Большой Брат наблюдает за тобой

Пролог Проходит, по меньшей мере, десять минут с того момента, как их выпихнули из машины Майкрофта и повели через студию, когда до Джона, наконец, доходит, где они вообще находятся. – Постойте-ка, – медленно выговаривает он. – Это телестудия. – Верно, – отзывается Шерлок, следуя за Майкрофтом по очередному коридору, заполненному довольно нервными на вид работниками с техникой. – Это телестудия «Большого Брата», – уточняет Джон, когда они проходят мимо таблички. – И снова верно, – протягивает Шерлок. – Ты сегодня в ударе, Джон, так держать. Джон резко замирает на месте, и Шерлок, Майкрофт и группа Загадочных Парней в Костюмах Майкрофта останавливаются вслед за ним. – Когда ты сказал, что Майкрофт может предоставить мне место в самом безопасном доме во всей стране, я не так это себе представлял. – Скорее всего, нет, – соглашается Шерлок. – Но скажи я тебе, ты бы никогда не согласился. Чудесно, больше чёртовых манипуляций и недоговорок. Джон прожигает его сердитым взглядом. Лицо Шерлока едва заметно смягчается, и он вздыхает. – Это действительно самый лучший вариант. В доме «Большого Брата» больше камер, чем в любом другом безопасном доме, и за их прямым эфиром постоянно следят тысячи людей через Интернет. И там чрезвычайно высокий уровень безопасности, рассчитанный на то, чтобы держать прессу как можно дальше, но и с Мориарти они вполне справятся. И помимо прочего, он этого шага ожидает наверняка не больше, чем ты сам, так что к такому он будет совершенно не готов. Это идеально. – Это нелепо! – негодующе восклицает Джон. – Ты не можешь на полном серьёзе заставить меня стать участником «Большого Брата» только потому, что моя жизнь в опасности. Я ненавижу это чёртово шоу. – Ты ведь обещал сделать всё возможное, чтобы обезопасить себя, – напоминает ему Майкрофт. – А теперь пошли. У нас не так много времени. Джон издаёт недоверчивый звук, но как только они возобновляют свой путь дальше по коридору, он послушно идёт следом. – Я не могу в это поверить, – стонет он. – Гарри с ума сойдёт. И как тебе вообще удалось записать меня в участники в такой короткий срок? – У Майкрофта здесь много связей, – бросает Шерлок через плечо, когда они проходят мимо женщины с усталым лицом, несущей четыре разных пиджака. – «Большой Брат» был его идеей, представь себе. – Что?! – вскрикивает Джон. – О да, – отзывается Шерлок. – Это было много лет назад, когда он ещё работал в хлебно-зрелищном отделе правительства. – Каком, прости, отделе? – спрашивает Джон, всё сильнее чувствуя себя так, словно он попал в какое-то дурацкое шоу, где его снимает скрытая камера. – Это название было всего лишь шуткой, – произносит Майкрофт. – И помалкивал бы ты, Шерлок. Ты прекрасно знаешь, что определённые вещи являются национальными секретами. Шерлок раздражённо закатывает глаза, но всё же затыкается. Они сворачивают за угол и оказываются в главной студии. Стены внутри неё завесили довольно крупными фотографиями странноватых на вид людей, среди которых затесался и снимок Джона, слегка выбивающийся на общем фоне. Как и фотография Шерлока. Шерлок поворачивается к Майкрофту. – Ни за что, – мгновенно реагирует он. – Мне здесь делать нечего, я должен разобраться с Мориарти. – Это лишь вопрос гордости, – отвечает Майкрофт. – Ты не единственный, кто способен справиться с Мориарти… На самом деле, будет только лучше, если этим займётся не тот, чьё мышление и методы он изучал последние несколько лет. А тебя и Джона, тем временем, стоит понадёжней спрятать. – Тебе меня не заставить, – яростно выплёвывает Шерлок, пятясь от Загадочных Парней в Костюмах Майкрофта. – Нет, – соглашается Майкрофт. – Но ты всё равно это сделаешь. – С чего бы это? Майкрофт отводит Шерлока в сторону и что-то говорит ему тихим голосом, который Джон со своего места никак не может разобрать. Шерлок пристально смотрит на него на протяжении всего разговора, затем на мгновение оглядывается на Джона, слегка нахмурившись. Возвращается он уже с обречённо опущенными плечами. – Это будет сущий ад, – говорит он Джону, и тот просто согласно кивает в ответ. День первый Новоиспечённые соседи заселяются в дом «Большого Брата». В первый же час Шерлок производит неизгладимое впечатление на окружающих, подмечая вслух каждую ложь и преувеличение, сделанные ими во время знакомства. Впечатление, не имеющее ничего общего с хорошим. Когда приходит очередь Джона, он называет себя коллегой Шерлока, после чего разгорается жаркая дискуссия о том, справедливо ли, что «Большой Брат» допустил двух людей, уже знающих друг друга. Джон уверяет их, что было бы гораздо менее справедливо обречь их на время с одним лишь Шерлоком. Шерлок же протестующе замечает, что одним тут должен был оказаться Джон, а не он, что грозило бы ему возвращением психосоматической хромоты от ожидающей его чистейшей воды скуки, да ещё и парочкой каких-нибудь других психосоматических травм в придачу. После чего выясняется, что семеро из десяти соседей по дому понятия не имеют, что значит «психосоматический». Во время недоверчивой тирады Шерлока об их полнейшей тупости обнаруживается, что Лиза, утверждавшая о своей осведомлённости, понимает это как «что-то, сотворённое психом», и поэтому Джон ей виделся жертвой какого-то клише из фильмов ужасов. Шерлок тратит пятнадцать минут на то, чтобы выразить своё глубокое разочарование их уровнем интеллекта и отсутствием каких-либо знаний. В конечном итоге Джон говорит ему заткнуться и перестать вести себя как ребенок, заодно припомнив ему, что до недавнего времени он не знал, что Земля вращается вокруг Солнца. Шерлок уходит дуться на своей кровати. День второй Шерлок просиживает шесть часов в комнате для записей в абсолютной тишине, неотрывно таращась в глазок камеры, будто ведя с ней игру в гляделки. Некоторые из жильцов дома начинают понемногу беспокоиться. Даниэль спрашивает Джона: – Он что, поехавший? Я думала, они не пускают сюда чокнутых, на тот случай, если они окончательно двинутся и начнут крошить всех мачете. – С его головой всё совершенно в порядке, – говорит ей Джон. – Кроме того, здесь нет мачете. Даниэль это ни в коей мере не убеждает. В конце концов Джон вытаскивает Шерлока из комнаты. – Большой брат, да не тот, – подмечает он. – Он наблюдает, – мрачно возглашает Шерлок. – Он всегда наблюдает. – Уверен, что так и есть, – покладисто отвечает Джон, – но я не думаю, что твои гляделки заставят его передумать. Шерлок уходит дуться на своей кровати. День третий Джейк уже битых сорок пять минут тянет волынку о том, как сильно он скучает по своему сыну. Всё сводится к тому, что Шерлок раздражённо фыркает и беспардонно заявляет: – Он даже не твой биологический сын. С твоей импотенцией его зачатие было бы невозможным, если бы твоя девушка не спала с кем-то другим. Наступает неловкое молчание. Джейк сверлит взглядом дыры в Шерлоке, чего тот, похоже, даже и не замечает. День четвёртый Шерлок встревает в разговор Жасмин с Брайаном о том, почему она бросила сестринское дело, чтобы указать, что это было больше связано с серией исков о халатности, чем с долгими часами и неблагодарными пациентами. После чего следует спор о профессиональных навыках Жасмин, а за ним уже и об особенностях характера самого Шерлока. Джон, который до этого спокойно читал в спальне, появляется как раз вовремя, чтобы остановить Жасмин, нападающую на Шерлока с половником. День шестой Шерлок больше не заглядывал в комнату для записей после своих гляделок на второй день. «Большой Брат» на протяжении трёх часов пытается уговорить его зайти, в то время как Шерлок целенаправленно игнорирует его, вальяжно развалившись на диване и напевая мотивы из Бранденбургского концерта так громко, что всем соседям по дому приходится поспешно ретироваться в сад. Тогда «Большой Брат» зовёт в комнату для записей Джона. Он сообщает ему, что если Шерлок не будет время от времени заходить, чтобы поделиться своими мыслями и впечатлениями, они будут вынуждены принять меры. Джон выходит из комнаты, садится на диван и говорит Шерлоку что-то, что микрофонам не удаётся уловить. Шерлок сердито сверкает на него глазами, но сразу же идет в комнату для записей, где раскрывает все мельчайшие манипуляции, которыми, по его наблюдениям, занимался «Большой Брат», в каком порядке они планируют выкидывать участников из проекта, и кто, в конечном итоге, победит. Попутно ему каким-то образом удаётся сделать несколько личных комментариев о женщине, озвучивающей «Большого Брата», которые заставляют её разрыдаться. Больше Шерлока в комнату для записей не вызывают. День восьмой Джеми вывихивает запястье, неудачно упав с батута. Джон тут же подлатывает её. Немногим позже в комнате для записей она называет его «милашкой». День девятый Джеми и Джон проводят два часа на диване, обсуждая дневные ток-шоу, пока Шерлок не садится рядом с Джоном и не начинает говорить о различных темпах разложения. Джеми уходит после того, как Шерлок использует фразу «разжижение ткани». Джон оказывается одинаково заинтересованным в обеих беседах. День одиннадцатый Джейк решительно идёт в комнату для записей. Он говорит «Большому Брату», что Шерлок самый настоящий психопат; что они подвергают опасности весь дом, позволяя находиться в нём такому человеку, и что он в конечном итоге убьёт их всех. «Большой Брат» заверяет его, что беспокоиться не о чём, и он в гневе уходит, в тот же момент заметив, как Шерлок смотрит на него из кухни, нежно поглаживая нож. Он убегает в сад. Шерлок ловит взгляд Джона, и они оба смеются. Все остальные в комнате также торопливо сбегают в сад. День двенадцатый Первый тур голосования. Каждый из жильцов дома голосует за Шерлока, включая как самого Шерлока, так и Джона. – Если он в ближайшее время не уберётся отсюда, – говорит Джон, – у него будет нервный срыв. Или он убьёт кого-нибудь. Или всё вместе. Шерлок пытается проголосовать за себя дважды. Когда ему сообщают, что это запрещено, он отказывается отдавать свой второй голос. – С абсолютно каждым идиотом в этом богом забытом месте так же больно находиться рядом, как и с любым другим, – заявляет он. – За исключением Джона, конечно, – добавляет он. – Ему нельзя покидать это место. По итогам голосования на выселение лидируют двое – Шерлок и Джейк. Джон избегает этой участи всего парой голосов. Все остальные, похоже, разделились во мнениях о том, действительно ли он хороший парень или даже более сумасшедший, чем Шерлок, и просто лучше скрывает это. Шерлок весь лучится от счастья, что его номинировали, пока Джон не замечает, что вряд ли Майкрофт позволит ему так легко покинуть дом «Большого Брата». Шерлок уходит дуться на своей кровати. День тринадцатый Джон засыпает на диване и просыпается с ноющим и негнущимся плечом. Джеми предлагает сделать ему массаж, и он соглашается. Она проводит десять минут, рассеянно потирая ему спину, пока он лежит на кровати, прежде чем вмешивается Шерлок. – Ты пытаешься сделать всё ещё хуже, тупица? – требовательно обращается он к ней. – Ты явно понятия не имеешь, что делаешь – отойди в сторону. Шерлок делает Джону чрезвычайно долгий и тщательный массаж, в то время как Джеми дуется в спальне для девушек. После Джон и Шерлок некоторое время так и остаются на кровати Джона, растянувшись подле друг друга и тихо болтая. День четырнадцатый Джейка выселяют из дома «Большого Брата». Шерлок уходит дуться на своей кровати. День пятнадцатый Среди соседей по дому постепенно нарастает беспокойство из-за неприятного запаха, доносящегося из спальни парней. В ходе расследования, проведённого Кайлом, обнаруживается частично разложившийся барсук в постели Шерлока. Барсука изымают и подвергают уничтожению, а Шерлоку дают понять, что следующее мёртвое животное, найденное в доме, его заставят съесть целиком. Шерлок выглядит скорее заинтригованным этой идеей, чем напуганным. День шестнадцатый Избавление от мёртвого барсука не решает проблему с неприятным запахом в спальне. Обитатели дома голосуют за то, чтобы сжечь кровать Шерлока, а затем выносят еë на улицу и поджигают, прежде чем «Большой Брат» успевает вмешаться. Шерлок уходит дуться на диване в гостиной. День семнадцатый Лиза и Жасмин обнаруживают, что Шерлок использовал их зубные щётки для изучения мёртвого барсука. Лиза плачет. Жасмин пытается огреть Шерлока половником, но Джон останавливает её. День восемнадцатый Джеми делает робкие попытки поговорить с Джоном о своей мечте основать собственную косметическую фирму сразу после того, как она покинет дом «Большого Брата», но Джона больше беспокоит Шерлок, который всё ещё дуется на диване. День девятнадцатый Шерлок не вставал с дивана уже три дня. За это время Джон принёс ему двадцать три чашки чая, две из которых были выпиты, и девять тостов, ни к одному из которых он не притронулся. Второй тур голосования. Шерлока и Даниэль выдвигают на выселение. Соседи по дому по очереди идут в комнату для записей, в которой умоляют зрителей проголосовать за Шерлока. Когда настаёт черёд Лизы, она безостановочно плачет всё отведённое ей время. Совершенно никто не голосует за Джона, потому что никто не хочет рисковать тем, чтобы остаться с Шерлоком один на один. День двадцатый Шерлок по-прежнему не подаёт признаков жизни. Джон идёт в комнату для записей и сообщает «Большому Брату», что, если Шерлоку не найдут какое-нибудь занятие, и он, и Шерлок покинут этот дом. – Слышишь, Майкрофт? – с нажимом произносит он. – Плевать на Мориарти, я не собираюсь просто смотреть, как ему приходится проходить через всё это. Двумя часами позже «Большой Брат» доставляет в дом скрипку. Шерлок мгновенно вскакивает с дивана ей навстречу. День двадцать первый Даниэль выселяют из дома «Большого Брата». Шерлок уходит дуться на диване в обнимку со скрипкой. Все остальные отправляются дуться в сад. Лиза плачет. День двадцать второй За последние двое суток Шерлок играл на скрипке тридцать три часа без перерыва. Каждый из соседей по дому, за исключением Джона, пытался убедить его остановиться хотя бы раз за это время. Жасмин четыре раза угрожала ему половником. С каждым разом Шерлок лишь начинал играть громче. Тогда начинают идти разговоры о том, чтобы совершить на него групповое нападение, конфисковать скрипку и сжечь еë. Джон ясно даëт понять, что не примет никаких посягательств на скрипку Шерлока и будет вынужден еë защищать. Он довольно прозрачно намекает, что для них это закончилось бы весьма болезненным образом, мимоходом упомянув некоторые инциденты, имевшие место во время афганской войны. Они отказываются от своих планов, и Шерлока оставляют в покое. День двадцать третий Джон вынимает из рук Шерлока скрипку. Шерлок позволяет ему, наблюдая, как Джон осторожно кладёт её обратно в футляр, а затем позволяет отвести себя к кровати Джона, куда он падает лицом вниз и мгновенно проваливается в глубокий сон. Все остальные вздыхают с облегчением. День двадцать четвёртый Шерлок весь день таскается за Джоном по пятам, наблюдая за каждым его движением. Когда Джеми спрашивает, что он делает, он лишь роняет краткое: «Наблюдение», не отрывая глаз от Джона. Джон продолжает спокойно заниматься своими делами, как будто в поведении Шерлока нет ничего странного. В 11.52 вечера, когда Джон ложится спать, Шерлок усаживается, скрестив ноги, на краю его кровати. – Ты можешь нормально лечь рядом, когда решишь поспать, – произносит Джон, закрывая глаза. Шерлок наблюдает, как Джон спит до 3.12 утра, затем устраивается у него под боком и засыпает. День двадцать шестой Шерлок крадёт все сигареты в доме «Большого Брата», пока остальные спят, и забирается с ними на крышу. К тому времени, как его находят, он успевает опустошить три четверти пачки, выкуривая сигареты одну за другой. Ни у кого нет сил или желания лезть к нему на крышу. Пока они пытаются придумать способ спустить его вниз, он выкуривает ещё полпачки. В конце концов они зовут Джона. Он смотрит снизу-вверх на Шерлока долгие две минуты, а затем объявляет, что, если он сейчас же не спустится, он пойдёт в комнату для записей и поделится парочкой занимательных историй из его детства, которые ему рассказал Майкрофт. Он добавляет, что если Шерлок заболеет, выхаживать его он не будет. Шерлок спускается с крыши, но оставляет сигареты наверху. Третий тур голосования. Шерлока и Кристи выдвигают на выселение. Среди длинного списка аргументов против дальнейшего нахождения Шерлока в доме мелькают такие фразы, как: «психологические пытки», «чокнутый псих» и «если он не уйдет, я своими руками убью этого чёртова придурка». День двадцать седьмой Несколько обитателей дома невольно оказываются в силках никотиновой ломки, поскольку «Большой Брат» отказывается восполнить нанесённый Шерлоком ущерб сигаретным запасам. Нервы у них, мягко говоря, начинают сдавать. Лиза рыдает на протяжении нескольких часов. День двадцать восьмой Жасмин предпринимает попытки напасть на Лизу, Шерлока, Кайла, снова Шерлока, Брайана, Шерлока и, наконец, Джона с половником, но каждый раз Джон останавливает еë. В конце концов половник у неё забирают. Кристи выселяют из дома «Большого Брата». Шерлок уходит дуться на кровати Джона. Все собираются в комнате для записей, отчаянно требуя немедленного изгнания Шерлока из дома, но «Большой Брат» отклоняет их просьбу. Лиза плачет. День двадцать девятый Шерлоку удаëтся уничтожить почти всю еду в доме. Он утверждает, что это было частью эксперимента, который свершил бы революцию в том, как люди едят, если бы он сработал. Он не сработал. Жасмин нападает на него со своим половником, и Джон не пытается её остановить. Шерлок сбегает на крышу и дуется там до конца дня. Когда он в конце концов сползает вниз и прокрадывается в кровать Джона, где он спит с тех пор, как его собственную предали огню, Джон говорит ему, чтобы он отвалил. Шерлок уходит дуться на диване в гостиной. День тридцатый Задание этой недели – устроить шоу для «Большого Брата». Поскольку их бюджет на следующую неделю напрямую зависит от того, насколько хорошо они справятся, а выходки Шерлока оставили их практически без еды и сигарет, за это задание они берутся с особым рвением, репетируя по нескольку часов. Шерлок категорично отказался принимать участие в каких-либо заданиях «Большого Брата». Понаблюдав за тем, как Лиза в седьмой раз репетирует свою версию «Тик Тока», путаясь в словах и забывая две пятых текста, Джон решительно направляется к дивану, на котором лениво пощипывает струны своей скрипки Шерлок. – Ты должен помочь нам, – вменяет он ему. – Хотя бы сыграй что-нибудь, ты всё равно только это и делаешь целыми днями. Шерлок мрачно взирает на него исподлобья. – Я не цирковая обезьяна. Джон стискивает зубы и садится рядом с Шерлоком. – Смотри, – говорит он напряжённым голосом. – Это всё твоя чёртова вина. Это твоя вина, что я здесь, и это твоя вина, что здесь нет чёртовой еды, и я чертовски голоден, Шерлок. Шерлок пускает полную недовольства ноту на скрипке. – Я оставил тебе варенье, – отвечает он. Джон разъярённо прожигает его взглядом. – Здесь нет чёртового хлеба, чтобы его намазать! Шерлок выдаёт ещё одну недовольную ноту, но больше сказать ему нечего. День тридцать первый Шерлок заявляется на репетиции. Один час и двенадцать минут он тихо сидит в стороне, наблюдая, а затем объявляет, что всё это ужасно и им нужно прекратить этим заниматься. Немедленно. – Я всё устрою, – говорит он. – Не стоит волноваться. Все с большим сомнением встречают его предложение, но Джон уверяет их, что всё будет хорошо. Весь оставшийся день и вместе с ним ночь Шерлок неподвижно лежит на диване с закрытыми глазами. Джеми неуверенно спрашивает его, не следует ли ему порепетировать, и он открывает глаза ровно настолько, чтобы полным яда голосом бросить: – Я это и делаю – мысленно. Обитатели дома продолжают готовить своё собственное шоу, на всякий случай. День тридцать второй Шерлок исполняет три монолога из «Гамлета», «Макбета» и «Царя Эдипа», используя один только простоватый реквизит, предоставленный «Большим Братом». Он настолько убедителен и проникновенен в каждой роли, что все жильцы дома, большинство из которых назвали бы Шекспира или греческую трагедию чепухой и пустой тратой времени, поражённо затаили дыхание. Лиза плачет в семи разных местах. Даже Жасмин заметно тронута, хотя и пытается это скрыть. После никто и не думает выходить со своим заготовленным представлением. «Большой Брат» не просто присуждает им высший балл за выступление, но и удваивает бюджет на питание. Соседи по дому ликуют. Закатывается вечеринка, и Лиза подходит к Шерлоку с благодарностями, на что он суживает глаза и едко выплёвывает: – Я не для тебя это сделал, как и не для всех остальных слабоумных. Если бы вы и впрямь все передохли от голода, это принесло бы человечеству только пользу. Когда полчаса спустя Джон приносит ему чашку чая и говорит, что он был великолепен, он улыбается ему и соглашается сыграть на скрипке, чтобы все остальные смогли потанцевать. Благодаря чему открывается тот факт, что он знает большое количество песен Леди Гаги, в чём он винит радиостанцию, постоянно играющую в морге. Это ненадолго порождает волну удивлëнных перешёптываний, пока все не приходят к решению, что не желают знать, по какой причине он может проводить много времени в морге. Шерлок резко обрывает игру на середине песни, когда Джеми утягивает Джона станцевать вместе с ней, и удаляется в постель Джона на ночь. Джон следует за ним всего несколько минут спустя, прежде чем он успевает как следует надуться. День тридцать третий В награду за выступление Шерлока «Большой Брат» одаривает их спиртным, и сама собой устраивается алкогольная вечеринка. Лиза и Брайан незаметно исчезают в этом стихийном празднике жизни и вновь появляются час спустя, едва ли не светясь от самодовольства. Шерлок оглядывает Лизу с ног до головы. – Вижу, это было не так впечатляюще, как с Жасмин две ночи назад. Притворство здесь весьма непродуктивно, ты ведь понимаешь, иначе как ему стать лучше, если он даже не догадывается, насколько он плох? Лиза заливается краской, тогда как лицо Брайана становится белым, как мел. – Надеюсь, ты осознаёшь, что такого рода беспорядочный эксгибиционизм не даст тебе ничего, кроме как несколько месяцев славы в качестве модели для откровенных фотографий, после чего о тебе снова забудут, – продолжает он. Лиза издаёт тихий, обиженный всхлип и убегает в спальню. Шерлок выглядит самодовольным ровно до тех пор, пока Джон не шипит: – Это было совершенно излишне! – и не отправляется за ней. Джеми тянется за ним следом. Шерлок уходит дуться на кровати Джона. Джон и Джеми целый час пытаются утешить Лизу. Безуспешно. Четвертый тур голосования. Шерлока и Брайана выдвигают на выселение. Большинство соседей по дому окончательно опустили руки в попытках достучаться до зрителей, чтобы те проголосовали за Шерлока, что не мешает Лизе провести два часа в безутешных рыданиях в комнате для записей. День тридцать четвёртый Кайл, Брайан и Лиза увлечённо перемывают косточки Шерлоку, и в какой-то момент Кайл резко бросает в его адрес «грёбаный педик». Джон, делавший в это время тосты неподалёку и игнорировавший их разговор так же, как он игнорировал всё возрастающее количество разговоров против Шерлока, неожиданно вмешивается. – Не называй его так, – предупреждающе произносит он. Кайл удивлённо вскидывает брови. – А что не так? Это ведь правда, разве нет? Он грёбаный педик – и ты тоже. Жмётесь втихаря друг с другом в одной постели, как будто мы, блядь, этого не заметим, и это охренеть как мерзко. Джон смеривает его тяжёлым взглядом. – Шерлок спит в моей постели, потому что его вы сожгли, и ты это знаешь сам. Между нами ничего нет, но даже если бы это было не так, это не дало бы тебе права так разговаривать. Кайл закатывает глаза. – Грёбаные ранимые гомики, – бормочет он. Джон бьёт Кайла так сильно, что тот падает на пол. Брайан делает осторожный шаг в сторону от него. – Остынь, приятель, – выдавливает он. – Вы все можете говорить о Шерлоке всё, что вам только в голову взбредёт, – цедит Джон ровным и очень напряжённым голосом. – И видит Бог, большая часть этого правда, или просто не имеет значения, но я не потерплю гомофобию. Он уходит в сад, прихватив с собой тосты. Остальные соседи по дому избегают его большую часть дня. День тридцать пятый Джеми целый час и тридцать семь минут нерешительно ходит вокруг да около, пока, наконец, не спрашивает Джона прямо, гей ли он. Джон пожимает плечами. – Немного, – отвечает он. – А что, это проблема? Джеми выглядит растерянной. – Нет, если это только немного. – Она делает глубокий вдох, а затем кладёт руку на колено Джона. – Ты мне действительно нравишься, – признаётся она. Джон долго смотрит на еë руку. – Это... Э-э-э... Это, правда, очень лестно, – выдавливает он. – Но сейчас не очень хорошие обстоятельства для того, чтобы что-то начинать. Джеми разочарованно убирает руку. Брайана выселяют из дома «Большого Брата». Шерлок уходит дуться на кровати Джона. Джон присоединяется к нему двадцать минут спустя и некоторое время просто гладит его по волосам. В конце концов Шерлок поворачивается и пристально глядит на него: – Я слышал, ты защищал мою честь. – Нашу честь, – поправляет его Джон. Шерлок не спускает с него прищуренных глаз на протяжении шести минут, по прошествии которых Джону становится не по себе. А затем его лицо вдруг озаряется ослепительным осознанием, и он утягивает Джона к себе на кровать, где проводит довольно долгое время, целуя его. Джон, по всей видимости, совершенно не против. День тридцать шестой Шерлок с утра до вечера пытается уломать Джона на секс. На все его аргументы Джон отвечает одинаково: «Я не собираюсь заниматься сексом перед всеми этими камерами». Шерлок уходит дуться на кровати Джона. Джон оказывается рядом с ним прежде, чем он успевает как следует надуться, и некоторое время они проводят за поцелуями. Когда Шерлок пытается зайти дальше, Джон удаляется в сад. День тридцать седьмой Весть об изменении статуса отношений Джона и Шерлока вызвала тихий ужас у всех остальных в доме. Жасмин твёрдо стоит на том, что это просто уловка, чтобы повысить их популярность. У Кайла всё это явно вызывает отвращение, хотя он воздерживается от каких-либо комментариев. Джеми проводит довольно много времени, хандря в женской спальне. В какой-то момент она загоняет Джона в угол и заявляет ему полным горечи голосом: – Я думала, сейчас неподходящее время для того, чтобы что-то начинать. Джон пару мгновений хмурит брови, а затем пожимает плечами. – Я думаю, это началось ещё давным-давно, – отвечает он. Джеми остаётся недовольна. В 11.47 вечера Джон ложится спать и натыкается на абсолютно голого Шерлока в своей постели. Который обмазал джемом некоторые из своих наиболее личных областей. Джон прогоняет его, не преминув заметить, что теперь все его простыни в джеме, а сам он показал себя во всём блеске на потеху многочисленных зрителей «Большого Брата». Шерлок усмехается. – Как будто меня это волнует. Джон одаряет его сердитым взглядом. – Ты вообще в курсе, что и Майкрофт, и Мориарти почти наверняка среди них? Ты на полном серьёзе хочешь заняться сексом на глазах у своего брата и своего заклятого врага? Шерлок уходит дуться на диване в гостиной. Не озаботившись тем, чтобы одеться. День тридцать восьмой Первой утром поднимается Жасмин. Она выходит из спальни и видит развалившегося на диване Шерлока, голого и всё ещё обмазанного джемом. Весь дом секундой позже просыпается от еë возмущённых криков о том, что он «грёбаный извращенец». На что Шерлок лениво замечает, что если она считает джем извращением, то её сексуальная жизнь до печального ванильная. Жасмин едва не расправляется с ним своим половником, но он проворно сбегает на крышу, всё ещё голый. Час спустя Джон приносит ему одежду и торжественно объявляет, что он идиот. Однако в его голосе звучит неприкрытая нежность и он улыбается Шерлоку, когда тот сползает вниз. День сороковой Пятый тур голосования. Шерлока и Джеми выдвигают на выселение. Жасмин проводит сорокапятиминутную презентацию в комнате для записей, включающую в себя множество наглядных пособий и подробно объясняющую, почему выбор должен пасть именно на Шерлока. День сорок первый Кайл умыкает скрипку Шерлока, пока тот спит, и старательно прячет её. Как только Шерлок просыпается, ему требуется три минуты, чтобы найти её. Две из них он проводит, самозабвенно целуясь с Джоном. Джон отводит Кайла в сторону и ведёт с ним долгий, осторожный разговор об уважении к чужой собственности. Не обошлось и без определённых угроз. Кайл идет в комнату для записей и пытается донести до «Большого Брата», что Джон не меньший психопат, чем сам Шерлок, и их обоих нужно срочно увезти из дома и запереть в психушке. «Большой Брат» благодарит его за заботу, но отказывается что-либо делать как с Шерлоком, так и с Джоном. День сорок второй Джеми выселяют из дома «Большого Брата». Шерлок уходит целоваться с Джоном на его кровати. День сорок четвёртый Шерлок находит себе новое занятие, снимая и разбирая все камеры «Большого Брата» одну за другой. По ходу дела Джон заставляет его собирать заново и возвращать на место каждую из них, на что он ворчит, но послушно всё исправляет. «Большой Брат» просит его остановиться, но на него не обращают никакого внимания. День сорок пятый У Шерлока собралась небольшая коллекция фрагментов электронных устройств, которые он время от времени накидывал на стол в гостиной. Среди жителей дома стремительно растёт беспокойство, в особенности потому, что он не спал уже двадцать семь часов и начинает всё больше смахивать на сумасшедшего. Кайл идёт в комнату для записей и обеспокоенно рассказывает о том, что Шерлок собирает детали для создания бомбы. «Большой Брат» заверяет его, что из их камер невозможно собрать бомбу. Вернувшись из комнаты, Кайл пересказывает свой разговор Лизе и Жасмин. Случайно услышавший его Джон тут же опровергает слова «Большого Брата», подробно описав три различные бомбы, которые можно сделать из подручных материалов, находящихся в доме. Кайл, Лиза и Жасмин единогласно забивают на задание этой недели – обучение цирковым трюкам – в пользу постройки бомбоубежища в глубине сада. День сорок шестой Шерлок притаскивает свою коллекцию в комнату для записей. Он сообщает, что нашёл в доме семь камер, не принадлежащих «Большому Брату», и пятнадцать передатчиков на камерах «Большого Брата», которые посылали сигнал куда-то за пределы его комплекса. Он также нашёл двенадцать устройств, которые при активации должны были изменить подачу камеры так, чтобы те показывали именно то, что хотел контроллер. Он вперивает в глазок камеры тяжёлый взгляд и решительно произносит: – Этот дом больше не безопасен, Майкрофт. Твой план провалился. Более того, у вас было сорок шесть дней, чтобы уничтожить Мориарти – если вы до сих пор не справились, то теперь определённо настал мой черëд. В ту ночь Шерлок и Джон покидают дом «Большого Брата», перебравшись через стену, и проходит один час и сорок три минуты, прежде чем «Большой Брат» замечает, что они ушли. Эпилог Когда они перелезают через последний забор, Майкрофт уже ждёт их в здоровенной машине. На лице Шерлока нет ни капли удивления. – Ты не справился, – обвиняет он его ещё до того, как они полностью забираются в машину. – Мориарти смог добраться до нас. Он берёт Джона за руку, как только тот садится, очевидно, даже не осознавая этого, и Джон чувствует, что слегка краснеет от взгляда, которым одаривает их Майкрофт. Он прочищает горло и нацепляет на себя выражение, которое, как он надеется, говорит: «Да-да, у меня действительно романтические отношения с твоим братом, и тебе, вероятно, приходилось часами смотреть, как мы целуемся в постели в прямом эфире, и что с того?» Майкрофт бросает на него одобрительный взгляд и затем обращается к Шерлоку. – Отнюдь, – возражает он. – Я был полностью осведомлён об этих устройствах. Пока Мориарти был сосредоточен на проникновении в дом и наблюдал за вашими выходками, ко всему остальному он был невнимателен. Это дало мне возможность собрать эти данные. – Он протягивает Шерлоку толстую папку. У Шерлока уходит несколько минут, чтобы просмотреть её. – Здесь вся его организация, – произносит он. – Все, кто на него работает, всё, с чем он связан. – Нет смысла устранять его, не затронув перед этим саму организацию, – поясняет Майкрофт. – Мы уже готовы сделать свой ход и разом уничтожить её до основания. Я собирался подождать ещё несколько дней, просто чтобы убедиться, что сеть расставлена идеально, но ваш побег внёс изменения в расписании. Сейчас мы направляемся в штаб-квартиру текущей операции, откуда сможем наблюдать за всем процессом. Шерлок широко улыбается ему – первая искренняя улыбка, которую Джон может вспомнить, чтобы он дарил своему брату. – Превосходно, – довольно произносит он, возвращая папку обратно. – Значит, всё это было не такой уж пустой тратой времени. – Напротив, – отзывается Майкрофт. – Ваше время было потрачено с пользой. – Его взгляд скользит вниз, на то, как Шерлок держит Джона за руку. Джон чувствует, как краска снова заливает его лицо. Шерлок крепче сжимает руку Джона. – Без комментариев, – бросает он предупреждающим тоном. – И в мыслях не было их делать, – протягивает Майкрофт, всё ещё ухмыляясь. Шерлок сердито сверкает на него глазами в ответ. На какое-то время между ними повисает тишина, пока братья пытаются переглядеть друг друга в безмолвной битве взглядов, и хватка на руке Джона становится всё крепче и крепче. Он лихорадочно соображает, на что можно перевести их внимание, в надежде спасти свои пока ещё целые кости. – Ты подделывал общественные голоса, чтобы Шерлок оставался на месте? – спрашивает он в конце концов. – Это не очень этично. Ухмылка Майкрофта становится ещё более самодовольной. – Я вообще никак не влиял на голосование, – отвечает он. – Ты прав – это было бы неэтично, и, помимо прочего, в этом не было необходимости – Что? – удивлённо отзывается Шерлок. Ухмылка Майкрофта теперь настолько широкая, что даже для акулы она была бы уже чересчур. – Ты пользовался огромным успехом у зрителей, Шерлок. Ты выигрывал каждое голосование, набирая, по меньшей мере, девяносто процентов, а чаще и того больше. Ты самый популярный участник, который когда-либо был у «Большого Брата». Клип с твоими монологами стал самым просматриваемым роликом на YouTube за всю историю его существования, даже в странах, которые до этого и не слышали о «Большом Брате». Клип с твоей, хм-м, покрытой джемом обнажённой натурой выйдет в ближайшее время. Самое что ни на есть ближайшее – я подозреваю, что оно наступит примерно через три с половиной часа. На лице Шерлока застывает неподдельный ужас. – Что? – повторяет он. – Ты теперь знаменитость, братец мой, – ехидно отвечает Майкрофт. – Полагаю, каждая газета, журнал и посвящённый сплетням сайт в стране, и примерно треть этого объёма из других стран, намерены связаться с тобой в скором времени для интервью. По последним подсчётам, тебе было посвящено два миллиона двенадцать тысяч тридцать восемь фансайтов. Ты вдохнул новую жизнь в увядающую франшизу «Большого Брата». Шерлок издаёт полный отчаяния стон и откидывает голову на сиденье машины. – Я никогда не прощу тебе этого, Майкрофт.