Часть 1
17 июля 2021 г. в 11:00
Сукуна вёл Юджи за руку по протоптанной к храму дорожке. Около каменной лестницы стояли духи-комаину, благородные животные, охраняющие священное место. С густыми вьющимися гривами и мускулистыми телами, они больше всего походили на собаку и льва одновременно. Размером комаину были с большие бочки, и Юджи с содроганием представляла, как их острые клыки и зубы расправлялись с вторженцами.
Сукуна осторожно погладил Юджи по нежной коже на ладони и ласково прошептал на ухо:
— Не переживай. Комаину — доблестные звери и отменные сторожи. Никто здесь тебя не обидит.
После его слов оскаленная пасть одного из зверей сомкнулась, а морда стала такой же спокойной, как у второго. Комаину были словно инь и ян: один был спокоен, как удав, и в нём легко угадывались черты самки, а второй, взъерошенный и недовольный, выдавал в себе самца.
Хранители этого места признавали Юджи и Сукуну хозяевами.
Отчего-то такое доверие заставило глянуть на комаину с нежностью и признательностью. Когда животные робко завиляли хвостами, с души упал камень, а губы сами растянулись в неуверенной улыбке.
Небо было усеяно белыми точками-звёздами, освещалось огромное здание факелами по бокам от лестницы. Каждая ступень отдаляла Юджи от человеческого мира всё сильнее и сильнее и приближала к миру по ту сторону дверей.
Врата храма распахнулись бесшумно, а скрывавшаяся за ними тьма мгновенно приковала взгляд к себе. Загробный мир, который построил для себя Сукуна, был готов принять свою королеву.
Сердце надрывалось меж рёбер так сильно, что Юджи с тревогой посмотрела на своего мужа и сжала его ладонь своими пальцами.
Сукуна сделал шаг первым. Его нога пропала в другом измерении, затем последовало тело. Следом увязла во мраке и сама Юджи.
Было темно — это первое, что заметила Юджи, однако под ногами проплывал туман, от которого происходило светло-голубое сияние. Второй вещью, поразившей разум, стал исходящий от Сукуны жар и свет.
Король Проклятий, вернувшийся на свою территорию, обладал тут не только своей силой. Тут он питался тысячами других духов и их проклятой энергией. Его аура, кровавая и тяжёлая, заставила Юджи замереть на месте и преисполниться воспоминаниями: когда-то они были врагами, готовыми перегрызть друг другу глотку. От их конфликтов вспыхивал пожар — противостояние всегда превращалось в жестокую схватку ради выживания. Никто не хотел умирать.
Когда-то он хотел её убить, жаждал унизить человека, не верящего в его могущество.
Сейчас Сукуна не посмел бы ей вредить. Пусть и другой по своей природе, он искренне к ней привязался за бесконечное множеств боёв и разговоров и желал, чтобы у Юджи было всё, способствующее зарождению радости и счастья. Его свет больше не был оружием, готовым нанести удар.
Словно тёплый, почти горячий кокон из одеял, жар аккуратно обволок пространство около Юджи, словно верный защитник. Сукуна поджимал губы, и в этом практически никто не заметил бы душевные метания, беспокойство и даже страх.
В душе мгновенно утихла разгоревшаяся буря. Наступил долгожданный штиль.
Ушедший с глаз мрак раскрыл необычайной красоты зрелище: парящие в воздухе острова, с которых стекала багровая лава. Слышалось тихое шипение при соприкосновении с озером магмы и пугающее бурление. От восхищения и удивления Юджи забыла, как дышать.
Лава могла быть опасна. Лава могла уничтожать города при столкновении, но сейчас… Сейчас это была стихия, полностью подконтрольная владыке окружающего мира. Сукуна, видя реакцию Юджи, довольно прикрыл глаза.
Обходя лавовые острова и озёра, дорога вела к лесу изо льда. Воздух стал прохладнее, и изо рта вылетело облачко пара, которое тут же испарилось, стоило ему столкнуться с обволакивающей аурой Сукуны. Жар схлынул до приемлемой для живого человека температуры, чтобы Юджи чувствовала себя комфортно, но не плавил лёд.
Заметив белоснежные волосы с редкими алым прядями, Юджи поняла, кто создал это место. Урауме, верный слуга Сукуны, будучи проклятьем, способным создать и управлять льдом, был грозным соперником, но его сила не ограничивалась разрушением.
Видя бесконечное множество ледяных фигур, не замеченных из-за высоких деревьев, Юджи с восторгом признала, что у него были золотые руки. Происходящее напоминало сказку про царство морозов и снежную королеву.
Прикоснувшись к ледяному зайцу, Юджи удивлённо ахнула, когда-то тот пошевелился, задумчиво дёрнул носом и сорвался с места, оставляя на снегу следы от маленьких лапок. Мельком бросив взгляд на Урауме, Сукуна важно кивнул и оглядел пространство вокруг таким красноречивым взглядом, что у Юджи потеплело на душе от нежности.
Сукуна смотрел на окружающие статуи так, будто те его нисколько не восхищали, но были для него важны, как драгоценность. Сукуна показывал ей загробный мир таким фантастическим и необыкновенно прекрасным, что тот превращался в сказку.
У Урауме дёрнулись уголки губ в вежливой улыбке, в которой совсем не было холода, обычно присущему ему по натуре. Сукуна что-то шепнул подчинённому на ухо, и тот в мгновение ока создал ледяную канзаши дивной красоты. Тонкая ножка шпильки с крупным блестящим шариком изо льда, напоминавшим драгоценный камень, подходила для знатной дамы и госпожи, которой теперь являлась Юджи.
Бережно удерживая украшения в ладонях, девушка с замиранием сердца продолжала её разглядывать. С каждым брошенным взглядом счастье заполняло разум от вида подарка. Хотелось восторженно кричать о нём всему миру, но пришлось покинуть Урауме сразу же после благодарностей и направиться к особняку, расположенному среди деревьев. Листву тронул багрянец, но виднелись не только красные листья, но и оранжевые. Даже мелькали зелёные кроны деревьев.
Юджи не могла поверить, что все увиденные ею места — подарок, цена которого заключалась в чужом сердце, объятом любовью и преданностью.
— Я старался, — нарушил тишину Сукуна и оглядел лес и сад хмурым взглядом. Усадив Юджи на стоящую рядом скамейку, он был задумчив и слегка напряжён. — Старался не подвести твои ожидания по поводу этого места.
— Я знаю, что загробный мир не может быть только светлым, — успокаивающе произнесла Юджи, печально улыбнувшись. Взгляд невольно скользнул на лесных исполинов с чёрной листвой, заметных издалека. — Сражаясь с проклятиями много лет, я не могу не знать про тёмную сторону. И всё же я рада, что ты захотел создать для меня место, в котором не придётся горевать и драться.
— Тут никто не станет с тобой биться, — хмыкнул Сукуна взяв её ладонь в свою, а затем переплёл пальцы. — Они не рискнут.
— Не рискнут. Ты слишком для них силён.
От его голоса по спине пробежались мурашки, и Юджи слегка поёжилась, представив гнев Сукуны. Пожалуй, он бы стёр до состояния пыли любого врага, посмевшего проявить неслыханную наглость и напасть на жену своего Короля.
— Надо же, — надменно протянул Сукуна, не выпуская чужие пальцы из захвата. — Кто-то на моей территории смеет недооценивать свой статус.
Подавшись вперёд, Сукуна наклонился и прикоснулся к носу Юджи кончиком своего. Этот миг был важен для них обоих.
— Королева здесь обладает такой же властью, как и Король. Ты зря про это забываешь. Королева получит всё самое лучшее, что только попросит. Попроси, и я приду за головой твоих врагов. Попроси, и я сотворю для тебя мир. Я сделаю всё. Лишь попроси меня.
Сукуна отстранился и нервно поджал губы. Юджи, поглощённая неожиданным признанием, произнесённым вкрадчивым шёпотом, прикоснулась к сжатым до побеления губам Сукуны и поцеловала, поглощая вместе с тем плавящий сердце жар. На голову навалилась приятная тяжесть — Сукуна, оторвавшись от поцелуя, прислонился к ней лбом. Юджи расслабилась, прикрыв глаза.
Они замерли и глубоко дышали, наслаждаясь каждой минутой близости. Щёку грело тепло горячих ладоней.
Кожа к коже — тепло и нежно. Наваждение не проходило, и Сукуна с каждым мгновением становился всё более жадным. Смотрел на красные от поцелуев губы и облизывался, словно те пересохли. Прижимался к Юджи всем телом, осторожно прикусывал тонкую алую кожицу. Переместил ладони с щёк на затылок, придерживая голову.
Его руки были горячими, как лава. Юджи плавилась от прикосновений.
Пусть она никогда не хотела быть Королевой потустороннего мира мёртвых и проклятий. Пусть каждая частичка этого мира была лишь имитацией живого, человеческого.
Стоя среди паучьих лилий, столь красивых и алых, как собственные румяные щёки, Юджи полностью отдавалась во власть Короля Проклятий.