знаю, муж и жена? Поцеловать, что ли, больше некого во всем Каире? Отвратительно! Боюсь представить, что бывает, когда Дио хочет секса с Нией. Неужели насилует? Или она сама дается, лишь бы отстал? Это что за отношения такие?! — Мы вернулись к тому, с чего начали. Не хочу тратить время на одинаковые разговоры, поэтому скажу сразу, что хотел: у меня не было цели напугать тебя и злорадствовать, хотя, признаюсь, мне хотелось лишь немного безобидно поиздеваться. Кто же знал, что твои собственные злодеяния так сильно отражаются на твоем душевном равновесии, — тварь коротко усмехнулась и подошла ближе. Вот это извинения, можно брать и обмазываться. «Прости меня за то, что я сделал тебе плохо, ты сама виновата». И ведь реально он такой. Вот он такой и все! Проще убить! Это его характер, его личность такая! Я в шоке! Как такое может существовать вообще? И продолжает ведь говорить о злодеяниях, намеренно говорит именно так, чтобы насыпать соль на рану и заставить ее болеть с новой силой. Очень жестоко. Нельзя так с людьми. Это, кажется, полноценная динамика Дио в отношении Нии. Он трогает ее, хоть и знает, что она ничего не сможет сделать в ответ, потому что подчиняется его воле, издевается над ее проблемами и упивается страданиями, каков же мерзавец. Бессердечный. Бесчеловечный. Просто моральный урод. Никакой чести! Я не знала, что и ответить. За извинения я этот поток самолюбования не приму. Да и даже если бы он честно извинился – все равно бы ни слова его не приняла. — Ния, вижу, ты совсем запуталась и находишься в замешательстве, — вампир вдруг начал бархатисто улыбаться, как будто чисто и невинно, практически снисходительно, но меня-то не обманешь, — но ведь это просто забава. Зачем ты относишься к ней так серьезно? Что за обвинения в домогательствах и насилии? С момента нашего знакомства я ни разу не склонил тебя ни к чему, ни разу без косвенного согласия не притронулся. И как ты себе это представляешь – чтобы я, Дио, пал до изнасилования? Женщины сами при одном только взгляде на меня начинают пылать похотью и страстью, при каком таком обстоятельстве я буду вынужден взять кого-то насильно? Такого просто не может быть. — Тогда не лезь ко мне? Все же так просто, я права? — я нахмурилась. — Забавься с кем-нибудь другим. — Какая же ты, все-таки, еще глупая дурочка. А ведь это ты сотню лет жила и взрослела, а не я, — уродец снова усмехнулся. — Слушай, — я начала закипать. Мой голос стал звучать тверже и злее, но громкости я не повышала, — меня может трогать только тот мужчина, которого я люблю или желаю. Ты, — я указала на ублюдка пальцем, — ни под один из этих критериев не подходишь. А значит ты урод, раз продолжаешь лезть ко мне, игнорируя мой прямой запрет. Я, блядь, отдельная личность со своими желаниями и чувствами, а то, что ты там придумал у себя в голове – только твоя проблема. — Ох, давно я такого не слышал. А какой огонь в глазах! Видела бы ты себя сейчас, выглядишь просто бесподобно. И смешно, конечно, но все-таки и бесподобно. Любишь или желаешь, значит? За твоей любовью, или что ты там называешь этим словом, я бегать не собираюсь, глупая попытка. Но себя лучше не обманывай, это опять приведет к срывам и истерикам, сколько я уже этого натерпелся – столько уже не вынесу. Придется что-нибудь с тобой придумать, — и снова загадочная издевательская улыбка. Я, черт возьми, вообще не понимаю, в каких отношениях состоят эти двое. Что-то на странном. Я предполагаю, что все не так просто, как обычно бывает в книгах или фильмах, наверняка тут что-то сложное и многослойное, но вникать в это мне совершенно не хочется. Это их проблемы. Пускай разруливают сами, как хотят, мне лишь бы Дио не лапал меня и не домогался. — Все сказал? — с нажимом спросила я. Специально. Я должна разобраться в границах дозволенного в общении с Дио, мне интересно, сколько он готов терпеть Нию. Чем больше терпит, тем сильнее любит, получается. Уродец-то. Блондинистое уебство, кажется, ощутило какой-то соревновательный дух, его как будто пытались взять на понт и заочно пинали ногами за поражение, а мужчины такого не любят, особенно психопаты. — Нет. Я, на самом деле, отвлекся от своих дел, чтобы напомнить тебе, что Энрико прилетит в Каир уже через три часа, так что если ты вдруг голодна, то лучше поспеши утолить голод кем-нибудь. Дальше у нас не будет столько времени. — Зачем он летит сюда? Что ему от меня нужно? — абсолютно прямые вопросы, мне уже, если честно, было наплевать на то, скомпрометирую ли я себя подобными глупостями. В записях Нии ничего такого о Пуччи не было, хотя, может, я просто не все нашла. Кто знает, что эта женщина утаивает от всех нас? — Что за череда идиотских вопросов? Ты из ума выжила, пока по всему ближнему востоку бегала? Значит, какую-то деталь паззла я пока так и не обнаружила, а времени у меня осталось только три часа. Дальше мой стенд похитят, это будет финальная. Так я точно выдам себя. И останусь абсолютно безоружной. Да и, как бы, бездушной, раз уж на то пошло! Мне нужно узнать, для чего Дио стенд Нии! — Это все твоя кровь так дурно влияет на меня. Она, знаешь, с привкусом шлюхи, — я наигранно гаденько улыбнулась, а затем показательно нахмурилась. — Я готова взять в рот что угодно, лишь бы никогда больше не чувствовать вкуса этой зловонной дряни, которой ты отравил и осквернил тело Джонатана Джостара. Так, кажется, это была критическая. На шлюху он бы и бровью не повел, а вот продолжение…примерно таким же образом более ста лет назад Эрина Пендлтон выразила свое отвращение к устам Брандо, когда решила смыть следы его поцелуя грязной водой из дорожной лужи. Что же, если сейчас меня решат избить, то так тому и быть, я все-таки останусь довольной! Для мужчины пренебрежение ими же подобно самому страшному и ужасному оскорблению, особенно когда пренебрежение это исходит от женщин. Общество еще пока плохо осознает степень влияния такого явления, а вот в будущем у нас появится инцелбат**. Дио нахмурился и очень серьезно, это не сулило мне ничего хорошего. Не очень умно играть с огнем, когда огонь в любой момент может превратиться в ядерный взрыв, но такова моя натура. Я так делала со всеми. Даже Джотаро знает об этой моей черте и стоически терпит ее, а я каждый раз охуеваю с того, как далеко я могу зайти и выйти сухой из воды. Что же, я неидеальна. Мне не стыдно. Но, кажется, этот раз станет исключением, жизнь, наконец, преподнесет мне суровый урок и справедливо воздаст за всю мою гадость. Достойна ли я этого, если гадость моя направлена в человека, который хуже любой гадости мира в принципе? Мне кажется, так это не должно работать, это несправедливо. — Ты, кажется, забыла, благодаря чьей крови ты до сих пор топчешь землю. Отравил и осквернил? — вампир проплыл мимо меня и устремился к высокому широкому окну. В вечернем мраке Дио выглядел очень красиво и эстетично, даже не так холодно, как ночью. Особенное время. Уникальное. — Это не более, чем трофей. Что там какое-то тело, только кусок мяса, ни сакрального смысла, ни таинства. Травить в нем совершенно нечего. Я бы предпочел отравить и осквернить его душу, — мужчина произнес это с каким-то особенным сладострастным голодом, он даже улыбнулся, задрав подбородок высоко вверх. Понятно. Надеюсь, он умрет в конце. Вампир по итогу ушел на ночной променад, я в какой-то момент снова попыталась покинуть территорию особняка, ебучая птица улетела вместе с хозяином, так что путь мне был открыт. Я даже практически сделала это, но в последний момент резко остановилась прямо у ворот и передумала. Почему так? Если я сейчас просто сбегу, то упущу что-то важное. Какой-то побочный квест, который поможет мне лучше разобраться в ситуации и вообще понять, что к чему. Стенд Нии. Корень зла. Очень хорошо, на самом деле, что вампирша-то по итогу сейчас где-то там, со стардастами, это немного попустит Дио и не даст его планам воплотиться в жизнь. Я совершила еще один рейд на комнату Нии, на сей раз я перевернула в ней все, что было, чтобы найти хоть что-то, что даст мне подсказу или хотя бы намекнет, в каком направлении мне двигаться. И ничего. Все записи, все дневники, какие-то книги, бумаги – бестолково. Но я чувствую, что ответ где-то совсем близко, что ублюдский Хроно Кросс вот-вот раскроет свой секрет и мне тоже. Кстати о секретах! По какой причине Дио не использовал Хермит Перпл, чтобы залезть в душу Нии? По-моему, это кратчайший путь наименьшего сопротивления. Хотя способность Хермита не имеет точной трактовки кроме строки о том, что полученная информация обязательно получит свою иллюстрацию в виде чего угодно, будь то хоть снимок с камеры, хоть набор слов из телевизора. Все остальное туманно и сумбурно, Араки оставил для себя очень удобный сюжетный инструмент, которым можно легко исправить положение в угоду истории, игнорируя логику. Мне стало даже интересно, а почему Дио не сделал этого? Я допускаю, что Ния сама запретила, а насильно вампир лезть не стал, он ведь, ебать, не тварь дрожащая, чтобы девок насильно трогать, они сами должны к нему приползать и умолять. Может, попросить его? А почему нет? Разве не крутой план? Нет, очевидно, что тогда Дио узнает о моей сущности, но не похуй ли уже на это? Ему нужен Хроно Кросс, от Хроно Триггера ему навряд ли какой-то прок, тем более с такой идиотской бестолковой способностью. Как-то очень интересно. Названия у стендов буквально намекают на то, что они должны быть близнецами, да и в конце концов – мы с Нией один и тот же человек. Но почему наши способности настолько разные? Они даже не полярно разные, не диаметрально, они в принципе другие, их в одной плоскости не поставишь для сравнения. Это очень подозрительно. Может, я чего-то не знаю о своем стенде? Мне сомнительно. Одни вопросы. Надо заинтересовать Дио. Надо как-то затриггерить его таким образом, чтобы он сам все сделал и посчитал себя победителем, гением, циником, Ницше. В общем, все по старым чертежам. — О, вот ты где. Ох, — голос Теренса раздался рядом с открытой дверью. Он прошел в комнату Нии и осмотрел тот хаос, что я учинила, — что с тобой происходит? Зачем это все? Я прибираться не буду, пошла к черту. — Да и в рот-то его ебать, я другим обеспокоена, — я перешагнула через упавшие на пол записные книги и блокноты, — через пару часов приедет пастор. Он заберет у меня стенд, и я стану недееспособным овощем. Меня такой расклад не устраивает. — Ты говоришь о мистере Пуччи? Очень странный юноша, мне, конечно, не к лицу говорить плохо о гостях нашего дома, но этот послушник меня напрягает и пугает. Вроде, знаешь, и лицо у него такое доброе, невинное, и улыбается так мягко, ну прямо тошнотворно-приторное чувство заполняет всю душу, — Дарби подошел ближе и скрестил руки на груди. — Заберет у тебя стенд? Как это? — Да? А чего ты хотел от близкого дружка Дио? Он адекватных к себе и не притягивает, только таких же психопатов, как и он сам, — плохи дела, Энрико уже под сильным влиянием Дио, навряд ли получится наладить с ним диалог. — Его стенд способен забирать стенды других людей. И память, кстати, тоже. Это пиздец. Как же все будет плохо, если это случится, я прямо не могу. Надо что-то делать, Теренс, я ведь сдохну. — Опасный тип, я тебя понял. Тут два варианта: либо бежать, либо играть на опережение. Сотворить что-нибудь этакое, например, из-за чего дело собьется с нужного пути. У тебя это отлично получалось раньше, почему сейчас не получится? — молодой человек загадочно улыбнулся. Хитрец каков. Неожиданно дворецкий плавно так взял меня за руки и притянул к себе. Я офигела и не смогла ничего этому противопоставить, да и не хотелось, потому что никакой опасности я не почувствовала. Теренс склонился чуть ближе ко мне, его глаза как-то странно горели. — Или давай убьем его? — Теренс озвучил это предложение приглушенным многообещающим тоном, по его изумительному личику было видно, что одна только мысль об убийстве несчастного пастора доставляла ему величайшее на свете удовольствие и вгоняло в такой азарт, что старший братец где-то там от зависти со стула наебнулся. — Давай сделаем это? Убьем мальца и дело в шляпе. — А как же тот факт, что он близкий друг Лорда Дио? — я решила продолжить эту линию и подыграла настроению Дарби-младшего, мой голос тоже прозвучал потише. — Ну что же, бывает, — существо улыбнулось совсем ядовито. — Ах, как соблазнительно звучит. Как представлю, что это – убить пастора, все внутри начинает трепетать, я прямо млею… — я вдруг широко улыбнулась, обнажив зубы, — и нет, Теренс, нет, мы не будем этого делать! Ты что, совсем с ума сошел? Какая из меня убийца, смеешься что ли? Да чтобы я еще и на ребенка полезла! На пастора! Пиздец! Ты хоть думай, что говоришь-то, Господи… Дарби вздохнул и отпустил мои руки, он прямо полноценно расстроился и даже слегка надул губы. Кажется, авантюра сорвалась, а он уже так воспылал пополнить свою коллекцию кукол. Точно маньяк. Надо лечить его. Дать целительной пизды как-нибудь по случаю. — Жаль. Идея была отличной. Тогда ничем не могу помочь. Кстати, пиво и Тетрис все еще ждут тебя. Видимо, так и не дождутся, совсем скоро приедет священник. — Ну уж нет! Дождутся! И ты дождись, я что-нибудь придумаю. — Беда. Ты знаешь, где меня искать. Итак, таким образом, непосредственно, исходя из полученных данных, жаркий секс не откладывался. То ли еще будет. Признаюсь, я немножко нервничала. Со злости выпила полбутылки вина Дио, которую он оставил в библиотеке, пусть немного побесится. Естественно, никакого эффекта это вино на меня не возымело, чертова вампирская сущность. Даже насильно никак себя не заставишь опьянеть, хотя моя идея об эксперименте, при котором алкоголя будет выпито столько, что общее его количество в процентах будет серьезно превышать процент крови в организме, все еще была жива. И я даже серьезно раздумывала попробовать это, терять мне все равно нечего. Но пока все не до этого. Все внутри меня перевернулось, когда я услышала, как к нашему двору подъехала машина. И это точно был Пуччи, потому что в воздухе начал витать аромат чистой детской крови. Дитем его назвать, конечно, язык не повернется, уже вполне здоровый лоб, почти до конца сформированный и укомплектованный. Но все-таки он еще не был совершеннолетним, а еще, судя по запаху, который источала его кровь, порочного контакта в жизни пастора не случалось. Когда я увидела Энрико, первое, о чем я подумала, так это о пословице: «В тихом омуте черти водятся». Предо мной предстал пока что еще среднего роста юноша, стройный, в черных одеяниях. Как он от жары с ума не сошел в такой одежде – загадка. Не совсем понимаю, по какой причине его все называют негром, он больше походил на итальянца, чем на афроамериканца, несмотря на корни. Все-таки гены двух этносов не работаю пятьдесят-на-пятьдесят. Я бы сказала, что Энрико мулат. Очень симпатичный, между прочим, мальчик! Если бы не его церковный путь, то он мог бы стать моделью. Красивые, все-таки, в Жиже мужики. А встретились мы трое, на самом деле, случайным образом. Просто Дио и Пуччи зашли в гостиную на первом этаже ровно в тот момент, когда я выходила из коридора. Брандо, явно отожравшийся, был довольным и гордился собой, а пастор скромно вежливо улыбнулся. — Здравствуйте. Меня зовут Энрико Пуччи. — Здравствуйте, меня зовут Агния Вознесенская, — я спокойно представилась, хотя ситуация, конечно, ощущалась несколько напряженной. — Энрико, Агния очень нуждается в твоей помощи. Я подумал, что ты-то точно сможешь решить ее проблему. Сам я не заинтересован в спасении великовозрастных ослиц, тем более, в их глазах я не более, чем злостное отродье, насильник и маньяк, — Дио гаденько усмехнулся. — Может, хочешь вина? Перелет был долгим и наверняка мучительным. — Воздержусь, — итальянец не менялся в лице, все так же очень аккуратно невинно улыбался. А может, еще не все потеряно? Может, он еще не успел сойти с ума от присутствия Дио в своей жизни? Какой-то он слишком милый, его прямо хочется обидеть. — Не меняешься, — вампир загадочно улыбнулся и проплыл вперед, минуя даже меня. — Оставлю вас. Гостю нужен отдых, так что не мучь его слишком долго, Ния. С этими словами блондин нас действительно оставил, сразу почувствовалось какое-то облегчение. Но, думаю, ощутила это только я, потому что Пуччи чувствовал себя вполне комфортно. Конечно, они же с Дио друзьяшки что пиздец, моя теория о том, что умственное развитие Брандо задержалось на двадцатилетнем уровне, подтвердилась. Посудите сами, он сотню лет с людьми вообще не общался и ничего не видел, просто обитая в гробу в искусственном сне. Естественно, что ментально он не повзрослел. И уже навряд ли повзрослеет. Вот и подружился с малолетним пастором, разница между ними, по сути, смешная, жалких четыре года. У парней с этим проще, тем более. Что имел в виду упырь? Он прямо намекал на то, что священник должен избавить меня от стенда? И Дио даже не посмотрит на это? Не верю, он бы такое зрелище не пропустил. Я даже как-то потерялась, если честно. — Кхм, — обстановку решил разрядить сам виновник торжества, пока он действовал очень тактично и деликатно, воспитанно, — Дио рассказывал мне о вас ранее. Он говорил, что вас мучает ваша природа. Не хотите поговорить об этом? Извиняюсь, если лезу не в свое дело. Какой лапочка. Значит, ум пока еще просветлен. Пока еще. Беда не наступила, судьба ко мне благосклонна. Может, вот он – тот самый знак, который должен помочь мне? Я кивком пригласила гостя присесть на диван, не стоять же нам посреди гостиной как истуканам. Нужно расслабиться. Итак, Дио, значит, говорил Пуччи о том, что Агние не нравится есть людей и она от этого страдает. Интересно. Неужели его правда заботит такая глупость? Почему? Я вообще его не понимаю, просто даже примерно не понимаю, чего он пристал к Ние и чего он от нее добивается. — Я, получается, могу вам исповедаться? Я, извините, православная христианка, и то, если честно, верю не истово, а так, по случаю. Даже не помню, когда последний раз была в церкви. — Думаю, в нашем случае не так важно, какой конфессии вы придерживаетесь, заветы у христианства едины. И все мы воспитаны ими же, так что даже если вы не верите, придерживаетесь атеистических взглядов или не ходите в церковь, вы все равно живете так, как написано в Библии. А это ли не самое главное в любой религии? — Энрико звучал так спокойно и ненавязчиво, словно я действительно пришла в церковь. Вся его сущность в этот момент располагала открыться и честно поведать обо всем, что тревожило мою душу. Что мне сказать? Я должна придерживаться легенды? На самом деле, меня ведь тоже беспокоит идея о том, что я вынуждена есть людей, значит, это и не обман вовсе. — Я, как вы, должно быть, знаете, вампир. Упырь, если быть точнее. Хуже и омерзительнее постельного клопа. И вся моя жизнь состоит из бесконечного голода, который я никогда не утолю. И я всю жизнь вынуждена питаться кровью людей, мне так больно от этого. Я не хочу причинять никому зла и вреда, но у меня нет выбора, иначе я погибну. А погибать, знаете, так не хочется, столько еще в жизни ждет, столько дел не сделано…Дио, вот, смеется надо мной, для него-то это совсем ничего не значит, он себя считает хозяином положения. Тем более, я стала упырем не по своей воле. — Это очень тяжелое испытание для вашей души. Вы, как мне кажется, искреннее стремитесь к просветлению и следуете заветам Божьим честно, это достойно похвалы. Человеку очень тяжело желать другим добра, когда сам он постоянно в мучениях и страданиях, особенно душевных. Но если вы способны на такое, значит вы пройдете это испытание достойно и благочестиво. Мучения, на которые вас обрекла судьба, обязательно закончатся и вам за них воздастся. А до этого момента самое главное – сохранить свет в своей душе. Если вы не можете принять себя такой, какая вы есть, если ваша природа вам все равно отвратительна, то я советую вам направить эту энергию в другое русло. Обратите ее не в разрушение своей души, а в созидание благого. В помощь нуждающимся, например. Так ваш грех кровопролития будет искуплен до конца. Всякая жизнь, какой бы тяжелой она ни была, дается Господом для свершения дел. Иногда для свершения великих дел. Пусть вашим делом станет помощь слабым и обездоленным. Я слушала этого человека очень внимательно и без тени иронии, меня на полном серьезе волновали ответы на все мои откровения, потому что я чувствовала, что они успели стать частью моей личности. Вот так быстро, всего за пару дней, но мы с Агнией действительно станем одним человеком в полной мере. Что-то она заберет у меня, что-то я у нее, но теперь груз ответственности у нас общий, раз уж мы делим наши тела. И я точно так же несу ответственность за всякого, кто становится моей жертвой, пускай и не смертельной, но все-таки жертвой. В крови наша жизнь, наш кислород, наша память, все мы. Отнимая у кого-то кровь, я всего лишь закрываю свою базовую гадкую потребность. Мне все-таки очень тяжело поверить в то, что Бог мог создать таких ужасных отродий. Для чего вампиры были нужны этому миру? От них по сюжету ровно никакой пользы, одни только разрушения и разочарования. Хотя, я могу предположить, что вампиры, именно в изначальной своей версии, будучи существами совершенными и чистыми, изначально задумывались создателем как очень малочисленный народ, который будет оберегать род людской от бесконечного саморазрушения, то есть от войн, и жить в тени, никак не влияя на ход мира и его развитие никаким иным образом. Ну, это просто моя шизотеория. Что же касается слов Пуччи, то они произвели на меня очень серьезное впечатление. Он говорил обо всем этом так же искренне и серьезно, в нем чувствовалась вера в светлое и непорочное, хотя, насколько мне известно, католики следуют пути мучений и лишений, а не борьбы и преодоления себя. Впрочем, не берусь о таком рассуждать, о христианстве мне известно очень мало. Но меня, конечно, очень тронул этот разговор. Я никогда не встречала таких людей, а ведь их наверняка очень много. Я никогда не относила себя ни к атеистам, ни к верующим, я всегда находилась где-то посередине и, честно, даже не задумывалась об этом всем. Какой-то особенной тяги к вере и божественному я никогда не ощущала, но и резкого отвращения тоже. Скорее, я просто старалась никогда не касаться этой темы, т.к. в моих современных реалиях это очень сложный и неоднозначный вопрос. И я даже до сих пор не знаю, верю ли я в Бога или нет, но вот что я начала понимать после встречи с Энрико: религия – это не о чудесах за молитвы и не о войне за веру. Подобные глупости придумали не в наше время, они существовали с самого начала становления ортодоксальных религий, просто сейчас изменились способы манипуляции. По телевизору нам говорят, что надо верить и молиться, тогда все болячки пройдут, деньги с неба упадут, все проблемы разом решатся, а когда сдохнешь – попадешь в Рай. Религия, все же, – это про принятие горя и его осмысление, а вера поможет набраться сил, чтобы пережить его и оставить страдания позади себя. А еще, как мне кажется, это про преодоление себя, своей порочной сущности, о борьбе с искушением и становлением лучшей версией себя самого. Прямо как в Библии и написано. Тащемта, это и все, что я пока поняла. А Энрико оказался очень приятным юношей. Очень. Судя по всему, семейная драма уже произошла, но пастор переживает эти события и молится за упокой сестры души. Вера помогает ему. И интерес к личности Дио. Вот и самое главное искушение, соблазн. Надо отвернуть ребенка от кровососа как можно скорее, я не могу представить, как этот няша-стесняша станет мразью. Он такой вежливый, аккуратный, очень воспитанный. Дио лишь бы испоганить! Вот вся его ебливая сущность! Ну, мы с ним еще поговорим об этом, уж я не смолчу. — Вы надолго планируете задержаться в Каире? — поинтересовалась я. Мы уже переговорили обо всем, что тревожило меня, мне стало так легко и приятно. Как будто выплакалась как следует и ощутила долгожданное облегчение. Пуччи уже явно устал, его нужно отпустить отдыхать. Но кое-какие моменты требовалось прояснить. — На пару дней. Дио хотел попросить еще о чем-то, но сказал, что это разговор личный. Вы, случайно, не знаете? — Я догадываюсь, о чем он хотел вас попросить. И поэтому попрошу первее, — я приблизилась к молодому человеку и мягко взяла его за руку, накрыв его кисть своими обеими, — мистер Пуччи, не делайте того, о чем он попросит. Повремените. Он сам не знает, что хочет сделать, вернее, не представляет, к чему это приведет. А я пока не могу сказать ему прямо обо всем, мне нужны доказательства и весомые аргументы, чтобы он послушал меня. А времени, вот, как раз и нет. Пастор очень удивился моему внезапному прикосновению, но не испугался и не возмутился. Просто забавно похлопал глазами. Вторая его ладонь накрыла мою сверху, у нас получился своеобразный такой замок. — Мне кажется, он желает вам только добра. Женщины рядом с ним не задерживаются, думаю, вы и сами понимаете. О них он даже не говорит, не вспоминает. А вот о вас говорил, хоть и немного, но все же…он говорил очень необычные для себя вещи, я, признаться, очень сильно удивился, когда услышал от него такие слова. Ему как будто не к лицу, все же он король из королей, но это открытие…противоестественно и неорганично, однако впоследствии воспринялось мною, как неотъемлемая часть личности Дио. Очень маленькая и оттого хрупкая, сокровенная. Вы уверены, что вы правильно понимаете его намерения? Господи, да что с этим Дио не так? Я хуею! Что у них с Агнией? Я буду в шоке, если по итогу окажется, что он ее отец или, блядь, муж. Тут уже все может быть! Теперь я уже ни в чем не уверена. А как все выяснить? Лучший способ – пойти спросить напрямую. Снова. Я очень отчаянная. Победительница специальной олимпиады. — Вот на выяснение мне и нужно время. Так мы договорились? — я очень надеялась, что Энрико пойдет мне навстречу. — Хорошо. Мне, в конце концов, нужно поговорить и с ним, он очень занимательный собеседник, — Пуччи слабо улыбнулся. — Теперь, позвольте, я пойду спать. Поздняя ночь не мое время. — Конечно! Добрых снов! В общем, я назначаю Энрико Пуччи своим вторым духовным отцом, теперь у меня их два вместе с Абдулом.