Главное — учёба?

      Кое-как отсидев два урока алгебры и литературу, Майя закинула сумку за плечо и пошла в кабинет химии. Даже Настю ждать не стала. Девчонкам было совсем не до неё: сидя за первой партой, они с Оксаной яростно перешёптывались, и только когда учительница после нескольких замечаний пригрозила обеим двойками, замолчали. Но выяснять отношения не прекратили. Настя вырвала листок из тетради, и до конца уроков они переписывались…       В рекреации резвились пятиклассники. Побросав рюкзаки прямо на пол, они кидали друг другу упругий резиновый мячик. Завуч по воспитательной работе, молоденькая и неопытная, металась между детьми:       — Вы что? С ума сошли? Прекратите немедленно! Отдайте сюда мяч! Хватит носиться!       Шарик переливался радужными оттенками, гулко ударялся об стены и в какой-то момент отскочил в дальний конец коридора, где электрик ремонтировал проводку. Возле складной лестницы лежала гипсокартонная плита… Подпрыгнув неожиданно высоко, до самого потолка, мячик угодил прямиком в квадратное отверстие, откуда свисал толстый чёрный кабель.       — Да какого… х-художника?! — выругался электрик. Пошарив резиновыми рукавицами среди коммуникаций и не обнаружив там ничего, он обрушил свой гнев на девушку-завуча:       — Уберите детей отсюда! Чтоб никого здесь не было! Директора позовите, раз не справляетесь!       От грубых окриков завуч опешила, её лицо покрылось пунцовыми пятнами. Она пыталась урезонить учеников, но те не хотели расходиться:       — Там шарик застрял!..       — Когда вытащат, отнесу в кабинет директора, там и заберёте! — заметив Майю, завуч напустилась на неё: — А ты, девушка, что здесь забыла? Уроки прогуливаешь? Из какого ты класса?       — Из моего! — Красавцев появился словно из ниоткуда: пиджак расстёгнут, край рубашки небрежно торчит из-за ремня. — Её зовут Майя, она новенькая, но уже подаёт большие надежды. Правда, мотылёчек? — последнюю фразу он шепнул ей в ухо. — Так что вы зря ругаетесь, Олеся Фёдоровна!       Завуч выпрямилась во весь миниатюрный рост, пытаясь казаться выше и солиднее:       — Приведи себя в порядок, Егор! Как тебе не стыдно ходить по школе в таком виде?       — О, это мой неповторимый стиль! — широко улыбнулся Красавцев. — Сочту за комплимент, Олеся Фёдоровна. Кстати, вам очень идёт тёмно-синий. Идеально сочетается с цветом ваших глаз!       — Ты… — ахнула завуч, зардевшись ещё больше. Её руки непроизвольно расправили складки костюма. — Ну ты и нахал, Красавцев!       — Да уведите кто-нибудь эту мелкоту! — рявкнул электрик. Дети обступили лестницу, и каждый пытался заглянуть наверх. — Работать мешают! Говорю же, нет там никакого шарика! Нету! На полу ищите, может, укатился куда…       Олеся Фёдоровна развернулась к ребятам, набрала в грудь воздуха и приготовилась отчитать их как следует, но инициативу перехватил Красавцев:       — Чего вы там потеряли? Мячик? Ну так купите новый, делов-то. Кто первый до крыльца добежит, получит сто рублей. Время пошло!       Пятиклассники бросились врассыпную, и несколько секунд спустя рекреация опустела. Олеся Фёдоровна гневно набросилась на Красавцева:       — Это просто возмутительно! Зачем ты предлагаешь детям деньги?!       — Я их замотивировал, — пожал плечами тот, заложив большие пальцы рук за ремень. — Всё равно вас не очень-то слушались. А вы мне даже спасибо не сказали, Олеся Фёдоровна. Олеся, Оле-еся… Так птицы кричат в поднебесье, — нежно пропел Красавцев, проникновенно заглянув ей в глаза.       — Да что ты себе позволяешь! Я… я немедленно пожалуюсь Клавдии Ивановне! Докладную напишу! Понял?!       Завуч стремительно удалилась. Оставшись наедине с Красавцевым, Майя попыталась прошмыгнуть мимо него — вдруг снова обниматься полезет? Или скажет какую-нибудь пошлость, или… Кто знает, что у него на уме. Но Красавцев поступил самым неожиданным образом: достал из рюкзака шоколадку и протянул её Майе.       — Это тебе, возьми!       — Но… за что? — удивилась Майя, отшатнувшись от него. Чтобы главный хулиган — и вдруг угощал ни с того ни с сего? Здесь явно какой-то подвох… Или розыгрыш. И если она возьмёт эту злосчастную шоколадку, то назавтра вся школа будет насмехаться над ней. Предыдущие одноклассники поступали именно так!       — Таланты надо поддерживать, — улыбнулся Красавцев. Сейчас он говорил вполне нормально, без дурацких заигрываний. — Не бойся, она не отравленная. Или тебе не нравится с орешками? Хочешь, сбегаю куплю другую?       — Нет, не надо… — Майя нерешительно взяла шоколадку. И правда, очень вкусная: молочная, с миндальной крошкой, она пришлась как раз кстати. Из-за дежурства по требованию директрисы Майя не успела пообедать в столовой, и от голода у неё слегка кружилась голова.       — Кушай, — одобрительно кивнул Красавцев, наблюдая, как она разворачивает хрустящую фольгу. — А то совсем замученная. Ты из какой школы к нам перевелась?       — Пятьсот восемьдесят второй, — пробубнила Майя с набитым ртом. Ей хотелось, чтобы Красавцев побыстрее отстал. Она покосилась на часы, висевшие над кабинетом химии. Инга Витальевна могла выглянуть в любой момент. Ещё подумает, что Майя, прилежная ученица и олимпиадница, заодно с этим двоечником. Стоит, болтает, пытается понравиться ему! Вдобавок от него снова пахло сигаретами — вдруг классная заподозрит, будто Майя тоже курила?       — Не слышал о такой, — хмыкнул Красавцев. — Это, наверное, где-то в другом районе. Тебя там обижали, да?       Майя промолчала. Воспоминания, потревоженные его вопросом, роились в голове. А вместе с ними — непрошеные советы. Фразы-отмазки безучастных учителей. Не обращай внимания. Будь выше этого. Ты просто им нравишься… В спину летят обрывки скомканной бумаги. На пол, исчирканный чёрными подошвенными полосами, падают плевки. Майя поскальзывается, с трудом удерживает равновесие. Бывшие одноклассники догоняют её, пинают рюкзак, тянут за рукава, осыпают болезненными тычками в плечи, спину, живот…       — Значит, обижали, — Красавцев верно истолковал её молчание. — Я это сразу понял. По тебе видно, что…       — Отвяжись от неё, — к ним подошёл Харитонов. Майя с надеждой посмотрела на старосту, но Красавцев тут же изобразил оскорблённую невинность:       — Да в смысле? Я просто хочу лучше узнать нашу новенькую. Каким школьным правилом это запрещено?       — Ты мешаешь ей готовиться.       — А ты помогать пришёл? — хохотнул Красавцев. — Надеюсь, доску не забыл вымыть? Пыль протереть? Цветы полить? Или бедной Майе опять за тебя отдуваться?       — Завтра дежурным будешь ты, — мрачно бросил Харитонов. — До конца четверти.       — Сурово звучит, — усмехнулся Красавцев. — Немного потренироваться — и в детском садике сможешь работать. Воспитателем младшей группы. Со старшей вряд ли справишься…       — Слушай, убирайся по-хорошему…       Красавцев подозрительно прищурился и вкрадчиво проговорил:       — А чего ты такой злой, Харитоша? Хотя понимаю… Девушки давно не было, да?       — Замолчи, или я тебе врежу, — сквозь зубы процедил Харитонов. Майя со страхом смотрела то на одного, то на другого.       — Ребята, не надо… — пролепетала она, но её не услышали.       — А знаешь, почему тебя бросила Вероника? — не унимался Красавцев. — Потому что ты зануда, каких поискать. Ботан! Выскочка! Считаешь себя умнее всех, а сам дальше парты ничего не видишь…       — О, ты-то, конечно, многое повидал, — ядовито протянул Харитонов. — И правда, зачем учиться, когда можно с мамой на рынке торговать? Особого ума не надо…       Не успела Майя опомниться, как Красавцев ударил старосту кулаком в лицо, а потом схватил за грудки.       — Не трогай, — прошипел он, — не трогай моих родителей своим поганым языком! Понял, ботан?!       — А ты, — Харитонов вывернулся и оттолкнул Красавцева так, что тот впечатался спиной в стену, — не лезь к Майе! И не выделывайся! Ты всех достал, выпендрёжник!       Майя в ужасе смотрела, как парни колотят друг друга. Они распалялись всё сильнее, и растащить их было некому. Ни завуча, ни дежурных учителей — никого, даже электрик куда-то делся… Тогда Майя со всех ног побежала к кабинету химии и распахнула дверь, забыв постучаться.       — Инга Витальевна! — От испуга дыхание перехватывало. — Там… там!..       — Да, Зинаида Афанасьевна совсем сдала, хоть и не показывает этого. Ей бы подлечиться… Что такое, Майя? — прервав беседу с учительницей географии, классная смерила Майю недовольным взглядом. — Не видишь, мы разговариваем?       — Это невежливо, — кивнула её собеседница. — Вот так внаглую врываться…       — Извините, — пробормотала Майя, заливаясь краской. — Но там драка! Красавцев бьёт Рому!       Она непроизвольно назвала старосту по имени и почувствовала, что краснеет ещё сильнее. Но Инга Витальевна не заметила этого. Вместе с учительницей географии они выбежали в коридор:       — Это что здесь происходит?! А ну прекратили немедленно! Разошлись, кому сказала!       Красавцев, угрюмо засопев, опёрся на подоконник и прислонился лбом к стеклу. Его узорчатая рубашка была разорвана, чёрные брюки испачканы в пыли. Харитонов выглядел не лучше: волосы взъерошены, из распухшего носа бежит струйка крови.       — Ого, — к Майе подошла Настя, дотронувшись до её локтя. — Что я пропустила?       — Красавцев, марш домой, — скомандовала Инга Витальевна. — Харитонов — в медпункт. Выяснять отношения будете завтра в кабинете директора. И вместе с родителями, оба! Я сейчас им позвоню.       Учительница географии вызвалась проводить Харитонова до медпункта. На всякий случай, чтобы они с Красавцевым опять где-нибудь не сцепились. Инга Витальевна кивнула.       — Девочки, идите наверх, — сказала она. — Сегодня позанимаемся в читальном зале. Я хотела дать вам практическую работу, но у нас перебои с электричеством, сейчас придут менять проводку… Идите, я скоро поднимусь. Будем решать задачи. Да уж, подвёл меня Харитонов, ох, как подвёл…       — Видишь, — Настя торжествующе запрыгала, — я же говорила! Говорила, что ты ему нравишься! А Рома так и сказал — «не лезь к Майе»? О, ну тут всё серьёзно! Тебе, наверное, очень приятно было такое услышать?       — Скорее неожиданно, — ответила Майя, призадумавшись. Красавцев ведь ничего плохого ей не сделал: спас от ретивого завуча, угостил шоколадкой… Может, действительно пообщаться хотел, но эти расспросы! Рома появился вовремя, только вот… — Зря он про маму Красавцева так сказал. Как будто работать продавцом — это что-то плохое. Мне тоже было бы обидно.       — Ну да, ты права, — согласилась Настя. — Наверное, Рома погорячился, но его тоже можно понять. Когда твой ум постоянно принижают… Ой, что завтра будет, даже боюсь представить.       — Хочешь? — Майя отломила половину шоколадки. Они с Настей сидели на лестничной клетке, прислонившись к перилам. Библиотека уже закрылась, свет горел только в читальном зале, но девочки решили дождаться Ингу Витальевну здесь. Идти одним по тёмному коридору было как-то неуютно. Особенно мимо той заброшенной рекреации…       — Спасибо, — поблагодарила Настя и рассмеялась: — А ты становишься популярной, Майя! Парни-то из-за тебя подрались. Вероника от зависти лопнет — столько внимания, и не ей. А я… — Настя отвернулась, голос её погрустнел. — Я тоже хочу нравиться.       — Ну, может, кто-то без ума от тебя, просто ты об этом не знаешь, — растерянно проговорила Майя. Ей было непривычно видеть весёлую, бойкую Настю такой расстроенной. Очень хотелось её утешить, но Майя слишком мало с ней общалась, чтобы найти подходящие слова. Наверное, Оксана справилась бы лучше.       — Это он обо мне не знает, — прошептала Настя. — Один только футбол на уме. А глаза синие-синие! И щёки такие пухленькие… с ямочками. А зовут его… Только никому не говори! Хорошо?       — Конечно, не скажу, — пообещала Майя. — И кто же это?       — Валера Митрухов.       — Но он же учится в нашем классе! И ты вроде бы дружишь почти со всеми…       — Именно, — вздохнула Настя. — Именно дружу, не более того. Мальчики считают меня своим парнем, ну тут я, наверное, сама виновата: тоже пыталась с ними футбол играть, пока мячом по пальцу не попали. На каратэ ещё ходила. Давно это было, в восьмом классе… Я и наряжаться пыталась, и краситься, а толку. Не видят во мне девушку.       — Может, что-то поменяется, и Митрухову надоест спорт, — улыбнулась Майя, вспомнив добродушного увальня с гигантскими баулами.       — Хорошо бы. Хотя тут учиться-то осталось… Спасибо тебе, Майя, что поддержала. Теперь ты знаешь мой секрет. Мне так хотелось с кем-то поделиться! Ещё Оксана знает, но мы с ней в последнее время часто ссоримся. Честно говоря, надоело, какие-то обиды на пустом месте! Мы даже в бассейн ещё ни разу не ходили — то живот у неё болит, то настроения нет… Слушай, а давай с тобой поплаваем? У нас в школе в соседнем корпусе отличный бассейн есть, ты знала?       Майя с радостью согласилась: плавать она умела и любила. Они ещё немного поболтали с Настей, то и дело прислушиваясь: не идёт ли Инга Витальевна? Но приглушённый стук, который раздавался время от времени, был совсем не похож на цокот каблуков. Тихий, неритмичный — словно кто-то бросает мячик об пол, он раздавался из запертого давным-давно коридора…